Искры огня

Ох… Лучше бы он этого не говорил. Уверена, Ран хотел меня поддержать, показать, как я для него важна. Да и не сказал ничего нового. Он еще в прошлый раз, в беседке, объяснил про «сестренку». И действительно вел себя как заботливый, преданный и любящий брат. Но как-то забываешь об этом в тот момент, когда во время танца его рука лежит на талии или когда он обнимает и говорит: «Моя рыбка». Сестренка… Проклятие…

– Кора, что с тобой? Ты побледнела.

Ран бросил меч и взял меня за плечи, поддерживая.

– Прости! Не надо было тебя сегодня тащить на тренировку. Пойдем присядем.

Я уже справилась с собой:

– Нет, все хорошо, правда. Спасибо за доверие. Секреты твоей семьи дальше меня не уйдут, обещаю.

Он еще сомневался пару секунд, думая, стоит ли продолжать, но я улыбнулась, показывая, что все в порядке.

– Ладно! Но сначала ты, как член семьи, должна произнести нашу боевую присягу.

Боевая присяга – еще одна из множества традиций. Иногда я удивляюсь, как это мы, аристократы, еще не придумали традиций для намыливания рук мылом или стирания грязи с сапог. Каждый член рода, начиная обучение, произносит определенную формулу боевой присяги. Я не знаю, зачем это нужно. Может, это сплачивает членов одной семьи, объединяет? Род Флогис в формулировках чрезвычайно краток. Наша клятва: «В единстве сила», что, учитывая чудесные семейные отношения, звучит несколько иронично.

– Хорошо, – пожала я плечами. – Почему нет!

– С мечом в одной руке и с магией в другой я выхожу в бой против сил зла во имя светлых богов – матери Солнца и отца Луны, – произнес Ран присягу рода Маринер.

– Красиво… Но, Ран, у меня нет магии, ты помнишь?

Стихийники сражаются без щитов. В бою против бестий щиты только помеха. Вот откуда «магия в другой руке». Но будет ли честно произнести такую клятву?

– Кора, я, конечно, бываю занудой, но не до такой же степени. Просто произнеси и давай уже учиться.

– С мечом в одной руке и с магией в другой я выхожу в бой против сил зла во имя светлых богов – матери Солнца и отца Луны, – повторила я.

– Прими же секреты рода Маринер на благо, но не во вред, – завершил Ран слова клятвы.

– Ран, тебе точно влетит…

– Плевать!

Он поднял с земли меч, встал напротив.

– А теперь смотри, Корюшка. Смотри и запоминай.

Мы тренировались допоздна. С одной стороны, я не понимала – к чему эта спешка, а с другой, время пробежит быстро. До Турнира как будто еще далеко, больше трех недель, но я знала, что первокурсникам придется выходить против студентов старших курсов, никто не станет делать нам поблажек. А значит, времени очень и очень мало.

Магистр Сверр и магистр Толли думали так же. Магистр Сверр гонял нас с утра до обеда на тренировках по мечевому бою, после обеда на арене амфитеатра нас ждал магистр Толли. Магистр Толли и железный ящик.

– Разрешите представить вам нашего сегодняшнего гостя, – так он начинал каждое занятие.

Стенки ящика падали, являя бестию, мечущуюся в цепях.

– Наш новый друг – топпер. Прямиком из теплицы! Прошу любить и не жаловаться!

В ящике каждый раз оказывалась новая бестия, никто никогда не знал наперед, с чем придется столкнуться сегодня. Первый раз, увидев шипящего, рвущегося из связывающих его пут змеехвоста, мы все, не сговариваясь, сделали шаг назад.

– Нам… надо будет его убить? – дрогнувшим голосом спросила Норли. Признаться, я испытывала те же опасения, но вслух озвучивать побоялась. Не хотела, чтобы меня посчитали трусихой. Но было что-то неправильное в убийстве даже такой мерзкой твари, как бестия, если убивать ее будут всем скопом, не оставив ей даже шанса. Глупые мысли, да?

– Норли, ты ведь принимала участие в битвах?

– Да… Я помогала родителям. Немножко…

– И что? Вы приглашали бестий к себе на чай? Быть может, заключали в нежные объятия? Что вы делали с ними?

– Убивали…

– Увы, Норли. Бестии тоже убили бы вас с большим удовольствием, выпади им такая возможность. Но эту тварь мы убивать не будем. Не из жалости. А из-за того, что учебного материала до крайности мало, особенно после того прискорбного случая с разрушенными теплицами. А за нами еще группа воздушников по расписанию, не говоря уже о земляных. Поэтому убивать мы их не станем. Ограничимся изучением слабых мест. Я вам покажу некоторые приемы, которые помогут на Турнире. И в жизни, надеюсь.

Я снова чувствовала себя лишней. Я смотрела и слушала очень внимательно, но все приемы, которые отрабатывали мои однокурсники, были мне недоступны. После того как магистр Толли объяснял материал и давал задания, он садился на первый ряд и наблюдал, сцепив руки в замок. А я стояла на краю площадки и просто смотрела на друзей.

На третьем занятии преподаватель подошел и встал рядом.

– Кора, ты ведь тоже будешь принимать участие в Турнире?

– Да…

– А ты знаешь, что бестию придется обезвредить исключительно с помощью магии?


Я дернула плечом, не понимая, что ответить. Я об этом знала, и магистр Толли знал, что я знала. О чем здесь разговаривать?

– Может быть, мне дадут меч, – прошептала я.

