Испытай меня

Он кивает и выглядывает в окно.

— Да, — тихо произносит он, взяв меня за руку. — Лучшее из того, что я находил.

Слова должны быть приятными, но его голос пропитан грустью. Если бы он не держал меня за руку, и я бы не чувствовала нашей связи, я бы ему не поверила.





Глава 13




Холт



Сейдж не двигается с места, когда мы приземляемся в Нью-Йорке. Полет прошел гладко, и она успела подремать несколько минут во время полета. Она свернулась калачиком в кресле и положила голову мне на плечо, провалившись в глубокий сон. Могу сказать, что эта неделя выдалась для нее сложной. После срыва и разговоров с Серджио Перезом я был рад, что она согласилась выбраться со мной в Нью-Йорк. Это лучшее место в мире, где можно раствориться и отвлечься, и я уже не могу дождаться, когда проведу с ней все выходные.

Мы выруливаем к небольшому ангару, примыкающему к главному аэропорту, где размещаются частные самолеты. Нас уже ожидает припаркованный внедорожник. Как только самолет останавливается, нежно целую Сейдж в губы, пытаясь разбудить ее. Спросонья она резко вскакивает с кресла и хватает свою сумочку.

Мы высаживаемся, и Сейдж потягивается, когда, наконец, сходит с трапа — она вытягивает свои длинные руки вверх, выгибает спину и запрокидывает голову к небу.

— Не могу поверить, что мы так быстро добрались, — говорит она, зевая.

— Время летит незаметно, пока ты спишь, — легонько подталкиваю ее локтем.

Пока наш водитель загружает чемоданы в багажник автомобиля, я придерживаю дверь открытой, и Сейдж садится на заднее сиденье. Я присаживаюсь рядом, и мы выезжаем. Сейдж молчит всю дорогу, пока мы едем по оживленной нью-йоркской автомагистрали на Манхэттен. Даже в это время ночи пробки сумасшедшие.

— Холт, — Сейдж указывает на небоскребы Манхэттена, когда мы подбираемся ближе, — здесь потрясающе!

— Это еще ничего, — говорю ей. — Подожди, пока не доберемся до центра города. Хотя, честно говоря, Чикаго во многом напоминает мне Нью-Йорк.

Она поворачивается и смотрит на меня с гигантской улыбкой на лице.

— Но это же Нью-Йорк.

— Так и сеть, — откликаюсь я. Выражение восхищения на ее лице заставляет и меня улыбнуться.

У нас занимает примерно сорок минут, чтобы от аэропорта добраться до отеля «Четыре Сезона». Когда мы выбираемся из машины, Сейдж достает свой мобильник из сумочки и делает несколько фотографий города, пока я договариваюсь с посыльным, чтобы тот занес наши вещи в номер. Закончив с этим, я отправляю водителя отдыхать.

Нас встречают на входе, провожают в просторное лобби и тут же вручают мне конверт с нашими ключами. Сейдж крепче сжимает мою ладонь, пока мы пробираемся через отделанное камнем лобби, и тянет меня, побуждая замедлить шаг и насладиться красотой. Все сделано из камня и стекла — стиль классический, но современный.

— Это место потрясающее, — бормочет она, осматриваясь.

Я веду ее к лифту, на котором мы быстро добираемся до нашего этажа.

— Подожди, пока не увидишь номер, — говорю ей, шагая к концу коридора.

Она шумно хватает ртом воздух, когда я приоткрываю дверь, и мы входим в темный номер. Шторы задернуты, окна нашего номера почти от пола до потолка, из них открывается отличный вид на Центральный Парк.

— Черт возьми! — говорит Сейдж, бросая свою сумочку на огромный круглый столик в фойе внутри номера. — Это же Центральный Парк.

— Ага, — подтверждаю я. — Нам определенно нужно сходить туда прогуляться. Или можем прокатиться в карете, запряженной лошадьми, — говорю я, закрывая входную дверь.

— Ни за что. Эмери убьет меня. Она заставила меня пообещать, что мы не станем кататься в карете. Жестокое обращение с животными. — Сейдж пожимает плечами, а я смеюсь. Она оборачивается и смотрит на меня. — Эмери очень серьезна насчет этого.

— Я и не сомневаюсь, — отвечаю я. Эмери — наша маленькая счастливая хиппи в офисе. Я качаю головой и подавляю смешок.

Сейдж прижимает пальцы к окну, изучая город. Огни, здания, Центральный Парк. То, что должно быть ошеломляющим для фермерской девушки из Северной Дакоты, пленяет ее.

— Холт, это Статуя Свободы? — она указывает на огромное здание вдалеке.

— Ага. Прогуляемся к ней как-нибудь, пока мы здесь.

— Боюсь, нам не хватит двух дней, чтобы все осмотреть, — говорит она, отходя от окна.

— Тогда мы вернемся сюда, — обещаю я.

— Как самонадеянно, — ухмыляется она.

— Решительно, — возражаю я, ухмыляясь в ответ.


