Искаженный мир
Часть 31 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Отдельно — ничего не значащая деталь. Вкупе с прочими странностями — крайне подозрительный факт.
Второе наблюдение вызвало у Джека куда больший интерес. Брызги крови Райса. Перерезав горло, бывший ковенант щедро оросил пространство перед собой алой купелью. Капли разлетелись веером, угодили на жертв, стекли по стенам и застекленной мебели, оставив за собой бурые ручейки.
Не наличие крови смутило внимание Ашера, но ее отсутствие. Между кофейным столиком и оконным проемом парень заметил неширокую, около полуметра, до самой стены просеку без единой капли.
Вывод напрашивался сам собой, и мистику он казался куда более логичным, нежели тот, что предложили полицейские. Эксперты заканчивали работу и собирали оборудование. В полной тишине. Обстановка к праздному общению не располагала.
Ковенант набрал Эванса. Ответил тот почти сразу.
— Если по делу, говори.
— Э, да, сэр.
Джек вкратце пересказал события вечера и свои умозаключения, говорил торопливо, едва не захлебываясь словами, дабы не прервали и не послали куда подальше с никому не сдавшимися догадками. Но начальник слушал внимательно.
— Не части. — Наконец, оборвал подчиненного Эванс. — Я тебя понял. Забирай расследование. Ты меня убедил. Я знал Райса, он был хорошим человеком и сотрудником. Уверен, Бен такого сотворить не мог. Сделай запрос на передачу материала и скинь мне. Я подпишу, сегодня же в полицию отправлю.
— Вы общались, сэр? — Заинтересовался Ашер.
— Скорее, соперничали. Но даже в самый опасный рейд я бы взял его, не задумываясь. В общем, действуй и держи меня в курсе.
Эванс закончил разговор. Более Джека здесь ничего не держало. У выхода мистик в последний раз посмотрел на фотографию счастливой семьи, постарался сохранить их образы в памяти именно такими. Любящими и беззаботными, полными надежд и планов. Не жестоко изломанными кусками хладной плоти.
Детективов ковенант снаружи не увидел. Атмосфера к позднему вечеру стала еще более давящей, даже зловещей. С залива, пропахший рыбой, дул пронизывающий морской ветер. Зеваки разошлись по домам. Остановившись на крыльце, парень жестом подозвал к себе давешнего бестолкового офицера.
— Я закончил. Передай своим, что с этой минуты дело переквалифицировано в расследование тройного убийства и будет передано по подследственности в Ковен.
— Но… я не уверен.
— Я уверен.
Мистик был не в настроении спорить и убеждать. Пройдя мимо открывшего рот полицейского, сел в служебный автомобиль. Водитель, до того увлеченный незатейливой игрой на телефоне, вопросительно посмотрел на пассажира.
— Давай до меня.
Машина, тихо заурчав, тронулась с места.
Джек, нахохлившись, исподлобья смотрел на проплывавшие мимо особняки Марина. К вечеру они ожили, широко распахнутыми глазами–окнами освещали дворы и улицы, загоняя в тесные проулки сгущавшийся сумрак. В проемах мелькали силуэты и лица. Люди занимались повседневными делами: готовили, смотрели с семьей телевизор в уютных гостиных, играли в видеоигры с друзьями и занимались любовью в мягких постелях.
Молодой ковенант, порой, сидя в общественном транспорте или прогуливаясь по вечернему городу, вглядывался в исходившие теплым сиянием окна. За ними скрывались самые невероятные истории и судьбы, горести и радости, любовь и ревность, счастье и боль, стремления, заботы и утраты. Каждый проем как кроличья нора, за которой целый мир. И, пусть глупость, но для себя Ашер всегда считал: если по вечерам в квартирах и домах зажигаются огни, значит, у людей там все хорошо. И это беспечно наивное убеждение отчего–то грело ему душу.
