Иллюзия счастья и любви [сборник ]

– Ну, это когда я ем что-то сочное… Это нормально, мне так нравится, – она ничуть не смутилась.

Ему стало смешно, как она любит всё обосновывать, он давно это приметил.

– Ещё ты сопишь во сне!.. – не унимался Сёмка.

Они сидели напротив маленького складного столика в белых махровых халатах, она хмурила нос, он смеялся на весь номер… Потом просто заснули. Он попросил её отвернуться, обнял сзади, уткнулся в мягкие волосы. Им было непривычно находиться так близко друг от друга, никто не желал торопиться, то, что происходило сейчас между ними, было важнее всего и хотелось продлить это как можно дольше.

Разбудил ранний звонок, звонил Валька.

– Сём, тут возникли кое-какие проблемы с руководством края, срочно вылетаю в Москву, надо решать… Буду к обеду, жди!

Часы показывали девять утра…

«Пусть ещё немного поспит, даже звонок не разбудил! Скажу, как проснётся, вроде есть дневной поезд…»

Знал, уговаривать бесполезно, уедет, а не сказать невозможно, впереди у них сплошные трудности, но он их не боялся.

Они подъехали к Ленинградскому вокзалу.

– Посиди, я куплю тебе билет…

Семёну пришлось отстоять приличную очередь. Он совсем не вписывался в толпу, его разглядывали и мужчины, и женщины, кто-то узнавал: «Так это же тот богатей, что скупил пол-России!..»

– Поезд через сорок минут… Тебя проводить?

Он знал – она откажется. Сашка вышла из машины, прикурила сигарету, сделала несколько затяжек. Сёмка хотел обнять, она отстранилась и молча пошла прочь.

Сел в машину, завёлся, потом выскочил и побежал за ней.

Она медленно шла по перрону.

– Сашаааа!

Александра обернулась. Семён подбежал, обхватил руками её мокрое от слёз лицо. Он целовал и не мог остановиться.

– Саш, ты только скажи, и я всё брошу и приеду в Питер, к тебе, хоть на один день… Я что-нибудь придумаю… Я не хочу выносить тебе мозг, просто будь, прошу тебя! Милая Сашенька!.. Я старался, боролся с собой, у меня ничего не вышло, ты мне необходима!.. Ну скажи хоть что-нибудь!

Она горько ревела от жалости к себе, к Вальке, к нему… Она не понимала, почему всё так несправедливо и есть ли действительно счастливые люди, у которых всё так, как надо.

Александра ехала домой, в Петербург, Сёмка – переодеться и в офис. Телефон разрывался от звонков, около дома дежурил начальник службы безопасности.

– Семён Генрихович, ну так не делается, что за ребячество, мы с ног сбились, думали, случилось что! Хотели уже секретаря вашего пытать – молчит, как язык проглотила!.. Вы уж не мешайте нам свою работу делать, не первый год вместе!

Валька вернулся через два дня, довольный, видно, решили все проблемы.

– Саш, не нравишься ты мне последнее время, не узнать тебя. В Америку поедем через месяц. Я и Сёмке сказал, чтобы на меня не рассчитывал, пока результата не добьёмся – не вернусь… Там уже вовсю детей в пробирках делают, искусственное оплодотворение называется, а какое нам дело, как делают, главное, чтобы были!.. Правда, Сашунь?.. Да что ты такая бледная?.. Что с тобой?.. Давай, может, на море поедешь на пару недель?

Александра не находила себе места, сама с собой разговаривать начала. Забудется, бубнит, Семёну пытается объяснить, сказать, как нелегко ей. Она знала, не позвонит сам, будет ждать от неё первого шага. Или забыл уже? Не могла она поверить ему: «Почему именно я? Да и какая разница, верит или не верит, всё равно никогда не скажет Вальке, не решится! Надо уехать, прав Валя! И дурь всю эту из головы выкинуть, потом всю жизнь не отмыться будет…»

Валентин заботливо поправлял воротник на её курточке, пытаясь застегнуть верхнюю пуговицу.

– Здесь жарко, Валь!..

Он прижал её к груди.

– Саш, ты не жди, пока позвоню, звони сама, пожалуйста… Ты же знаешь, как жду… И береги себя!.. Скоро посадка… Надо было Лизку с собой взять, веселее, всё не одна!

