Хозяин «Логова»
Часть 22 из 44 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
И, видимо, таскал он не в первый раз, потому что был выявлен мгновенно.
– Малльс!
Всего-то оклик, но над нами громыхнуло, сеть на монстре дрогнула, соплеменники Гилта втянули головы в плечи, и перед нами проявился крылатый клептоман. Отчаянный вампир, с предвкушающей улыбкой и уже неподвижной ношей на руках, старательно работал крыльями, разгоняя в стороны лаву и песок.
– Сбавь скорость, – приказал Инваго, взглядом удерживая клыкастого на месте.
Беглец дернулся, ошалело огляделся и, увидев нас, с проклятьем на устах спустился вниз.
– Что в руках?
– Жертва, – прохрипел Малльс, прижимая к себе сверток, из которого торчала безвольная тонкая рука.
– Жива?
– Жива. Сспит.
– Тем лучше. Не возникнет проблем с ее возвращением. Приступай, – коротко бросил воин.
Уверена, не будь меня рядом, вампир повиновался бы без лишних слов, но здесь и сейчас решил повременить, оправдать свой поступок, а может, и переубедить хмурое начальство.
– Так ее там убьют! Она ведь никому даром не нужна. В жертву зверю отдали… к сстолбу привязали, руки-ноги ссковали!
Инваго скептически посмотрел на «спасенную», затем на клыкастого, умолкшего под этим взглядом. И как-то нехорошо улыбнулся.
– Мальс, на ее руках нет отпечатков оков, зато на шее имеется знак правящего рода… Ты уверен, что жертвой была именно она? Или все же ты поймал первую попавшуюся под руку?
– Я как бы… – Вампир замялся, выдавая себя с головой.
– Вернуть, – приказал мой супруг, по-хозяйски прижимая меня к себе. – Ты отстранен от охоты на десять суток чертогов.
Крылато-клыкастый мгновенно сник и на еле плетущихся ногах потащил жертву обратно. Причем уже совершенно не заботясь о ее сохранности. Как ребенок, которому запретили взять понравившуюся игрушку, и он вот-вот сломает ее, чтоб не досталась никому.
– За каждый синяк плюс день, – шепнула я.
Инваго поддержал идею по-своему:
– Еще один синяк, и я лично тебя уничтожу!
Жертву тут же подняли с песка, по которому она почти волочилась. Освободили от белой тряпки и понесли к порталу, как драгоценность. И выглядела девушка подобающе драгоценности: платье в золоте, в черных волосах диадема, на шее ярко-красная татуировка королевской семьи западных островов. В последний момент невольная добыча клептомана очнулась, увидела вампира, захлебнулась пронзительным визгом и вновь уплыла в небытие, а затем и в портал.
Я с недоверием посмотрела на своего сверх меры одаренного муж-ж-жа, прищурилась.
– Ты видишь еще и сквозь одежду?
– Нет, о чем очень сожалею, – заявил он, предварительно скользнув по мне взглядом.
– Тогда как ты догадался, что она из правящего рода?
– Заметил край платья с золотой каймой, предположил, что жертву на съедение обряжать не будут, а дальше все как по накатанной, – улыбнулся, наклоняясь ко мне все ниже и ниже, опаляя дыханием мои губы. – Правда я умный?
Если бы мне и дали ответить, я бы вряд ли успела. Из огромного портального провала на песок выбрался злющий Гилт с ободранным боком и пожеванным правым крылом. Рывком он встал на ноги, рывком преодолел расстояние до нас с Инваго, прошипел:
– Дори, твою мать дери! Там в клетках ссемнадцать крылатых дорсс и два таура, которых на насс сспусстили! А ты тут ссовссем оглох… – Он хотел добавить что-то еще, но, оборвав его праведный гнев, рядом вспыхнул и засиял черный конверт. Послание было выужено под тихий рык двуликого – знак отправителя, и незамедлительно передано мне. – Тора, Ассд требует твоего немедленного возвращения наверх.
– Пора расходиться, – вздохнул мастер головокружительных поцелуев.
– Да, – шепнула я и сама потянулась к его губам. Если уж перемещаться, то с удовольствием.
* * *
Асд встретил меня мрачный, как никогда.
– С возвращением.
