Искры огня

Мне было ужасно грустно и до слез обидно, что все так нелепо получилось с этим боем. Если бы я не стояла истуканом, может, тогда сумела бы победить полиписа. И страшно было – вдруг искра не появится. Это значит, я провалила испытание, а нового уже не будет.

– Ран, – прошептала я, – а что тогда? Если не будет больше ничего, мы по-прежнему останемся друзьями?

Я боялась услышать ответ. Что нас будет связывать тогда, ведь в тренировках я уже не нуждаюсь, а новых испытаний он придумывать не станет…

– Ты всегда будешь моим другом, Кора.

«И больше никем?» – готово было сорваться с языка, но я удержалась в последний миг.

Я действительно уснула, наверное, сказалась усталость, накопившаяся за последние дни. Когда проснулась, солнце било в окна, такое яркое, словно уже началась весна. Интересно, сколько сейчас времени? Я думала, что проспала очень долго, но, судя по всему, день еще не перевалил за полдень.

Ран стоял у стола и выглядывал в окно.

– Только что проводили награждение победителей. Их пятеро. Хочешь узнать кто?

Я покачала головой.

– Сейчас будет обед. Надо сходить поесть.

Я снова покачала головой.

– Надо, Корюшка.

Он беззастенчиво открыл мой шкаф, вынул новую рубашку и положил ее рядом со мной на постель.

– Хочешь, я помогу тебе переодеться? Я закрою глаза, как тогда.

– Нет… Я не хочу переодеваться и есть не пойду. Ты иди, Ран. Я тебя подожду.

Ран невесело хмыкнул и в одну секунду усадил меня на кровати.

– Так, Кора, хочешь ты того или нет, но в столовую ты пойдешь. Так что или переодеваешься сама, или я возьму это дело в свои руки.

– Умеешь уговаривать, – слабо пошутила я. – Но если бы ты знал, как мне не хочется слышать сейчас всех этих сочувственных охов.

Вдруг я вспомнила еще кое-что важное:

– А Фрост, он приходил? А Димер? А сестры?

Они наверняка уже должны были узнать о моем бесславном поражении.

– Ты бы хотела их видеть? – растерянно спросил Ран. – Приходили… Если честно, я их прогнал.

Я так удивилась, что только глазами захлопала.

– И что, Фрост просто так взял и ушел?

– Сначала он сходил за лекарством в мой корпус, пока я оставался с тобой, и сам тебя намазал. Смерил меня презрительным взглядом. Ну, как это один Фрост умеет, и сказал, что голову всем оторвет позже. Выгнал Димера, который пытался выгнать меня. Потом пришли девочки, посидели с тобой немного. Ах да…

Ран взял что-то со стола и протянул мне. Я присмотрелась и увидела вяленые ягодки земляники, оставленные прямо на веточках. Наше любимое семейное лакомство.

– Вот, оставили для тебя.

Ничего себе здесь события развернулись, а я проспала все на свете.

– А потом я сказал, что тебе нужен покой, и всех отправил. Обещал, что ты будешь под присмотром. Фрост поворчал, но, думаю, больше для вида. Они ушли, но сказали, что навестят тебя вечером.

– О нет…

– Кора, они ведь все равно твоя семья. Думаю, на этот раз они не ругать тебя собираются, а поддержать, возможно.

– Очень маловероятно.

Ран усмехнулся.

– Ну, тогда придется прогнать их еще раз.

Я посмотрела на рубашку, потом на брюки, заляпанные грязью. Думаю, мою куртку вообще теперь можно выкинуть, наверняка она повреждена после удара полиписа.

– Лучше дай мне платье, – вздохнула я, смирившись с необходимостью идти на обед.

Ран отвернулся, ожидая, пока я оденусь, помог только пуговки застегнуть. Он очень осторожно старался касаться моей спины, но я уже почти не чувствовала боли. Я подумала о том, что тетя Рана, когда готовила для него лекарство, даже предположить не могла, что его почти целиком используют на меня. Подумала и невольно фыркнула, сдерживая смех. Вообще, жизнь постепенно перестала казаться такой мрачной, как несколько часов назад. Пока Ран рядом со мной, мне ничего больше не нужно.


– Я насчитал на твоем платье пятнадцать пуговок, – сообщил Ран. – Тихий ужас. Как ты с ними справляешься?

Вот, значит, о чем он думал, застегивая их. Считал. Как мило.

– Привыкла, – буркнула я.

