И остался только пепел

Ее разбудил какой-то звук. Исха подняла голову, щурясь даже от неяркого света догорающих углей в камине. В первый момент она не поняла, где находится. Но Веренир все еще был здесь, в кресле, его грудь мерно опускалась и поднималась. Раздался стук в дверь. Видимо, уже не в первый раз, и именно этот звук заставил ее проснуться. Сколько прошло времени? Судя по тому, что угли еще красные, не слишком много.

Она поднялась, разглаживая складки на платье. Ох, шея снова затекла от не слишком удобной позы. Когда же ей доведется поспать в кровати? Стук снова повторился, и был настойчив. Если бы Веренир, перед тем, как начать работу, не запер ее на засов, неизвестный гость наверняка уже вломился бы внутрь. Исха взяла со стола все еще горевшую лампу поспешила открыть дверь, пока звук не разбудил десницу.

На пороге стоял Витабут, кажется, он не ожидал ее здесь увидеть и в первую щепку даже растерялся. Но очень быстро взял себя в руки, его лицо приняло обычное для него выражение холодной надменности.

— Я хочу говорить с десницей князя, — обратился он к ней без всяких приветствий.

— Боюсь, что это невозможно, господин шуйца, господин десница спит, — как можно более почтительно ответила Исха, одной рукой поправляя волосы, пытаясь чуть пригладить их и одновременно скрыть как можно большую часть шрамов.

Этот жест не остался без внимания со стороны мужчины, вызвав насмешливый взгляд. Конечно же, объяснять что-либо она ему не собиралась. Во-первых, это было не его дело, а во-вторых, он все равно не поверил бы ей.

— Ну, значит, ему придется проснуться, — Витабут расправил плечи, чтобы казаться больше, хотя рост и телосложение этого седовласого мужчины и так внушали уважение. Едва доходя макушкой ему до лопаток, Исха вздернула подбородок и, вместо того, чтобы уступить ему дорогу и дать войти, как он того ожидал, она сделала шаг навстречу. Он инстинктивно подался назад. Она вышла в коридор и притворила за собой дверь. Рядом стоял дружинник, охранявший покои Веренира. Когда Исха заходила, здесь стоял другой мужчина, но, видимо, караул сменился. Сейчас здесь стоял совсем юный человек, едва достигший 16 зим — возраста, с которого можно было вступать в княжескую дружину. Исха вежливо ему кивнула и снова обратила взгляд на Витабута.

— Сожалею, господин шуйца, но господин десница настолько вымотан службой, что если он не поспит хотя бы еще несколько лучин, это будет опасно для его жизни, а значит и всех тех, за кого он отвечает.

Витабут оценивающе посмотрел на нее, как на мелкую гадюку, которую повстречал в лесу. Не знаешь, пнуть сапогом с дороги или подождать пока сама уползет, потому что, несмотря на свой размер, она все же опасна.

— Вымотан, говоришь? — ухмыльнулся он, снова многозначительно посмотрев на ее волосы. — Что ж, передай, что я буду ждать от него утром сообщение о ходе расследования.

Исха кивнула. Витабут уже хотел уйти, но обернулся и добавил:

— Неужели ты думаешь, что такая как ты, может его заинтересовать? — он коротко хохотнул. — С его положением он может получить любую женщину в княжестве. Лю-бу-ю, — после этих слов шуйца махнул дружиннику, чтобы тот отошел подальше и не мог слышать их разговора.

Ведунья старалась сохранять каменное лицо. Не то, чтобы она на что-то рассчитывала, но иногда ей казалось, что Веренир видел в ней то, чего не замечали другие и даже она сама.

— Ты ведь не настолько глупа, чтобы не понимать того, что необразованная девка из какого-то захолустья, да еще со столь безобразным увечьем, просто не сможет долго удерживать его внимание? — он говорил очень тихо и при этом улыбался, видя, как рука Исхи мимо ее воли дернулась к обезображенной щеке. Витабут упивался своим превосходством над маленькой женщиной.

Он сполна отыгрывался за свое унижение, нанося удары по самым больным местам. — Ты — лишь его очередной эксперимент, как те крысы и перепелки, которых он убивает, чтобы потом воскресить и потренировать свои силы, — он смаковал каждое слово, глядя прямо ей в глаза. — Или вражеские шпионы, которых удается вычислить. Нужно отдать деснице должное — он умеет обращаться с пленными — рано или поздно говорят все. А знаешь почему? — он сделал шаг вперед, почти вплотную приблизившись к женщине и зашептав ей в самое ухо. — Потому что от его пыток их не спасает даже смерть.