Она только начинает смеяться, когда раздается стук в дверь. Посыльный прибыл с нашим багажом, который он затаскивает в огромную гардеробную.

— Холт! — кричит Сейдж из ванной. Дверь широко раскрыта, свет включен, поэтому я с легкостью вхожу. — Это что, ванна? — спрашивает она изумленно. Сейдж стоит над встроенной в пол емкостью размером с гидромассажную ванну, которая может вместить в себя шесть человек.

— Ага. — Я изумлен тем, как все эти вещи восхищают ее.

— Пока мы здесь, я буду принимать ванну по три раза в день! — взвизгивает она.

— Лишь бы ты была счастлива, Сейдж.

Она поворачивается на пятках и обнимает меня за талию, прижимаясь губами к моей шее.

— Ты делаешь меня счастливой, — тихо произносит она.

Я с трудом сглатываю, прижимая ее к себе крепче.

— Я тоже счастлив с тобой.

— Я тут подумала, — говорит она, поднимая на меня свои сверкающие глаза. — Может, нам стоит заказать вино и отпраздновать нашу первую ночь в Нью-Йорке?

— Думаю, мне нравится этот план, — соглашаюсь я, выводя нас из ванной.

— Я также думаю, что мы должны наполнить ванну пеной и пить вино там.

— Думаю, этот план мне также нравится, — оставляю поцелуй на ее лбу, и она улыбается.

— А потом, когда закончим с ванной и вином, я подумала, что мы могли бы проверить, насколько удобна кровать. — Сейдж наклоняет голову в сторону комнаты, где расположена огромная кровать королевских размеров.

Чувствую, как мой член дергается от ее предложения.

— А ты действительно хороша во всей этой логистике, — бормочу ей в губы.

— Я знаю, — хихикает Сейдж. — А теперь иди и закажи вина. А я пока приготовлю ванну.





* * *


Спустя минут пятнадцать две бутылки вина, поднос с сыром и крекерами и тарелку антипасто доставляют в наш номер. Нахожу Сейдж, расслабленно лежащую в середине огромной ванны, ее волосы стянуты в неаккуратный пучок на затылке. Я протягиваю ей бокал белого вина. (Примеч.: Антипасто — традиционная горячая или холодная мясоовощная закуска в итальянской кухне).

— За Нью-Йорк, — произношу тост и поднимаю бокал.

— За Нью-Йорк, — повторяет она, поднимая свой.

Мы чокаемся бокалами, и я раздеваюсь и присоединяюсь к Сейдж в горячей воде. Опускаюсь в пузырьки и притягиваю Сейдж к себе. Она инстинктивно оборачивает свои длинные ноги вокруг моей талии, и когда потирается об меня своей сердцевиной, я немедленно твердею.

Я рычу, когда она прижимается ближе, располагаясь своим вдохом у стояка. Облизнув губы, она делает медленный долгий глоток вина, запрокидывая голову назад, глотая жидкость. Наблюдаю, как мышцы ее тонкой шеи сжимаются, когда она сглатывает, и немедленно хочу приложить свой член к этим полным розовым губкам, но вместо этого скольжу внутрь нее. Ее мышцы напрягаются и на мгновение борются с моим вторжением, пока она не расслабляется, и я уже легко продвигаюсь дальше в неё. Сейдж резко вдыхает, бокал вина трясется в ее руке, пока я полностью наполняю ее. Поставив бокал на край ванны, она прижимается губами к моим губам и медленно начинает двигать бедрами.

— Люблю, когда ты во мне, — шепчет она мне в ухо.

— Это мое самое любимое место в мире, — говорю ей, обхватив ее бедра и направляя медленно вверх и вниз. Пузырьки плавают на поверхности воды, плескаясь у краев ванны, когда Сейдж движется на мне сверху.

Всхлип срывается с ее губ, когда мы двигаемся в унисон.

— Я сейчас кончу, — бормочет она между резкими вздохами. От одного звука ее прерывистого дыхания можно кончить.

Я ускоряю темп и опускаю руку между нами, чтобы найти ее клитор.

— Холт! — шипит она, пока я работаю своими пальцами.

— Мне нравится, что мои прикосновения делают с тобой, — говорю ей, и она наклоняется ближе, прижимаясь своим лбом к моему. — Кончи для меня.

Сейдж кивает и закрывает глаза. Ее дыхание замирает, и я начинаю чувствовать приближение ее оргазма. Затем ее бедра дрожат, и она сжимается сильнее вокруг меня. Еще два судорожных вздоха, и она опускается на меня, пытаясь восстановить дыхание. Заведя руку за спину, обхватывает основание моего члена, нежно сжимая, пока я все еще двигаюсь внутри нее.

— Сейдж, — ворчу я, когда тут же достигаю освобождения. Крепко сжимаю ее бедра, изливаясь в нее, и слышу, как она хихикает мне в ухо.

— Мне нравится, что мои прикосновения делают с тобой. — Она использует мои же слова против меня.

Я смеюсь, выдыхая, и кладу голову на край ванны, расслабляясь от собственного освобождения.

— Что ты делаешь со мной?