Хранитель кладов

«Очень интересно!» – прошептал антиквар, не сводивший с меня глаз.

Я ничего ему не ответил, протянув руку к последнему предмету – к тускло поблескивающему золотыми боками кольцу.

И в тот миг, как я его коснулся, стол, находящийся в небольшой кабинке, которую мы со Шлюндтом заняли для решения наших вопросов, вдруг стремительно приблизился ко мне, после в глаза брызнула чернота, а все звуки вокруг исчезли так, будто их никогда и не было.

И меня не было. По крайней мере именно так мне показалось на мгновение, ровно до той поры, пока я не открыл глаза и не увидел отблески света на высоком каменном потолке. Причем это был не бетон, а природный камень.

– Вставай, Хранитель кладов, – голос, который показался мне смутно знакомым, раздался совсем рядом. – Я знаю, ты меня слышишь.

И лежу я тоже на камне, холодном и бугристом.

Ничего не понимаю!

Но спорить с тем, кто стоял рядом, не стал, поднялся на ноги и огляделся вокруг.

Это пещера какая-то, что ли? Похоже на то. И выглядит она очень антуражно.

В центре ее горел костер. Неяркий, не очень высокий и не дающий жара. Эдакий холодный огонь, если так можно выразиться. Но его света хватало на то, чтобы увидеть несколько изрядных груд золотых монет, какие-то массивные сундуки, расписанные узорами, украшения, кучками лежащие на каменном же столе, и оружие, прислоненное к стенам. Мечи, кривые сабли, копья с обоюдоострыми наконечниками, какие-то доспехи, щиты, положенные друг на друга. Короче, арсенал да и только.

А еще тут имелся трон. Деревянный, с высокой спинкой, с широкими подлокотниками и очень искусно вырезанными на нем изображениями двух птиц с человечьими головами.

И это был именно трон, а не просто кресло, я это откуда-то наверняка знал.

– Ну что, Хранитель, огляделся? – весело спросил тот, кто стоял рядом со мной. – Нравится тебе здесь?

Был он невысок ростом, но крайне хорошо сложен, не стар, но и не молод, не слишком красив, но и уродом его называть было бы неверно. А еще он был чрезвычайно рыж. И одет очень странно – в какой-то черно-красный старинный кафтан, доходивший аж до колен.

– Так себе, – я потер ладонью лоб. – Мрачновато. А это «здесь» – где? Я не очень понимаю…

– Где? – рыжий обвел глазами помещение. – Это курган.

– Курган? – совсем уже опешил я. – Какой курган?

– Погребальный, – охотно ответил мне тот, кто стоял рядом. – Какой же еще?

Плохо дело. Как видно, события последних дней все же сказались на моей психике и теперь я существую в двух реальностях – той, которая настоящая, и в этой, созданной моим сознанием. Наложились рассказы Карла Августовича на эмоции, которые я усиленно загонял внутрь себя, и вот, получите погребальный курган с экскурсоводом, одетым по древнерусской моде. Впрочем, может, за пределами кургана меня встретит еще и серый волк с молодильным яблоком в пасти. Сяду я на него и поскачу за леса, за моря, к острову Буяну, где лежит бык печеный… Ну и так далее по тексту.

– Страшно стало за головушку буйную? – участливо спросил рыжий. – Да?

– Скорее грустно, – сообщил я очень реалистичной галлюцинации, которая, кстати, откуда-то знала, что я Хранитель кладов. Хотя она же порождение моего разума, так что все логично. – Хотя некий шарм в этом есть. Все-таки не как все. Велика ли радость стать очередным Наполеоном? А тут экзотика.

– В себе ты, Хранитель. В своем разуме, – уже без шутовских ноток сообщил мне собеседник. – И это на самом деле погребальный курган, некогда в нем нашли упокоение князь Брячислав да десять его ближних воинов. Великое дело они сотворили, великого врага побороли, потому и честь особую заслужили. Не всякого в Нави упокоят, это место не для сна, а для искупления создано.

– В Нави? – потряс головой я. – Стоп. Навь – это тоже из фольклора. Как там… Явь, Правь, Навь… Что-то такое нам читали на втором курсе.

– Потому и вопрос твой был неверен, – словно не слыша меня, продолжил рыжий. – Надо было спрашивать не «где я», а «когда я».

– И когда я?

– А никогда, – он уселся на трон. – Здесь нет времени. Здесь нет «вчера» и «завтра». Навь уснула много сотен лет назад, серый туман забвения стал ее одеялом.

– Если нет времени, то нет ничего, – я помассировал виски. – Место без времени – это пустота, в ней нет входа и выхода.

– Отчего же? – незнакомец поерзал на троне. – Вон выход. Во-о-он там. Если хочешь, можешь отсюда уйти.

Я глянул в заданном направлении и в самом деле увидел черный проем. Мало того, разглядел ступеньки лестницы, ведущие вверх.