Его кривая улыбка сейчас была так близко от Исхи, что ведьма почему-то поняла: она обязательно приснится в кошмаре.

— Однажды на охоте, — продолжил шуйца, — куда были приглашены лишь первые лица княжества, вепрь убил лошадь десницы. В итоге кабана мы все же загнали. Но Веренир, чтобы не задерживать нас с князем, заставил свою мертвую кобылу подняться и продолжать везти его на себе, а мертвый кабан шел за нами следом до самого замка. Тогда это нас весьма впечатлило. Но то, что он сделал с тобой вообще выходит за рамки понимания. А ты, хотя вроде и живая, ходишь за ним, как та мертвая свинья. Не смеши людей, девочка.

Исхе стоило большого труда внешне никак не отреагировать на эти слова, хотя внутри она была словно побита камнями. На стене мелко дрожали тени от пламени лампы в ее руках.

— А теперь, — он выдержал изящную паузу. — Доброй ночи.

Витабут с достоинством удалился, оставив оцепеневшую ведьму наедине со своими мыслями.

Паренек-дружинник, увидев, что шуйца уходит, вернулся на свое место. Исха еще немного посмотрела ему вслед, пытаясь унять колотящееся сердце, а потом тихо вошла обратно в покои Веренира и тщательно закрыла дверь на засов. Да только это не помогло. Ни один замок в мире сейчас не заставил бы ее чувствовать себя в безопасности. Десница все еще крепко спал в своем кресле, только все вокруг теперь уже не казалось ни уютным, ни успокаивающим. Как могла она хотя бы на полщепки подумать, что снова оказалась дома? Дом сгорел. Все, кто был ей дорог — мертвы.

Слова шуйцы были слишком похожи на правду. Они сполна отвечали на многие вопросы: почему он спас ее, зачем держит рядом с собой, почему так внимателен… Она — эксперимент. Наверняка, один из самых удачных в жизни мага. Вот в чем ее ценность. Что ж, так тому и быть. Но прямо сейчас уйти она не могла, потому что уже пообещала позаботиться о нерожденном младенце. Да и сама Медика, похоже, одна из немногих, кому в этом замке судьба Исхи небезразлична. Она так искренне слушала ее рассказ и даже плакала, когда ведьма дошла до смерти бабушки. Да, беременность многих женщин делает сентиментальнее, но все же она сочувствовала рассказчице. Потерпеть еще две луны, и Исха будет свободна от своего обещания, а потому сможет беспрепятственно уйти.

Заснуть она сейчас не смогла бы при всем желании. К тому же здесь, ей казалось, было слишком душно. Исха распахнула ставни, сделав несколько глубоких вдохов ночного воздуха и села за рабочее место Веренира, открыв очередную книгу. Не давало покоя еще и то, что, если лекаря убил Йерскай, весь этот переполох случился из-за нее. Значит она просто обязана помочь его разыскать.

Она рассеянно просматривала лист за листом, больше пребывая в своих мыслях, нежели в содержании написанного. Небо в прямоугольнике окна начало светлеть. В какой-то момент она поняла, что уже несколько щепок смотрит в одну точку. На пергаменте была размазана и намертво впиталась крупная капля крови. Вернее, Исха только предположила, что большое коричневое пятно — это именно кровь. С другой стороны, что еще это могло быть в такой книге? Она пробежалась по строкам.

«Кровь убиенного взывает к своей убийце», — бросилось в глаза. Исха еле сдержалась, чтобы не закричать! Она подскочила с места и в первый момент хотела разбудить Веренира, но все же решила повременить и вникнуть в суть обряда. Уму не постижимо, но, кажется, это именно то, что они искали. Вчитываясь в порядок проведения ритуала, женщина пыталась мысленно прикинуть, могло ли в обезглавленном теле остаться нужное количество драгоценной сейчас для них жидкости. Ответа у нее не было. Оставалось проверить это опытным путем, чтобы останки лекаря можно было поскорее отдать огненной стихии. Что-то ужасно неправильное было в таком расчетливом использовании тела после смерти.

Есть ли что-то там за чертой? Исха не знала, потому что когда Веренир вернул ее на этот свет, она ровным счетом ничего не помнила. В народе часто повторяли фразу «предстать пред очами Ясногорящего», имея в виду умереть. Но ничьих очей там не было. А только бесконечная черная пустота. Но, быть может, ее время еще не пришло, и небожитель просто не явил ей себя? Или… его просто нет?

