Из стали и пламени

Однако рисунок не уходил.

Проклятье!

Я метнулась к узкому шкафу с покосившейся от времени дверцей. Непослушными пальцами выудила новую полоску ткани, чистую подушечку, пропитанную отваром из кровостоя. Прижала ее к ране, крепко примотала, постоянно бросая косые взгляды на дверь. Потом одной рукой кое-как вымылась, оделась в чистое, застегнула манжеты на рубашке и перетянула их кожаными ремешками – так, чтобы наверняка рукава не задрались и никто не увидел моей повязки. Заплела две косы, обулась и выскочила из умывальной.

Сердце стучало где-то в горле. Кожу на груди жгло от прикосновения маленького ящера. Как я вообще умудрялась не чувствовать его все это время?

Ноги сами понесли меня в глубь коридоров. Грязные вещи, перемешав с остальными сестринскими, я запрятала на дно большого короба. Не знаю зачем. Просто не могла совладать с волнением, играющим на моих внутренностях, как деревенский музыкант – на цитре.

Прошмыгнула обратно в комнату, огляделась. Может, спрятать подвеску? Но куда? А если ее найдет Арила? Оставлять на себе тоже опасно. Никто не знает, как будут проходить занятия с Айкиром. Он всегда может полоснуть дайгенором, разрезать мои вещи из одного лишь веселья. Я уступаю ему в скорости. Уже дважды мне приходилось латать одежду, а потом терпеть насмешливые шуточки остальных братьев.

Проклятье! Что же делать?

Арила заворочилась на кровати, явно просыпаясь. Времени на принятие решения не осталось.

Перепуганной мышью я метнулась под кровать, запрятала подвеску в щель между днищем и ножкой. Выбралась, отряхнулась, встала у окна, пытаясь совладать с эмоциями.

Ну же, Кинара! Ты ведь охотница! Соберись!

– Ты чего носишься с самого ранья? – зевнула Арила, садясь. – Неужели у тебя появились тайны от сестер?

Я повернулась и одарила подругу насмешливым взглядом.

– Конечно, – ответила с напускной серьезностью. – Иначе все узнают, что за полчаса до подъема в умывальной никого и можно спокойно привести себя в порядок.

Сердце по-прежнему билось слишком быстро, в крови кипело волнение. Но голос прозвучал ровно.

– О да, – Арила потянулась, – такие тайны надо беречь. Особенно от новеньких. Они по пятнадцать минут там плещутся, представляешь? И бардак разводят жуткий. Точно когда-нибудь допекут и получат скрученным полотенцем по заднице.

Я фыркнула.

– Ты, главное, не перестарайся. Если устроишь еще одну потасовку в умывальной, отцы придут в бешенство.

– Да оно само тогда началось! Я вообще ни при чем!

Арила возмутилась с такой горячностью и одарила меня таким кристально честным взглядом, что я даже поверила. На миг. Потом она перестала изображать невиновную.

– А ведь хорошая тогда потасовка вышла!

– Шутишь? Нас отделали!

– Но хорошо же!

Я рассмеялась. Вскинула руки, признавая поражение, и поймала брошенную подушку.

С Арилой всегда так – легко и весело. Многие тянутся к ней, не способные противиться этой магии. Причем даже те, кто всего часом ранее получил от нее тумаков. Да и как иначе? На Арилу невозможно обижаться. Открытая, прямолинейная, с одинаковой готовностью бросающаяся в драку и в дружеские объятия, она словно переполнена жизнью. А в Ордене, где на каждом лежит печать смерти, это дорогого стоит.

Минут через пять, закончив утренние сборы, мы спустились в трапезную. Влились в шумный людской поток, получили по миске с кашей и устроились на лавке за дальним столом. Пока стучали ложками, я то и дело ловила на себе внимательные взгляды, слышала беспокойные шепотки.

– Поди, гадают, не заставят ли тебя восполнить запас дров, который мы потратили на твой поминальный костер. – Арила фыркнула. – Вообще не слушай их.

Однако не слушать не получалось. Все чаще я улавливала отдельные фразы в общем гуле, собирала из них чужие страхи. Да, меня боялись. Рыжая, что приносит беды, вернулась. Какое несчастье обрушится на Орден по ее вине?

Когда две молоденькие послушницы лет тринадцати принялись обсуждать это особенно громко – не таясь, а явно провоцируя, Арила не выдержала. Наполнила ложку липкой кашей и прицельно кинула в русоволосую парочку. Бросок вышел меткий – зацепило обеих.

– Эй!

– Да ты совсем, что ли?! – взвились они.

Арила неспешно облизала ложку, заново наполнила ее кашей и повернулась к послушницам.

