Искры огня
Часть 45 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да. Да. Ты права. Наша последняя встреча… М-м-м… Я сорвался. В тот день я хотел только поговорить, объяснить, но… Попробуем все наладить? Можно просто поболтать для начала.
– О, Вик…
Я села на диван, не зная, как сказать, что никогда не смогу его полюбить. Из-за того, что у меня самой сердце было разбито, я с большей осторожностью стала относиться и к другим сердцам.
– Больно, да? – спросил Вик, присаживаясь рядом. – Представь, понимаю тебя. Я удивлен, признаться. Этот твой болотный принц так с тобой возился. Пылинки сдувал. Но против рода не попрешь, ясно. Так что хоть в этом я волен – выбрать невесту по своему вкусу. Один из плюсов незаконнорожденных.
Наверное, этой нелепой шуткой он пытался меня рассмешить. Спасибо и на том. Я благодарно улыбнулась.
– Ты бы вернулся в Академию? – спросила я. – Если я договорюсь?
– Не-а. Не хочу. Пошли они, эти гордецы. Я для них не слишком хорош, так и они для меня не слишком хороши.
Мы замолчали, потеряв нить разговора. И теперь, когда первый испуг прошел и я поняла, что Вик не собирается на меня нападать, я вдруг вся мурашками покрылась, но уже от другого страха. Время уходит! Уже несколько драгоценных минут потеряно зря.
Как мне попасть в замок Маринер? И тут словно вспышка – Вик! Он умеет строить порталы.
Вик заинтересованно посмотрел на меня.
– А чего глаза загорелись? – спросил он. – О чем думаешь?
– Вик… Перенеси меня в замок Маринер. Прошу тебя!
– Э, нет. Где твоя гордость?
– Вик, ты не понимаешь. Ты ведь ничего не знаешь! Мне очень туда нужно!
Вик оценивающе скользнул по мне взглядом, сузил глаза. Ухмылка погасла на его губах.
– Ты серьезно? Тогда, Кора, тебе следует меня попросить!
– А что я делаю, по-твоему?
– Попросить меня о поцелуе.
– Что? – На всякий случай я отодвинулась к противоположному краю дивана. – Ты опять?
– Кора, Кора. Ты ведь родилась в семье магов огня и не помнишь элементарных вещей? Мой огонь сожжет тебя, ведь в твоих венах течет другая кровь. Но его можно обмануть.
– Ты о чем?
Но я вспомнила прежде, чем он произнес это вслух. Вик говорил правду, а я совсем забыла: порталы перемещают только людей, близких по крови, или тех, кто…
– Мы заключим временный союз, – сказал он, поняв, что я догадалась. – Один поцелуй – и огонь в моей крови какое-то время будет считать, что мы женаты. Будет считать тебя своей.
– Вик… Я…
– Не так уж это страшно. Ну, решайся.
– Ты неисправим, Вик…
Он смотрел на меня без улыбки, и я вновь почувствовала холод, пробежавший по венам. Что, если он вновь потеряет над собой контроль? Но и выхода у меня другого нет. Неужели придется?
– Кора, один поцелуй. Пусть у меня останется что-то, о чем я буду вспоминать.
Если Вик чувствует то же, что я, думая про Рана, то этот поцелуй, один-единственный, я, наверное, смогу ему подарить. Чтобы он смог отпустить меня и идти дальше.
– Поцелуй меня, Вик, – прошептала я.
– Ты просишь?
– Я прошу.
Вик поднялся на ноги и подал мне руку, помогая встать с дивана. Взял меня за подбородок, заставляя поднять голову. Я зажмурилась.
– Кора, посмотри на меня.
Он тихонько подул мне в лицо, и я невольно посмотрела на него. У Вика глаза были зелеными, как весенняя листва. Кажется, я впервые видела их так близко. Он начал склоняться надо мной, но я невольно отпрянула. Нет, нет. Не могу. Это ведь все равно что предательство.
– Это не предательство, – сказал Вик, словно услышал мои мысли. – Считай это спасением. Может, этот поцелуй будет единственным, что удержит меня однажды на краю пропасти.
И, устав ждать, пока я решусь, он притянул меня за плечи и впился поцелуем в рот. Поцелуй этот обжигал, как и пламя, что взметнулось вокруг. Я чувствовала жар, но не сгорала. Я не любила Вика, но, видно, одной его любви ко мне было достаточно, чтобы обмануть огонь.
Мы давно должны были переместиться, но Вик все не отпускал, сжимал в объятиях, жадно ласкал мои губы, а когда я попыталась отодвинуться, только сильнее стиснул.