А вот убийца лекаря есть наверняка. И его нужно найти. Ведунья долгим взглядом окинула спящего. Покачала головой. Внутри залегла тяжесть. Не по себе быть чьей-то подопытной зверушкой. Она пыталась отогнать мысли о недавнем разговоре с шуйцей, но не получалось. Слишком уж правдиво выглядело все то, что он ей сказал.

И все же Веренир спас ее. Даже дважды. Какие бы причины им не двигали, она благодарна ему. Не задумываясь о том, что она делает, Исха стянула с кровати одеяло и накрыла им спящего — из окна проникала прохлада, но закрывать ставни не хотелось. Если разбудить его сейчас, от него будет мало толку. Ведьма по себе знала, как важен сон для восстановления сил не только физических, но главным образом магических. Пусть еще немного поспит, пока она подготовит все необходимое. А когда они найдут убийцу, Исха сможет максимально ограничить себя от общества десницы.

На столе она нашла чернильницу, перо и даже бумагу. Исха нежно погладила ровный шершавый лист. Не часто ей приходилось пользоваться этим материалом — слишком дорого для жителей такого маленького городка, как Тихий Лог. Она переписала всю страницу с подготовкой к обряду и описанием его проведения. Нужно было собрать нужные ингредиенты.

Ведьма еще раз пробежалась по списку и дернула за шнур, который должен был потревожить колокольчик в помещении для слуг. Как успела заметить ведьма, на зов из покоев десницы почти всегда являлась Эйла. Возможно, он сам того пожелал или это какая-то негласная договоренность между слугами. Насколько Исха имела представление о жизни богатых господ, обычно мужчин обслуживали мужчины, а женщин — женщины. Ну, да ладно, десница вправе сам выбирать, кого из прислуги ему хочется видеть. И хотя эта мысль вызывала какое-то неприятное чувство, заниматься самокопанием сейчас было не время.

Ждать пришлось недолго. Дверь попытались открыть снаружи, а когда не получилось, раздался стук. Исха, уже закутавшись в свой шарф, тут же открыла засов. Кажется, Эйла так же, как и шуйца, была слегка обескуражена, увидев ведьму здесь в такое время. Она слегка отпрянула назад.

— Мне нужна твоя помощь, — не стала медлить ведьма, выходя из покоев и тихо притворяя за собой дверь. Изнутри ее запереть было некому, поэтому она предупредила все того же молодого дружинника, чтобы он постарался никого не пускать к деснице хотя бы еще несколько лучин, пока не рассветет. Эйла странно на нее посмотрела, но только уточнила, чем же может быть полезной.

***

Первым делом зашли в кабинет лекаря. Исха надеялась отыскать найти здесь многое из того, что нужно для проведения обряда. И ей это удалось: здесь нашелся и пчелиный воск, и розмарин, и полынь, и еще несколько растений, из которых следовало приготовить что-то вроде мази. Но было и еще кое-что.

— Я понимаю, что это странный вопрос. Но мне нужна кедровая живица и гадюка. Где в замке я могу это найти быстро?

Точнее, для заклинания нужны были внутренности змеи и ее яд, но ведьма решила не пугать служанку. Ей и самой было не по душе готовиться к такому, так зачем же втягивать в это посторонних больше, чем того требовали обстоятельства? К сожалению, без помощи сейчас не обойтись, а Эйла по крайней мере здесь давно служит и может знать, где взять недостающие ингредиенты. Самой идти в лес искать змею было долго, а кедры и вовсе не росли в здешних краях.

Эйла распахнула свои большие глаза, обрамленные густым черными ресницами.

— Может ли Эйла узнать, зачем госпоже эти… вещи? — осторожно поинтересовалась она. Если рядом был бы Веренир или кто-то из других господ, ей и голову не пришло бы спрашивать. Слуги не задавали вопросы, а лишь выполняли приказы. Но ведунья, хотя в глаза к ней и обращались довольно почтительно, госпожой для них не была. Вряд ли она имела право отдавать приказы, а потому решила, что лучше рассказать Эйле правду, чтобы та понимала важность своей роли в сложившихся обстоятельствах.


— Ты ведь знаешь, что господин десница, да и все в этом замке, ищут убийцу лекаря Ратиура? — начала она издалека.

— О, да! Это так ужасно! — вздохнула девушка.

— Все эти ингредиенты нужны для одного сложного магического обряда. Если Веренир… то есть господин десница… сможет его провести, то узнает, где искать преступника.

Эйла испуганно прижала ладонь к губам, глаза ее при этом стали будто бы еще больше.