– И тебе доброго дня! – ответила с широкой улыбкой и запнулась. Вид почти оторванного кармана на его куртке и шейного платка с развязавшимся узлом наводил на нерадостные мысли. Кто-то посмел напасть на Гаррата? Надеюсь, этот кто-то еще жив. – Что случилось?
– Небольшое недопонимание и столкновение интересов. Идем! – Он потянул меня за собой в залу для приема жалобщиков, чьи крики никогда раньше не достигали верхних коридоров. – Короткий экскурс. Ты помнишь, как Инваго вышел утром вместо тебя в одиннадцатом часу? Так вот, он тогда сам разослал благую весть о поездке в храм Иллирии и приказал всем несовершеннолетним явиться к трем часам дня, а младенцам прихватить матерей. – Асд криво улыбнулся своей шутке и сухо закончил: – Относительно транспорта Инваго распорядился поступить как… как обычно. Оказалось, что Гаммира ранее составила регламент выездов, слуги приготовили кареты в соответствии с ним, а все прибывшие повели себя как привыкли.
Опять свекресса? Скоро у меня только от одного упоминания ее имени появится нервный тик.
– И в чем подвох? Что такого страшного она успела придумать для членов собственного рода?
– Разделение по степени чистокровности. – Оборотень остановил меня напротив одного из окон и указал вниз. – Взгляни на кареты.
Взглянула и помрачнела. На шестьдесят человек слуги приготовили три зимние закрытые кареты и четыре открытых фаэтона общей вместимостью тридцать человек. Остальных ожидали, по всей видимости, телеги, занятые горой сундуков и сумок одной расцветки. Мало того что некоторым членам рода указали на их «почетное» место, так кто-то собрал с собой весь гардероб и занял это самое место.
– А чьи это вещи? Я же сказала, едем налегке, берем лишь самое нужное и практичное.
– Сейчас узнаешь… Эта дамочка выделяется из змеиного клубка не только видом, но и нравом.
Он был прав. Склочницу лет двадцати я увидела сразу. Она стояла в центре зала и отчитывала двух девушек помладше, предупреждая, что если они не будут слушаться беспрекословно, то не поедут в одной с ней карете.
– И никаких грязнокровок мы с собой не возьмем! Такие недостойны даже телеги, – заявила она, бросив взгляд в сторону паренька, стоящего отдельно от всех. Хотя какой там паренек, просто долговязый мальчишка, вытянувшийся, но не возмужавший. Белая кожа, короткие волосы цвета меда, раскосые зеленые глаза и пунцовые от гнева щеки.
– Моя сестра вашего рода, – заявил он звенящим голосом. – Она Дори. Она, как и вы, имеет право на путешествие к храму!
– Ой ли! – фыркнула почитательница родовой чистоты. – Вильгем Дори ее не признал, а это значит, что она, как и ты, мерзкое вонючее отродье, не смеющее дышать одним воздухом с нами!
– Так, может, тебе этот воздух перекрыть? – предложил паренек, кровожадно сверкнув глазищами. – Ну же, скажи еще пару слов, и я тебе безвозмездно помогу.
– Охрана! – завопила склочница, отпрянув. Наступила на собственную юбку, взвизгнула и стала заваливаться назад. – Спасите… убивают!
– Мама! – закричал чей-то маленький ребенок.
– Госпожа! – раздалось три голоса разом.
– Тихо! – рявкнула я, оглядывая собравшихся. – Узнай, где дворецкий, – обратилась к Асду.
– Я здесь, – отозвался Валриус Эсфен, высокий мужчина в ливрее и до блеска начищенных туфлях. Он проскользнул ближе ко мне. Почтительно выслушал просьбу принести книгу рода и письменные принадлежности и, не разгибаясь, спросил: – Подать что-нибудь еще… стол, стул?
– Не стоит. А вот от дополнительных карет не откажусь. Разгрузите все средства передвижения, что стоят во дворе. И подайте четыре кареты на двенадцать мест и три на четверых каждая. Багаж не трогать. И пусть на кухне приготовят чай и бутерброды для всех присутствующих. – Я оглядела притихшую толпу. – К слову, сколько человек здесь собралось?
– Девяносто три.
И это вместо шестидесяти, которых я наметила. Однако лихо. Получив книгу рода, я присела на ближайший стул, открыла страницы с родовым древом и зачитала имя первого несовершеннолетнего отпрыска Дори.