Дороги и тротуары становились уже, появлялись ямы и кочки. Как–то незаметно на смену кондо и таунхаусам пришли исписанные безграмотными ругательствами и безвкусным граффити грязно–серые, бледно–зеленые и тускло–желтые блочные дома.
Улей.
Джек, вспомнив, что еще к концу рабочего дня проголодался, попросил шофера остановить у восстановленного «Местечка». Там мистик, которому после памятных событий начальство обеспечило пожизненную пятидесятипроцентную скидку, запасся целым пакетом фастфуда. Предвкушая сытный ужин за интересной книгой, даже повеселел. Однако дома его ждал сюрприз.
Скрестив руки на груди, у двери в квартиру изваянием застыла Грейвз. До подбородка закованная в практичное темное, каждого проходившего мимо провожавшая подозрительным взглядом. Один в один сторожевой пес.
Заинтригованный, ковенант подошел ближе.
— Второй раз за полгода, Софи. Что дальше? Знакомство с родителями?
— София. Что с Райсом?
Напарница посторонилась, пропуская Ашера. Молодой мистик вынул из кармана ключ–карту.
— И я тебя рад видеть.
В коридоре настойчиво воняло сигаретным дымом и кислой квашеной капустой.
— Мне не до любезностей. — Отрезала женщина. — Что случилось?
— Может, хоть внутрь зайдем? — Джек поднес ключ к считывающей панели. — Или желаешь с соседями подробности обсудить? Они у меня любопытные.
Ковенант прошел в квартиру, оставил покупки на кухне. Грейвз последовала за ним, затворив за собой дверь. Не глядя на напарницу, парень включил свет и принялся доставать из шуршащего пакета упаковки с едой. Закончив, поставил на плиту чайник.
— Мы дома. Говори. — Женщина с раздражением постукивала указательным пальцем по плечу. После непродолжительной паузы, словно вспомнив что–то, добавила неуверенно: — Пожалуйста.
Парень внимательно смотрел на гостью. На его памяти, за полгода знакомства София ни разу не проявила интереса к судьбе окружавших ее людей. Если не считать благодарности Ашеру за своевременную помощь после боя с Тирнаном и бойцами мафии. Что же особенного в этом Райсе? А как о нем Эванс отзывался.
— Мне очень жаль. Он мертв.
Щека у Грейвз дернулась, как при нервном тике. Женщина прикрыла глаза, едва заметно покачала головой, но быстро справилась с собой и упрямо вскинула подбородок.
— Как?
Мистик рассказал напарнице о выезде и своих выводах. Она прохаживалась из стороны в сторону за диваном, ровно тигр в клетке.
— Райс никогда бы не сотворил подобного. — С непоколебимой уверенностью заявила София, остановившись. — Хорошо, что забрал дело у полицейских.
— Ты знала его.
Грейвз, помедлив, кивнула.
Интересно, случись что с ним, напарница также переживать будет? Эванс? Ответ напрашивался сам собой. Джек злился, но и сам объяснить не мог, на что конкретно. От того сильнее раздражался.
— Можешь передать следствие мне. — София оперлась о спинку дивана. — Райс был хорошим человеком, души не чаял в жене и дочери. Они не заслужили такой участи.
Ашер задумчиво потер бровь. Какие же отношения их связывали? Грейвз — пусть с людьми общалась только при необходимости — казалась хорошим сотрудником, не самым плохим человеком, но просто так никогда и ничего не делала, не помогала добровольно в службе, не одалживала денег.
— Нет, материал останется у меня. Но я скину информацию. Хочешь помочь — начни с просмотра видеозаписей.
Женщина выразительно поморщилась.
— Хорошо, займусь, но, будь добр, держи в курсе.
Посчитав разговор исчерпанным, София шагнула к двери, но парень не собирался просто так отпускать гостью.
— Подожди.
Грейвз застыла.
— Что–то еще?
Джек спрятал ладони подмышками.
— Раз уж мы напарники, то должны доверять друг другу, не считаешь так? Что за мужика я встретил у управления?