– Иди, – повторил рыжий. – Поднимись по ходу, толкни дверь – и ты выйдешь из кургана.

– Выйду куда?

Молчал этот странный человек, и только огоньки костра поблескивали в его глазах. Или это не огоньки?

Впрочем, на этот вопрос ответ я уже знал. Первое изумление прошло, а с ним вернулось умение складывать один и один.

– Лучше тут останусь, – поразмыслив, сообщил ему я. – Здесь уютно, тепло и компания хорошая. И потом, не всякий день выдается возможность пообщаться с тем, кто мою жизнь наизнанку вывернул.

– Я знал, что ты смышлен, – хмыкнул рыжий. – Выйди ты из кургана – и не было бы тебе пути обратно. Ни сюда, ни в твой мир. Ничто никогда никого обратно не выпустит. В нем нет дорог, а значит, невозможно никуда прийти. Даже Смерти – и той в нем нет. И бродить тебе в сером тумане ни живым, ни мертвым до скончания времени.

– А времени тут нет, потому это продлится вечность, – в тон ему закончил я фразу и отвесил поклон. – Исполать тебе, батюшка Великий Полоз.

Яркая вспышка – и вот вместо рыжего мужичка трон обвивает клыкастый змей, чье тело переливается словно жидкий огонь. Или как расплавленное золото.


– И второй раз тебя похвалю, – теперь это был не человеческий голос, в нем отчетливо слышались шипящие нотки. – Не за то, что смекнул, кто я есть. Это было несложно, и не догадайся ты – я был бы расстроен. За то хвалю, что выполнил первый урок. Правды ради замечу – не только для меня ты старался, но и для себя, поскольку я еще на поляне срок на то отвел, и ты в самый его предел уложился. Вам про то было неведомо, но это не столь важно. Не принеси ты мне сегодня дары Лыбеди – так нынче же ночью к тебе пожаловала бы незваная гостья, чтобы подарить свой поцелуй, первый и последний. А он таков, что доброго посмертия после него не жди, нет. И надоедливую муху, что я к тебе приставил, она бы тоже навестила. Ее, правда, больше для порядка. А вот тебя – за то, что ты меня опечалил. Не люблю огорчаться.

И ведь не пугает он меня, так и случилось бы. То-то в последние дни у меня знак на груди то и дело чесался, а после этого на душе как-то муторно становилось. Это мне две змейки скорую смерть пророчили. И встречу со своей старшей коронованной сестрой, которая и оказалась бы той самой ночной гостьей.

– А раз так, вот тебе моя награда, – продолжил Полоз. – До того времени, что я вам отмерил, бояться более нечего, не стану карать за промедление или нерадивость. Но в Змеиный день спрошу за все сразу, будь уверен. Выполните службу – получите награду. Нет… Ты смекалистый, поди, сам сообразишь, как оно тогда случится.

– В общем-то, детально не соображу, – признался я. – Но воображение у меня богатое, думаю, оно выдаст много вариантов развития событий.

Змей раззявил пасть, то ли посмеялся над моим ответом, то ли зевнул.

– А обратно мне как? – поинтересовался я. – Сюда меня, как я понял, кольцо забросило каким-то образом. Мне теперь снова его потрогать надо?

– Никто тебя сюда не забрасывал, – назидательно произнес Полоз. – Ты мой должник, Хранитель, я пожелал тебя видеть в своем доме, и вот ты здесь. А кольцо… Оно просто выполнило мою волю в благодарность за то, что я отпустил ту часть Лыбеди, что в нем жила. Я же велел тебе его сыскать? Стало быть, мне и почести принимать.

Века идут – ничего не меняется. Делают исполнители, выгоду получают руководители. Не так уж наши предки от нас и отличались, похоже. Мне это, кстати, и до того в голову приходило, когда я «Повесть временных лет» штудировал на втором курсе. Если копнуть поглубже, то можно увидеть, что это не исторический документ, а детальное описание разноуровневых бандитских разборок.

– Честь вам и хвала, – все же не удержался от иронии я. – Но ответа я так и не получил. Просто очень мне не хочется застрять в месте, где нет времени и жизни, а все дороги ведут в серый туман, из которого нет выхода.

– Нет тут дорог вовсе, – Великий Полоз оплел трон в три кольца, а голову свесил со спинки. – Откуда им взяться? А что до жизни… И ее не было до последнего времени. И посейчас нет на этом берегу Смородины. Тут только марево, пустые поля, дерева, в которых нет соков, да герои, спящие в курганах. А вот на том берегу неладное стряслось недавно.

«Смородина». Тоже что-то знакомое, но не могу ухватить мысль за хвостик. А, точно. Берега! Это река. На мосту через нее то ли Добрыня Никитич Чуду-юду бил, то ли Алеша Попович еще кого-то…

– Чего за беда? – из приличия спросил я, хотя на самом деле мне это было не слишком интересно.

