Ива Мосс и украденный вторник

16

Тролль-напасть




Страна Троллей лежит в запущенном и щербатом углу Старфелла, и мало кто отваживается туда заглядывать. Неудивительно: её жители считают, что иметь при себе дубину, утыканную гвоздями и шипами, – это часть национальной идентичности. Вряд ли вам захотелось бы провести там отпуск.

Да, почти никто, кроме самих троллей, в Страну Троллей не захаживал – разве что у людей была отчаянная нужда, или серьёзный недостаток ума, или, как в случае с Ивой и её друзьями, отчаянная нужда и компания дракона. Пусть он не из самых опасных, но троллям это знать необязательно. По крайней мере, таков был Ивин расчёт.

Путешествие в Страну Троллей было долгим, они даже успели несколько часов подремать на спине у Пернатия. Нолин Самтаймз беспокоился, что спать без верёвки будет небезопасно – хотелось бы не упасть. Верёвки, разумеется, ни у кого не нашлось, но им повезло: Незаменима упомянула, что как-то потеряла старую скакалку. Через несколько секунд скакалка свалилась откуда-то с неба прямо в протянутые ладони Ивы, и им удалось привязать себя к Пернатию.

Утром животы у всех забурчали от голода. Освин разделил между спутниками хлеб и кусок сыра, который он незаметно стащил в повозке Моссов.

– Чего? – сказал он невинно, почёсывая за ухом лапой цвета ржавчины. – Знамо дело, мы спасаим мир и всё тако, но тельце-то чем виноватое – кушать хочет ить.



Незадолго до полудня они достигли голой пустоши – под ними лежали скалистые холмы и бесцветный песок. Всякая поросль и трава давным-давно были вытоптаны массивными ступнями, и ландшафт казался дырявым, на манер сыра. Пернатий объяснил, что это результат ежедневных состязаний троллей по метанию дубин. С высоты полёта они видели палаточные деревни и их обитателей-троллей, скребущих по земле костяшками пальцев и волочащих за собой дубины. К счастью, никто из них не смотрел вверх и потому не заметил Пернатия и его седоков.

Даже на такой высоте Ива по долетающему до неё запаху смело заключила, что этим существам не повредило бы большое количество воды и мыла. На их фоне Освин благоухал, как розовый куст, а это говорит о многом.

Следуя инструкциям Самтаймза, Пернатий приземлился на склоне холма.

– Судя по тому, что я видел в воспоминаниях твоей матери, где-то здесь должна быть пещера, – сказал Самтаймз, скатываясь со спины дракона, – и проход из неё ведёт в долину, где и находится Пастернаковый проулок.

– Зачем она здесь поселилась? – спросила Незаменима, двигая очки вверх по маленькому носику, сморщенному от удивления.

– Понятия не имею, – ответил Самтаймз, окидывая взором окрестности.

– Вряд ли ради тишины и спокойствия, – заметил Пернатий, прислушиваясь к тому, как содрогается холм от отдалённых ударов дубин и кулаков.

– Или ради ароматов сельской местности, – добавила Ива, заматывая нос сестринским шарфиком с подковами.

Они вошли в сырую заплесневелую пещеру (Пернатий едва втиснулся) и, оказавшись внутри, услышали звук текущей воды, напоминающий шум водопада – однако водопада, который то и дело всхлипывал.

Глаза Ивы постепенно привыкли к мраку. На земле обнаружились обломки белёсых костей, и чем дальше они заходили, тем слышнее было всхлипывание.

– Вы слышите это? – спросила она.

Остальные утвердительно закивали.

Из саквояжа донеслось тихое: «О нет! О мойная скупая тётушка…»

Ива сглотнула. Эти причитания никогда не сулили ничего хорошего.

Тут она снова услышала всхлип и остановилась.

– Сюда, – позвала девочка, подзывая всех жестом, и повела друзей дальше в глубь пещеры. Где-то вдалеке шумела вода, в сумраке можно было различить смутные силуэты больших сталактитов и сталагмитов.

Нолин Самтаймз извлёк из кармана (коих было множество) небольшой фонарь, и Пернатий любезно дохнул на него пламенем. При свете огня стало ясно, что они здесь не одни.

Кто-то плакал. Кто-то довольно большой, словно бы сделанный из камня, за исключением той части, на которой росли огненно-рыжие волосы, заплетённые в две длинные косы.

Они осторожно приблизились.

– У тебя что-то случилось? – спросила Ива, присев рядом с тем, что имело вид громадного уха – размером примерно с большую тарелку.

Фигура всхлипнула и повернула к девочке своё массивное широкое лицо: по щекам струились два ручья слёз. Огромные зелёные глаза моргнули – и новые слёзы, выплеснувшись наружу, замочили Иве ботинки.

– Я… я думала, что тут никого нет, – сказала камнеподобная фигура.

– Ты поэтому плачешь? – спросила Ива, уже сообразив, что это вовсе не каменное существо – это тролль. Раньше ей не приходилось видеть троллей так близко. На самом деле она вообще видела только изображение тролля – на знаке «Осторожно: тролли»: там были нарисованы огромные фигуры с всклокоченными рыжими космами, покатыми плечами, щербатым ртом и вооружённые дубиной. Но у тролля, рыдающего перед Ивой, были все зубы, очень аккуратно причёсанные рыжие волосы, и, похоже, он был без дубины. И всё же… всё же это тролль. Определённо тролль.

