Испытай меня

— Не говори такого при моей маме, — говорит он, смеясь в ответ.

— Кстати, о твоей маме, как прошел обед? — приподнимаюсь и сажусь на кровати, скрестив ноги.

Холт хмурится.

— Его пришлось отменить, но сегодня мы ужинаем с ней.

— Кто «мы»? — Я приподнимаю брови.

— Ты и я, Сейдж. Просто ужин, ничего серьезного, так что не пытайся читать между строк.

Его тон говорит мне, что он раздражен.

— И не собиралась, — лгу я. Черт, спать со своим боссом в первую же ночь… это быстро. Встречаться с его родителями парой недель позже… это движение на сумасшедшей скорости. Я пытаюсь представить встречу с ней и тут же, беспокоясь, стараюсь придумать причину, по которой не смогу пойти.

Поднимаясь с кровати, я выпаливаю:

— Я очень устала, может, стоит сходить лишь тебе. Плюс, она давненько тебя не видела. Она не захочет проводить время, беспокоясь о том, как бы втянуть меня в разговор.

— Сейдж. — Холт подходит ко мне, обхватив ладонями мои руки. — Она хочет познакомиться с тобой.

— Мне нечего надеть. Я сложила лишь обычную одежду. — Я нервно поигрываю с маленьким камушком, который висит на цепочке на моей шее.

Большими пальцами Холт поглаживает мою кожу.

— Ну, хорошо, что мы покушаем в ее доме. Не нужно ничего вычурного.

«Он специально усложняет все, чтобы я не смогла отказаться», — думаю про себя.

— У меня голова болит. Был тяжелый день. — Я кивком указываю на гардеробную и прикрываю глаза, чтобы показать свою усталость. Когда он не отвечает, я, наконец, открываю один глаз и вижу, что он наблюдает за мной. Он видит меня насквозь.

Холт закатывает глаза.

— Да, в «У Барни» может быть утомительно. Оказывается, теперь, когда личные менеджеры суетятся вокруг тебя, пока ты ждешь их возвращения, это называется кардио-тренировкой высокой интенсивности. — Он ухмыляется мне. Холт может быть таким засранцем, но я не могу сдержать смех. Очевидно, он опытный покупатель в «У Барни».

— Холт… — Я вот-вот выдам еще одно жалкое оправдание, но он прерывает меня.

Раздраженный, он рявкает:

— Сейдж. Довольно. То, что ты носишь, выглядит отлично. Ты прекрасна. Обещаю, моя мама гораздо проще, чем ты себе представляешь. Она живет в Бруклине в прекрасном районе. Она замужем за нормальным парнем, и у них есть пес. Она самый приземленный человек, которого ты только могла бы встретить, и если ты решишь прийти в пижаме, то она и глазом не моргнет. Вообще-то, скорее всего, она пойдет наверх и переоденется в свою.

Из-за всего, что он только что сказал, думаю, я уже полюбила ее.

— Какой породы собака? — спрашиваю я, будто это изменит всё.

Его взгляд смягчается.

— Бассет-хаунд. Он настоящая заноза в заднице, но самый милый пес…

— Ладно. Я иду, — откидываю голову назад в знак поражения.

— Причина в собаке, не так ли? — шутит он.

— Ага. Не могу устоять перед милым псом, — тянусь и обнимаю Холта за талию.

— Запомнил, — смеется он.





* * *


Менее чем через час водитель Холта плетется по улицам Манхэттена, с легкостью проезжая по бруклинскому мосту. Здесь так же красиво, как и на картинках в интернете или на телевидении. Лицом прижимаюсь к стеклу, когда Манхэттен исчезает позади, и чувствую, как Холт сплетает наши пальцы.

— Не нервничай, — говорит он, слегка сжимая мою ладонь.

Я прищуриваю глаза, а затем улыбаюсь. Он знает, что никакие разговоры не помогут мне перестать нервничать. Но Бруклин моментально очаровывает меня. Здания, магазины, более сдержанный образ жизни. Здесь будто другой мир, и это всего лишь через мост от Манхэттена.

— Вот мы и приехали, — говорит Холт, наклоняясь, чтобы выглянуть в окно.

Мы подъезжаем к самому великолепному особняку, который я когда-либо видела. Дом из красного кирпича с громадной лестницей, ведущей к большой двери. За забором из кирпича и железа есть небольшой дворик левее от лестницы, а у самого особняка справа разместился гараж на одну машину. Это единственный на улице дом с гаражом. Два больших уличных фонаря на вершине лестницы приветствуют нас.


Холт обходит машину, чтобы открыть для меня дверь, и я выхожу, восторженно осматривая улицу.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Холт, серьезно, это самый милый райончик из тех, что я видела.

Он осматривается и глубоко вдыхает, чувство гордости отражается на его лице.

— Я знаю. Подожди, пока не увидишь все внутри. Они переделали все после выхода на пенсию Дэна. Дом был построен в 1899 году, — говорит он, пока мы поднимаемся по бетонным ступенькам. — Мама помогла мне модернизировать мой дом, после того как сделала свой. Она знала, что нужно оставить в первозданном виде, а что лучше переделать.

