Избранная Луной

Может, это Макс прав, что поставил стаю выше родственных связей? Все-таки оборотни слишком зависят от вожака, его слово – закон… Нет! Чужие воля и мнение не должны затыкать рот твоей собственной совести и связывать ей руки. Всегда следует думать своей головой и отвечать за собственные решения.

Что ж, если проклятие подействует, хорошо – Максу будет полезно пострадать. Если нет, тоже не расстроюсь – ожидание смерти хуже самой смерти. Кузен, опасаясь диареи, некоторое время будет следовать полученной от меня установке.

Пока я рефлексировала, переговоры завершились.

– Дочь, мы можем ехать домой, – сообщил отец.

– Миа, а вещи забрать? – тихо спросил Вольский, глядя мне в лицо.

В льдисто-серых глазах застыли разочарование и печаль. Неприятно осознавать, что я их причина.

– Папа, позволь представить, это Александр Вольский, его дом несколько недель служил мне убежищем. Александр, знакомьтесь, это мой отец – Минов Сергей Иванович.

Папа глухо рассмеялся, пряча за смехом удивление.

– Да мы уже и без тебя познакомились, – произнес он, как-то странно меня рассматривая.

Вольский же помрачнел еще больше и не без надежды предложил:

– Миа, попрощаетесь с Дашей? Она очень испугалась, когда вы пропали.

Какой хороший благовидный предлог, чтобы остаться и объясниться с Вольским…

– С турбазы Горобинских ближе до дома, чем до вас, – возразил отец. – Давайте в другой раз?

Вольский продемонстрировал стальную цепочку с черным камнем и золотом светящейся на нем руной пути.

– Я поделюсь с вашей дочерью амулетом телепортации, с ним она обернется за несколько часов.

Решительно подойдя вплотную, Вольский надел на меня дорогущий артефакт. Камень, слегка теплый, скользнул по коже, лаская.

– Пап, езжай домой один, – предложила я, глядя куда-то поверх плеча родителя. – А я приеду, как только завершу тут свои дела.

Отец смотрел прищурившись, словно понимая, что творится у меня в душе. Вот только откуда, если я и сама до конца еще не разобралась?

– А как же мать, Маша? Она волнуется.

Уместное замечание, мне стало стыдно.

– Я позвоню ей сейчас… как только найду телефон.

– Вот, воспользуйтесь моим. – Вольский поспешно достал из заднего кармана джинсов мобильный.

Только сейчас я осознала, что он мне «выкает». Удивилась, с чего вдруг? А потом вспомнила, что начала первая, когда его представляла.

Ох, что-то я смущаюсь рядом с отцом, словно мне снова семнадцать и он случайно повстречал меня на улице в компании парня. Интересно, многие ли самостоятельные девушки теряются в ситуациях, похожих на мою? Когда еще рано знакомить родителей с мужчиной, от которого ты без ума, но они неожиданно объявляются рядом?

– А телефон ловит сеть в лесу?

– Да, только лучше подняться повыше, в трехстах метрах отсюда есть поросший папоротником холм, уверен, оттуда можно дозвониться. – Вольский показал рукой влево. – Могу проводить вас, Мария.

Как же необычно и волнительно было слышать из его уст свое настоящее имя, а не форумный ник.

– Да, проводите, пожалуйста. Пап, я обязательно позвоню маме.

И я с готовностью последовала за Вольским.

– Маш! – окликнул отец и, когда я обернулась, насмешливо попросил: – Я все понимаю, дело молодое, но домой загляни на днях, мы с мамой соскучились.

Покраснев, вернулась к нему. Почему он решил, что я задержусь у Вольского? Если я сама в этом еще сомневаюсь?

Ладно, хватит игр с самой собой в наивность! Оставленные вещи и прощание с девочкой, которая уже спит, – только повод. В ближайшие часы прояснится, есть ли у нас с Александром совместное будущее.

Слова мужчины, особенно красивые, пылкие и правильные, – всего лишь слова. Поступки – вот главный показатель его отношения. На что он готов ради возлюбленной? Берет ли ответственность за ее жизнь, честь и благополучие? Готов ли закрыть собой в случае опасности?

Только получив на эти вопросы утвердительный ответ, можно довериться ему. А он, в свою очередь, вправе ожидать понимания, заботы, верности и любви от своей женщины. И это будут самые крепкие, честные отношения.

То, что Вольский готов рискнуть карьерой в ВОКе и даже жизнью, взволновало меня до глубины души. Окончательно и бесповоротно я потеряла голову после слов о том, что ради любимой женщины стоит совершать подвиги.

Я ему поверила, а теперь все же хотела услышать красивые слова…

– Пап, я попрощаюсь с малышкой, заберу вещи и вернусь домой, – пообещала твердо.


Вольский, стоящий в паре шагов от нас, подавил вздох нетерпения.

