Хозяйственная история графини Ретель

Маркуса и Антония я тоже порядком заклевала. Конечно, зеркала — это вам не металл начищенный и не серебро. Отражение такое, словно двойника видишь. Дико, страшно, но так захватывающе интересно.

Антоний взял на себя ношу донести до всех, что зеркала безопасны и это не изделие из мира Тинария.

Пока он этот вопрос не решит, в промышленных масштабах зеркала не делаем, но зато обеспечили ими всех себя в замке, а кто-то из деревень оплатой за работу себе взял. У меня нынче в деревнях люди хорошо живут, зажиточно. Кто воровать сначала пытался — свои же на путь истинный и вернули, кому и слова оказалось достаточно, а кого и мордой по земле пришлось повалять, да пару рёбер пересчитать.

В замке слюдяные оконницы заменялись на стеклянные. Я кривилась, видя их несовершенства, а остальные замирали от восторга.

Стеклянная посуда — второй этап, которым озадачила мастеров. Но те уже знали, что смогут. Однозначно смогут.

Керуш продвинулся в изучениях природы человеческого тела. Когда я поделилась своими скудными знаниями в области медицины, он и то был поражён, насколько многого не знает. Но благодаря моему разрешению изучать человека после смерти (после звонкого согласования с родственниками), он уже мог однозначно излечить многие болезни, которые до сих пор не знали, как хотя бы ослабить.

Всё-таки быть магом ещё не значит, что ты что-то сможешь. Для целителя важно знать, как работает человеческое тело изнутри, ка проходят его процессы, дабы можно было диагностировать, а потом уж и лечить недуг.

Керуш осознал силу диагностики. Оказывается важно не просто лечить, а ещё знать, что ты лечишь!

Эх, средние века, они такие порой дикие…

Но вернусь к быту.

Мастера по дереву тоже многое сделали для замка и людей. Новая мебель, более нарядная и лёгкая. Уродливые лавки заменялись креслами и стульями с резьбой виртуозной и обтягивались объёмными подушками, дабы седалищу мягонько было.

Ляпота. Астер, когда видел результат трудов моих, точнее не моих… вы поняли, осыпал меня такими комплиментами и искренне восхищался моими талантами, знаниями и умом.

Но самое главное, он не бычился и не говорил, что ты женщина — знай своё место! Ты не должна быть умом выше меня!

Мы обсудили с ним вопрос, что когда он вернётся, всё в графстве уже будет не так, как он привык. Люди привыкли ко мне, они считают меня Хозяйкой… Будет ли такое же почтительное отношение к графу?..

На что Астер сказал весьма мудрую вещь:

— Я понял, что ты точно такая же сила природы, как ветер или море. Усмирить — себе дороже. Но если быть рядом и помочь направить эту энергию на пользу — будет благо всем. Меня не страшит тот факт, что обо мне могут говорить как о втором человеке в нашей семье. Я познал тёмную магию, Изабель и мне всю жизнь придётся её удерживать внутри в жёстком хвате. То что ты рядом со мной и сильна характером — огромная радость для меня и моих земель… Благодарю твой мир, что он подарил мне и моему миру тебя…

Согласны? Идеальней мужчину просто не найти…





* * *


Астер Ретель-Бор

— Хеймд… ты так и не нашёл предателя Зеррана?

— Никак нет. Не чую его ни по крови, ни по магии. Словно сдох, как старый пёс.

— Этот не сдохнет так просто, — вздыхаю я, собираясь в путь.

— Ты уже можешь пробовать искать его своей силой, — говорит ворон. — Тьма легко обнаружит кого угодно.

— Согласен с тобой, но какую плату она потребует, не знаешь, — спрашиваю ехидно.

— Если хорошо усмирил силу, то напоишь её своей кровью. Резанёшь ладонь и позволишь ей напиться.

— Иссушит меня, — хмыкаю. — Так с женой и не увижусь никогда.

— Не иссушит. Нет в том тьме выгоды.