Я киваю в ответ, когда мы достигаем верхних ступеней. Вдруг входная дверь открывается, и оттуда выходит самая прекрасная женщина, которую только можно встретить.

— Холт! — восклицает она, выбегая из дверей в его объятия.

Он опускает мою руку, подхватывая ее, когда она бросается на него. Она стройная и, кажется, гораздо ниже его. У нее темные волосы, подстриженные в стиле «боб», кончики которых касаются плеч.

Выпуская его из объятий, она тут же поворачивается ко мне и раскрывает свои руки.

— А ты, должно быть, Сейдж, — тепло произносит она. — Холт многое о тебе рассказывал, — от такого утверждения мои глаза удивленно распахиваются.

Я улыбаюсь и наклоняюсь, позволяя ей обнять себя, в то же время поглядывая на Холта через ее плечо. Он застенчиво улыбается и пожимает плечами, отводя взгляд от моего сердитого выражения лица, затем ступает за огромную дверь в фойе.

— Я Дженис, — говорит мама Холта, держа мои руки, затем отклоняется и осматривает меня. Предполагаю, что она смотрит на меня «материнским взглядом». — Заходи, — говорит она, подхватывая меня под руку.

Посылаю Холту еще один взгляд, и в этот раз он смеется в голос. Он знает, что мне некомфортно, и что я понятия не имела, какой общительной окажется его мама.

— Так приятно познакомиться с вами, — приветствую ее я, пытаясь в ответ проявить такое же добродушие.

Мы заходим в фойе следом за Холтом, и он закрывает за нами дверь. Дом тесноват, но великолепен. Как и дом Холта, он современный и усовершенствованный, но не слишком. Здесь роскошно, но в то же время присутствует домашняя атмосфера. Кухня, столовая и гостиная находятся на первом этаже. Здесь есть маршевая лестница, которая, полагаю, ведет вниз, в гараж, и наверх к другим этажам.

— Могу я предложить вам что-нибудь выпить? — спрашивает Дженис, пока ведет нас на огромную кухню. На середине стола стоят три бутылки вина. — Дэн подойдет через минутку. — Она улыбается и откупоривает бутылку белого вина, наливая себе бокал.

— Мне бокал белого, пожалуйста. — Я хочу выпить немного алкоголя, надеясь хоть чуть-чуть расслабиться.

— Пиво? — спрашивает Холт, шагая по кухне к огромному холодильнику с двумя дверцами.

— Нижняя полка, — говорит она. — У Дэна есть разные виды пива, Холт. Я не знаю, какие именно, но что-нибудь тебе должно понравиться. — Она ласково улыбается ему, а затем поворачивается ко мне. — Итак, Сейдж, расскажи мне о себе, — Дженис подносит бокал белого вина к губам и делает глоток.

— Что Холт вам уже рассказал? — Я склоняю голову от набок.

— Практически ничего, — прерывает он. — Я сказал ей, что приведу подругу по имени Сейдж на ужин. — Холт подходит снова к островку, ближе к нам. — Моя любопытная мама пытается вложить в это куда больше смысла, чем есть на самом деле. — Он посматривает на нее через кухонный островок, а она хохочет.

— Холт! — громогласный мужской голос наполняет комнату, когда мужчина проходит в кухню, подходит к Холту и жмет ему руку, а затем притягивает его в объятия. Дэн меня спас. Слава Богу.

— Дэн, как ты? — мужчины болтают, а позади них медленно плетется пес.

— Это Уинстон, — говорит Дженис, наклоняясь, чтобы погладить за длинными ушами короткошерстного пса.

Я обхожу островок к тому месту, где стоит Дженис.

— Холт говорил мне об Уинстоне. — Я наклоняюсь и поглаживаю подбородок собаки. Он тут же кладет свою вытянутую морду мне на колено. — Привет, приятель. — Я улыбаюсь и поглаживаю кончик его носа.

Дженис посмеивается.

— Он самый ленивый пес на свете, за что Дэн его и любит.

— Эй, я все слышу! — кричит Дэн через плечо.

Холт подходит к нам, лаская этого очаровательного бассет-хаунда.

— Дамы, дамы… дайте парню передышку, — шутит он с нами.

Дженис встает и хлопает Холта по руке, а затем идет мыть руки.

— Я приготовлю ужин. Холт, почему бы тебе не показать Сейдж дом?

— Простите, — говорит Дэн, подходя ко мне. — Может, я желаю познакомиться с этой прекрасной юной леди. — Он ухмыляется, когда тянет меня в объятия, как делала чуть ранее Дженис, и все смеются. — Ты, наверное, Сейдж. Так же прекрасна, как твое имя. Ты заполучил себе красотку, Холт.

Могу с уверенностью сказать, что Дэн — тот еще шутник, и он пытается поставить Холта в неудобное положение, поэтому я смеюсь с ним.

— Очень рад, что ты смогла к нам присоединиться, дорогая, — говорит он, отпуская меня. Дэн высок и худощав, у него седые волосы и темно-карие глаза.

Холт смотрит на меня и кивает в сторону двери. Я останавливаюсь, чтобы долить вина в свой бокал доверху, а Холт качает головой, прежде чем мы начинаем наш гранд-тур.

— Они очень милые, — говорю ему, пока он ведет меня через гостиную зону.