Ива Мосс и украденный вторник
Часть 15 из 30 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да. Бегу, едва почую приближение людей. Это экономит время, – признался он, смущённо улыбаясь.
Честно говоря, Иве эта стратегия не казалась такой уж выигрышной, но, поразмыслив над тем, что рассказывала Морег, особенно о том, как сказители забытого прощаются с жизнью, непроизвольно выбалтывая чужие секреты, признала, что стремительный побег при виде людей, может, и не лишён смысла.
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в розовый, пурпурный и золотой, и когда они приблизились к домику, сами собой загорелись фонарики, подвешенные в воздухе с помощью магии. Почти на каждой ветви Древа росли в горшках причудливые растения, висели колокольцы и ещё какие-то предметы, поблескивающие в свете ламп. Облака расступились, и Ива разглядела то, что издалека казалось ведущими в дом ступеньками: на самом деле это были валуны разных размеров, парящие в воздухе на разной высоте.
Она ступила на камень, очень стараясь не смотреть вниз. Такого странного дома ей никогда не доводилось видеть. На деревянных опорах покоилась большая веранда, вся заставленная и завешанная необычными растениями в горшках: иные были с волосами, а некоторые смотрели на неё в упор.
Вслед за Нолином Самтаймзом она вошла внутрь комнаты, где стены были целиком покрыты рисунками и эскизами на тему ботаники, совсем как в его детской. Самым заметным предметом мебели был длинный стол, заставленный грязными чайными чашками, заваленный перьями и непонятными жужжащими штуковинами. Он тронул одну из них – пушистую розовую, – и она прекратила издавать звуки и с упрёком уставилась на Самтаймза глазками-изюминами.
– Мехолармы, – пояснил он. – Чувствуют приближение людей и прочих незваных гостей.
Тут Ива приметила в одной из банок цветки шарлотки и вскрикнула от радости.
Нолину Самтаймзу это было явно приятно:
– Знаешь их? Они редкие, порой вырастают на Древе и довольно безобидные – по меркам Висперии. Попробуй один, – предложил он. На вкус они были совершенно как тёплый яблочный пирог.
В углу комнаты приютилась небольшая весёлая кухонька с жёлтыми деревянными полками, на которых красовалась весьма внушительная коллекция заварочных чайников – Ива насчитала минимум сотню, а также бессчётные стопки чашек и блюдец в небесно-сливово-канареечной гамме. Вот только она никак не могла взять в толк, зачем одному человеку столько посуды. Рядом с большим окном стояла деревянная кровать, накрытая кривоватым и залатанным сине-жёлтым покрывалом, на которое Нолин Самтаймз сгрузил Харольда.
– Добро пожаловать, – провозгласил сказитель забытого, распахивая окно так, чтобы приземлившийся на соседнюю ветку Пернатий мог заглянуть внутрь. – Чай со специями? – спросил он дракона.
– О да, целые века не пивал. С удовольствием выпью чашечку, с вашего позволения.
– Разумеется, – ответил Самтаймз и, найдя ведро для Пернатия, снял с полки небесно-голубой чайник и повернулся к кухне. И тут раздался треск – это чайник разбился об пол, когда Нолин рухнул на спину и его голубые глаза снова побелели и затуманились.
– Опять! – воскликнула Ива, бросившись к сказителю и пытаясь его разбудить.
– Что случилось? – пророкотал Пернатий, заглянув в окно золотым глазом, который как раз занял весь оконный проём.
– Он опять в обмороке!
С трудом отлепив язык от покрывала, Харольд поднялся на ноги, тяжело шмякнулся на пол и принялся выть над распростёртой фигурой хозяина, лежащего среди осколков керамики (теперь стало понятно, зачем ему столько чайников).
– Всё в порядке, Харольд, – сказала Ива и погладила пёсика.
– Ничего ни в каком там порядке, – выпалил Освин. – С голодухи помрём при ентаком раскладе.