– Не может она сейчас… Герой-любовник застукал свою новую с тренером, к Лизке вернулся, вроде жениться грозился… Она теперь бдит, глаз с него не спускает, да и детей на нянек не оставит, мать-наседка! А так неплохо бы было, правда, неспокойная она, устаю от неё быстро… Мне хорошо одной, не волнуйся ты так, словно на всю жизнь улетаю!

В самолёте стало легче, она убегала от всех проблем и решений, а главное – от Семёна.

Заказала бокал вина.

– Покурить бы еще, и я в раю!

Семён не находил себе места. Как в воду канула! Ждал звонка, на всех срывался, хотелось позвонить, сказать ей что-нибудь обидное, еле сдерживался… Надо в Питер сорваться: и Сашку увидит, и по детям соскучился!

– Валя, приеду на выходные, ждём с Сашей, предки будут, шашлыки, картишки…

– Здорово! Конечно, приеду!.. Я же бобыль теперь, Сашка на Маврикий укатила погреться… Я бы и сам с радостью, так ты разве отпустишь, кровосос!

«Ведь виделись совсем недавно, ничего не сказала, что на острова собирается! Бежит от себя, от меня… Глупая!» – Семёну захотелось взять её за плечи и трясти, пока не придёт в себя, жаль не рядом!


Маргарита бегала по дому счастливая, раздавая поручения прислуге. Семён едет! Она знала, что он любит на завтрак и на обед, она знала о нём всё!.. Накануне приехал Сёмкин отец с супругой. Дом оживал в ожидании хозяина.

– А как вы поженились, Генрих Давыдович?..

– Ой, Маргоша, давно это было! Мы же с Софочкой вместе учились – хоть и пятая графа. Она усердная была, поступила в университет, а мне отец помог… Влюблён был сильно, вопреки воли родителей женился.

Софа, хоть и еврейка, расположения в его семье не нашла, воспитывалась бабушкой – жили они бедно, в коммунальной квартире, в маленькой комнатке и с кухней на десять столов.

Генрих переехал к Софе. Свадьбу сыграли скромную. На платье денег не было, а фату справили – кусок тюля, да бабушка из атласной ленты розы сделала. Столько выстрадал Генрих, стоя в очереди в ванную, но твёрдо знал – всё сделает для Софочки, жить достойно будет!

– Господи, как же без платья белого, свадебного… У каждой женщины должно быть в жизни это волшебное платье, и у меня будет, – Марго была в этом уверена, с детства о нём мечтала!

Семён любил Питер, но жить в нём уже не мог, не хватало бешеного московского ритма, да и все деньги России стекались в Москву. Петербург гордо сносил вечный дефицит бюджета, старинные здания разрушались, дороги уродовали машины и обувь.

Городская квартира пустовала – Марго с детьми жила в загородном доме, – и он прямиком мчался по Приморскому шоссе в сосновый рай. Из Москвы было трудно выбраться – встреча за встречей, но Семён всё отложил, невыносимо хотел видеть Сашку, а она уехала! Что-то менять неудобно, старики ждут и мальчишки соскучились.

Марго заставила весь дом фотографиями Семёна, надеялась, что так дети будут жить, ощущая присутствие отца, станут ближе, психолог посоветовал. Сёма называл психолога шарлатаном и аферистом, Маргоша слушала, не перечила, но все советы врача выполняла. Одна знакомая рекомендовала к бабке пойти, Семёна приворожить – на это Марго пойти не могла. Желание было, но, хоть не сильно верующая, Бога боялась. «Ничего, нашляется, поймёт и терпение оценит!»

Семён пробыл выходные и укатил в Первопрестольную – отдохнувший и разочарованный. Сашу не увидел, ещё, как назло, Валька всю дорогу о своей предстоящей поездке в Америку рассказывал, как помешался! «Неужели ревную?» – удивлялся себе.

Он знал есть три решения у этой головоломки.

