Империя наших надежд

– Это мне понравилось. Это возбуждает, но я вёл к другому, – шире улыбаясь, Рафаэль спускается вниз по горке в сторону отеля и тянет меня за собой.

– Когда я сидел с ней в ресторане…

– Я видела, – сухо вставляю.

– Знаю. Не спрашивай, я просто знаю. Я это чувствовал, хотя не заметил тебя. Так вот, когда я был с ней там, то поймал себя на мысли, что никогда не делал нечто подобного для нас с тобой. Мы только и делали, что бежали куда-то, защищали друг друга, боролись против друг друга, обвиняли друг друга, трахались, но ни разу не были настоящими влюблёнными. Мне этого не хватало. Я хочу гулять с тобой. Хочу быть идиотом, который не знает, какие цветы купить, чтобы порадовать тебя, и краснеть, когда буду протягивать их тебе. Хочу тушеваться в роскошном ресторане и кривиться, когда нам принесут устрицы. Ты попытаешься научить меня правильно есть их, а я скажу какую-то глупость, и ты будешь смеяться. Понимаешь? Раньше я не мог себе позволить ничего, а сейчас у меня есть деньги, чтобы быть, наконец-то, парнем, который ходит на свидания со своей девушкой, любимой и единственной. Я понял, что вот эти маленькие картинки и воспоминания намного сильнее, чем та боль, которую мы переживаем. Она проходит и стирается, но вот хорошее всё же остаётся. И хорошего так мало. Нам всегда кто-то мешал. Сначала Флор, затем Карстен, потом Марджори. И посмотри. Сейчас нам никто больше не мешает, хотя бы в ближайшее время. Я хочу стать частью этой истории, Мира. Нашей истории, чтобы обладать тем, о чём я буду мечтать, когда буду работать, не покладая рук, и ждать того момента, когда ты приедешь ко мне навсегда. Всё это и есть жизнь. Не всегда в ней должно быть всё плохо, но даже когда плохо, нужно искать варианты быть счастливыми. Раньше я этого не понимал, а теперь полностью осознаю то, в чём я тебя ущемлял. В своих чувствах. Я не дарил их, а заставлял принять. Я не хотел меняться, что было довольно глупо, хотя всё же это со мной происходило. В общем, не хочешь сходить со мной на свидание, Мира? К примеру, завтра?

Я мало того, что изумлена словами Рафаэля, так ещё больше шокирована тем, что это мои мысли. Я тоже думала об этом и сейчас даже не могу что-то ответить.

– Хорошо, послезавтра. Или на следующей неделе. Дальше начнётся подготовка к…

– Завтра. Да. Завтра. Хочу завтра. Ты серьёзно? – Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему.

– Да. Серьёзно. Мы упустили это очень важное для всех пар событие. Мы вычеркнули его, а не следовало это делать. Это значимо. И плевал я на то, сколько и что будет стоить. Ведь именно я руковожу процессом и поэтому сам подберу подходящее для нас место. Я был раньше так зациклен на деньгах, которых у меня никогда не было. А теперь знаю, что деньги приходят и уходят. И чем сильнее ты их боготворишь, тем жёстче они издеваются над тобой. Они для того и созданы, чтобы с их помощью радовать любимых. И я хочу этой радости. Хочу радоваться с тобой вместе каждой мелочи, которой мы будем учиться. Мы больше не будем трахаться, а заниматься любовью. Мы изменились, так пора менять и всё остальное. Быть ответственными за наши чувства и за то, как правильно их дарить друг другу.

Боже мой. Это лучшее, что я слышала в жизни. Это настолько красиво, что я не в силах думать о том, чем всё обернётся. Это настоящая история любви, о которой я мечтала. Со своими проблемами и болью. С серьёзными испытаниями и сильными чувствами. Это не иллюзия. Это жизнь. Я, наконец-то, после стольких лет начинаю жить, как взрослый человек, который, и правда, будет учиться принимать всё так, как оно есть.

– Я люблю тебя, – Рафаэль берёт моё лицо в свои прохладные руки. – И пришло время не только говорить, но и показать тебе жизнь иначе. Не через боль, а через счастье. Нам его так не хватало.





