Игра в саботаж

Он мог бы пойти к Наташе Игнатенко. Он мог рассказать Жовтому всю правду о его жене и, возможно, тем самым его спасти. Он мог сделать все то, что не сделал…

Качнувшись, Емельянов прислонился к стене. Впрочем, он многое может и теперь. Он мог бы написать докладную записку и пригрозить Печерскому. Мог заставить продлить дело об убийстве Киры Вайсман. Мог, в конце концов, бросить пить, взять себя в руки и прекратить влезать собственным сердцем во все.

Мог бы… Но он вдруг понял, что ничего этого не хочет. Все это было ему безразлично. Он шел дальше и думал: да провались оно все пропадом! Все, абсолютно все провались к чертовой матери!


А ночные фонари безразлично, беззвучно качались над ним…