Женщина ответила не сразу. Склонив голову к плечу, пристально смотрела на Ашера.
— Знаешь… — Лицо Софии неожиданно смягчилось. — Давай я просто скажу, что благодарна за утренний звонок. И ограничимся этим.
Ковенант усмехнулся.
— Какие все вокруг загадочные. Ладно. Но если что понадобится — все, что угодно, — обращайся.
— До завтра.
Попрощавшись с напарницей и наскоро набросав запрос Эвансу, Джек таки приступил к долгожданной трапезе. По телевизору транслировали бои на Арене. Нынешним вечером в жестоком поединке сошлись поджарый эволюционер, чьи движения специально замедлялись при съемке, и самый настоящий сиддхи. Поразительное зрелище. Все знали истовую нелюбовь детей природы к любым необязательным контактам с простыми людьми. Оставалось загадкой, как сиддхи заманили на Арену, но парень явно знал, где он и что происходит.
В обычное время молодой мистик взгляда бы не оторвал от столь редкой дуэли, но не сегодня. Мысленно он раз за разом возвращался в дом Райса. С ноющей болью в груди вспоминал застывшие маски страдания и отчаяния на изуродованных смертью лицах.
А ночью вновь пришла Дженна Кобб, официантка, что расплатилась жизнью за победу Ашера над Эймоном и Брэдфордом. Девушка его ни в чем не обвиняет. Беззаботно болтая стройными ножками, она сидит на высоком стуле за столом, рисует и тихо напевает. Юная красавица вскоре планирует поступить на факультет дизайна, для того и подрабатывает прислугой. Скопит еще немного денег, добавят души в ней не чающие родители — и мечта сбылась. А после — Милан, Нью–Йорк, Париж… О, сколько у нее идей! Столько интересного можно рассказать миру! Выразить себя, помочь в этом людям.
Ковенант не выдерживает. Ему кажется, что Дженна говорит целую вечность, беззаботно делится планами со своим убийцей. И каждое слово, ровно капля на темечко. Одна, другая, сотая, тысячная. И, в конце концов, Джек сходит с ума. Он мечтаешь лишь о том, чтобы эта прекрасная, ни в чем не повинная девушка заткнулась. Замолчала навсегда, подавившись словами и собственными зубами.
Страшась собственного безумия, подвывая бешеным волком, мистик уже готов уничтожить это прекрасное, полное жизни создание. Но в последний момент пелена спадает. Он видит себя со стороны, на коленях. В глазах слезы, с губ срывается нечто жалобно–неразборчивое. А Дженна баюкает его, гладит, ласково улыбаясь, говорит: все в порядке, я понимаю.
И Ашер не может поверить своему счастью, на душе так легко. Он может взлететь без сил!
Но в этот момент картина резко меняется. И теперь над ним — Эймон. Сзади подло подкрадывается Брэдфорд. Счет идет на секунды, нельзя медлить! И Джек действует. Осознанно, прекрасно сознавая последствия, он прибегает к своим невероятным способностям. Достаточно одного явления — и оба ублюдка головами вперед со скоростью пули влетают в кирпичную стену. Раздается влажный, громоподобный хруст. И он не прекращается, отдается бесконечным эхом.
Ковенант зажимает уши, в ярости мотает головой. А навстречу ему, пошатываясь, неуверенно, будто новорожденный котенок, идет Кобб. Череп раскроен, как рухнувший на асфальт арбуз, словно из вулкана реки лавы, текут ярко–алые ручейки. В стремительно угасающих глазах непонимание, обида и ненависть, неизбывный страх скорой смерти.
С холодом в сердце Ашер понимает, что натворил. Пятится назад и, спотыкаясь, падает. А после кричит, кричит, кричит…
* * *
Весь следующий день Джек, не забыв уведомить Катарин Аман о новом деле, но так и не получив от нее ответа, посвятил детальному изучению имевшихся в распоряжении управления улик и фактов, с головой погрузившись в жизнь и смерть семьи Райс.
