Интервью с ректором

– После такой лошадиной дозы лекарского зелья… – хрипло пробормотала я.

Лицо болело так, будто меня весь вчерашний день и ночь били сырым мясом: очень болезненно, но без следов. То, что произошло вчера – в воскресный день, – со мной случалось раз в год. Мозг отключался, тело напрочь отказывалось шевелиться: меня лихорадило. Помню только, как открыла глаза утром и почти сразу закрыла. Остальное отрывками: Нира с ложкой мерзкого варева, мокрое полотенце на лбу… Постоянные вопросы о самочувствии и угрозы вызвать лекаря.

– Нира, это нормально, мне просто надо отлежаться сутки… – успела пробормотать я вчера, прежде чем снова окунулась в беспамятство.

Сегодня и правда было многим лучше. Только слабость сохранялась и тело ломило оттого, что сутки провалялась.

– С тобой точно все хорошо? – с подозрением спросила Нира.

– Да точно-точно, – пробормотала я, выползая из-под одеяла и поднимаясь на ноги. Пошатнулась, но вцепилась в спинку кровати и удержалась. – Просто надо поесть.

Пока мы умывались, Нира рассказала, как вчера все же добралась до отдела патентов. Посетовала на то, что ей предстоит заполнить кучу бумаг, отнести их в разные ведомства. Выходило, что с ее идеи мы сможем заработать очень не скоро.

Новость, конечно, расстроила, денег у меня оставалось всего ничего, а просить у матери, которая сейчас в одиночку разгребала все проблемы семьи, совсем не хотелось. Стоило подумать, как выкручиваться самой… Судя по рассказам Ниры, стипендии в ВАКе не хватит и на три кружки кофе из «Звездного неба». Не то чтобы в них была какая-то острая необходимость, просто… Просто ощущать себя практически нищей не хотелось. Это уязвляло.

Собравшись, мы с Нирой отправились на завтрак. Уже на выходе из корпуса женского общежития нас встречал Честер. Стоило парню нас увидеть, как он поднял над головой газету и по мотивам известной баллады о победе над злом напел:

– Там-та-та-та-та-та-а-ам!

Это же… «Хроники ВАКа»!

– Первый номер?! Вышел?.. – Нира тут же сорвалась с места и в несколько широких шагов миновала ступеньки. Вцепилась в газету, пробежалась взглядом по первой полосе.

Черт… Я же ничего не сказала им о том, что добавила новость про голову Неррса. Ух…

– Ребят, я… – С виноватым видом подошла ближе. Ох, как не вовремя я заболела. Об этом следовало упомянуть еще вчера, а я бездарно провалялась в постели!

– Ого! Эрна, как ты успела?! – Нира подняла на меня восторженный взгляд. – Вчера по всему ВАКу сплетни ходили, как же это произошло! Ректор-то никаких официальных пояснений не давал. А ты… можно сказать, присутствовала на месте события!

– Я… э… – замешкалась. Они что, на меня не обижаются? – Собиралась еще вчера рассказать, просто приболела. Простите, что не предупредила и не посоветовалась.

– Ты заболела? – тут же уточнил Честер, бросив на меня оценивающий обеспокоенный взгляд.

– Все в порядке, – отмахнулась я, чуть покривив душой. Слабость осталась, но это до первого приема пищи.

– Она вчера даже с кровати встать не могла, – наябедничала соседка по комнате. – Вообще ни на что не реагировала. И бормотала какую-то ерундистику в полубреду.

– Я что-то говорила? Что?

– Не особо разборчиво, я ничего не поняла.

– Ты точно в порядке? – Рука Честера опустилась мне на лоб. От напряженного взгляда стало не по себе. – У меня есть лекарские зелья…

– У меня, вообще-то, тоже! – обиженно протянула Нира.

– Все в порядке, – ответила я, увернувшись от прикосновения парня. Забрала газету у Ниры и принялась листать.

Свежая, еще пахнущая краской. И все на своем месте. Так, как задумывалось редколлегией.