Существо покачало головой:

– Нет… Я плакала потому, что… понимаете… я не могу вспомнить, что случилось. А пока не вспомню, не могу вернуться.






Ива вручила троллихе шарфик с подковами в качестве носового платка; та с благодарностью приняла его крупными каменными пальцами и довольно грациозно промокнула лицо.

– Не можешь вернуться куда? – спросила Ива.

– Домой, – ответила троллиха.

– А почему? – продолжала расспрашивать Ива, отпрыгнув в сторону, когда из глаз существа хлынул новый поток слёз.

Троллиха всхлипнула:

– Ну, я должна была драться с Верушкой. – Она сделала паузу, подчёркивая значительность сказанного, но лица слушателей выражали лишь недоумение. – Вы же знаете, кто это?

Друзья замотали головами. Это поразило троллиху до такой степени, что она даже временно прекратила рыдать.

– Верушка – величайший воин среди всех тролльих племён.

– И чего, ты должна была с ей сразиться? – выпалил Освин, как обычно подглядывающий за происходящим через дырку в саквояже. Под взглядом тролля саквояж начало потряхивать. – Ну я енто, прост, в общем…

Троллиха хлюпнула носом и повесила голову.

– Да, вы правы. Я совершенно не выгляжу как воительница, верно? – сказала она. Ива, отметив про себя её аккуратно заплетённые волосы и довольно чистый и свежий запах – кажется, известняка, – не могла не согласиться.

– Ну так ведь это не конец света? – спросила она.

Троллиха замотала головой:

– Понимаете, вам, наверное, это неизвестно, но большинство троллей не отличаются чувствительностью.

– Правда? – вежливо ответила Ива, как следует встряхнув саквояж, где принялся было хихикать Освин.

Троллиха продолжала:

– Девиз моей семьи – «Ярость». У всех моих братьев есть по ожерелью из человеческих костей в виде слова «Я_Р_А_С_Ь». – Троллиха удручённо улыбнулась. – С правописанием у них тоже неважно, – добавила она с той же улыбкой. – Мой отец был вождём, а мать – его военачальницей, а потом она его одолела и сделала своим рабом, – сказала она, ностальгически вздыхая. Глядя на их потрясённые лица, троллиха покачала головой: – Да у супругов-троллей это совершенно нормально. Она соорудила ему клетку прямо под своим троном, тоже из костей. Кости у нас тут прямо пунктик. Выпускает его раз в несколько месяцев, когда на неё нападает лёгкая сентиментальность…

Рассказ продолжился под всеобщие ахи и охи.

– У троллей это считается вполне здоровыми отношениями. Большинство жён-троллей съедают своих суженых, если ссоры заходят слишком далеко – а это обычно происходит в течение первого года брака… Видите ли, женщины-тролли зачастую сильнее и свирепее. Они больше ростом и волосатее мужчин, поэтому их ценность выше. Как правило. Я единственная девочка в семье. И как дочь вождя была гордостью клана… пока не стала их самой большой напастью… На самом деле это забавно: ведь меня так зовут, – проговорила она с глубоким вздохом.

– В общем, мама из кожи вон лезла, но я просто не могла усвоить троллий образ жизни. Тролли живут по принципу: «Вдарь дубиной один раз по тому, что движется, и дважды – по тому, что не движется». Ну а я как-то не очень любила дубасить всех направо и налево. Предполагалось, что каждый день я ухожу тренироваться с дубиной. Но мне это казалось неразумной потерей времени. Поднимаешь её и бухаешь об кого-нибудь – тут много ума не требуется. – Она вздохнула.

И тут Самтаймз опять грохнулся в обморок.

– Ну вот опять! – вскричали хором Незаменима и Ива.

– Что случилось? – спросила троллиха, таращась в полумрак.

Но Ива даже не успела ничего объяснить, как Самтаймз сел с широко распахнутыми глазами:

– Ты пряталась от семьи, притворяясь, будто упражняешься с дубиной, а на самом деле уходила в лес за этой пещерой и разводила там садик, о котором никто не знал… И у тебя был кролик, – прошептал он.

Глаза у троллихи округлились от изумления.

– Откуда ему это известно?! – ахнула она.

– Он видит прошлое, – объяснила Ива.

Троллиха отвернулась – у неё на лице застыла гримаса стыда.

– Он прав. Так я и делала. Я завела его не для еды, понимаете… Просто он мне нравился. Я даже имя ему придумала. Но когда мать об этом узнала, случился худший день в моей жизни, – и она низко опустила голову.

– Тролли не держат питомцев? – догадалась Незаменима, двигая очки вверх.

Напасть задумалась:

– Да нет. В смысле, папа в некотором роде тоже питомец, я полагаю… Но ни один тролль раньше не держал в качестве питомца кролика и не выращивал ромашки просто потому, что они красивые. Моя мать… она по-своему пыталась понять, конечно, после того как послала моих братьев разрушить сад… и убить Челюсть.

– Челюсть? – переспросил Пернатий.

– Кролика.

Пернатий ахнул:

– Вот звери!