– Даниэль Дори? – из толпы ко мне шагнул сердитый коротко стриженный мальчишка лет десяти. – Где ваши вещи? – Он указал на сумку за своим плечом. – Это все?
– Еще книги.
– Сколько? – спросила я и сама себя укорила за неверный вопрос, потому что мальчишка с гордостью ответил: «Два сундука». – В случае если карета потеряет ось и вам придется идти пешком до ближайшей деревни, сможете их пронести… пять километров? – Даниэль задумался, я вздохнула. – Думаю, нет. Выберите две-три книги и пройдите в другой конец зала.
Он нахмурился, но подчинился.
– Сорена Дори… Лимпа Дори… Айак Дори… – Я называла имена, дети и подростки выходили из толпы. С серьезными лицами предъявляли сумки и не стремились взять лишних вещей, кроме кукол и плюшевых зайцев. – Гранак Дори… Шильма и Освис Дори… Ласстор Дори…
Из двадцати отпрысков рода мне попалось еще два книгочея, один маг с котелком и жаждой приключений в глазах, мечник, вернее, мечница, очень похожая на Зои, и будущий собаковод с именем, странным даже для Тарии. Пятилетнего мальчика звали Шус, и он не хотел уезжать без своего любимого пса. Здорового и опасно-серого хищника, который, по его словам, вряд ли выживет в разлуке.
– Да эта скотина всех нас переживет, – буркнул Асд, когда ребенок обнял пса за шею и залился слезами отчаяния, а его верный друг оскалился. – Только взгляни на него, Тора, это же помесь шавки с лурским волком. А ты сама знаешь, эти твари способны быка завалить, не то что ребенка.
– Неправда! – воскликнул Шус, вытирая мокрые щеки. – Орс родился от нормальной собаки! Его просто оборотень укусил… вот он и рычит.
– Да счас! Такую дрянь никто из наших не стал бы кусать! – Рык был знатный. Пес затих, мальчишка удивленно воззрился на Асда, а я сделала себе мысленную зарубку – побить двуликого оболтуса, который не понял, что сболтнул, и теперь искренне недоумевал: – Тора, почему он на меня так смотрит?
Я не успела ответить. Малыш, не отпуская пса, шагнул ближе к Гаррату и срывающимся голосом спросил:
– Вы станете моим папой?
В недоумении посмотрела в книгу рода. Отец у ребенка был. Так отчего он ищет замену родителя?
Неловкая пауза затягивалась, становясь очень неловкой. Асд кашлянул и, присмотревшись к мальчику, неожиданно задал вопрос:
– А ты оставишь пса в столице?
Шус, страстно желавший согласиться со всеми условиями, сделал еще один шаг и остановился, словно натолкнувшись на барьер. Оторопело взглянул на оборотня, затем на верного пса, продолжавшего скалить зубы. Нахмурился, помотал головой и, поджимая трясущиеся губы, прямо ответил:
– Нет!
Вопль мальчонки был громким и отчаянным. К нам обернулись все те, кто пил чай, и те, кто готовился к прохождению опроса.
– Верный? Это хорошо. Верного я возьму в сыновья. – Асд сам подошел к новоявленному чаду, потрепал по светлой макушке. И произнес со всей серьезностью: – Как названый отец посоветую оставить пса дома. Я верю, что он добрый и преданный, – жестом остановил детское негодование. – Но сам посуди, твой друг четвероногий может не прийтись по вкусу остальным. Слово за слово, его обвинят в агрессии, попытаются подстрелить, и ты не сможешь доказать, что укус на чьей-нибудь конечности не Орс оставил.
– Они могут? – Ребенок моргнул, насторожился, оглядывая толпу детей.
– Малльс!
Всего-то оклик, но над нами громыхнуло, сеть на монстре дрогнула, соплеменники Гилта втянули головы в плечи, и перед нами проявился крылатый клептоман. Отчаянный вампир, с предвкушающей улыбкой и уже неподвижной ношей на руках, старательно работал крыльями, разгоняя в стороны лаву и песок.
– Сбавь скорость, – приказал Инваго, взглядом удерживая клыкастого на месте.
Беглец дернулся, ошалело огляделся и, увидев нас, с проклятьем на устах спустился вниз.
– Что в руках?