– Вик, отпусти… – Я из последних сил уперлась ладонями ему в грудь.
Пламя вокруг нас ревело и бушевало. Я еще никогда не видела таких яростных порталов. Я даже не знала – где мы сейчас: еще дома, или уже в замке Маринер, или, может быть, зависли между небом и землей.
– Пожалуйста, отпусти. – Я уже чувствовала, что от его пальцев останутся синяки. – Ты ведь обещал. Мне больно!
– О, Кора…
Вик с трудом разжал руки, отступая. Пламя осело, на прощание лизнув мои ноги горячим языком. Мы стояли в зимнем пустом саду замка Маринер.
– Думаешь, сможешь его вернуть? Наивная девочка. Эти древнейшие ископаемые, такие, как семейка Маринер, думают только о чистоте своей крови, а всех, кто выбивается хоть чем-то, готовы выкинуть в мусор. Ни ты, ни я им не нужны.
– Я сама принадлежу к древнейшей фамилии, Вик! – запальчиво крикнула я, не желая смиряться со сказанным, хотя в глубине души понимала – звучит грубо, но это правда.
– Да? – ухмыльнулся он. – И какая судьба тебя ждет? Будешь пылиться на чердаке, как я понимаю? Стареть и покрываться пылью?
Я отступила на шаг. Мне хотелось закрыть уши и не слушать. Убежать и навсегда забыть об этом разговоре. Его лицо, пока говорил, исказилось от злости, но вот он посмотрел на меня и смягчился. Протянул руку и поправил выбившийся локон – осторожно заправил за ухо. Кончики пальцев скользнули по моей щеке.
– Иди, Кора Флогис. Пусть тебе сопутствует удача.
– Спасибо, Вик…
Вот никогда бы не подумала, что однажды скажу ему спасибо. Я развернулась и побежала ко входу – сейчас мы находились в дальней части сада. Я ни разу не обернулась, но, думаю, он так и стоял, глядя вслед.
Сад, такой яркий и пышный осенью, сейчас, в конце зимы, потерял всю свою прелесть. Голые деревья напоминали скелеты, клочки травы, кое-где пробившиеся в проталинах, были похожи на седые волосы.
Центральный ход оказался заперт, быть может, для того, чтобы никто из незваных гостей не сумел проникнуть на свадьбу. Но я знала, как пройти через черный ход: сквозь кухню, а после наверх по лестнице для слуг. Сколько раз мы с Раном пробирались здесь, чтобы похитить немного хлеба, сыра и ветчины, а потом съесть их, сидя на крыше.
Мне повезло: по пути я не встретила слуг. Кухня еще хранила в себе запахи праздничных блюд, гора немытой посуды была свалена в тазу. Видно, слуги поднялись наверх, чтобы подсмотреть тихонько, как молодой господин и его невеста станут произносить клятвы.
Я поднялась на первый этаж и кралась по коридору в сторону гостиной, откуда едва различимо доносились музыка, обрывки голосов и смех. Все еще представляют гостей! Я успела!
Я шла и мысленно видела, как вбегу сейчас, ворвусь в эту нарядную толпу в своем стареньком домашнем платье, совсем еще детском, с фонариками на рукавах. Все замолчат, удивленно на меня глядя. «Кора, что ты здесь делаешь?» – воскликнет папа. Я ничего не стану объяснять. Я молча подойду к Рану и сорву с него этот проклятый амулет. А дальше – будь что будет.
Я почти дошла, когда из бокового коридора прямо на меня вышла Рина Маринер, в руках она несла кувшин с водой. Когда клятвы будут произнесены, родители Рана польют молодоженам на руки, а Ран и Вита умоют лицо, и это будет означать, что брак состоялся.
– Кора… – прошептала она, мгновенно побледнев. – Кора, стой!
Я прижалась к стене и стала медленно отступать в сторону зала. Я не увидела, что за моей спиной оказалась дверь в одну из комнат, а госпожа Маринер не замедлила этим воспользоваться – она быстро втолкнула меня в помещение, оказавшееся людской, и зашла следом.
Несколько долгих секунд мы в упор смотрели друг на друга, и никто не хотел отводить взгляд. В конце концов Рина Маринер опустила голову.
