И меркнет свет

– Я хочу сказать, что она любит тебя, – ответила Эфира. – Все это видят.

– Ну да, – ворчливо ответил он и прочистил горло.

Но ему так и не удалось дать ей неловкий ответ, потому что в тот момент тьму пещеры осветила вспышка яркого света и раздался хруст, словно рассекший воздух.

Когда свет угас, прямо перед ними стояла Беру.

Ни Гектор, ни Эфира не пошевельнулись.

Лазарос стоял рядом с Беру, но Эфира не смела оторвать взгляда от сестры.

– Это правда ты? – Эфира бросилась вперед, но Гектор удержал ее.

Подсознательно она понимала, что он защищает ее. Скорее всего контроль принадлежит богу, а не Беру. Но большой части ее было все равно. Ее сестра появилась перед ней, как будто услышала зов Эфиры.

– Эфира? – позвала Беру.

И тут уже ничто не могло помешать Эфире броситься к сестре.

– Беру, мы пошли за тобой, мы искали тебя…

– Эфира, пожалуйста, – сказала Беру. – Пожалуйста, ты должна…

Она резко замолчала, лицо стало пустым, а тело напряглось.

– Твоя сестра весьма настойчива, – сказал бог.

Эфира замерла, и голос бога разнесся по пещере противоречивой нотой.

– Она отчаянно жаждет поговорить с тобой. С вами обоими.

Его взгляд снова обратился на Гектора, который в ужасе смотрел на Беру.

– Возможно, я позволю ей, – заметил бог. – Если, конечно, вы мне поможете.

Эфира смотрела на нее, тяжело сглатывая.

– Чего ты от нас хочешь?

– Думаю, вы этого тоже хотите, – ответил бог. – Вытащить меня из тела твоей сестры.

Эфира не знала, как ответить, но заговорил Гектор:

– Ты хочешь отпустить ее? Почему?

Бог наклонил голову Беру:

– Просто скажу, что мне будет лучше без этой формы. Так как это ты меня сюда засунула…

– Ты решил, что она может и вытащить, – закончил за него мысль Гектор.

– Я это сделаю, – тут же сказала Эфира.

Гектор резко повернулся к ней.

– Так и думал, что ты согласишься, – произнес бог, натягивая на лицо Беру что-то вроде выражения удовлетворения.

У Эфиры чуть не закружилась голова, пока она смотрела в такое знакомое лицо, похожее на ее сестру. Ее яркое выражение лица погасло, а свет в глазах потух.

– Когда я вернула тебя, – сказала Эфира, – у меня кое-что было. Чаша. Она сделала меня сильнее.

– Тебе нужна эта Чаша, чтобы освободить меня?

– Я так думаю, – ответила Эфира.

Бог наклонил голову Беру – этот жест казался каким-то странным.

– Ладно. Мы добудем эту Чашу.

– Я не знаю, где она.

– Святой, я знаю, где находится Чаша, – сказал Лазарос. – Паллас оставил ее себе вместе с тремя другими искажениями твоей изначальной формы.

– В Паллас Атосе?


– Да, – ответил Лазарос. – И могу я скромно предложить оставить его здесь?

Он указал на Гектора.

Глаза мечника горели яростью, и Эфира почувствовала, что снова смотрит на готового убивать юношу, которого встретила в Паллас Атосе.

– Не думай, что я не заметил твое жуткое помешательство на ней, когда мы видели тебя в долине. Если ты считаешь…

– Гектор, – предупредила Эфира. Она выпрямила плечи и посмотрела на бога. – Должна не согласиться с твоим другом. Гектор остается с нами.

Гектор бросил на нее взгляд, полный благодарности и удивления.

– Зачем?

– Потому что они связаны, – ответила Эфира, быстро размышляя. – Их эша. Возможно, это поможет мне отделить ее эшу от твоей.

Казалось, что бог обдумывал ее слова, хотя сказать наверняка было сложно.

– Если это поможет тебе, – наконец ответил он, – то мы все туда отправимся.

Прежде чем Эфира успела подумать о том, на что они согласились, бог перенес их во вспышке яркого света.





37. Антон




– Раздавай.

Антон не поднял взгляд, собирая карты на столе перед ним. Они со Странницей только что закончили последний раунд канбарры, их еженощного ритуала с момента отплытия в Паллас Атос.

Но этой ночью Илья впервые поймал его за игрой. Странница уже ушла спать, и Антон не мог не задуматься, ждал ли Илья этой возможности.

– Я не стану играть в карты с тобой, – резко ответил Антон.

– Но нам всегда было весело, – ответил Илья, входя в комнату. – Разве ты не помнишь, как мы не спали ночами и играли в карты до самого рассвета? Ты приходил в восторг каждый раз, когда побеждал. Так гордился тем, что смог одолеть меня. Конечно же, чаще всего я позволял тебе выиграть.

– Я помню, как мы играли в карты в последний раз, – заметил Антон. – Ты держал меня в плену в Назире.

– Ты все еще расстроен из-за этого? – спросил Илья.

Внутри Антона разгорелась ярость, быстрая и горячая.

– Расстроен ли я еще, что ты пытал меня и чуть не убил Джуда?

На лице Ильи отразилось раскаяние, и Антон разозлился еще сильнее.

– После всего, через что мы прошли за последние несколько недель, всего, чем я помог тебе… Я думал, может, ты увидишь, что я изменился.

– Пожалуйста, – Антон безрадостно усмехнулся, – только, не говори мне, что ты ради этого помогаешь нам.

Илья пожал плечами и положил руки на спинку стула, который только что освободила Странница.

– Ты и раньше говорил мне, что изменился, помнишь? – спросил Антон. – Когда мы с Эфирой отправились на встречу с тобой в Паллас Атосе. Ты сказал, что пришел извиниться. – Ему не нужно было напоминать брату, что его слова оказались ложью.

Золотистый взгляд Ильи был серьезным и искренним:

– Возможно, глубоко внутри я говорил правду.

– Что бы ты ни чувствовал глубоко внутри, это не считается, – сказал Антон. – Знаешь, каково было мне, когда единственный человек, которому я небезразличен, обращается со мной так, как ты обращался со мной? Ты превратил мою жизнь в кошмар.

– Знаю, – тихо произнес Илья, – но если я могу хоть каким-то образом заслужить твое прощение за содеянное, за то, кем я тогда был…

– Прощение не заслуживают, Илья, – выпалил Антон. – Ты или получаешь его, или нет. От тебя это не зависит. Ты не можешь поступать хорошо просто потому, что считаешь, что это отменит плохое. – Он яростно вытер слезы. – Ты хочешь помочь нам? Отлично. Но я не обязан прощать тебя.

Илья сжал челюсти.

– Так ничто не имеет значения? Никакие мои действия не повлияют на твое мнение обо мне? Я всегда буду монстром, старшим братом, который мучил тебя, да?

– А какая разница, что я думаю?