– Жертва, – прохрипел Малльс, прижимая к себе сверток, из которого торчала безвольная тонкая рука.
– Жива?
– Жива. Сспит.
– Тем лучше. Не возникнет проблем с ее возвращением. Приступай, – коротко бросил воин.
Уверена, не будь меня рядом, вампир повиновался бы без лишних слов, но здесь и сейчас решил повременить, оправдать свой поступок, а может, и переубедить хмурое начальство.
– Так ее там убьют! Она ведь никому даром не нужна. В жертву зверю отдали… к сстолбу привязали, руки-ноги ссковали!
Инваго скептически посмотрел на «спасенную», затем на клыкастого, умолкшего под этим взглядом. И как-то нехорошо улыбнулся.
– Мальс, на ее руках нет отпечатков оков, зато на шее имеется знак правящего рода… Ты уверен, что жертвой была именно она? Или все же ты поймал первую попавшуюся под руку?
– Я как бы… – Вампир замялся, выдавая себя с головой.
– Вернуть, – приказал мой супруг, по-хозяйски прижимая меня к себе. – Ты отстранен от охоты на десять суток чертогов.
Крылато-клыкастый мгновенно сник и на еле плетущихся ногах потащил жертву обратно. Причем уже совершенно не заботясь о ее сохранности. Как ребенок, которому запретили взять понравившуюся игрушку, и он вот-вот сломает ее, чтоб не досталась никому.
– За каждый синяк плюс день, – шепнула я.
Инваго поддержал идею по-своему:
– Еще один синяк, и я лично тебя уничтожу!
Жертву тут же подняли с песка, по которому она почти волочилась. Освободили от белой тряпки и понесли к порталу, как драгоценность. И выглядела девушка подобающе драгоценности: платье в золоте, в черных волосах диадема, на шее ярко-красная татуировка королевской семьи западных островов. В последний момент невольная добыча клептомана очнулась, увидела вампира, захлебнулась пронзительным визгом и вновь уплыла в небытие, а затем и в портал.
Я с недоверием посмотрела на своего сверх меры одаренного муж-ж-жа, прищурилась.
– Ты видишь еще и сквозь одежду?
– Нет, о чем очень сожалею, – заявил он, предварительно скользнув по мне взглядом.
– Тогда как ты догадался, что она из правящего рода?
– Заметил край платья с золотой каймой, предположил, что жертву на съедение обряжать не будут, а дальше все как по накатанной, – улыбнулся, наклоняясь ко мне все ниже и ниже, опаляя дыханием мои губы. – Правда я умный?
Если бы мне и дали ответить, я бы вряд ли успела. Из огромного портального провала на песок выбрался злющий Гилт с ободранным боком и пожеванным правым крылом. Рывком он встал на ноги, рывком преодолел расстояние до нас с Инваго, прошипел:
– Дори, твою мать дери! Там в клетках ссемнадцать крылатых дорсс и два таура, которых на насс сспусстили! А ты тут ссовссем оглох… – Он хотел добавить что-то еще, но, оборвав его праведный гнев, рядом вспыхнул и засиял черный конверт. Послание было выужено под тихий рык двуликого – знак отправителя, и незамедлительно передано мне. – Тора, Ассд требует твоего немедленного возвращения наверх.
– Пора расходиться, – вздохнул мастер головокружительных поцелуев.
– Да, – шепнула я и сама потянулась к его губам. Если уж перемещаться, то с удовольствием.
* * *
Асд встретил меня мрачный, как никогда.
– С возвращением.
– И тебе доброго дня! – ответила с широкой улыбкой и запнулась. Вид почти оторванного кармана на его куртке и шейного платка с развязавшимся узлом наводил на нерадостные мысли. Кто-то посмел напасть на Гаррата? Надеюсь, этот кто-то еще жив. – Что случилось?
– Небольшое недопонимание и столкновение интересов. Идем! – Он потянул меня за собой в залу для приема жалобщиков, чьи крики никогда раньше не достигали верхних коридоров. – Короткий экскурс. Ты помнишь, как Инваго вышел утром вместо тебя в одиннадцатом часу? Так вот, он тогда сам разослал благую весть о поездке в храм Иллирии и приказал всем несовершеннолетним явиться к трем часам дня, а младенцам прихватить матерей. – Асд криво улыбнулся своей шутке и сухо закончил: – Относительно транспорта Инваго распорядился поступить как… как обычно. Оказалось, что Гаммира ранее составила регламент выездов, слуги приготовили кареты в соответствии с ним, а все прибывшие повели себя как привыкли.