– Договорились, – кивнул отец и крепко прижал меня к своей широкой груди.

В детстве он был единственным мужчиной, в которого я верила и не сомневалась, что он сможет защитить от всевозможных бед. И по-настоящему я выросла только после укуса, когда сознательно не обратилась к отцу за помощью, понимая, что одному оборотню-бойцу, даже очень сильному, не выстоять против целой стаи.

Теперь же я не побоялась бы вручить свою жизнь… Алексу.

– До завтра, дочь.

– До встречи, папа.

Он выпустил меня из своих теплых объятий и печально улыбнулся. Девочки вырастают и находят других защитников. Таков закон жизни…

– Мы можем идти на холм, – сообщила я Вольскому и поспешила вперед.

Уходить было неловко и немного больно. У родителей, кроме меня, есть своя жизнь, я всегда это знала и принимала. И существует нечто не менее важное, чем выросшее чадо.

К примеру, отец сегодня был безгранично счастлив: он получил возможность вернуть то, от чего некогда отказался ради чужих убеждений и душевного спокойствия любимой женщины. Он вернул свою стаю. Дружбу Владлена Булатова. Он знает, что больше не один и теперь, если потребуется, в горло его врага вцепятся десятки братьев.

– Чуть левее, – скорректировал мой путь Вольский, шагающий позади.

Телефон ловил сигнал сети, хотя и очень слабый. Но в нетерпении я не стала дожидаться, пока взойдем на холм, набрала мамин номер. И дозвонилась с первого раза.

– Это я, мам, – произнесла прерывисто.

Горло сдавило от волнения, на глазах выступили слезы. Как же давно я не видела ее! Мне так не хватало маминых ласковых, добрых рук, которые обычными поглаживаниями по спине снимали часть моих печалей.

– Маша, ты в порядке?..

Судя по голосу, мама умирала от тревоги.

– Да-да, все хорошо, все просто замечательно, клянусь тебе! И у меня, и у папы…

Торопясь успокоить маму, я рассказывала путано и сбивчиво, когда отвечала на ее вопросы. А стоило заявить, что задержусь еще на сутки, не меньше, мама расстроилась, и ушло предостаточно времени, чтобы поднять ей настроение.

Наверное, я очень плохая дочь, раз не спешу домой? Но как уйти, когда есть тот, с кем нужно о многом поговорить? Выяснить, что между нами происходит?..

Мамулечка за папу порадовалась, ведь и она страдала, видя из года в год, что любимый мужчина не вполне счастлив. А все почему? Потому что среди полуночников слишком сильно предубеждение против не таких, как они сами. И как поломать эти устои? Возможно, отношение общества изменится, только если смешанных пар будет больше…

– Спасибо.

Протягивая телефон Вольскому, я замерла от восторга.

Золотые огоньки преобразили ночной лес. Это было сказочно. Светящиеся в полумраке светлячки усеивали высокий папоротник, которым густо порос холм впереди. Жучки волшебно мерцали в темноте лесной чащобы, словно тысячи упавших с небес и застрявших в траве звездочек. Изумительное место!

– Это же светлячки? – уточнила я на всякий случай – настолько крупных и ярких не ожидала повстречать в нашем лесу.

Вольский кивнул, видно было, что его радует мой восторг.

– Они удивительные, правда?

– Да, незаметные днем жучки поражают своим волшебным сиянием даже магов.

Я невольно улыбнулась – он высказал мои мысли.

– Так похоже на чары иллюзиониста, тогда как на самом деле это диво природы.

Мы стояли некоторое время неподвижно, боясь вспугнуть чудо, которое было не только здесь, в лесу, но и в наших душах. Чувство единения, близости и сходства во взглядах ощущала не я одна. Остро захотелось, чтобы Вольский взял за руку, и в ту же секунду он исполнил мое желание.

Я бы могла стоять рядом с ним вечность, только бы он держал за руку…

Жаль, настал момент, когда Вольский решился развеять волшебство. Глядя на танцующих в воздухе светлячков, он глухо произнес:

– Прежде чем переместимся в коттедж, хочу признаться в совсем не красящих меня поступках. И быть может, ты передумаешь и потребуешь выслать вещи курьером. Я отдаюсь на твой суд, Миа.

Его слова – как ведро ледяной воды на голову! Даже немного страшно стало.

– Что?.. – посмотрела я на него недоверчиво. – О чем ты?

Вольский и некрасивые поступки? Не замечала за ним. Добрее и терпеливее мага я припомнить не могу. Странно, что в первые дни знакомства считала его холодным и нелюдимым сухарем.

– Я прочитал твой дневник, извини.

Сперва хотела сказать, что не сомневалась, ведь все маги – слишком любопытные и беспринципные товарищи. Потом смутилась – в дневнике предостаточно откровений, он слишком интимный. Да еще там размышления о самом Александре, и вначале далеко не лестные. Поэтому я промолчала.