Хвост Скорпиона

– Нора, все утро не могу до тебя дозвониться!

– Кори, послушай, у меня сногсшибательные новости. Я нашла Нантана Тазу, того самого апача. Старик жив, и он дал мне…

– Притормози, Нора, – резко перебила ее Кори.

– В чем дело?

– Не уверена, что по этому телефону можно разговаривать. Надо встретиться. Лично. В безопасном месте.

– Можешь приехать в институт?

– Могу. – Неожиданно Кори замолчала. – Нет, там слишком много лишних ушей. Лучше встретимся в Альбукерке, у меня дома.

– Во сколько?

– Около шести, если тебе удобно.





49




– Предупреждаю вас, – сказал Уоттс, когда они с Морвудом стояли на парковке перед «Таверной Каскабель» в свете неонового кактуса, мигающего на фоне вечернего неба. – В этом заведении служителей правопорядка недолюбливают.

– Вы уже говорили.

Морвуд достал напечатанную на глянцевой бумаге фотографию Риверса и размытый, нечеткий снимок убийцы – человека в форме офицера военной полиции – и протянул обе фотографии Уоттсу:

– Говорить будете вы. Я в тамошнюю обстановку не впишусь, а вы – легко.

– Агент Морвуд, я ведь вам говорил: наденьте ковбойскую шляпу и джинсы, – усмехнулся Уоттс.

Морвуд фыркнул:

– Не дождетесь.

С другой стороны грязной парковки послышались крики, а потом женский визг. Два парня мутузили друг друга кулаками, а наблюдавшая за дракой девица визжала на всю улицу, явно наслаждаясь этим зрелищем.

– Не рановато для кулачных боев? – поинтересовался Морвуд. – На часах всего шесть.

– В «Таверне Каскабель» для драки никогда не рано. Около полуночи будет еще хуже, лучше зайдем туда сейчас.

Поправив шляпу, Уоттс зашагал через парковку, Морвуд последовал за ним. Толкнув салунные двери, шериф шагнул в бар. В зале стояли запахи дешевых духов и пролитого пива. Уоттс едва не задохнулся от сигаретного дыма, хотя в заведениях Нью-Мексико еще пятнадцать лет назад был введен запрет на курение.

Пока они с Морвудом шли к барной стойке, Уоттс оглядывался по сторонам, однако знакомых не заметил. Он заказал чашку кофе, а Морвуд – стакан сельтерской воды.

Бармен оказался здоровенным детиной выше шести футов ростом, крепким, как чугунный котел. Густая черная борода и волосы, собранные в хвост, дополняли суровый облик. Судя по выражению лица этого человека, он явно не одобрил выбор вновь пришедших.

Уоттс достал звезду шерифа и положил ее на барную стойку.

Бармен уставился на звезду, потом посмотрел на Уоттса:

– Ну и что?

– Хочу задать вам пару вопросов о человеке, который сюда захаживал. О Пике Риверсе.

На лице бармена не дрогнул ни один мускул. Затем он перевел взгляд на Морвуда и уставился на удостоверение, висевшее на шнурке у него на шее:

– Федерал, что ли?

– Да, я из ФБР.

За этим последовал еще один изучающий взгляд. Затем бармен произнес:

– Вы, похоже, не дураки. Вот вам мой совет: допивайте, что заказали, и проваливайте отсюда подобру-поздорову. Поверьте на слово, здесь вам лучше не задерживаться.

– Может, сначала ответите на пару вопросов?

– Нет уж, воздержусь.


– Неужели вам не любопытно, почему мы интересуемся Риверсом? – спросил Уоттс.

– Не особенно. Какое мне дело до этого болтливого придурка?

– О мертвых плохо не говорят.

Бармен слегка напрягся, но промолчал, хотя было видно, что ему хочется спросить, отчего умер Риверс.

– Его убили, – уточнил Уоттс.

Заметив, что бармен заинтригован еще больше, Уоттс протянул руку:

– Шериф Гомер Уоттс.

Сбитый с толку бармен пожал ему руку:

– Боб Глен.

– Да, Риверс был убит, – подтвердил Уоттс. – Представьте себе, прямо в больнице! Пришел какой-то тип и впрыснул ему в капельницу смертельную дозу опасного препарата.