– Проснулся там кое-кто от вечного сна, – прошипел Полоз. – Не знаю даже, с чего такое случилось. Все спят, кто за Кромку не ушел, а она возьми и пробудись. Мало того, к ней сила начала возвращаться! Знать, нашла она какого-то дурака, который сам не ведает, что творит. Я несколько раз подползал к самому берегу, глядел на нее, но не смог увидеть того, кто ей служит. А он тут был, был, я чуял живую кровь!

Хм-м-м… Значит, я не первый, кто в этих краях побывал? Интересно было бы пообщаться с тем, кого мой работодатель унюхал. Обменяться опытом да и предостеречь его. Мы с ним не враги, а скорее товарищи по несчастью.

И еще – «она» – это кто?

– Но ничего, – пасть змея распахнулась, демонстрируя клыки. – Мост раньше или позже соединит берега, и тогда…

Челюсти лязгнули, от тела Великого Полоза так пыхнуло жаром, что я даже подпрыгнул. Не завидую я той даме, что где-то там проснулась. Ничего хорошего ее не ждет.

Хотя кто знает, что там за дама такая, может, не лучше этого пресмыкающегося и не повезет именно ему?

– Сыщешь мне того, кто к Моране ходит, – в накладе не останешься, – вдруг деловито предложил змей. – Приказать тебе того не могу, не в моей это власти. Но ты знай – награда будет такая, что за нее великие владыки людские что тогда, что сейчас все бы отдали.

– Если не секрет, о чем речь? – заинтересовался я, сделав в памяти заметку глянуть в сети, кто такая Морана.

– Вон, видишь у стены баклажка стоит? – мотнул башкой Полоз. – Вон там? Да, она, серебряная. В ней на три глотка питья осталось. А питье то – сок того древа, на котором Род сидел, когда Явь творил. Каждый глоток одно желание людское исполнит. Хочешь – корону земную пожелай, хочешь – смерть врага, хочешь – вечную жизнь. Сам решай, чего тебе нужнее.

– А в чем подвох? – тут же спросил я. – Не бывает таких вещей без фиги в кармане.

– Нет подвоха, – Великий Полоз подполз ко мне, и его морда оказалась совсем недалеко моего лица, отчего появились опасения, что я в любой момент могу стать стейком со степенью прожарки «too well done». – Нет. Пей – и получишь то, что желаешь. Здесь загадаешь, а там все сбудется. Найди помощника той, кто всегда стоял у меня на пути, – и один глоток твой. Клянусь в том Землей и Водой, Небом и Ветром.

– Поищу, – задумчиво пообещал Великому Полозу я. – Результат не обещаю, но поищу.

– И помни – осень близко, – прошипел змей, а после его клыки впились в мое плечо, заставив заорать от боли.





Глава семнадцатая




– Ох, – это все, что я смог сказать, когда снова открыл глаза и увидел над собой не неровный каменный потолок, а серую сталь банковского хранилища, подсвеченную лампами дневного света.

– Однако, Валерий, ты меня слегка напугал, – сообщил антиквар, чье лицо вплыло в поле моего зрения. – И, правды ради, легко отделался, падал-то ты прямиком на край стола. Убиться не убился бы, но травму получить мог изрядную. Но я тебя поймать успел, а после на пол уложил.

– Спасибо, – пробормотал я, переходя из положения лежа в положение сидя. – Что это было?

– Не знаю, – развел руки в стороны Карл Августович. – По виду – классический обморок, вот только с чего бы тебе в него падать? Ты парень крепкий, нервы у тебя в порядке. Ты сам-то чего помнишь?

Да все я помню. И надвигающуюся гладь стола, и пещеру, и слова Великого Полоза, все до последнего. Вот только вам, Карл Августович, я про это рассказывать не стану, поскольку наше с ним общение – дело личное, не сказать интимное.

И про главный приз, что огненный змей назначил за неведомого мне служителя затрапезной богини, тоже помню. Хороший приз, достойный, спору нет, вот только не верю я в него. Не бывает таких штук на белом свете, причем не только на этом, но и на том. Да и как его найдешь, этого незнакомца?

Кстати, ведь Полоз меня опять укусил, на этот раз в плечо!

Я расстегнул пару пуговиц на своей пестрой гавайской рубашке, оголил плечо и глянул на то место, в которое пару минут назад впились острые, чуть загнутые клыки фольклорной рептилии. Ничего. Пустота. Что и следовало доказать – чуть загорелая кожа без малейших признаков повреждения. Нет, в определенной реальности беседы с моим нежданным работодателем я не сомневаюсь, как и в том, что промедли я на день, то мне настал бы конец, но вот в существование «эликсира желаний» все равно не слишком верю, даже учитывая всю ту сверхъестественную суету, что царит вокруг моей особы.