– Кора, ты очень хорошая, замечательная девочка. Поверь, лучшей невесты нашему сыну я не могла бы желать, если бы…
– Если бы я не была пустышкой, – закончила я за нее. – Да, знаю. Но у меня только один вопрос к вам, госпожа Маринер: Ран знает, что за амулет он носит на груди? Он все это время думал, что не умеет любить, что это какой-то изъян, что у него отсутствует часть души. Очень переживал. А оказывается, любящая мама преподнесла ему этот подарок!
Никогда еще я не позволяла себе разговаривать с людьми старше меня в таком тоне, но сейчас у меня в груди все кипело от возмущения.
– Ты знаешь, – тихо сказала она. – Откуда?
– Не важно! Что это за магия?
– Земляная магия. Ран так любил лабиринт нашего старого замка, что без труда поверил в то, что амулет призван защитить его от обвалов. Но защита не главное. Этот амулет называется «Каменное сердце». Он не позволяет испытывать любовь, влечение, страсть. Ничего из того, что возникает между мужчиной и женщиной… Я всего лишь хотела его уберечь, Кора! Мне жаль, что цепочка разорвалась в такой неподходящий момент. Мне жаль, что Ран не удержался. Мне жаль, что ты любишь его и страдаешь сейчас. Но прошу – оставь его. Он успокоится со временем, он будет счастлив!
– Думаете, если замените одну рыженькую девочку на другую – Ран не заметит подмены? Хорошего же вы мнения о своем сыне. Вы видели, что с ним творится? Он на призрак похож. А вы…
Я сжала кулаки, а Рина вдруг кинулась ко мне, схватила за обе ладони. Ее руки были влажными от пота, словно госпожа Маринер до смерти боялась. Не меня, а того, что я могу сделать.
– Кора, девочка. Умоляю! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Отпусти его. Какая судьба его ждет, если он женится на тебе? Великому роду придет конец. Отец этого не переживет.
В ее глазах плескалось отчаяние.
– Все мои дети умерли, едва родившись, – прошептала она. – Ран единственный, кто остался. Не забирай его у меня…
В ее взгляде я увидела отголосок той боли, которая и меня прожигала насквозь. Но она – его мать. Она родила его. Имею ли я право разрушать семью?
Я застыла, словно окаменев. А Рина вдруг стала медленно опускаться на пол, к моим ногам. Мама Рана, госпожа Маринер, хотела встать передо мной на колени.
– Остановитесь! – крикнула я.
Сжала пальцами виски.
– Я уйду! Хорошо! Я уйду! Пусть только он будет счастлив!
– О, Вик…
Я села на диван, не зная, как сказать, что никогда не смогу его полюбить. Из-за того, что у меня самой сердце было разбито, я с большей осторожностью стала относиться и к другим сердцам.
– Больно, да? – спросил Вик, присаживаясь рядом. – Представь, понимаю тебя. Я удивлен, признаться. Этот твой болотный принц так с тобой возился. Пылинки сдувал. Но против рода не попрешь, ясно. Так что хоть в этом я волен – выбрать невесту по своему вкусу. Один из плюсов незаконнорожденных.
Наверное, этой нелепой шуткой он пытался меня рассмешить. Спасибо и на том. Я благодарно улыбнулась.
– Ты бы вернулся в Академию? – спросила я. – Если я договорюсь?
– Не-а. Не хочу. Пошли они, эти гордецы. Я для них не слишком хорош, так и они для меня не слишком хороши.
Мы замолчали, потеряв нить разговора. И теперь, когда первый испуг прошел и я поняла, что Вик не собирается на меня нападать, я вдруг вся мурашками покрылась, но уже от другого страха. Время уходит! Уже несколько драгоценных минут потеряно зря.
Как мне попасть в замок Маринер? И тут словно вспышка – Вик! Он умеет строить порталы.
Вик заинтересованно посмотрел на меня.
– А чего глаза загорелись? – спросил он. – О чем думаешь?
– Вик… Перенеси меня в замок Маринер. Прошу тебя!
– Э, нет. Где твоя гордость?
– Вик, ты не понимаешь. Ты ведь ничего не знаешь! Мне очень туда нужно!
Вик оценивающе скользнул по мне взглядом, сузил глаза. Ухмылка погасла на его губах.
– Ты серьезно? Тогда, Кора, тебе следует меня попросить!
– А что я делаю, по-твоему?
– Попросить меня о поцелуе.
– Что? – На всякий случай я отодвинулась к противоположному краю дивана. – Ты опять?
– Кора, Кора. Ты ведь родилась в семье магов огня и не помнишь элементарных вещей? Мой огонь сожжет тебя, ведь в твоих венах течет другая кровь. Но его можно обмануть.