Прошло не меньше минуты, прежде чем Самтаймз очнулся, крикнул «СХВАЧЕНА!» и очень быстро сел, глядя прямо на Иву. Выглядело это жутковато, потому что глаза у него всё ещё были белёсыми. Затем они мгновенно поголубели, а он вцепился в свою нечёсаную белую шевелюру.
– Морег Вейн СХВАЧЕНА БРАТСТВОМ УОЛА?! Тебе не кажется, что с этого надо было НАЧИНАТЬ?!
Ива открыла рот.
– О. А… да, – выдавила она. – Я как раз собиралась сказать.
Глаза Нолина Самтаймза едва не вылезали из орбит.
– Вторник пропал. Вероятнее всего, украден, что может мало-помалу разрушить весь наш мир, самая могущественная волшебница Старфелла в тюрьме, а это значит… – Он посмотрел на Иву, а потом на Пернатия.
Ива склонила голову:
– Да, только мы и можем вернуть день и спасти мир.
– Я боялся, что ты это скажешь. – И Самтаймз снова отключился.
Ива вздохнула и принялась убирать осколки. Такая у неё судьба. Она ведь вообще живёт в доме, где все так озабочены собственной важностью, что не опускаются до домашних дел. Домашние дела – это про неё.
Она взяла с полки новый чайник, на этот раз жёлтый, чувствуя, что жизнерадостный цвет сейчас не повредит, подобрала укатившееся ведро и налила в него для Пернатия чаю со специями. Заметив баночку с листьями верена, она решила заварить их для Самтаймза: все знают, что вереновые листочки обладают успокаивающими свойствами.
Ведро чая она водрузила на ветку, и дракон с удовольствием принюхался.
– То, что нужно, а то я недавно ужасно простыл, – сказал он и сделал глоток. Через мгновение у него из ноздрей повалил пар. – Уже гораздо лучше.
Ива тоже отхлебнула веренового отвара и уселась в кресло. В саквояже, шумно втягивая в себя чай, хлюпал Освин. Харольд решил вернуться на кровать.
Самтаймз уселся и потёр голову.
– Поверить не могу, что её схватили, – горько посетовал он, как ни в чём не бывало продолжая разговор, словно и не было этих десяти минут. Он устроился в кресле напротив Ивы.
Ива хлопала глазами:
– А… ну да, к несчастью.
– Но как?! – воскликнул он.
– Ну, мы пытались войти в город Зо…
– …Зорок-Бугор, да, и тут откуда ни возьмись – Верховный Магистр!
На лбу у Ивы пролегли складки:
– Так вы и это видели?! Ну вот, и у них были заколдованные…
Он нетерпеливо отмахнулся:
– …наручники, да – но ведь ей ничего не стоило от них избавиться!
– Да, – медленно подтвердила Ива: ясно же, что всё произошедшее он сам увидел в её воспоминаниях.
Сказитель перевёл взгляд с Ивы на Пернатия:
– Я спрашиваю: как вообще могли схватить Морег Вейн?! Как она это допустила?! Уж конечно она запросто управилась бы с ними, стоило ей захотеть.
– Она что, очень могущественная колдунья? – поинтересовался Пернатий.
Ива кивнула, вспоминая гром и молнии, разорвавшие небо.
– Не думаю, что они смогли бы это сделать без её на то согласия. Понятия не имею, зачем она им позволила. Но точно знаю, что всё это – её план. Она хотела, чтобы я нашла вас, – девочка взглянула на Самтаймза. – Вероятно, она считала, что вы сможете помочь.
Он уставился на неё:
– Я?!
Ива кивнула:
– Она сказала, что, пока мы не узнаем, кто именно украл вторник, мне нельзя пытаться призвать день обратно. Сначала надо разобраться, с чем мы имеем дело.
Сказитель несколько раз моргнул, потом его взгляд затуманился, и он опять отключился.
Ива вздохнула, сделала глоток чая и, взглянув на Пернатия, пожала плечами.