— Что ж, проверим. В пути на первом привале попробую, погляжу, что выйдет из этого… А теперь, в путь, Хеймд. Пора, наконец, домой.

— Давно пора. Говорил тебе, Изабель своей силой поможет тебе.

— Я не мог рисковать, но сейчас, когда тьма во мне уже усмирена, могу выйти к людям и быть уверенным, что сдержу её, коли решит порезвиться и взбрыкнуть.

Осматриваю дом друида, который стал и для меня временным приютом. Бережно вешаю на пояс кельранский меч и, улыбаясь, с лёгким сердцем покидаю это одинокое место.

Возвращаюсь домой.





* * *



Астер Ретель-Бор

Горы, леса, просторная долина, деревеньки, что тянутся поодаль — мои. Это мой дом, моё графство. Всё здесь такое же, как и было до войны, ничто не изменилось, и вода в речках горных такая же на вкус — сладкая, ледяная.

Иду по своей земле и чувствую радость от того, что я дома. Всё здесь просто и хорошо: аромат земли, запахи дыма и стряпни, насыщенный воздух полей, свежей зелени и животных. Всё как всегда, но не совсем.

Дома выглядят по-иному: статные и обновлённые; улочки чистые; домашний скот такой, словно за ними ухаживают и чешут, дабы шерсть у овец не свалялась, да моют, что шкуры даже у коров блестят на солнце, не хуже, чем шкура начищенного коня!

Люди много смеются, улыбаются, никто не ругается, говорят негромко и неспешно. Работа везде идёт на лад. Детишки играют или помогают.

Качаю головой и киваю деревенским, которые умолкают и глядят на меня с удивлением и любопытством, но пока ещё никто не признал в исхудавшем воине в кольчуге графа Ретель-Бор.

Ворон летит высоко, внимания не привлекает.

Глубоко вдыхаю, вбирая в себя запахи дома, и улыбаюсь.

Как же я рад вернуться.

Не думал, что аромат земли будет так остро возбуждать всё моё существо. Даже дышать сейчас одно наслаждение.

Но не только возвращение в сам дом радует меня.

Изабель… Она ждёт.

Кто бы мог подумать, что душа иного мира так поразит меня, откроется и доверит мне свою тайну, и станет такой желанной. Великолепная Изабель.

Вода…

Из каменного колодца парень воду набирает. Подхожу под настороженным взглядом людей.

А мне хочется домашней воды, холодной и плотной, и всласть ею напиться.

Вижу старика, что подходит к молодцу.

— Дня доброго, — говорит старик. — Откуда путь держишь, бравый воин и куда бредёшь?

— И вам доброго дня, отец, — отвечаю тихо. — Можно сначала мне напиться?

Старик подходит к колодцу, где стоит ведро с водой и набирает полную чашу.

— Пожалуйста, — протягивает он мне воды. — У нас вкусная вода. Вода с гор идёт, долиной напитывается. Самая лучшая из всех в мире! Так графинюшка наша говорит и хвалит нашу водичку.

— Значит, лучшая во всём мире? — улыбаюсь хитро и начинаю пить.

Да, наша вода это сама жизнь.

Нежный и сладкий вкус воды изумляет, я успел позабыть, какова она на вкус и как живительна она.

Великий Инмарий, как прекрасно и хорошо!

Чувствовую, как водичка течёт в моём теле и освежает. Напившись, возвращаю чашу и говорю:

— Да, вам всем здорово повезло с водой!

— Ещё хотите?

— Хочу.

Выпиваю ещё три чаши. Люди поражены.

— Вот это да… — тянет старик удивлённо. — Сильно-то вас жажда утомила. Сколько же вы не пили?

— Как на войну ушёл…

Старик глядит на меня, и во взгляде его вижу просветление и узнавание. Мотаю головой, дабы не выдавал:

— Тогда… с возвращением… бравый воин. Может, лошадку вам надо?

— А дадите? — улыбаюсь широко.

— А то ж! Эй! Химка! Быстро подай нашего конька воину, да поживее!

Хорошо тут.