Интервью с ректором

В первую секунду я даже не поверила своим глазам. Подошла ближе и присела на корточки, чтобы провести ладонью по стене. Чисто… ничего.

– Он находился тут? – поинтересовался ректор, устраиваясь рядом.

Поднес руку к означенному месту. На секунду наши пальцы соприкоснулись, и меня бросило в жар, по телу пробежались горячие мурашки. Удивленная такой реакцией собственного тела, я одернула кисть и сухо ответила:

– Да. Вы мне верите?

– А отчего мне вам не верить?

– Ну, раньше же у вас были какие-то сомнения, – не удержалась я от едкости.

– Как выглядел символ? – перевел тему Дарен Неррс.

– Круг, внутри его квадрат с выпирающими углами и загогулина, – пояснила я. Вместе с тем достала из сумки блокнот и схематично отразила символ карандашом. – Но почему он пропал?

Вопросительно глянула на Неррса и тут же осеклась. У него на лице отражалась целая буря эмоций: удивление, неверие, раздражение и… испуг?

– Браунс, идите в аудиторию, – сдержанно произнес он, поднимаясь и отряхивая ладони. – Об этом знаке, прошу вас, никому не сообщайте. Теперь это исключительно моя забота.

– Но…

– Браунс! – ему явно непросто давалось видимое спокойствие.

– Господин Неррс, я могу помочь, – твердо произнесла я. Не знаю почему, это вдруг показалось мне слишком важным. Символ не давал покоя, возбуждал внутри сильное беспокойство.

– Эрналия. – Ректор покачал головой. – Я не сомневаюсь в том, что вы можете помочь. Вот только вы студентка. И ваша главная забота – образование. Вас совсем не должны касаться проблемы учебного заведения, с ними обязан разбираться административный состав.

Логично. Вот только сказанное совсем меня не успокаивало. В то же время я хорошо понимала, что в настоящий момент пытаться переубедить Дарена Неррса совершенно бессмысленная затея.

– В таком случае поспешу на фракский, – примирительно произнесла я.

И действительно поспешила. Сперва на фракский, потом на рисунок, следом в общежитие. Но знак никак не шел из головы, из-за чего я не могла сосредоточиться. Это со мной случалось крайне редко, потому сильно нервировало. Списав подобное состояние на вчерашнюю болезнь, я пришла в нашу с Нирой комнату и завалилась спать. Сквозь дрему почувствовала, как Басик пристраивается сбоку и утробно мурчит, словно дикая виверна. Ну и звук…





Глава 11




Проснулась ни свет ни заря. Впервые за два дня почувствовала себя человеком, а не его вялым подобием. Ничего не болело, голова была чистой и готовой к размышлениям. Вот только знак из нее никуда не исчез, влез в сознание, стоило мне открыть глаза. Что-то с этим символом не так – все внутри било тревогу.

Именно поэтому я решила после занятий нагрянуть в библиотеку.

– Ты уже встала? – сонно поинтересовалась Нира.

Ночью Басик перелез на кровать к соседке, потому Нире посчастливилось проснуться с котом, улегшимся практически на ее голове. По всей видимости, поза была для них довольно привычная, потому Нира не стала прогонять Басика.

– Занятия только через два часа, – тихо ответила я, застегивая рубашку и извлекая из шкафа пальто. – Можешь еще поспать.

– Ага… – произнесла Нира, прежде чем отрубиться.

Я же хотела есть. Страшно. Чувствую, за все время пребывания в ВАКе я существенно схудну. Из-за вчерашней слабости не смогла добраться ни на обед, ни на ужин. Желудок бастовал. Магия тоже отзывалась неохотно. Зато мозг, как ни странно, работал за троих.

Пока шла к столовой, успела распланировать всю неделю. Мысленно составить список тем на обсуждение с редколлегией, прикинуть, какие секторы в библиотеке могут содержать интересующую меня литературу по теории символогии, прикинуть, на каких парах следует повысить свой балл… Верно говорят, хочешь рассмешить беса, покажи ему свое расписание. Вот только в тот момент я этого не понимала. Но все изменилось уже через пару минут.

Я подходила к дверям столовой, когда ощутила это. Мощный выброс магии. Совсем как тогда, со статуей Р. К. Неррса. Но странно было другое – почти мгновенно чары что-то всосало.

Внутри меня все буквально завопило – снова происходит что-то странное! И не только странное, но и страшное. Мгновенно сориентировавшись, я выдала формулу поиска и выпустила чары, меня настойчиво потянуло в левую сторону, оставалось только поддаться магии.

Шла спешно. Дурное предчувствие только нарастало. И, как назло, вокруг никого не было! Никогошеньки! Ни студентов-жаворонков, ни преподавателей, ни-ко-го!

Десять шагов, двадцать – и я достигаю угла здания. Поворачиваю направо и…

К горлу тут же подступает тошнота, с губ срывается полувсхлип-полукрик. Мне дорого стоит вернуть сознанию здравость и отправить сразу два срочных вестника. Один – ректору. Второй – в отдел магической полиции.