— Не бойся, — Исха легонько погладила служанку по плечу. — Его уже наверняка нет в замке. К тому же здесь столько дружинников, что ты в безопасности. Но теперь ты понимаешь, насколько важно найти это?

Служанка медленно кивнула, что-то быстро соображая.

— Эйла не знает, где взять это, но знает человека, который может достать все, что угодно. Он живет в городе, недалеко отсюда.

Исха глянула в окно, первые лучи проникали в кабинет. Пока служанка побежала за плащами, Исха собрала и уложила в одну корзину все ингредиенты, которые уже собрала, оставив там же переписанный лист с описанием обряда. Не за чем носить это с собой. Тем более, Эйла сказала, что тот человек живет недалеко, а значит есть все шансы вернуться еще до пробуждения Веренира. Было неприятно оттого, что какая-то часть ее все равно пыталась заслужить одобрение этого человека. «Не смеши людей, девочка», — прозвучал в голове голос шуйцы.

Еще во время предыдущего визита, она нашла в кожаном кошельке серебряные монеты. Исха взяла несколько, чтобы расплатиться за нужные ингредиенты, рассудив, что никто не будет против такого заимствования, тем более, сейчас это было делом государственной важности.

Утро выдалось солнечным, но прохладным, поэтому плащи, за которыми предложила сходить Эйла, пришлись весьма кстати. Служанка шла молча, опустив голову, одной рукой придерживая большую кожаную сумку, надетую через плечо. В ней лежало что-то тяжелое. Исха чувствовала в девушке какое-то напряжение. Впрочем, в последние несколько дней в замке не было ни одного абсолютно спокойного человека. Слишком много тревожных событий произошло.

— Госпожа Исха, — наконец обратилась к ней служанка, когда они миновали ворота замка.

Ведьма улыбнулась.

— Прошу, называй меня просто по имени. Я очень далека от знатных господ, поверь мне.

Девушка немного смутилась, но кивнула.

— Можно Эйла задаст вопрос?

— Разумеется.

Несмотря на то, что ее она знала лучше других слуг, симпатии к ней не было. Скорее, даже наоборот, видя, что Веренир выделяет ее среди остальных слуг, где-то глубоко внутри Исха не могла справиться с грызущим неприятным чувством по отношению к ней, а потому старалась быть со служанкой как можно более любезной. В конце концов та ни в чем не виновата.

— Ходят странные слухи, будто господин десница может… — она не могла подобрать подходящие слова. — Может повелевать мертвыми.

Исха удивленно на нее посмотрела. Открыла рот, чтобы ответить утвердительно и вдруг вспомнила, что Веренир просил никому об этом не говорить.

— С чего ты это взяла? — осторожно спросила она.

— Ну, слышала, что некоторые так говорят, — смутилась служанка. — Но не всегда можно верить тому, о чем болтают, тем более, когда это так невероятно! — тут же добавила она себе в оправдание.

— Не знаю, Эйла, не могу судить о том, что десница может, а что — нет. Не думаю, что ему понравилось бы, узнай, что мы говорим о нем за его спиной.

Эйла покраснела и опустила голову. Она ускорилась, шагая по вымощенным булыжником улицам, которые то расширялись, то сужались. Неожиданно она затормозила. Исха чуть не влетела в нее, но в последний миг смогла сохранить равновесие.

— Это здесь, — она постучала в ничем не примечательную ветхую дверь, каких в округе была тьма. Нужно признать, они забрались не в самый приятный район. В переулке воняло тухлятиной и мочой, а вокруг шныряли подозрительные личности. И попрошайки в лохмотьях были еще самыми приличными из них. Исха побоялась, что здесь у нее запросто могут срезать с пояса кошелек, а потому крепко прижала его рукой и получше запахнулась плащом.

Им долго никто не открывал. Исха видела, что служанка начинает нервно оглядываться по сторонам, но продолжает настойчиво стучать. Когда ведьма уже готова была предложить поискать необходимые ингредиенты в другом месте, дверь со скрипом приоткрылась. Через узкую темную щель было невозможно разглядеть, кто стоял внутри. Эйла что-то долго ему шептала. Потом дверь снова захлопнулась.

— Все в порядке, — виновато улыбнулась служанка. — Просто не все то, чем человек торгует, разрешено законом. Он очень осторожен.

Ведьме это нравилось все меньше, но сейчас она не в том положении, чтобы привередничать. Прошло не менее трети лучины, когда дверь наконец широко распахнулась и какой-то худой мужчина жестом пригласил женщин внутрь. Рубаха и штаны висели на нем так, словно под одеждой находились лишь кости, что наводило на мысль о долгой и смертельной болезни. Когда женщины вошли, он выглянул наружу, осмотрелся и тщательно запер за собой засов.