– Ты о чем?
Но я вспомнила прежде, чем он произнес это вслух. Вик говорил правду, а я совсем забыла: порталы перемещают только людей, близких по крови, или тех, кто…
– Мы заключим временный союз, – сказал он, поняв, что я догадалась. – Один поцелуй – и огонь в моей крови какое-то время будет считать, что мы женаты. Будет считать тебя своей.
– Вик… Я…
– Не так уж это страшно. Ну, решайся.
– Ты неисправим, Вик…
Он смотрел на меня без улыбки, и я вновь почувствовала холод, пробежавший по венам. Что, если он вновь потеряет над собой контроль? Но и выхода у меня другого нет. Неужели придется?
– Кора, один поцелуй. Пусть у меня останется что-то, о чем я буду вспоминать.
Если Вик чувствует то же, что я, думая про Рана, то этот поцелуй, один-единственный, я, наверное, смогу ему подарить. Чтобы он смог отпустить меня и идти дальше.
– Поцелуй меня, Вик, – прошептала я.
– Ты просишь?
– Я прошу.
Вик поднялся на ноги и подал мне руку, помогая встать с дивана. Взял меня за подбородок, заставляя поднять голову. Я зажмурилась.
– Кора, посмотри на меня.
Он тихонько подул мне в лицо, и я невольно посмотрела на него. У Вика глаза были зелеными, как весенняя листва. Кажется, я впервые видела их так близко. Он начал склоняться надо мной, но я невольно отпрянула. Нет, нет. Не могу. Это ведь все равно что предательство.
– Это не предательство, – сказал Вик, словно услышал мои мысли. – Считай это спасением. Может, этот поцелуй будет единственным, что удержит меня однажды на краю пропасти.
И, устав ждать, пока я решусь, он притянул меня за плечи и впился поцелуем в рот. Поцелуй этот обжигал, как и пламя, что взметнулось вокруг. Я чувствовала жар, но не сгорала. Я не любила Вика, но, видно, одной его любви ко мне было достаточно, чтобы обмануть огонь.
Мы давно должны были переместиться, но Вик все не отпускал, сжимал в объятиях, жадно ласкал мои губы, а когда я попыталась отодвинуться, только сильнее стиснул.
– Вик, отпусти… – Я из последних сил уперлась ладонями ему в грудь.
Пламя вокруг нас ревело и бушевало. Я еще никогда не видела таких яростных порталов. Я даже не знала – где мы сейчас: еще дома, или уже в замке Маринер, или, может быть, зависли между небом и землей.
– Пожалуйста, отпусти. – Я уже чувствовала, что от его пальцев останутся синяки. – Ты ведь обещал. Мне больно!
– О, Кора…
Вик с трудом разжал руки, отступая. Пламя осело, на прощание лизнув мои ноги горячим языком. Мы стояли в зимнем пустом саду замка Маринер.
– Думаешь, сможешь его вернуть? Наивная девочка. Эти древнейшие ископаемые, такие, как семейка Маринер, думают только о чистоте своей крови, а всех, кто выбивается хоть чем-то, готовы выкинуть в мусор. Ни ты, ни я им не нужны.
– Я сама принадлежу к древнейшей фамилии, Вик! – запальчиво крикнула я, не желая смиряться со сказанным, хотя в глубине души понимала – звучит грубо, но это правда.
– Да? – ухмыльнулся он. – И какая судьба тебя ждет? Будешь пылиться на чердаке, как я понимаю? Стареть и покрываться пылью?
Я отступила на шаг. Мне хотелось закрыть уши и не слушать. Убежать и навсегда забыть об этом разговоре. Его лицо, пока говорил, исказилось от злости, но вот он посмотрел на меня и смягчился. Протянул руку и поправил выбившийся локон – осторожно заправил за ухо. Кончики пальцев скользнули по моей щеке.
– Иди, Кора Флогис. Пусть тебе сопутствует удача.
– Спасибо, Вик…
Вот никогда бы не подумала, что однажды скажу ему спасибо. Я развернулась и побежала ко входу – сейчас мы находились в дальней части сада. Я ни разу не обернулась, но, думаю, он так и стоял, глядя вслед.
Сад, такой яркий и пышный осенью, сейчас, в конце зимы, потерял всю свою прелесть. Голые деревья напоминали скелеты, клочки травы, кое-где пробившиеся в проталинах, были похожи на седые волосы.