– Чокнутый, – констатировал Освин, открыв саквояж. Он сидел, положив ногу на ногу и прислонившись спиной к драконьему яйцу.
Самтаймз выпрямился:
– ТЫ ЧТО, ЧУТЬ НЕ УГРОБИЛА ВЕСЬ МИР?! – Очевидно, он увидел тот момент, когда Ива попробовала призвать день и Морег Вейн запаниковала.
Снаружи Пернатий потрясённо прогудел:
– ЧТО?! Ты едва не угробила мир?!
Ива пожала плечами:
– Всего лишь «едва». – И она объяснила, что если ей удастся притянуть потерянный день в реальность, то это полностью нарушит ход времени. – Понимаете, поэтому я пока и не могу его найти. Сначала нам нужно знать, кто и зачем его забрал. Вы можете сказать, кто украл прошлый вторник? – обратилась она к Нолину Самтаймзу.
Он почесал в затылке и тяжело вздохнул. Затем отпил остывшего чая и сказал:
– Да всё как-то не ясно, и всё, что мне удаётся увидеть, начисто лишено смысла.
– Да? – удивилась Ива.
Пернатий выглядел столь же озадаченным.
– И что же вам удаётся увидеть? – осведомился он.
– Нечто невозможное, то есть говорят ведь, что они все были уничтожены, никто не мог найти никаких следов, но…
– Что?!
Самтаймз поднялся и принялся мерить шагами комнату. Разговаривая, он проливал из чашки чай, оставляя за собой мокрые следы.
– Как только я пытаюсь увидеть прошлый вторник, я всякий раз получаю одну очень странную картину. – Он взмахнул рукой, и остатки чая выплеснулись на пол. – И это непонятно, потому что обычно столько всего можно увидеть – слишком много, если уж говорить начистоту. Но сейчас я вижу только громадную пустоту, и всё кругом просто белое, и только вдалеке нечто рукописное и очень старое запрятано в позолоченном ларце в неприступной крепости.
– Письмо? – предположила Ива.
Честно говоря, Иве эта стратегия не казалась такой уж выигрышной, но, поразмыслив над тем, что рассказывала Морег, особенно о том, как сказители забытого прощаются с жизнью, непроизвольно выбалтывая чужие секреты, признала, что стремительный побег при виде людей, может, и не лишён смысла.
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в розовый, пурпурный и золотой, и когда они приблизились к домику, сами собой загорелись фонарики, подвешенные в воздухе с помощью магии. Почти на каждой ветви Древа росли в горшках причудливые растения, висели колокольцы и ещё какие-то предметы, поблескивающие в свете ламп. Облака расступились, и Ива разглядела то, что издалека казалось ведущими в дом ступеньками: на самом деле это были валуны разных размеров, парящие в воздухе на разной высоте.
Она ступила на камень, очень стараясь не смотреть вниз. Такого странного дома ей никогда не доводилось видеть. На деревянных опорах покоилась большая веранда, вся заставленная и завешанная необычными растениями в горшках: иные были с волосами, а некоторые смотрели на неё в упор.
Вслед за Нолином Самтаймзом она вошла внутрь комнаты, где стены были целиком покрыты рисунками и эскизами на тему ботаники, совсем как в его детской. Самым заметным предметом мебели был длинный стол, заставленный грязными чайными чашками, заваленный перьями и непонятными жужжащими штуковинами. Он тронул одну из них – пушистую розовую, – и она прекратила издавать звуки и с упрёком уставилась на Самтаймза глазками-изюминами.
– Мехолармы, – пояснил он. – Чувствуют приближение людей и прочих незваных гостей.
Тут Ива приметила в одной из банок цветки шарлотки и вскрикнула от радости.
Нолину Самтаймзу это было явно приятно:
– Знаешь их? Они редкие, порой вырастают на Древе и довольно безобидные – по меркам Висперии. Попробуй один, – предложил он. На вкус они были совершенно как тёплый яблочный пирог.