Исха ожидала увидеть что-то вроде лавки со всяким барахлом. Но внутреннее убранство не напоминало место, где чем-то торгуют. Печь, лавка, стол, одно маленькое окно, затянутое бычьим пузырем, через которое едва проникает дневной свет. Обычная бедная лачуга, насквозь провонявшая давно немытым телом. Женщина поморщилась. Улицы столицы тоже не отличались свежестью воздуха. Тесное соседство нескольких десятков тысяч горожан давало о себе знать: запах нечистот витал почти везде. Это была одна из причин, по которой Исха раньше предпочитала лесную глушь. Но здесь, внутри, вообще было нечем дышать. Она повыше натянула на лицо шарф и беспомощно посмотрела на Эйлу, глазами спрашивая, что дальше. В этот момент человек сдвинул ногой грязный половик, явив их взорам деревянную крышку. Он потянул за кольцо и открыл проход. Даже это небольшое усилие далось ему с трудом. Исха осторожно заглянула внутрь, но увидела только первые несколько ступеней, ведущих в непроглядную тьму. Сосущее под ложечкой чувство поселилось внутри. Она нахмурилась и снова воззрилась на спутницу. Эйла ободряюще улыбнулась. Человек зажег лампу и в полном молчании передал ее служанке. Та кивнула ему и шагнула на ступеньку. Исха схватила ее за руку, повинуясь порыву предостеречь двушку от ошибки. Но Эйла снова улыбнулась:

— Все в порядке, Исха. Эйла уже не раз была у этого господина.

Исха сжала челюсти, но мысленно приказала себе отпустить служанку. Неприятное ощущение внутри усиливалось. Впрочем, возможно, это обычная боязнь незнакомого, да еще и темного пространства. Это объяснимо и вполне логично — страшиться спускаться в подвал. В конце концов, ну не желает же Эйла ей зла? Они на одной стороне. Женщина поглубже вздохнула (о чем сразу же пожалела) и стала двигаться вслед за служанкой.

Спуск не занял много времени. Очень скоро они уперлись в огромную дубовую дверь, укрепленную железными скобами. Эйла уверенно постучала и толкнула ее. Та поддалась без всякого усилия, не издав ни звука. Похоже, тот, кто здесь находится, следит за ее состоянием и вовремя смазывает петли. Было сыро, но дышалось здесь гораздо легче, чем наверху. Женщины вошли.

Слишком много таинственности. Чересчур много предосторожностей. Наверняка контрабандист, думала Исха, оглядываясь по сторонам. Здесь хватало источников света, чтобы в лампе, которую держала Эйла, отпала необходимость. Комната была довольно большая, но заставленная стеллажами с книгами и свитками. Посередине стоял большой письменный стол с необходимыми принадлежностями. Вокруг — расставлено несколько простых, но добротных стульев с прямыми спинками и подлокотниками.

Лицом к стене стоял человек в плаще какого-то непонятного то ли выцветшего черного, то ли серого цвета. Капюшон был накинут на голову, поэтому даже понять, мужчина перед ними или женщина, было невозможно.

Эйла поставила лампу на стол. Исха же решила, что с этим пора заканчивать. Сейчас она получит, что ей нужно и поскорее уйдет из этого странного места. Чем бы этот человек в плаще ни занимался, это ее не касается. Она нервно кашлянула для привлечения внимания. Незнакомец, наконец, повернулся к гостьям и жестом указал на стулья. Исха кивнула и присела на самый краешек, оказавшись спиной к двери. Все внимание ее было приковано к фигуре напротив, поэтому куда села Эйла, она не заметила. Женщина уже хотела начать разговор, когда человек изящным движением руки смахнул с головы капюшон, обнажив волосы цвета спелой пшеницы.

— Ты?! — задохнулась Исха.

— И тебе доброе утро, — со спокойной улыбкой отозвался тот, кто назвался князю Йерскаем.

— Я не понимаю… — она растерянно оглянулась, ища взглядом Эйлу, но служанки здесь уже не было. Дверь — закрыта. Исха не услышала, как та вышла. Тугой комок нервов под грудью зашевелился. Она стала дышать глубже, но это ее не успокаивало. — Что все это значит? — дыхание предательски сбивалось, а ладони стали мокрыми. Мужчина удобнее устроился и сложил руки в замок на столе.