– Я бы посоветовала вам занять рот завтраком, а не пустым трепом. Иначе вымывать из волос Найрину стряпню будете до вечера. Вопросы?

Они нахмурились. Метнули в меня колючие взгляды, но мотнули головами.

– Вот и умницы. А теперь брысь завтракать.

Подхватив тарелки с кашей, девочки поспешили пересесть за другой стол.

Я вздохнула:

– Не стоило так. Весь Орден кашей не перемажешь.


– Ошибаешься. Найра всегда варит с запасом, будто так и не запомнила, сколько мы едим!

На этот раз шутка не заставила меня улыбнуться.

– Брось, Рил. Они лишь повторяли за остальными. Меня ведь правда не было очень долго. А в Ордене все, что выбивается из привычных рамок, пугает.

Моя речь Арилу не успокоила. Наоборот – заставила прищуриться и податься вперед, разглядывая меня, будто незнакомку.

– Что? – Я напряглась.

– Ты точно изменилась. Раньше тебе и в голову бы не пришло выгораживать молодняк. Сами были такими же! И ничего, не померли от ложки каши в волосах.

– Ты не понимаешь! Дети – это ведь сокровище! – возразила я горячо и застыла, пытаясь осознать только что сказанное.

Никто в Ордене не называет детей сокровищами. Да и за пределами этих стен тоже. Рабочие руки? Да. Няньки? Да. Те, на ком можно сорвать злость? Тоже, к сожалению, да. Но сокровище? Нет, такого я не слышала. Тогда откуда во мне эта уверенность, что детей надо защищать? Почему я верю, что они бесценны?

Арила тоже выглядела изумленной.

– Давай так, – заговорила она тихо, чтобы нас не слышали. – Сегодня ты держишься как мышь: тебя не видно и не слышно. А вечером мы еще раз поговорим о твоих ценностях. Можешь сколько угодно убеждать, что ты осталась прежней, но я вижу – ты другая. И хорошо бы, чтобы никто другой этого не заметил. Вопросов к тебе и без того много.

Я кивнула. Помедлила секунду, затем призналась:

– Отец Мадек приказал мне помогать Айкиру с обучением молодняка.

Арила протяжно застонала и уронила лицо в ладони.

Из всех охотников, к кому меня только могли приставить, Айкир самый внимательный. Он точно не упустит ни малейшей детали.





* * *


Айкир ждал меня на тренировочной площадке. Несмотря на холод, куртку он снял, оставшись в одной шерстяной тунике поверх рубахи. Рукава закатал. Стоящие чуть в стороне послушники глядели на него с заметным трепетом. Я усмехнулась, вспоминая, как и сама с восторгом смотрела на обучающих нас охотников. Тогда они казались героями. Теперь я понимаю, что они – обычные люди, которым судьба не оставила иного выбора, кроме жизни с дайгенором.

– Послушники! – голос Айкира разнесся над площадкой. – Это ваша старшая сестра Кинара. Недавно в ее честь мы жгли поминальные костры, но боги оказались к ней милостивы.

– Говорят, она приносит беды, – заметил кривозубый мальчишка с копной светлых волос.

Я скрестила руки на груди и посмотрела на Айкира. Ну же, давай! Повтори свои сказочки, которые травил раньше! Расскажи всем, как мои волосы привлекли драконье пламя.

Айкир прищурился, явно прочитав в моем взгляде вызов. Несколько секунд медлил, будто решаясь, потом тряхнул темной головой.

– Беды приносят чудовища, – произнес он твердо. – Охотники от них защищают.

– Разве ж она охотница? – удивилась девочка с жидкой косичкой. – Вернулась ведь без трофеев. И выглядит странно…

Я подошла почти вплотную, присела.

– А ты охотница? – спросила спокойно.

– Нет. Пока нет, – быстро исправилась она.

– Вот и я пока не охотница. Но знаю и могу достаточно, чтобы ею стать.

– А хочешь?

Я открыла рот, но не смогла выдавить ни звука. Даже короткое «да» застряло в горле. Стараясь скрыть растерянность, я встала, окинула детей взглядом и бесстрастно, как подобает старшей сестре, ответила:

– Каждый послушник мечтает об этом.

Дети кивнули. А вот Айкир нахмурился. В отличие от младших, мою заминку он заметил.

– Разбейтесь на пары, – скомандовал, продолжая смотреть на меня. – Кинара, ты встаешь в пару со мной. Будем показывать.

Я кивнула, взяла протянутый слепыш – деревянный дайгенор, с которым упражняются послушники в первый год. Замерла в стойке напротив Айкира.

– В чем сила драконов? – спросил он у детей.

– В огне!

– В размере!