И его ждала удача.
Второе наблюдение вызвало у Джека куда больший интерес. Брызги крови Райса. Перерезав горло, бывший ковенант щедро оросил пространство перед собой алой купелью. Капли разлетелись веером, угодили на жертв, стекли по стенам и застекленной мебели, оставив за собой бурые ручейки.
Не наличие крови смутило внимание Ашера, но ее отсутствие. Между кофейным столиком и оконным проемом парень заметил неширокую, около полуметра, до самой стены просеку без единой капли.
Вывод напрашивался сам собой, и мистику он казался куда более логичным, нежели тот, что предложили полицейские. Эксперты заканчивали работу и собирали оборудование. В полной тишине. Обстановка к праздному общению не располагала.
Ковенант набрал Эванса. Ответил тот почти сразу.
— Если по делу, говори.
— Э, да, сэр.
Джек вкратце пересказал события вечера и свои умозаключения, говорил торопливо, едва не захлебываясь словами, дабы не прервали и не послали куда подальше с никому не сдавшимися догадками. Но начальник слушал внимательно.
— Не части. — Наконец, оборвал подчиненного Эванс. — Я тебя понял. Забирай расследование. Ты меня убедил. Я знал Райса, он был хорошим человеком и сотрудником. Уверен, Бен такого сотворить не мог. Сделай запрос на передачу материала и скинь мне. Я подпишу, сегодня же в полицию отправлю.
— Вы общались, сэр? — Заинтересовался Ашер.
— Скорее, соперничали. Но даже в самый опасный рейд я бы взял его, не задумываясь. В общем, действуй и держи меня в курсе.
Эванс закончил разговор. Более Джека здесь ничего не держало. У выхода мистик в последний раз посмотрел на фотографию счастливой семьи, постарался сохранить их образы в памяти именно такими. Любящими и беззаботными, полными надежд и планов. Не жестоко изломанными кусками хладной плоти.
Детективов ковенант снаружи не увидел. Атмосфера к позднему вечеру стала еще более давящей, даже зловещей. С залива, пропахший рыбой, дул пронизывающий морской ветер. Зеваки разошлись по домам. Остановившись на крыльце, парень жестом подозвал к себе давешнего бестолкового офицера.
— Я закончил. Передай своим, что с этой минуты дело переквалифицировано в расследование тройного убийства и будет передано по подследственности в Ковен.
— Но… я не уверен.
— Я уверен.
Мистик был не в настроении спорить и убеждать. Пройдя мимо открывшего рот полицейского, сел в служебный автомобиль. Водитель, до того увлеченный незатейливой игрой на телефоне, вопросительно посмотрел на пассажира.
— Давай до меня.
Машина, тихо заурчав, тронулась с места.
Джек, нахохлившись, исподлобья смотрел на проплывавшие мимо особняки Марина. К вечеру они ожили, широко распахнутыми глазами–окнами освещали дворы и улицы, загоняя в тесные проулки сгущавшийся сумрак. В проемах мелькали силуэты и лица. Люди занимались повседневными делами: готовили, смотрели с семьей телевизор в уютных гостиных, играли в видеоигры с друзьями и занимались любовью в мягких постелях.
Молодой ковенант, порой, сидя в общественном транспорте или прогуливаясь по вечернему городу, вглядывался в исходившие теплым сиянием окна. За ними скрывались самые невероятные истории и судьбы, горести и радости, любовь и ревность, счастье и боль, стремления, заботы и утраты. Каждый проем как кроличья нора, за которой целый мир. И, пусть глупость, но для себя Ашер всегда считал: если по вечерам в квартирах и домах зажигаются огни, значит, у людей там все хорошо. И это беспечно наивное убеждение отчего–то грело ему душу.
Дороги и тротуары становились уже, появлялись ямы и кочки. Как–то незаметно на смену кондо и таунхаусам пришли исписанные безграмотными ругательствами и безвкусным граффити грязно–серые, бледно–зеленые и тускло–желтые блочные дома.