Взяв «Хроники» в руки, я ощутила гордость. Выпуск получился достойным. На первой странице – настоящая сенсация: свежайшая из новостей. Следом статья Фирса о столовой: плюсы, минусы, перспективы и благородный жест ректора, угостившего учеников. Целая сравнительная таблица! После юмористическая заметка про типы студентов с дополнениями в виде рисунков Ниры. На следующих страницах «разродился» Честер со своими наблюдениями по поводу финального соревнования в магобол двух самых известных в королевстве команд. Я добавила статью про крупные культурные события в ВАКе и всем Канторе. Закончили на юмористической ноте, опубликовав пятерку забавных студенческих историй из жизни. Ну и слово редколлегии, конечно же, с обещанием делать студенческую газету увлекательной.

– Доброе утро, все уже в сборе? – раздался за спиной голос Фирса.

Парень тоже нес в руках номер газеты и приветственно помахал им.

– Внеплановое собрание, – отшутилась я. – Где вы их раздобыли?

– В столовую целую стопку принесли, – ответил Фирс. – Остальные в учебном и административном крыле.

– Много кто видел? – спросила Нира.

– Все, кто уже позавтракал, – ответил Честер. – Я, кстати, проголодался. А сегодня, судя по запахам, в столовой довольно сносно кормят.

– Снова подарок от ректора?

– Или пересмотр внутренней политики кухни, – хмыкнул Фирс.

Утро и правда началось замечательно. Мы всей редколлегией направились в столовую – оказалось, что и Фирс, и Честер увидели свежий номер и сразу поспешили к нам, позавтракать не успели – даже уселись за один стол. К нам подходили студенты, хвалили за номер. На меня делано не обращали внимания, но я старалась на это не реагировать. Хотя, признаюсь, обидно, когда подходит какая-нибудь второкурсница с факультета права и выдает что-то вроде:

– Чес, у тебя была клевая статья! А твои рисунки, Нира, вообще огонь! А ты… Фирс, да? Прикольные наблюдения по столовой…

И… все. Я была удостоена лишь взгляда. Абсолютно ничего не выражающего взгляда.


– Ребят, я пойду. Мне надо еще в одно место… – произнесла я, когда справилась с яичницей. Вполне сносной, кстати.

И уже встала из-за стола, когда Фирс внезапно спросил:

– Ты из-за них? – Парень обвел взглядом всю столовую. – Из-за того, что тебя игнорируют?

– От них я большего и не ждала. – Тут пришлось немного покривить душой. Что уж говорить, я вообще не думала, что из-за обвинения отца мне придется столкнуться с отчуждением.

– Ты наш главный редактор, – серьезно произнес Фирс. – Без тебя…

– Все в порядке, – перебила я и постаралась улыбнуться. Отчего-то его попытка утешить меня уязвила. – Мне правда пора. Встретимся на фракском. Чес, хорошего дня!

На этом я поспешно ретировалась, пока кто-то из ребят не попытался вновь меня ободрить.

В принципе не терпела к себе жалости. Раньше говорила, это потому, что не считаю себя жалкой. Сейчас же отчетливо понимаю, что, пытаясь утешить, тебе лишь давят на свежий синяк. И какими бы благими ни были намерения, они все равно приводят к боли. По крайней мере, так работало со мной.

Кутаясь в теплый палантин, я стремительно пересекла весь внутренний двор, направляясь к сторожке подле входа в академию. Калитка, к счастью, была открыта. Добравшись до двери, я постучала. Тишина. Ни через минуту, ни через две мне никто не открыл.

Хм, это значит, что ВАК теперь без защиты? В целом опасаться-то нечего, территория академии находится в черте города, но…

Я развернулась на каблуках и кинула взгляд на безголового Р. К. Неррса. Выглядело это пугающе, даже захотелось поежиться. Вдруг я заметила мерцающие переливы на стене. Почти у ног статуи.