В столовой все прошло гораздо лучше, чем я ожидала. Никто не лез с сочувственными разговорами, но смотрели с уважением. Мне кивали и улыбались даже старшекурсники, а мои однокашники смотрели просто как на героя. Издалека я увидела Лораса с перебинтованной рукой. Он вполне твердо держался на ногах, улыбался и с удовольствием принимал почести. Хоть победителем он не стал, но все равно выглядел триумфатором. Вот как надо уметь проигрывать, мне следует у него поучиться. Хвастун. Хотя я и рада была увидеть, что с ним все в порядке.

Вита кинулась ко мне, едва завидев. Подбежала и хотела обнять, но вспомнила про мою многострадальную спину и просто осторожно взяла за плечи. Норли и Лекс маячили где-то за ее спиной, ожидая своей очереди поздороваться.

– Оставляю ее вам ненадолго, – улыбнулся Ран. – Покормить, напоить и сдать мне ее в целости и сохранности через полчаса. У нас еще дела.

– Есть, командир, – засмеялась Вита. – А какие дела?

Ран только многозначительно подвигал бровями. Вита недоверчиво покосилась на меня, а потом вновь перевела взгляд на моего друга:

– Что?

– Ой, Вита, точно не то, что ты подумала. Я тебе потом все расскажу!

Мои друзья и так уже в общих чертах знали про шкатулку и секрет, хранящийся в ней. Знали, зачем мне так необходимо было победить в турнире, и догадывались, что сегодня должен наступить решающий день. Поэтому Вита поняла все и без объяснений.

После обеда я совсем ожила и чувствовала себя отлично. Теперь я точно была готова к тому, чтобы получить последнюю искру. Так что на обратном пути это я тянула Рана за собой, а не наоборот.

Я взяла шкатулку в руки, едва переступила порог. Оставалось только открыть крышку и вытащить шарик.

– Подожди, – Ран удержал мою руку. – Кора, обещай мне не слишком горевать, если поймешь, что магия тебе по-прежнему недоступна.

– Я… обещаю… – проговорила я. Думаю, он почувствовал фальшь, но ничего не сказал.

Он встал за моей спиной, положил руки на плечи.

– Готова?

– Давно!

Последний шарик выкатился на ладонь. Что, если участия в финале было недостаточно? Что, если нужна была победа? Что, если…

Но я не успела измучить себя сомнениями, потому что шарик растрескался, осыпаясь глиняной крошкой. И вот уже в воздух поднялась светящаяся яркая искра.

– Ого, – сказал Ран. – Потрясающе.

– Ага, – согласилась я, не в силах скрыть гордости, словно и шкатулка, и искры были моим собственным творением, а не достались мне по наследству.

Но больше уже ничего не успела сказать, потому что отблеск души моего далекого предка не стал дожидаться окончания разговора и влетел в полуоткрытый рот.

Когда я пыталась представить, что ожидает меня в третьем видении, непременно воображала что-то эпическое. Битву между бестиями, танатосами и людьми, например. Или, на худой конец, еще один пример того, как Крис приручает бестий. Но точно не то, что предстало сейчас перед моими глазами.

Я сидела в таверне за простым деревянным столом. Рядом стояли ополовиненная кружка с каким-то темным варевом и тарелка с обглоданными костями. Крис бросил туда же еще одну кость, с которой только что расправился. Он, кажется, был изрядно пьян. Мужчина, сидевший напротив, поднял свою кружку, приглашая выпить.

– Мы победили, Крис. Ты можешь в это поверить? Они ушли.

Крис, однако, покачал головой, не соглашаясь.

– Сейчас я тебе кое-что скажу, Трип. То, чего не стал говорить на совете. То, чего сейчас никому не стал бы говорить. Люди должны перевести дух после того, как почти потеряли надежду и вдруг обрели спасение.

Кажется, не так уж он пьян, как показалось вначале, но говорит все равно непонятно.

– Это ты нас спас, Кристер. Только ты, без тебя мы бы не справились…

Так его полное имя Кристер… Оно мне было хорошо знакомо, но пока еще я не могла вспомнить откуда.

Крис поднял руку, прерывая поток благодарности, готовый излиться из уст собеседника.

– Я тебя не для того позвал, чтобы слушать хвалебные речи.

Трип почтительно замолчал, готовый слушать.

– Говорят, у тебя бойкая рука и острый ум. Ты нужен мне, чтобы помочь написать книгу.

– Да, без ложной скромности скажу, что говорят правду… Но книгу? Какую книгу, Крис?

– Устав Академии, где будут храниться сведения о танатосах. Все, что я понял, все, что может помочь людям в следующий раз избежать катастрофы…

Трип, при всем его остром уме, если сказанное о нем было правдой, погрузился в раздумья, пытаясь переварить информацию, полученную от Криса.