Улей.
Джек, вспомнив, что еще к концу рабочего дня проголодался, попросил шофера остановить у восстановленного «Местечка». Там мистик, которому после памятных событий начальство обеспечило пожизненную пятидесятипроцентную скидку, запасся целым пакетом фастфуда. Предвкушая сытный ужин за интересной книгой, даже повеселел. Однако дома его ждал сюрприз.
Скрестив руки на груди, у двери в квартиру изваянием застыла Грейвз. До подбородка закованная в практичное темное, каждого проходившего мимо провожавшая подозрительным взглядом. Один в один сторожевой пес.
Заинтригованный, ковенант подошел ближе.
— Второй раз за полгода, Софи. Что дальше? Знакомство с родителями?
— София. Что с Райсом?
Напарница посторонилась, пропуская Ашера. Молодой мистик вынул из кармана ключ–карту.
— И я тебя рад видеть.
В коридоре настойчиво воняло сигаретным дымом и кислой квашеной капустой.
— Мне не до любезностей. — Отрезала женщина. — Что случилось?
— Может, хоть внутрь зайдем? — Джек поднес ключ к считывающей панели. — Или желаешь с соседями подробности обсудить? Они у меня любопытные.
Ковенант прошел в квартиру, оставил покупки на кухне. Грейвз последовала за ним, затворив за собой дверь. Не глядя на напарницу, парень включил свет и принялся доставать из шуршащего пакета упаковки с едой. Закончив, поставил на плиту чайник.
— Мы дома. Говори. — Женщина с раздражением постукивала указательным пальцем по плечу. После непродолжительной паузы, словно вспомнив что–то, добавила неуверенно: — Пожалуйста.
Парень внимательно смотрел на гостью. На его памяти, за полгода знакомства София ни разу не проявила интереса к судьбе окружавших ее людей. Если не считать благодарности Ашеру за своевременную помощь после боя с Тирнаном и бойцами мафии. Что же особенного в этом Райсе? А как о нем Эванс отзывался.
— Мне очень жаль. Он мертв.
Щека у Грейвз дернулась, как при нервном тике. Женщина прикрыла глаза, едва заметно покачала головой, но быстро справилась с собой и упрямо вскинула подбородок.
— Как?
Мистик рассказал напарнице о выезде и своих выводах. Она прохаживалась из стороны в сторону за диваном, ровно тигр в клетке.
— Райс никогда бы не сотворил подобного. — С непоколебимой уверенностью заявила София, остановившись. — Хорошо, что забрал дело у полицейских.
— Ты знала его.
Грейвз, помедлив, кивнула.
Интересно, случись что с ним, напарница также переживать будет? Эванс? Ответ напрашивался сам собой. Джек злился, но и сам объяснить не мог, на что конкретно. От того сильнее раздражался.
— Можешь передать следствие мне. — София оперлась о спинку дивана. — Райс был хорошим человеком, души не чаял в жене и дочери. Они не заслужили такой участи.
Ашер задумчиво потер бровь. Какие же отношения их связывали? Грейвз — пусть с людьми общалась только при необходимости — казалась хорошим сотрудником, не самым плохим человеком, но просто так никогда и ничего не делала, не помогала добровольно в службе, не одалживала денег.
— Нет, материал останется у меня. Но я скину информацию. Хочешь помочь — начни с просмотра видеозаписей.
Женщина выразительно поморщилась.
— Хорошо, займусь, но, будь добр, держи в курсе.
Посчитав разговор исчерпанным, София шагнула к двери, но парень не собирался просто так отпускать гостью.
— Подожди.
Грейвз застыла.
— Что–то еще?
Джек спрятал ладони подмышками.
— Раз уж мы напарники, то должны доверять друг другу, не считаешь так? Что за мужика я встретил у управления?
Женщина ответила не сразу. Склонив голову к плечу, пристально смотрела на Ашера.