Глава 28

Мира




– Уважаемые учащиеся, мы собрали вас для важного объявления о нововведениях в нашем университете. Ранее вы имели неприятную возможность познакомиться с некой группой ребят, называющих себя «Всадники Апокалипсиса». Да, такая тайная организация всегда была в нашем заведении. Она была направлена на то, чтобы наблюдать и помогать вам, как и главам ваших сообществ. Но их действия вышли за границы разумного. Они добровольно объявили об отставке, что вы сейчас и увидите, – месье Леду с трибуны в актовом зале кивает техникам, и зал погружается во мрак.

Сиен находит мою руку и слабо сжимает её, в знак одобрения и поддержки.

Я поступила верно.

Сначала слышится шум, а затем на экране появляется лицо Карстена крупным планом.

– Моё имя Карстен Хазе, и я глава сообщества «Всадники Апокалипсиса», созданного с первого дня существования этого университета. Сегодня я добровольно отказываюсь от своих полномочий, как и отчисляю из состава всех остальных Всадников: Курта Зауэра, Самуэля Вальца и Кая Ротбауэра. Мы завершаем нашу работу и передаём право на дальнейшее избрание членов Всадников главам братства «Альфа» и сестринства «Оморфия». Моё слово – это приказ, и с этих пор только в их руках дальнейшая жизнь этого сообщества.

Запись прекращается, и по залу проносится гул голосов. Свет включается, и все сразу же переводят свои взгляды то на меня, стоящую в одном углу со своими девочками, то на Рафаэля, расположившегося с парнями в другом конце зала.

Месье Леду подходит к микрофону.

– Мисс Райз, мистер Лоф я прошу вас сказать сейчас о своём решении, – произносит он.

Сиен отпускает меня, и я пробираюсь к трибуне, как и Рафаэль. Мы поднимаемся из разных углов зала. Наши взгляды встречаются, и моё сердце теплеет от этого.

– Это сделаешь ты, – шепчет он, оставаясь позади меня. Защищает. Как обычно. Закрывает собой.

– Доброе утро всем. В связи с решением мистера Хазе, нам с мистером Лофом пришлось тщательно обдумать своё ответное слово. Мы долго думали о том, что это история нашего университета, но ведь не всегда она долговечна. Всему приходит конец. «Всадники Апокалипсиса» имеют довольно значимый вес в нашей истории. Они были созданы для того, чтобы помогать нам. Именно помогать, а не наказывать за какие-то проступки, которые их не касаются. Они не имели никакого права психически и морально давить на нас. Их полномочия были расширены незаконно, что и заставило нас с мистером Лофом принять следующее решение. Со следующего года «Всадники Апокалипсиса» будут вновь избраны, но ими смогут стать лишь выдающиеся студенты нашего заведения. При этом они не должны состоять в составе братств и сестринства. Они должны быть достойными друзьями, умными, искренними и осознающими тот факт, что их работа будет состоять лишь в помощи тем, кто слабее. Никакой жестокости. С нас её хватит. Поэтому в конце этого года мы, опираясь на вашу успеваемость, составим список. Две девушки и два парня станут новыми Всадниками, но не Апокалипсиса, а правды. Самые лучшие из вас примут от нас новые обязательства и поощрения за работу, участие и улучшение нашего университета от месье Леду. Помимо этого, в Новом году в сестринство будет новый набор учащихся среди девушек. И правила тоже будут изменены, как и в братствах. Об этом вы узнаете немного позже. Спасибо за внимание, – заканчиваю свою речь и отхожу в сторону.

Месье Леду, улыбаясь, кивает мне и намеревается продолжить собрание, как Рафаэль выходит вперёд.

– Ещё немного вашего внимания, – произносит он в микрофон.

Это не по плану. Что он делает?

– Раз уже всё тайное становится явным, и Всадники скинули свои маски, то я бы хотел сделать то же самое. Я был беден до того, как приехал сюда, в качестве протеже Эрнеста Райза. В моих карманах ничего не было, кроме дыр. Но за такое короткое время, которое провёл здесь, я узнал о том, как мы богаты на самом деле. Богаты внутри себя. Мы люди, и каждому из нас свойственно делать ошибки. Каждому из нас бывает больно, и мы хотим улыбаться. Так в чём же причина? Почему вы этого не делаете? А я скажу. Вы настолько зациклены на том, что происходит у других, что не замечаете, как сами превращаетесь в серую массу стада. Да, именно стада, – по залу проносится неодобрительный гул.