– Может быть… Но меч тоже довольно слабая защита против них…

Преподаватель кивком указал на арену, где в центре мел пол гребенчатым хвостом, разевая зубастую пасть, жашник. Вита как раз пыталась опутать его огненной петлей, но петля рвалась под натиском мощного тела, рассыпалась огненными искрами.

– Ага, – согласилась я.

– Все равно пойдешь?

– Все равно, – произнесла я чуть слышно, сама себе не веря. И ведь пойду, куда деваться.

Магистр Толли покачал головой и отошел.

Дни пролетали за днями. Нас гоняли так, словно готовят не к Турниру, а к войне. Все устали и вымотались, и в отличие от студентов из анекдота, как-то рассказанного Кеннетом, вовсе не были так терпеливы. За обедом, потирая стертые пальцы и натруженные запястья, мы кляли изверга магистра Сверра, гоняющего нас на занятиях до кровавых кругов перед глазами. За ужином, когда от усталости кусок не лез в горло, мы тихо ненавидели магистра Толли. Но хуже всего было то, что за завтраком, куда все собирались, выспавшись и отдохнув, я сидела уже уставшая и злая – Ран долго думал, какое время для тренировок выбрать, и после того, как вечером я едва не свалилась в обморок от усталости, перенес их на раннее утро.

Зато я потихоньку чувствовала, как растут мои умения. Я была теперь абсолютно уверена, что смогу одолеть в бою любого студента-первокурсника и с вероятностью девять из десяти справлюсь с теми, кто старше. Мы с Раном сражались почти на равных, и если раньше это был бой наставника и ученицы, когда исход всегда предрешен, то теперь никто не мог бы сказать наверняка, на чьей стороне окажется победа. Ран хвалил меня очень сдержанно, боялся, что я расслаблюсь и переоценю свои возможности, но, судя по его довольному лицу и сияющим глазам, гордился мной просто невероятно.

К началу последнего месяца зимы исхудавшие, бледные, но закаленные студенты были полностью готовы к Турниру.

Последнюю тренировку мы провели за день до начала Турнира. Занимались на полигоне, на свежем воздухе, потому что амфитеатр готовили к состязанию. Землю все еще плотно укрывал снег, и мороз покусывал голые руки, но что-то такое уже чувствовалось в атмосфере, какая-то мягкость и ясность, как это обычно всегда бывает перед весной.

– Скоро весна, Ран, – прошептала я.

Он понял все правильно.

– Но до первой грозы еще далеко, и здесь мы под надежной защитой. Тебе нечего бояться.

– Я не боюсь.

Я и сама не знала, что меня тревожило, но на душе было как-то муторно и неспокойно. Наверное, просто переживаю перед Турниром. Что, если я не выйду в финал? А что, если, наоборот, выйду и должна буду сразиться с бестией один на один?

Ран подошел и обнял меня.

– Все будет хорошо, – сказал он.

И сразу стало легче.





Глава 27

Турнир




– Ко-ра! Ко-ра! – скандировали мои однокурсники. Скамейки, на которых они сидели, были обиты красной материей, а пол под ногами засыпан кирпичной крошкой – сектор огневиков. Некоторые держали в руках алые веточки дарена, начиная размахивать ими, как только труба извещала о начале боя.

– Морис! Морис! – в противовес им выкрикивали воздушники, занимающие зеленый сектор, и поднимали вверх еловые ветки. – Вперед!

Мой четвертый бой. Голова уже затуманилась от усталости, но рука сжимала меч все еще твердо. В конце концов, если я едва на ногах стою, то и мой противник тоже порядком измотан. Мы пристально разглядывали друг друга, надеясь заметить слабые места еще до начала сигнала.

Если честно, я не представляла, что смогу зайти так далеко.

Первые отборочные бои на вылет проводили одновременно в нескольких парах. Словно это не Турнир, а обычная тренировка. Тогда я еще совсем не волновалась – несмотря на то что амфитеатр был празднично украшен и заполнен зрителями, которые одновременно являлись участниками, вначале все это напоминало разминку, игру. Бои велись до первого пропущенного удара. И мне кажется, что два первых моих соперника не так уж сильно рвались участвовать в Турнире и просто мне подыграли.

Девушка-водница, такая же первокурсница, как я, выглядела растерянной. Она выронила меч прежде, чем я успела ее коснуться.

– У-у-у-у, – взорвались трибуны гулом осуждения.

– Ох, Лори, – сокрушенно покачал головой магистр Сверр, главный наблюдающий. – Чему я тебя учил?

Мне и самой было неудобно за такой нелепый бой, и я была уверена, что мне назначат нового соперника, но нет – победу засчитали, и я перешла в следующий круг.

Второй соперник – парнишка-воздушник, тоже первокурсник. Главный козырь воздушников – их быстрота и натиск, но мой противник словно нарочно ползал, как сонная осенняя муха. Я сначала решила, что это какой-то хитрый ход, и не сразу рискнула подступить к нему с мечом, думая, что стоит сделать лишний шаг, как он этим незамедлительно воспользуется. Каково же было мое удивление, когда я спокойно, даже дыхание не сбилось, обошла все его блоки и провела острием деревянного меча по ребрам.

– Ай! – взвыл парнишка, словно я пропорола его насквозь. Я даже испугалась, что действительно что-то ему повредила, но магистр Толли, второй наблюдающий, презрительно цыкнул сквозь сжатые зубы.

– Стыдно, мастер Айро. Твой отец будет опечален тем, что вырастил сына-труса.