Центральный ход оказался заперт, быть может, для того, чтобы никто из незваных гостей не сумел проникнуть на свадьбу. Но я знала, как пройти через черный ход: сквозь кухню, а после наверх по лестнице для слуг. Сколько раз мы с Раном пробирались здесь, чтобы похитить немного хлеба, сыра и ветчины, а потом съесть их, сидя на крыше.
Мне повезло: по пути я не встретила слуг. Кухня еще хранила в себе запахи праздничных блюд, гора немытой посуды была свалена в тазу. Видно, слуги поднялись наверх, чтобы подсмотреть тихонько, как молодой господин и его невеста станут произносить клятвы.
Я поднялась на первый этаж и кралась по коридору в сторону гостиной, откуда едва различимо доносились музыка, обрывки голосов и смех. Все еще представляют гостей! Я успела!
Я шла и мысленно видела, как вбегу сейчас, ворвусь в эту нарядную толпу в своем стареньком домашнем платье, совсем еще детском, с фонариками на рукавах. Все замолчат, удивленно на меня глядя. «Кора, что ты здесь делаешь?» – воскликнет папа. Я ничего не стану объяснять. Я молча подойду к Рану и сорву с него этот проклятый амулет. А дальше – будь что будет.
Я почти дошла, когда из бокового коридора прямо на меня вышла Рина Маринер, в руках она несла кувшин с водой. Когда клятвы будут произнесены, родители Рана польют молодоженам на руки, а Ран и Вита умоют лицо, и это будет означать, что брак состоялся.
– Кора… – прошептала она, мгновенно побледнев. – Кора, стой!
Я прижалась к стене и стала медленно отступать в сторону зала. Я не увидела, что за моей спиной оказалась дверь в одну из комнат, а госпожа Маринер не замедлила этим воспользоваться – она быстро втолкнула меня в помещение, оказавшееся людской, и зашла следом.
Несколько долгих секунд мы в упор смотрели друг на друга, и никто не хотел отводить взгляд. В конце концов Рина Маринер опустила голову.
– Кора, ты очень хорошая, замечательная девочка. Поверь, лучшей невесты нашему сыну я не могла бы желать, если бы…
– Если бы я не была пустышкой, – закончила я за нее. – Да, знаю. Но у меня только один вопрос к вам, госпожа Маринер: Ран знает, что за амулет он носит на груди? Он все это время думал, что не умеет любить, что это какой-то изъян, что у него отсутствует часть души. Очень переживал. А оказывается, любящая мама преподнесла ему этот подарок!
Никогда еще я не позволяла себе разговаривать с людьми старше меня в таком тоне, но сейчас у меня в груди все кипело от возмущения.
– Ты знаешь, – тихо сказала она. – Откуда?
– Не важно! Что это за магия?
– Земляная магия. Ран так любил лабиринт нашего старого замка, что без труда поверил в то, что амулет призван защитить его от обвалов. Но защита не главное. Этот амулет называется «Каменное сердце». Он не позволяет испытывать любовь, влечение, страсть. Ничего из того, что возникает между мужчиной и женщиной… Я всего лишь хотела его уберечь, Кора! Мне жаль, что цепочка разорвалась в такой неподходящий момент. Мне жаль, что Ран не удержался. Мне жаль, что ты любишь его и страдаешь сейчас. Но прошу – оставь его. Он успокоится со временем, он будет счастлив!
– Думаете, если замените одну рыженькую девочку на другую – Ран не заметит подмены? Хорошего же вы мнения о своем сыне. Вы видели, что с ним творится? Он на призрак похож. А вы…
Я сжала кулаки, а Рина вдруг кинулась ко мне, схватила за обе ладони. Ее руки были влажными от пота, словно госпожа Маринер до смерти боялась. Не меня, а того, что я могу сделать.
– Кора, девочка. Умоляю! Хочешь, я встану перед тобой на колени? Отпусти его. Какая судьба его ждет, если он женится на тебе? Великому роду придет конец. Отец этого не переживет.
В ее глазах плескалось отчаяние.
– Все мои дети умерли, едва родившись, – прошептала она. – Ран единственный, кто остался. Не забирай его у меня…
В ее взгляде я увидела отголосок той боли, которая и меня прожигала насквозь. Но она – его мать. Она родила его. Имею ли я право разрушать семью?
Я застыла, словно окаменев. А Рина вдруг стала медленно опускаться на пол, к моим ногам. Мама Рана, госпожа Маринер, хотела встать передо мной на колени.
– Остановитесь! – крикнула я.
Сжала пальцами виски.
– Я уйду! Хорошо! Я уйду! Пусть только он будет счастлив!