– Мистер Лоф…

– Мон шер, – подхожу к Рафаэлю и кладу руку ему на плечо, но он упрямо готов говорить дальше, передёргивая плечами.

– Вам не нравится, не так ли? Вам не нравится правда. Так помните об этом. Помните, что каждый, кто стоит сейчас рядом с вами, человек. И дальше, вас будут окружать тоже люди, с собственными страхами, тайнами и слабостями. Вы лезете в мою жизнь, но отчего бы вам не заняться своей. И раз уж я говорю правду, то буду откровенен, я устал слышать о том, с кем я сплю. Так почему бы мне не сказать это сейчас? Да? Единственная девушка, которая меня здесь привлекала и привлекает, это она, – Рафаэль берёт меня за руку. Парни из «Альфы» свистят, а я в шоке. Он рехнулся…

– Да, Эмира Райз именно та, с кем я встречаюсь. И я влюбился в неё с первого взгляда. Вы думаете так не бывает? Бывает. Со мной случилось. Это всё, что вы должны знать обо мне и о ней. А остальное вас не касается. Живите своей жизнью, не лезьте в нашу. У нас всё хорошо, ведь именно мы стоим здесь и смотрим на вас, не умеющих думать за самих себя. Мы вместе, вопреки вашим мечтам. И поэтому хватит выдумывать про нас невесть что. Увлекитесь собой, и тогда у вас не будет времени на нас. Теперь я закончил, – Рафаэль отходит и, крепко держа меня за руку, ведёт за собой под аплодисменты, набирающие обороты.

– Ты больной, – шепчу, испытывая первый раз в жизни некий стыд за то, насколько я счастлива.

– Нет, я просто честный. Мне понравилось вчерашнее свидание. Хочу ещё, – он приобнимает меня и останавливается среди своих парней.

– Сегодня моя очередь, – напоминаю ему.


– Это дело парня, Мира, устраивать романтические вечера, – шепчет он, пока месье Леду с трибуны сообщает о новых правилах, об уставе, и о том, что порнографического и унижающего учащихся сайта больше не будет.

– Ошибаешься. В этой истории нас двое, – и я, как глупая дура, прижимаюсь к нему, напоминая при этом свою сестру. Чёрт, да мне нравится, что на нас так завистливо смотрят, когда Рафаэль целует меня в макушку и обнимает крепче.

Собрание заканчивается, и месье Леду в приказном порядке отправляет всех по аудиториям, перенося пропущенные занятия на полтора часа позже.

Мы идём по коридорам с Рафаэлем, так и держась за руки. И я странным образом замечаю, что не только мы с ним обнародовали свои отношения так явно. Сиен и Белч. Другие девочки из сестринства с парнями не из братств. Парни из братств с девочками не из сестринства. А я и не знала. Надо же, оказывается, сколько из нас боялись любить друг друга. Чёрт возьми, я была чудовищной сукой.

– Теперь жалеешь, что отказался от совместных курсов? – Улыбаясь, поворачиваюсь к Рафаэлю, когда мы останавливаемся у моей аудитории.

– Ни капли. Так я не буду постоянно на тебя отвлекаться. Обедаем вместе, – наклоняясь ко мне, он дарит целомудренный поцелуй в щёку и, как и вчера, уходит вместе с ребятами на свой этаж.

– Это здорово, – шепчет Кайли, входя со мной в аудиторию. – Скоро и я смогу так же пройтись по коридору.

– Я очень рада тому, что всё хорошо, – сдержанно отвечаю ей.

– Но меня вот волнует другое. Карстен упомянул Кая, но он же не был Всадником последнее время, не так ли? Я слышала когда-то разговор Сиен и Саммер, они говорили, что Кай находится в больнице, и у него нет шансов на жизнь. А их, в последнее время, было четверо, поэтому это ложь, и один из них до сих пор среди нас.

У меня внутри всё замирает от её слов. Но я делаю глубокий вдох и улыбаюсь.