Нахмурившись, подошла ближе. Не заметить подобную метку раньше я просто не могла, она и правда бросалась в глаза своим явно магическим происхождением.

Круг, внутри квадрат, углы которого выступали за границы. И в самом центре загогулина, похожая на схематичное резкое изображение смерча. От метки исходило легкое тепло, но я боялась использовать собственную магию, чтобы попытаться определить происхождение знака.

Надо наведаться в библиотеку и попробовать выяснить, что это за символ. И отчего он тут – на месте преступления. Интересно, ректор его уже видел?

Воспользовавшись случаем, я поближе осмотрела и самого Неррса. На нем самом никаких знаков не было. Вот только… что там, на шее у статуи, с моего ракурса было сложно рассмотреть, потому я, еще раз оглядевшись, оперлась на его руки и забралась выше. Благо форма ВАКа подразумевала брюки – в юбке, какой бы длины она ни была, я ни за что не смогла бы забраться на парапет.

Увиденное повергло меня… нет, не в шок. Скорее, в крайнюю степень задумчивости. Значит, Неррс не просто статуя с какими-то охранными чарами, как я посчитала позавчера. Он… тайник?! Чем еще может быть эта углубленная ниша в шее?

– Что ты тут делаешь? И кто ты? – раздался позади грубый мужской голос.

Мне дорогого стоило не рухнуть на его обладателя, а медленно обернуться и осторожно спрыгнуть. Осмотреть человека удалось только через несколько секунд, для этого пришлось поднять взгляд.

Передо мной стоял явный представитель новой охраны ВАКа. Он разительно отличался от того мужчины, что встретил меня в первый день: выглядел существенно крепче, держался ровнее и взгляд был цепким. Стражник явно не пришел в восторг от того, что обнаружил меня чуть ли не верхом на Неррсе.

– Здравствуйте! – кивнула я как ни в чем не бывало. – Мое имя Эрналия Краун Браунс. Я бы хотела узнать, где можно найти вашего предшественника.

Если стражник и был обескуражен моим вопросом, то виду не показал. Буквально доля секунды – и меня осмотрели с ног до головы. Причем не просто взглядом вскользь, а профессионально и оценивающе.

– Он в лекарском крыле академии, – сухо ответил мужчина.

– В таком случае мне надо идти, – вежливо произнесла я.

Но разумеется, меня не отпустили. Рука стражника вцепилась в мое предплечье.

– Прошу прощения, Эрналия Краун Браунс, – тем же грубым голосом начал он. – Я обязан сообщить ректору.

Ректору? Действительно! Что-то давненько я не захаживала к нему на воспитательную беседу, непорядок. Не успела даже выдавить что-то вроде «не надо», как за спиной моргнул портал.

– И почему я не удивлен? – последовал тяжелый и уже традиционный вздох.

– Доброе утро, господин ректор, – делано будничным тоном произнесла я. Осторожно высвободила руку из цепкой хватки стражника и обернулась к Дарену В. Неррсу.

Выглядел он неважно. Под глазами залегли синяки, на щеках трехдневная щетина – последние дни явно дались ректору с боем.

– Доброе, студентка Браунс. Позвольте поинтересоваться, что вы тут делали?

– Проводила независимое журналистское расследование, – не моргнув глазом заявила я.

– Вот как? – хмыкнул ректор. – Успешно?

– Да. – Я искоса глянула на стражника, замершего по правую руку от меня. Предпочла бы подобные вещи сообщать ректору тет-а-тет. И Неррс, к счастью, мой взгляд расценил верно.

– Барк, можете идти. – Он кивнул мужчине, и тот, не задавая лишних вопросов, оставил нас наедине.

Ректор вновь перевел на меня насмешливый взгляд.

– Я обнаружила символ, – спокойно произнесла я. – Раньше его не было.

– Символ? – Дарен Неррс нахмурился.

– Да, вот… – И обернулась к статуе, уже указывая в сторону, где был знак. Вот только того на месте не было. Абсолютно чистая стена.