Иллюзии чистого холста

– В самом первом сне я велел сворачивать расследование и уезжать. После этого Директор прислал мне письмо, в котором сообщал, что в моих услугах больше не нуждаются.

Саша снова кивнула, вспомнив и то, что при этом ему положили рядом с ноутбуком пистолет, полагая, что эта новость выбьет его из колеи настолько, что он им воспользуется. То есть в каком-то смысле его подсознание само положило ему пистолет.

– Тебе так нравилась эта работа?

– Мне нравилось то, что появилось вместе с ней. Я уже говорил вам недавно, в каком-то роде она дала моей жизни новый смысл. Возможность разобраться в себе, понимание, кем я стал. Не так-то просто однажды осознать, что ты можешь видеть прошлое и будущее. Подтверждение того, что там, на МКС, я не свихнулся от страха, что я действительно мог видеть НЛО, а потому не зря сломал себе карьеру. – Войтех вдруг понял, что голос начал звучать слишком эмоционально, поэтому осекся, несколько раз вдохнул и продолжил уже спокойнее: – Кроме этого, в какой-то мере она поспособствовала моему примирению с семьей, дала мне друзей, которых к тому времени уже не осталось. Тебя.

Саша бросила на него быстрый взгляд, вдруг понимая, что дыхание тоже сбилось, как будто это она сейчас рассказывала ему о самом сокровенном, а не он.

– Я знаю, что все это не стоит жизни людей, которые пострадали из-за меня, и даже не могу сказать, что не догадывался, как именно используют результаты моей работы в ЗАО. Я просто… предпочитал не думать об этом. Знаю, это эгоистично. И даже то, что, когда я узнал, как обстоят дела на самом деле, я с вашей помощью уничтожил ЗАО, меня не оправдывает, но ты, мне кажется, хотела правды. Вот она.

Саша только крепче сжала руль, борясь с желанием сделать лишний круг, чтобы у них было еще немного времени поговорить о важном, но время приближалось к восьми, их ждала вдова фотографа, а ей самой нужно было немного времени подумать над тем, что сказал Войтех.

Она припарковала машину и лишь тогда посмотрела на него. Как будто боясь, что она все же соберется продолжить разговор, Войтех торопливо сказал:

– Пойдем, нас уже ждут.

Саша быстро взглянула на себя в зеркало, убеждаясь, что выглядит достаточно паршиво. Она специально не стала не то что поправлять макияж, а смыла тот, который нанесла с утра, чтобы выглядеть бледной и измученной преследованием непонятной сущности. Еще в лифте Войтех внезапно взял ее за руку, то ли изображая семейную пару, как она и предлагала, то ли просто по желанию. Саша в любом случае отказываться не стала.

Ирина Семенцова действительно уже ждала их. И либо совсем недавно вернулась, либо и дома предпочитала ходить в строгом костюме и стильных домашних туфлях. Огромная квартира с дизайнерской отделкой и дорогой мебелью в стиле лофт выгодно подчеркивала холодную красоту хозяйки. На вид Ирине было около сорока, хотя гладкое лицо почти без морщин, строгий макияж, стройная фигура и хорошая стрижка могли скрадывать несколько лет.

– Добрый день, меня зовут Войтех, это моя жена Саша, – вежливо поздоровался Войтех и протянул хозяйке руку, решив, что ему, как иностранцу, будет простительно некоторое нарушение этикета.

Он не стал надевать снятую в машине перчатку, поэтому Ирина, чуть замешкавшись, пожала незащищенную ладонь. Войтех дернулся почти незаметно, кто-то другой со стороны и не увидел бы, Саша просто ждала этого.

– Проходите, – вежливо, но прохладно пригласила Ирина. – На кухню, пожалуйста, я еще не успела выпить кофе.

Не дожидаясь ответа, она развернулась и пошла вглубь квартиры, Войтех с Сашей последовали за ней. На довольно просторной кухне горело лишь тусклое бра над барной стойкой, на которую и кивнула им Ирина.

– Чай, кофе?

Саша попросила кофе, Войтех отказался от всего.

– По телефону я не совсем поняла цель вашего визита, – сказала Ирина, поставив перед Сашей чашку американо. Она не спрашивала, нужны ли сахар или сливки, как будто не подвергала сомнению собственное мнение в вопросах приготовления кофе. Саша вдруг подумала, что не понимает, что общего у этой женщины могло быть с фотографом: пусть не художником, но человеком, в ее представлении, творческим, близким к искусству.