Светлые волосы, измазанные в крови, неестественно вывернутые конечности и изуродованное до неузнаваемости лицо – девушка, лежащая передо мной, дорого продала свою жизнь, прежде чем уйти в безвременье.

Меня начало потряхивать от осознания, что передо мной труп. Самый настоящий труп! В АВМе нам много говорили про смерть, но это совсем не то, что столкнуться с ней один на один. Возле простой студенческой столовой.

Весь смысл жизни, который я создавала вокруг себя в сознательном возрасте, мгновенно смазался. Пришло внезапное осознание, что люди совсем не вечны. Что смерть существует, ее можно потрогать. Ее уже никак нельзя исправить, только принять.


– Вызовите магическую полицию, Эрналия.

До меня не сразу дошло, что ректор переместился с помощью кристалла и оказался рядом. Только потом я поняла, что уже несколько минут таращусь на мертвую студентку.

Меня начало трясти.

Ректор наклонился и провел рукой над телом девушки в попытке выяснить, что с ней произошло. Я даже не подумала о том, что стоит считать формулу.

– Эрналия! – Ректор повысил тон. – Возьмите себя в руки. Пожалуйста.

– Я вызвала. Отправила вестник. – Его тон отрезвил меня, я и правда взяла себя в руки. По крайней мере, постаралась. – Я почувствовала мощный магический всплеск, поисковые чары привели сюда. Все как в прошлый раз.

– Вас не учили сразу звать на помощь в случае обнаружения опасности, а не переться непонятно куда самостоятельно? – рявкнул ректор.

Чего? Почему он злится?

И отчего я вообще должна чувствовать себя в опасности в ВАКе?! Из-за чего эта девушка с боевого погибла?!

Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, из-за чего ректор решил объяснить:

– Если бы преступник оказался рядом, тут бы лежало два тела.

– Я могу за себя постоять! – брякнула я совершеннейшую глупость.

– Студентка Шварц наверняка тоже так считала, – отрезал ректор.

Стоп. Что?! Это… Шварц?! Но… как?

Именно в этот момент объявилась и магполиция. Хмурые, недовольные и с пустым кристаллом телепортации. Еще бы – красный сигнал из Высшей Академии Кантора. Один из них, как только увидел погибшую, звонко присвистнул.

– Весело у вас в последнее время, – пробормотал другой, тяжело вздыхая и ставя захваченный с собой чемодан подле тела.

– Эрна… – Ректор мягко коснулся моего предплечья и утянул чуть дальше.

Конечно, чтобы не мешала работе магполиции.

– В данном случае у меня не получится уберечь вас от опроса, – вполголоса произнес он.

Именно в этот момент к нам подошел еще один магполицай. Высокий, с пустыми рыбьими глазами, лениво жующий мятную, судя по запаху, конфету.

– Вы обнаружили труп? – тут же поинтересовался он.

Я почти сразу поняла, что разговор предстоит занимательный. И что мне предстоит выдержать его с достоинством. Что бы там ни происходило внутри.

– Эрналия Краун Браунс, девятнадцать лет. Родилась в столице, до недавних пор проживала именно там, – начала говорить я, примерно представляя, какие пункты могут быть в протоколе.

Мне приходилось сталкиваться с полицаями, когда отца задержали. Я давала показания множество раз и всегда повторяла одно и то же. Имя, фамилия, возраст, место рождения, родовые особенности магии… я вываливала кучу персональных данных, чтобы в конце двумя предложениями сообщить о том, что ничего не знаю и знать не могу. Это они называли содействием следствию – порчу бумаги, чернил для записи той информации, которая и без того была во всех возможных магических архивах.

– Почему вы шли в столовую в такое время? – лениво поинтересовался полицай, когда я закончила говорить. Над его плечом на зависшей в воздухе бумаге порхало перо, фиксирующее все мои показания.

– Потому что рано проснулась и захотела есть, – немало удивилась я вопросу.

– Почему вы захотели есть так рано?

Что за… бредятина? Есть еще более дебильные вопросы или именно этот станет вишенкой на торте происходящей идиотии? Перед ними мертвая девушка, а один из полицаев спрашивает о том, почему я вдруг ощутила голод.

– Я вчера не была на ужине и обеде, – терпеливо ответила я.

– По какой причине вы пропустили прием пищи?

Честное слово, в тот момент мне хотелось использовать все те слова, которыми бросался Дарен Неррс, обнаружив своего предка безголовым. Конечно же, я их хорошо запомнила. Пожалуй, даже лучше, чем магические формулы.

– Чувствовала себя неважно, – собрав крупицы терпения, все же произнесла я.

Следующий вопрос поверг меня в ступор.

– Были ли у вас конфликты со студенткой Шварц?

Меня тут что, подозревают?!

– Были, – сухо ответила я. Решила не врать, потому что правду узнают в любом случае, а ложь может навлечь на меня лишние подозрения. Их, судя по всему, и так было немало.

– Конфликт студенток давно исчерпан, – подал голос Неррс.