– Да, он среди нас, но никогда не играл за их команду, иначе бы твой парень был уже мёртв, а его скоро выпишут. Поэтому тебе следует благодарить того, кто не был назван, за то, что у тебя есть шанс на «долго и счастливо». Радуйся этому, Кайли, ведь в нашей жизни так мало радости.

Занятия теперь проходят в новом формате. Один час лекции, один час семинара, чтобы преподаватель мог посмотреть, как усвоен материал. И среди преподавателей тоже происходят изменения, некоторые уволены, набрали новых. Но меня это особо не волнует. Я первый раз за всё время стараюсь. Честно, я не скрываю того, что у меня есть не только деньги и хорошая внешность, но и мозги. Это здорово смотреть на озадаченные лица одногруппников и видеть там восхищение тем, что я так долго скрывала. Я счастлива, но знаю, что это временно. Скоро предстоит благотворительный бал, на котором мне придётся найти зацепки для нашего будущего с Рафаэлем. И не себе, а ему. Моя жизнь теперь отчётливо крутится вокруг него, и мне это нравится. Это правильно.

В обеденный перерыв все собираются в столовой. Рафаэль отдаёт приказ сдвинуть столы, чтобы все смогли сесть так, как хотят братства и сестринства. И это образуется огромный стол, за которым проходят оживлённые беседы и смех. Боже, как же любовь меняет людей. Точнее, разрешение на неё. Рафаэль сделал контрольный выстрел, и теперь никто не боится показать себя настоящего. Это мило.

– Я напишу тебе место и время, – шепчу я, заканчивая обед.

– Заранее скажи, какие мне панталоны надеть. С начёсом или вульгарные, – усмехается он, вызывая у меня смех.

– Вторые. На это будет интересно поглядеть. До встречи, – целую его в губы. Я успеваю это сделать до того, как он увернётся. Да-да, знаю, что не нужно торопиться, но мне мало этого целомудрия. Это не мы. Мы же безумные, больные, возбуждённые. И я чувствую, как Рафаэль сдерживает себя. Я жду того момента, когда он сорвётся. Очень жду.

Занятия завершаются, и я встречаюсь на выходе с Сиен и Белчем.

– Какие планы? – Интересуется подруга.

– У меня свидание. И у вас тоже, – сообщаю я, доставая из сумки два билета в кино.

Протягиваю им и подмигиваю.

– Она нас отсылает, – прыскает от смеха Белч.

– Мы её теряем. Но ладно, хотя бы она купила мне билет в кино, от тебя не дождаться.

– Что? То есть балета тебе не хватило? А как же минимум комфорта и максимум удовольствия? – Возмущается парень.

– Удовольствия? Последний раз всего минут двадцать…

– Ах так, да? Ну держись!

Сиен взвизгивает, убегая от Белча, а он с рёвом нагоняет её. Они счастливы. Они влюблены. А я наблюдаю и понимаю, как же мне этого не хватало. Настоящего.

Оставляя их на лужайке перед университетом, направляюсь к дому сестринства, отсылая сообщение Рафаэлю.

«20:00. Библиотека».

Когда я добираюсь до дома, то приходит ответ.

«Ты издеваешься? Эмира Райз, ты и библиотека – две несопоставимые грани!»

Улыбаясь, отвечаю ему:

«Панталоны не забудь. Самые вульгарные. Это должно быть в истории».

– Мира, всё готово, как ты просила, – в мою спальню стучится Прю.

– Спасибо. Оставь на столике в гостиной, я заберу! – Кричу я, застёгивая юбку и разглаживая складки на ней.

Набрасываю пальто и обуваю туфли на плоской подошве. Да, холодно, но ради отвисшей челюсти Рафаэля это того стоит.

– Всем хорошего вечера! Меня не ждите! – Бросаю я, сбегая вниз, и тащу тяжёлую корзинку с нашим романтическим ужином.

Добираюсь до библиотеки и, поднимаясь на второй этаж, рассматриваю приличный вариант, где бы разбить «палатку любви». В библиотеку мало кто заходит, только за редкими экземплярами книг, а я на сегодняшний вечер договорилась с месье Леду о том, чтобы никто нам не мешал здесь, даже камеры и нечаянные свидетели. После всего случившегося директору не остаётся ничего иного, как пойти мне навстречу.