– Дело в том, что мы сейчас живем в вашей бывшей квартире на Васильевском острове, – принялся выдавать заранее придуманную ложь Войтех. – И в последнее время нам кажется… То есть кажется моей жене, – он кивнул на Сашу, – как будто в нашей квартире есть еще кто-то, кроме нас. Понимаете?

Красиво очерченные брови Ирины медленно поползли вверх.

– Не совсем.

– Я много времени провожу на втором этаже, – начала Саша, – и иногда мне кажется, как будто за мной кто-то наблюдает…

– Там огромное окно, – пожала плечами Ирина. Она садиться на стала, прислонилась к кухонному шкафу и держала чашку в руках. – И много домов рядом. Может быть, кто-то и наблюдает.

– Нет, – Саша уверенно качнула головой и зябко поежилась, как будто вспоминая. Впрочем, она на самом деле вспоминала, что чувствовала полтора года назад, когда ее преследовал один из Темных Ангелов. – Ощущения очень яркие, как будто кто-то находится рядом со мной. Стоит повернуться – и я увижу его. Но я оборачиваюсь – и ничего не вижу. А иногда время как будто исчезает. Я ловлю себя на том, что не помню, что делала последний час. Как будто он просто исчез. Или порой рисую что-то, и не помню как это рисовала. Картины выходят жуткими, на них даже смотреть потом страшно.

Пока Саша говорила, Войтех видел, как меняется лицо Ирины. Она отчаянно пыталась сохранить невозмутимость, но он точно знал, что она понимает Сашины слова. Она уже видела это. В тот момент, когда он коснулся ее руки, перед глазами ожидаемо мелькнула вспышка: в ней Ирина стояла на втором этаже квартиры Кати – он узнал по огромному пространству и окну во всю стену – и резко оборачивалась к чему-то. Вспышка была короткой, но он успел увидеть испуг на лице женщины.

– И при чем тут я? – холодно спросила она, когда Саша замолчала.

– Вы жили в той квартире вместе с мужем, – напомнил Войтех, продолжая наблюдать за ее весьма красноречивой реакцией. – После его смерти ничего такого не чувствовали?

Ирина посмотрела на него и чуть прищурилась.

– Вы что, думаете, это, – она демонстративно усмехнулась, – призрак моего мужа является вашей жене?

– Я просто спросил, не чувствовали ли вы чего-то такого.

– Я почти не жила там после смерти мужа. Быстро продала квартиру и переехала сюда. Даже мебель всю там оставила. Вам лучше поговорить с той девушкой, которая у меня ее купила. И у которой, как я понимаю, вы сами купили эту квартиру.

– Мы ее снимаем. Хозяйка уехала куда-то в Китай, мы не знаем ее номера. Просто каждый месяц переводим деньги на карту.

– В любом случае я ничем не могу вам помочь, – Ирина поставила пустую чашку на стол и сложила руки на груди, давая понять, что прием окончен.

– Можете, – не двигаясь с места, заявил Войтех. – Вы тоже чувствовали что-то такое. Просто расскажите нам. Пожалуйста.

Ирина несколько долгих секунд разглядывала его, а затем перевела взгляд на бледную испуганную Сашу. На ее лице проступала внутренняя борьба, но сочувствие наконец победило.

– Это было не после смерти моего мужа, – едва слышно призналась она. – А до.

Войтех и Саша переглянулись. Если все это началось до смерти фотографа, тогда версию с его неупокоенным духом можно отбросить.


– Расскажите. Пожалуйста, – охрипшим от волнения голосом попросила Саша.

Ирина немного помолчала, как будто все еще решая, говорить или нет, а затем все же продолжила:

– На самом деле все это началось еще до того, как мы переехали в ту квартиру. Сейчас уже даже не вспомню, когда точно. Кажется, где-то сразу после прошлого Нового года или чуть раньше. Да, точно. У меня как раз несколько сделок было таких… продавала квартиры умерших людей. Еще коллеги шутили, что не к добру это. Как прицепится призрак какой-нибудь старушки-кошатницы, так не отвяжусь. Шутки-шутками, но где-то вскоре после этого мы с покойным мужем начали просыпаться по ночам от кошмаров. В самих кошмарах, конечно, нет ничего такого, и снились они нам разные, но почти каждую ночь. Среди этих сделок у меня вышла одна особенно хорошая. Владелец умер, а его дочь живет в Лондоне, ей отцовская квартира оказалась не нужна. Квартира была огромная, в хорошем районе. Высокие потолки, светлые комнаты, дорогая качественная отделка. Там владелец каким-то бизнесменом был, все мотался между Москвой и Питером, в квартире почти не жил, кухней так и вовсе, кажется, не пользовался. Вот после этой сделки у меня и накопилось достаточно средств, чтобы купить собственное жилье, до этого мы со свекровью жили. Мне эта квартира на Васильевском не очень нравилась, но Коля, когда увидел ее, прямо загорелся. Конечно, пришлось еще в нее денег вложить, там отделка страшненькая была, «цыганская», как я ее называю. В апреле прошлого года мы в нее переехали. Я дни считала до переезда, если честно. Коля пить начал, думала, хоть личная студия его отвлечет. Но… – она развела руками.

– Лучше не стало? – с сочувствием поинтересовалась Саша.

– Стало только хуже. Вроде бы и клиенты у него были, модели и актрисы портфолио заказывали, и снимки его в разных журналах печатали, а он все равно продолжал пить. А потом началось вот то, что вы описываете. Ему казалось, будто на него кто-то смотрит, кто-то стоит за его спиной. Тоже говорил, что порой словно провалы в памяти случаются. Иногда после таких провалов находил сотни пустых кадров в фотоаппарате. Как будто одно место на стене фотографировал. Я, конечно, говорила, что это все от алкоголя, но, знаете, и сама что-то такое чувствовала. Кошмары сниться перестали, зато наяву ощущения были погаными. И почему-то только в студии, на первом этаже такого не случалось. А потом Коля умер, я быстро квартиру продала, как раз клиентка-художница нашлась, и съехала.

– Катю вы, конечно же, не предупредили, – с упреком сказала Саша.

Ирина посмотрела на нее, чуть прищурив глаза.

– Я тогда не знала, что ей это тоже останется. Думала, на нас и закончится. То есть на Коле, потому что после его смерти я как раз перестала это чувствовать.

– А как умер ваш муж? – поторопился спросить Войтех, пока Саша своей честностью и принципиальностью окончательно не настроила Ирину против них.

– Инсульт, – Ирина почти равнодушно пожала плечами. – Я ему даже разводом угрожала, но ему было плевать. В последнее время перед смертью пил по-черному, пару раз даже съемки срывал. В тот день я задержалась на работе, показывала объект в области, ночевать осталась там же, в Сестрорецке. Домой возвращаться было уже поздно, погода отвратительная. Может быть, если бы приехала… – Ее голос сорвался, и она замолчала, продолжив лишь через несколько секунд. – Приехала к полудню другого дня, зашла домой, его нет. Куртка и ботинки на месте. Поднялась в студию, а он там. Сидел на стуле, который иногда для съемок использовал, прямо по центру комнаты. Так и закоченел, даже фотоаппарат из рук не выпал. Врачи сказали – обширный инсульт. Умер быстро. Не могу только понять, почему он там сидел? Дверь была заперта изнутри, значит, клиента у него не было. Если бы кто-то уходил, дверь снаружи запер бы. На самом фотоаппарате остались только пустые кадры, но он снимал их часа за три до смерти. Как будто сел на стул, фотографировал стену, а потом еще три часа так просидел и умер.

Ирина заметно разволновалась, налила себе стакан воды из графина и залпом выпила.

– Так что мой вам совет, – она в упор посмотрела на Войтеха, как будто Саши и вовсе в квартире не было, – увозите жену оттуда. Срочно и подальше. Если оно к вам еще не прицепилось, то успеете. Я вот, видите, смогла.

Войтех зачарованно кивнул и сам почти не помнил, как они попрощались с хозяйкой и вышли на улицу. Очнулся лишь тогда, когда услышал Сашин голос:

– Бред какой-то. – Она чуть дрожащими руками вытащила из сумки пачку сигарет и прикурила, не торопясь садиться в машину. – Ничего не понимаю. Выходит, что это все началось еще с фотографом и его женой, потом они притащили это в новую квартиру, но после смерти фотографа «это», чтобы оно ни было, не последовало за Ириной, а осталось в квартире? И теперь преследует Катю? Я думала, тут уж либо человек, либо место. – Саша вопросительно посмотрела на Войтеха, как будто он мог знать ответ, но он не знал.