Первое – забыть Сашку, второе – просто стать любовниками. Ни одно, ни другое было невозможно. Забыть не мог, на лёгкие отношения Саша бы не пошла – не такая, да и он делить её не мог, хоть и с законным мужем. А над третьим решением он мучительно думал. Препятствием была Валькина преданность в дружбе и Сашкина порядочность. Не сможет она за чашкой чая сказать: «Ухожу к другому, прости, забудь», – и не просто к другому, а к лучшему другу!

Александра обретала покой. Океан шёл на пользу, она практически перестала разговаривать сама с собой, подолгу плавала, читала книжки, записалась на уроки рисования к местному художнику. Он научил наносить особые яркие краски на белоснежный холст, на котором появлялись причудливые обитатели океана. Восторженно хвалил, работа у него, видно, такая – хвалить, но процесс Сашку увлёк.

Она практически не выходила в люди, заказывала еду на виллу, валялась на золотом песке, любовалась пунцовыми закатами. Уже прошла целая неделя, ей показалось – вечность. Она просила не задёргивать шторы – легче просыпаться под первыми лучами солнца.

Саша вышла к берегу с чашкой кофе и сигаретой – обычный утренний ритуал. Потом скинула халат и погрузилась в бирюзовую гладь. Кругом ни души, лишь редкие люди брели вдоль берега на завтрак. Она медленно плыла всё дальше и дальше и вдруг заметила человека, он был далеко, но Сашка недовольно поменяла направление – уже целую неделю в это раннее время океан принадлежал только ей.

Это был мужчина.

Сашка то и дело оборачивалась, прибавляя скорость, но он был быстрее, и расстояние сокращалось. Главное, не давать повода заговорить! Ей показалось, она слышит его дыхание – он был совсем рядом.

Александра резко повернулась. Она растерянно крутила головой: вода переливалась на солнце – и ни души!.. Ей стало реально страшно, до берега далеко…

Вдруг прямо перед ней всплыл улыбающийся Сёмка.

– Привет, милая, вам не нужен инструктор по плаванию?..

Сашке хотелось вцепиться в его длинные волосы.

– Ты чистый дурак! Я чуть с ума не сошла от страха!

Он смотрел на её возмущённую оливковую морду в солнечных веснушках и понимал: она реально рада его видеть.

Сашка весело засмеялась и нырнула, ей казалось, она лопнет от счастья! Сёмка нырнул за ней и нежно обнял под водой, они всплыли вместе, он целовал и не мог остановиться.

«Я люблю её, точно люблю, обожаю, с ума схожу!» – он был абсолютно уверен, все сомнения ушли, на душе стало легче, понятней.

– А как ты узнал, что я плаваю так рано? С ночи караулишь?

– Я прилетел в шесть утра… Как ты понимаешь, я уже знал, в какой вилле ты живёшь… Это не составило труда: я расспросил батлера, что за соседи живут неподалёку, люблю, мол, тишину, вдруг неспокойные попадутся, буду просить переселить… Меня заверили, что рядом живёт русская мадам, ведёт уединённый образ жизни, встаёт рано и плавает подолгу… Я же умный, Саш, и находчивый!

– Хитрый и коварный… – добавила Сашка, поправляя его непослушную длинную чёлку.

«И безумно красивый», – подумала про себя.

Они долго валялись на песке под пальмой, Сёмка даже заснул, рядом была Сашка – солёная и нежная.

– Пошли лопать лангустов, хочу холодного розового, – заказывать на виллу в Сёмкины планы не входило.

Ресторанчик находился прямо на берегу под белыми парусами натянутых тентов, столы незатейливо сервированы бирюзовым стеклом и орхидеями в прозрачной вазе. Принесли тёплый домашний хлеб, превосходное прохладное вино. Народу было много.

«Откуда они все повылезали? – удивлялся Семён. – По виллам, наверно, прятались, или на общем пляже валялись…»

Напротив сидели русские дивы – подкрашенные, в прозрачных туниках, на каблуках.

– Как они передвигаются по песку, несчастные?.. Саш, а что у них сиськи почти на уровне плеч начинаются?.. Это что, особая порода?

– Сём, это они такие лифчики носят, и грудь явно не своя!

– А зачем? Странно смотрится!

– Ну не включай дурака! Можно подумать, ты такого никогда не видел, сплошь и рядом! – возмущалась Сашка. – Наверно, кому-то нравится!.. Иди и сам у них спроси, они только рады будут!