— Знаешь… — Лицо Софии неожиданно смягчилось. — Давай я просто скажу, что благодарна за утренний звонок. И ограничимся этим.
Ковенант усмехнулся.
— Какие все вокруг загадочные. Ладно. Но если что понадобится — все, что угодно, — обращайся.
— До завтра.
Попрощавшись с напарницей и наскоро набросав запрос Эвансу, Джек таки приступил к долгожданной трапезе. По телевизору транслировали бои на Арене. Нынешним вечером в жестоком поединке сошлись поджарый эволюционер, чьи движения специально замедлялись при съемке, и самый настоящий сиддхи. Поразительное зрелище. Все знали истовую нелюбовь детей природы к любым необязательным контактам с простыми людьми. Оставалось загадкой, как сиддхи заманили на Арену, но парень явно знал, где он и что происходит.
В обычное время молодой мистик взгляда бы не оторвал от столь редкой дуэли, но не сегодня. Мысленно он раз за разом возвращался в дом Райса. С ноющей болью в груди вспоминал застывшие маски страдания и отчаяния на изуродованных смертью лицах.
А ночью вновь пришла Дженна Кобб, официантка, что расплатилась жизнью за победу Ашера над Эймоном и Брэдфордом. Девушка его ни в чем не обвиняет. Беззаботно болтая стройными ножками, она сидит на высоком стуле за столом, рисует и тихо напевает. Юная красавица вскоре планирует поступить на факультет дизайна, для того и подрабатывает прислугой. Скопит еще немного денег, добавят души в ней не чающие родители — и мечта сбылась. А после — Милан, Нью–Йорк, Париж… О, сколько у нее идей! Столько интересного можно рассказать миру! Выразить себя, помочь в этом людям.
Ковенант не выдерживает. Ему кажется, что Дженна говорит целую вечность, беззаботно делится планами со своим убийцей. И каждое слово, ровно капля на темечко. Одна, другая, сотая, тысячная. И, в конце концов, Джек сходит с ума. Он мечтаешь лишь о том, чтобы эта прекрасная, ни в чем не повинная девушка заткнулась. Замолчала навсегда, подавившись словами и собственными зубами.
Страшась собственного безумия, подвывая бешеным волком, мистик уже готов уничтожить это прекрасное, полное жизни создание. Но в последний момент пелена спадает. Он видит себя со стороны, на коленях. В глазах слезы, с губ срывается нечто жалобно–неразборчивое. А Дженна баюкает его, гладит, ласково улыбаясь, говорит: все в порядке, я понимаю.
И Ашер не может поверить своему счастью, на душе так легко. Он может взлететь без сил!
Но в этот момент картина резко меняется. И теперь над ним — Эймон. Сзади подло подкрадывается Брэдфорд. Счет идет на секунды, нельзя медлить! И Джек действует. Осознанно, прекрасно сознавая последствия, он прибегает к своим невероятным способностям. Достаточно одного явления — и оба ублюдка головами вперед со скоростью пули влетают в кирпичную стену. Раздается влажный, громоподобный хруст. И он не прекращается, отдается бесконечным эхом.
Ковенант зажимает уши, в ярости мотает головой. А навстречу ему, пошатываясь, неуверенно, будто новорожденный котенок, идет Кобб. Череп раскроен, как рухнувший на асфальт арбуз, словно из вулкана реки лавы, текут ярко–алые ручейки. В стремительно угасающих глазах непонимание, обида и ненависть, неизбывный страх скорой смерти.
С холодом в сердце Ашер понимает, что натворил. Пятится назад и, спотыкаясь, падает. А после кричит, кричит, кричит…
* * *
Весь следующий день Джек, не забыв уведомить Катарин Аман о новом деле, но так и не получив от нее ответа, посвятил детальному изучению имевшихся в распоряжении управления улик и фактов, с головой погрузившись в жизнь и смерть семьи Райс.
И его ждала удача.