Испытание для адептов

– П-привет.

– Проходи, гостем будешь!

Юра послушно прошел внутрь.

Рональд был уже полураздет, то есть в рубашке, домашних брюках, поверх них халат – против обыкновения все в приятных светлых тонах, ничего яркого или красочного… Хотя что удивляться? Это дворец, что слуги принесли, то и надел.

– Составишь мне компанию?

– Конечно.

– Надо же холостую жизнь и счастье проводить?

– Надо, наверное…

Рональд плеснул в бокал нечто вишневое и протянул Юре:

– Рийская настойка. Пьяная вишня. Вкусно.

Юра осторожно сделал глоток. Хм, действительно.

Вкуса спиртного почти не чувствуется, а вот вишня – отчетливо. И что-то еще такое… Шоколад? Мята? Ваниль? Не сладкое, дамам не понравится, но и не горькое… Вкусно… Но настойка оказалась коварной.

В голове у Юры зашумело с двух глотков… Хотя чего удивительного?

Днем он ничего не ел практически, вечером в его покои еду принесли, но до того ли было бедолаге? И Юра отважно сделал еще глоток:

– Вкусно.

Рональд залпом допил свой бокал. Кажется, уже не первый.

– Тогда повторим.

– Стоит ли?

Рональд тряхнул головой:

– Я не напиться, а так… выпить в хорошей компании.

– Тогда принимается, – согласился Юра. И подставил бокал, в который плеснули еще на два пальца.

– Что случилось? Или ты в качестве моральной поддержки пришел?

– Нам… надо поговорить, – решился Юра.

– Слушаю. – Рональд присел на стол.

Юра вздохнул, хлопнул залпом алкоголь и поднялся:

– Рональд, я вас люблю!

А вот целовать, наверное, было не обязательно.

Рональд дернулся от поцелуя, поэтому «выражение чувств» пришлось не в губы, а в щеку. Но ректору и того хватило.

Сидел-то он на столе, а стол – на одной ножке… вот дернулись они вместе – вместе и упали.

И Рональд душевно проехался головой по подлокотнику кресла. В другую сторону полетел сбитый его ногами Юра. В третью – ваза с розами и графин с настойкой.

Сокрушительная сила – любовь.





Юра пришел в себя первым:

– Рон?!

Ага, как же! Тяжелый день, плюс спиртное, плюс удар по голове – Рональда сейчас и магия не подняла бы, не то что нежные похлопывания по щекам. Бесполезно.

А еще он не храпел. То есть лежал как мертвый. Юра приложил ухо к груди Рональда. Сердце… где же сердце?! Почему его так сложно обнаружить в критической ситуации? Нет, бьется, все в порядке… Попробовать сделать искусственное дыхание? Э-э-э… а как его делать? Кажется, два вдоха, пять нажатий? Или десять?


Юра не помнил. Но надо же попробовать… наверное… или нет? Что-то он про сломанные ребра слышал в процессе такой реанимации, прости господи! Потом бедолагу едва откачали!

А вода есть? Или нашатырь? Может, чем-то таким попробовать обойтись? Или хотя бы перетащить его на кровать? Мм…

Юра оценил габариты Рональда, потом свои, понял, что только волоком и за ноги, и задумался. Как-то это было неромантично…

Он честно попробовал влить в Рональда еще спиртного – было проглочено не открывая глаз.

Потом побрызгал Рональда водой – тот отвернулся и скорчился в позе эмбриона. Наверное, надо было брать воду потеплее.

Юра махнул рукой и потащил с кровати одеяло и подушки. Хоть так человека устроить… нет, но это просто нечестно! Ему в любви признаются, а он… Хоть бы ответил: да или нет? Вот что теперь думать прикажете?!





Что там думал Юра – истории понятно, а вот что думал с утра Рональд? Когда обнаружил себя на ковре, укрытого одеялом, а рядом сопел Юра. Он пытался во сне подкатиться под бочок к Рональду, но помешали злые обстоятельства. А именно температурный режим. Рональду становилось жарко, он во сне перекатывался и уползал. Юра замерзал и полз за ним, Рональд опять перекатывался…

Что ж. Ковер в гостиной все это прекрасно выдержал. Натуральный, шерстяной, толстый, на нем хоть рота ночуй – ничего с ним не будет.

«И сколько ж я выпил?» – задумался Рональд.

Память была к нему благосклонна – о вчерашнем Юрином признании он просто ничего не вспомнил. Алкоголь плюс удар – последнюю пару минут он начисто забыл.

А вот Юра помнил. Но сказать ничего не успел: в комнату вошел слуга.

– Доброе утро, ваша светлость, доброе утро, господин адепт… прошу вас следовать за мной – завтрак готов и портные уже ждут…

– Сейчас я умоюсь, – подскочил Рональд и направился в ванную.

Юра только вздохнул. И как тут с ним разговаривать? Но может, еще будет время?

А сейчас… взгляд проходимца упал на полированную дверцу шкафа, в которой видно было его отражение. О боже!!! Если это пугало приличному гею в любви признается – тот с испуга натуралом станет! Волосы дыбом, глаза красные, а в мешках под ними картошку хранить можно! Кошмар!

Юра подскочил на полметра:

– Мне тоже надо… срочно…

Слуга понимающе поклонился:

– Прошу вас, господин адепт…

За дверью ждал еще один слуга, который и сопроводил Юру в его покои.





– Какие милые девушки!

Сказано это было так, что все три милые девушки злобно заскрипели зубами. Но не поспоришь, ежели в гости явилась лично императрица.

Ее императорское величество Эвержанна была молода, мила и очаровательна, по мнению всего высшего света.

Что до трех подруг…

Селия решила, что императрица – дура. Линда – что она стерва, а Анна-Лиза – что Эвержанна похожа на пугало. И вообще у нее плохой вкус.

У императора?

А у него неясно, какой вкус. Императоры супруг себе выбирают не по вкусу, а из соображений политической выгоды.

– Надеюсь, вам понравятся приготовленные платья! Я лично отдавала приказания модистке.

– Мы безумно признательны, ваше императорское величество, – решила ответить за всех троих Селия. – Ваша доброта не знает границ, вы так заботливы…

– Нет-нет, не стоит благодарности. Это мой долг.

Можно подумать, ее кирпичи грузить заставили.

– Ваше императорское величество, вы так самоотверженны…

Один принцип общения с вышестоящими отец Линде в голову вбил. А та его передала подругам: льсти.

Хочешь, чтобы тебя любили? Льсти нагло и беззастенчиво, пересаливай, перехваливай, восторгайся, восхищайся… Даже не сомневайся – сожрут и потребуют добавки.