В углу комнаты приютилась небольшая весёлая кухонька с жёлтыми деревянными полками, на которых красовалась весьма внушительная коллекция заварочных чайников – Ива насчитала минимум сотню, а также бессчётные стопки чашек и блюдец в небесно-сливово-канареечной гамме. Вот только она никак не могла взять в толк, зачем одному человеку столько посуды. Рядом с большим окном стояла деревянная кровать, накрытая кривоватым и залатанным сине-жёлтым покрывалом, на которое Нолин Самтаймз сгрузил Харольда.
– Добро пожаловать, – провозгласил сказитель забытого, распахивая окно так, чтобы приземлившийся на соседнюю ветку Пернатий мог заглянуть внутрь. – Чай со специями? – спросил он дракона.
– О да, целые века не пивал. С удовольствием выпью чашечку, с вашего позволения.
– Разумеется, – ответил Самтаймз и, найдя ведро для Пернатия, снял с полки небесно-голубой чайник и повернулся к кухне. И тут раздался треск – это чайник разбился об пол, когда Нолин рухнул на спину и его голубые глаза снова побелели и затуманились.
– Опять! – воскликнула Ива, бросившись к сказителю и пытаясь его разбудить.
– Что случилось? – пророкотал Пернатий, заглянув в окно золотым глазом, который как раз занял весь оконный проём.
– Он опять в обмороке!
С трудом отлепив язык от покрывала, Харольд поднялся на ноги, тяжело шмякнулся на пол и принялся выть над распростёртой фигурой хозяина, лежащего среди осколков керамики (теперь стало понятно, зачем ему столько чайников).
– Всё в порядке, Харольд, – сказала Ива и погладила пёсика.
– Ничего ни в каком там порядке, – выпалил Освин. – С голодухи помрём при ентаком раскладе.
Прошло не меньше минуты, прежде чем Самтаймз очнулся, крикнул «СХВАЧЕНА!» и очень быстро сел, глядя прямо на Иву. Выглядело это жутковато, потому что глаза у него всё ещё были белёсыми. Затем они мгновенно поголубели, а он вцепился в свою нечёсаную белую шевелюру.
– Морег Вейн СХВАЧЕНА БРАТСТВОМ УОЛА?! Тебе не кажется, что с этого надо было НАЧИНАТЬ?!
Ива открыла рот.
– О. А… да, – выдавила она. – Я как раз собиралась сказать.
Глаза Нолина Самтаймза едва не вылезали из орбит.
– Вторник пропал. Вероятнее всего, украден, что может мало-помалу разрушить весь наш мир, самая могущественная волшебница Старфелла в тюрьме, а это значит… – Он посмотрел на Иву, а потом на Пернатия.
Ива склонила голову:
– Да, только мы и можем вернуть день и спасти мир.
– Я боялся, что ты это скажешь. – И Самтаймз снова отключился.
Ива вздохнула и принялась убирать осколки. Такая у неё судьба. Она ведь вообще живёт в доме, где все так озабочены собственной важностью, что не опускаются до домашних дел. Домашние дела – это про неё.
Она взяла с полки новый чайник, на этот раз жёлтый, чувствуя, что жизнерадостный цвет сейчас не повредит, подобрала укатившееся ведро и налила в него для Пернатия чаю со специями. Заметив баночку с листьями верена, она решила заварить их для Самтаймза: все знают, что вереновые листочки обладают успокаивающими свойствами.
Ведро чая она водрузила на ветку, и дракон с удовольствием принюхался.
– То, что нужно, а то я недавно ужасно простыл, – сказал он и сделал глоток. Через мгновение у него из ноздрей повалил пар. – Уже гораздо лучше.
Ива тоже отхлебнула веренового отвара и уселась в кресло. В саквояже, шумно втягивая в себя чай, хлюпал Освин. Харольд решил вернуться на кровать.