Глен молчал.

Уоттс показал ему глянцевый снимок:

– Это убийца.

Глен пригляделся повнимательнее.

– Хреновое у вас фото, – изрек он. – Лица совсем не видно.

– В этом-то и проблема. Мистер Глен, мы сюда пришли не ваших посетителей ловить, их политические убеждения нас не волнуют. Нам нужен только убийца Риверса.

Глен наклонился вперед и понизил голос:

– Ладно, отвечу на пару вопросов, но потом сразу проваливайте. У нас и без того публика буйная, еще не хватало, чтобы опять весь бар разгромили.

– Договорились, – кивнул Уоттс. – Вы не знаете, Риверс занимался разграблением исторических памятников или торговлей предметами старины?

– Время от времени он хвастался, что копается во всяких развалинах. Собирал глиняные горшки и другое барахло.

– Он не говорил, кому их продает? Может, называл имена сообщников?

– Похоже, он один работал. Риверс тогда был совсем отмороженный, с таким характером ни с кем не поладишь. А потом, как вернулся с курорта за решеткой, перестал к нам ходить. Я думал, он теперь добропорядочный гражданин…

– Фи-фай-фо-фут! – пропел пьяный голос за спиной Уоттса.

Тот обернулся и увидел, как к стойке с громким топотом и звоном шпор на сапогах подходят трое парней при всех ковбойских атрибутах. У всех троих были красные рожи беспробудных пьяниц, и Уоттс сразу узнал братьев Стурджис. На своем ранчо в Арабеле они оборудовали бетонные бункеры, стрельбища, полосы препятствий, солнечные батареи, топливный бак на десять тысяч галлонов и целый арсенал оружия – короче говоря, основательно подготовились к апокалипсису. Братья Стурджис не были настоящими ковбоями, эти сдвинутые на конце света придурки незаконно выгоняли на федеральные пастбища больше скота, чем разрешается, причем практически ничего не платили за это. Вот такие враги правительства, живущие на государственное пособие. Своих коров они перегоняли на квадроциклах, нажимая на клаксоны. Эти «ковбои» даже лошадей не держали.

– Дух федерала чую тут! – пропел один из пьяных братьев, завершая переделанную цитату из сказки «Джек и бобовый стебель».

Он вплотную подошел к Морвуду, а его братья встали с двух сторон от табурета агента ФБР. Морвуд молча оглядел пьяного Стурджиса с ног до головы.

В баре стало тихо. Взгляды всех посетителей были устремлены на них. Некоторые даже встали, чтобы лучше видеть назревающую ссору.

– Эй, Стурджис, нам от вас ничего не надо, понял? Просто задаем парню вопросы про убийство. Прикончили вот этого мужика. – Уоттс показал фотографию Риверса.

Стурджис выхватил фотографию из рук шерифа и запустил по воздуху, как летающую тарелку.

Морвуд встал. Уоттс обратил внимание, что все трое братьев, как обычно, при оружии: эти ребята носили свои кобуры на виду. Да и вообще, на весь бар не нашлось бы ни одного безоружного посетителя. Уоттс порадовался, что у него на поясе верные шестизарядные револьверы.

Для мужчины под пятьдесят и не так чтобы в хорошей физической форме Морвуд сохранял поразительное спокойствие перед лицом здоровенного, как горилла, Стурджиса.

– Ну, вы ведь не хотите обострять ситуацию, мистер Стурджис?

– Как раз таки хочу. Очень хочу.

Повисла долгая пауза. Оба молча глядели друг на друга. Затем Стурджис схватил жетон ФБР, висевший на шее Морвуда.

– Вспомни Руби-Ридж[26], – сказал он, наклонился и плюнул на жетон.

Тишина в баре стала прямо-таки звенящей. Уоттс напрягся всем телом, будто натянутая струна. Он был готов в любой момент схватиться за револьверы. Как поведет себя Морвуд? Чем закончится этот конфликт?

Медленно, почти лениво Морвуд снял шнурок с жетоном, а потом придвинулся еще ближе к Стурджису. В его движениях не было ни малейших признаков угрозы, руки свободно висели вдоль тела.