– Я сам понимаю не больше твоего, – признался он, вытаскивая из кармана снятую перчатку, чтобы вернуть ее на правую ладонь. К вечеру начался мелкий не то снег, не то дождь, и поднялся ветер, поэтому он немного замерз, но терпеливо ждал, пока Саша докурит, не садясь в машину сам. – Кажется, нам нужен мозговой штурм.

– Всенепременно. – Саша затушила докуренную только до половины тонкую сигарету о край мусорного бака и бросила ее внутрь. – А пока я предлагаю ехать домой, холодно до ужаса.

Войтех и не думал возражать.

1 мая 2015 года, 19.59

пр. Науки



– Какой-то дурацкий день, – то ли со вздохом, то ли со стоном протянула Лиля, опускаясь на диван рядом с Невом, который последние полчаса что-то читал.

– Разве? – рассеянно удивился он, не отрывая взгляда от книги. – Мне показалось, хороший был день. Все наконец возвращается на круги своя. Работа, расследование… Как будто ничего не произошло.

– Вот именно, «как будто», – передразнила она, запрокидывая голову назад, на подушки дивана, и глядя в потолок. – Это ты сегодня побывал на нашем совещании, потом на работе, потом снова на совещании – так день и прошел. Можно сделать вид, что все хорошо, что все как раньше. А я сидела здесь и думала. Ничего уже не будет как раньше, Нев. ЗАО в том виде, в котором мы его знали, ликвидировано, а значит, моя миссия провалена. Общество отзовет меня, и я еще не знаю, что мне будет за то, что я их раскрыла перед вами. Всю работу по выявлению тех, кто стоял за «Прогрессивными технологиями» нужно начинать сначала, а мы даже не знаем, сможет ли этот Ляшин сдержать слово. Или мы так и будем сидеть все вместе в квартире Вани и бояться выходить по одиночке…

Нев закрыл книгу, которую все равно не читал, а лишь использовал как прикрытие, чтобы иметь возможность посидеть в тишине наедине со своими мыслями, отложил ее на столик и повернулся к Лиле. Она тоже посмотрела на него, пряча истинные эмоции за маской демонстративного страдания, чем заставила улыбнуться.

– Иди сюда, – предложил Нев, раскрывая ей объятия.

Она с готовностью передвинулась ближе, положив голову ему на плечо и прикрыв глаза, позволяя себя обнять. Нев погладил ее по голове, словно маленького ребенка, и поцеловал в лоб.

– Все будет хорошо, – пообещал он. – Со мной тебе никого и ничего не стоит бояться. Уж точно не «Прогрессивных технологий» и не твое Общество.

– Да, только твоя жизнь в Питере, а моя – в Москве, – напомнила Лиля. – Ты не сможешь защищать меня двадцать четыре часа в сутки.

Нев ответил не сразу, продолжая рассеянно гладить и перебирать ее волосы. Лишь после довольно продолжительного молчания решился предложить:

– Так переезжай ко мне.

Она на мгновение затаила дыхание, и его рука тоже замерла. Нев поспешно добавил:

– Тебе необязательно решать это прямо сейчас. Просто имей в виду, что у тебя есть такой вариант.

– Почему не ты ко мне? – с улыбкой, которую он не видел, но мог услышать в ее голосе, уточнила Лиля.

– Потому что у меня трехкомнатная квартира, – спокойно пояснил Нев. – А в твоей однушке не найдется места для моей коллекции, – он кивнул на гобелен на стене, который сегодня скрывал как всегда запертую тайную комнату. – И потому что в Москве находится твое Общество, а в Питере, как я понимаю, у них нет филиала.

– Питер не так далеко от Москвы, чтобы они меня тут не достали, – хмыкнула Лиля, – если им это понадобится.

– Но все равно. Находиться с ними чуть ли не на одной улице не то же самое, что в другом городе.

– Я и так с ними не на одной улице, слава богу. У нас офис на Тверской.

– Не так уж далеко от тебя, – пожал плечами Нев и снова поцеловал ее, на этот раз в макушку. – Как я уже сказал, тебе не нужно принимать решение сейчас. Давай я сделаю тебе ванну, ты как следует расслабишься, а потом мы откроем бутылку вина, приготовим что-нибудь вкусное и сделаем вид, что все у нас прекрасно и никому ничего не грозит. Один вечер мы точно можем себе это позволить. Как тебе такой план?