Самтаймз уселся и потёр голову.
– Поверить не могу, что её схватили, – горько посетовал он, как ни в чём не бывало продолжая разговор, словно и не было этих десяти минут. Он устроился в кресле напротив Ивы.
Ива хлопала глазами:
– А… ну да, к несчастью.
– Но как?! – воскликнул он.
– Ну, мы пытались войти в город Зо…
– …Зорок-Бугор, да, и тут откуда ни возьмись – Верховный Магистр!
На лбу у Ивы пролегли складки:
– Так вы и это видели?! Ну вот, и у них были заколдованные…
Он нетерпеливо отмахнулся:
– …наручники, да – но ведь ей ничего не стоило от них избавиться!
– Да, – медленно подтвердила Ива: ясно же, что всё произошедшее он сам увидел в её воспоминаниях.
Сказитель перевёл взгляд с Ивы на Пернатия:
– Я спрашиваю: как вообще могли схватить Морег Вейн?! Как она это допустила?! Уж конечно она запросто управилась бы с ними, стоило ей захотеть.
– Она что, очень могущественная колдунья? – поинтересовался Пернатий.
Ива кивнула, вспоминая гром и молнии, разорвавшие небо.
– Не думаю, что они смогли бы это сделать без её на то согласия. Понятия не имею, зачем она им позволила. Но точно знаю, что всё это – её план. Она хотела, чтобы я нашла вас, – девочка взглянула на Самтаймза. – Вероятно, она считала, что вы сможете помочь.
Он уставился на неё:
– Я?!
Ива кивнула:
– Она сказала, что, пока мы не узнаем, кто именно украл вторник, мне нельзя пытаться призвать день обратно. Сначала надо разобраться, с чем мы имеем дело.
Сказитель несколько раз моргнул, потом его взгляд затуманился, и он опять отключился.
Ива вздохнула, сделала глоток чая и, взглянув на Пернатия, пожала плечами.
– Чокнутый, – констатировал Освин, открыв саквояж. Он сидел, положив ногу на ногу и прислонившись спиной к драконьему яйцу.
Самтаймз выпрямился:
– ТЫ ЧТО, ЧУТЬ НЕ УГРОБИЛА ВЕСЬ МИР?! – Очевидно, он увидел тот момент, когда Ива попробовала призвать день и Морег Вейн запаниковала.
Снаружи Пернатий потрясённо прогудел:
– ЧТО?! Ты едва не угробила мир?!
Ива пожала плечами:
– Всего лишь «едва». – И она объяснила, что если ей удастся притянуть потерянный день в реальность, то это полностью нарушит ход времени. – Понимаете, поэтому я пока и не могу его найти. Сначала нам нужно знать, кто и зачем его забрал. Вы можете сказать, кто украл прошлый вторник? – обратилась она к Нолину Самтаймзу.
Он почесал в затылке и тяжело вздохнул. Затем отпил остывшего чая и сказал:
– Да всё как-то не ясно, и всё, что мне удаётся увидеть, начисто лишено смысла.
– Да? – удивилась Ива.
Пернатий выглядел столь же озадаченным.
– И что же вам удаётся увидеть? – осведомился он.
– Нечто невозможное, то есть говорят ведь, что они все были уничтожены, никто не мог найти никаких следов, но…
– Что?!
Самтаймз поднялся и принялся мерить шагами комнату. Разговаривая, он проливал из чашки чай, оставляя за собой мокрые следы.
– Как только я пытаюсь увидеть прошлый вторник, я всякий раз получаю одну очень странную картину. – Он взмахнул рукой, и остатки чая выплеснулись на пол. – И это непонятно, потому что обычно столько всего можно увидеть – слишком много, если уж говорить начистоту. Но сейчас я вижу только громадную пустоту, и всё кругом просто белое, и только вдалеке нечто рукописное и очень старое запрятано в позолоченном ларце в неприступной крепости.
– Письмо? – предположила Ива.