Опять свекресса? Скоро у меня только от одного упоминания ее имени появится нервный тик.
– И в чем подвох? Что такого страшного она успела придумать для членов собственного рода?
– Разделение по степени чистокровности. – Оборотень остановил меня напротив одного из окон и указал вниз. – Взгляни на кареты.
Взглянула и помрачнела. На шестьдесят человек слуги приготовили три зимние закрытые кареты и четыре открытых фаэтона общей вместимостью тридцать человек. Остальных ожидали, по всей видимости, телеги, занятые горой сундуков и сумок одной расцветки. Мало того что некоторым членам рода указали на их «почетное» место, так кто-то собрал с собой весь гардероб и занял это самое место.
– А чьи это вещи? Я же сказала, едем налегке, берем лишь самое нужное и практичное.
– Сейчас узнаешь… Эта дамочка выделяется из змеиного клубка не только видом, но и нравом.
Он был прав. Склочницу лет двадцати я увидела сразу. Она стояла в центре зала и отчитывала двух девушек помладше, предупреждая, что если они не будут слушаться беспрекословно, то не поедут в одной с ней карете.
– И никаких грязнокровок мы с собой не возьмем! Такие недостойны даже телеги, – заявила она, бросив взгляд в сторону паренька, стоящего отдельно от всех. Хотя какой там паренек, просто долговязый мальчишка, вытянувшийся, но не возмужавший. Белая кожа, короткие волосы цвета меда, раскосые зеленые глаза и пунцовые от гнева щеки.
– Моя сестра вашего рода, – заявил он звенящим голосом. – Она Дори. Она, как и вы, имеет право на путешествие к храму!
– Ой ли! – фыркнула почитательница родовой чистоты. – Вильгем Дори ее не признал, а это значит, что она, как и ты, мерзкое вонючее отродье, не смеющее дышать одним воздухом с нами!
– Так, может, тебе этот воздух перекрыть? – предложил паренек, кровожадно сверкнув глазищами. – Ну же, скажи еще пару слов, и я тебе безвозмездно помогу.
– Охрана! – завопила склочница, отпрянув. Наступила на собственную юбку, взвизгнула и стала заваливаться назад. – Спасите… убивают!
– Мама! – закричал чей-то маленький ребенок.
– Госпожа! – раздалось три голоса разом.
– Тихо! – рявкнула я, оглядывая собравшихся. – Узнай, где дворецкий, – обратилась к Асду.
– Я здесь, – отозвался Валриус Эсфен, высокий мужчина в ливрее и до блеска начищенных туфлях. Он проскользнул ближе ко мне. Почтительно выслушал просьбу принести книгу рода и письменные принадлежности и, не разгибаясь, спросил: – Подать что-нибудь еще… стол, стул?
– Не стоит. А вот от дополнительных карет не откажусь. Разгрузите все средства передвижения, что стоят во дворе. И подайте четыре кареты на двенадцать мест и три на четверых каждая. Багаж не трогать. И пусть на кухне приготовят чай и бутерброды для всех присутствующих. – Я оглядела притихшую толпу. – К слову, сколько человек здесь собралось?
– Девяносто три.
И это вместо шестидесяти, которых я наметила. Однако лихо. Получив книгу рода, я присела на ближайший стул, открыла страницы с родовым древом и зачитала имя первого несовершеннолетнего отпрыска Дори.
– Даниэль Дори? – из толпы ко мне шагнул сердитый коротко стриженный мальчишка лет десяти. – Где ваши вещи? – Он указал на сумку за своим плечом. – Это все?
– Еще книги.
– Сколько? – спросила я и сама себя укорила за неверный вопрос, потому что мальчишка с гордостью ответил: «Два сундука». – В случае если карета потеряет ось и вам придется идти пешком до ближайшей деревни, сможете их пронести… пять километров? – Даниэль задумался, я вздохнула. – Думаю, нет. Выберите две-три книги и пройдите в другой конец зала.
Он нахмурился, но подчинился.
– Сорена Дори… Лимпа Дори… Айак Дори… – Я называла имена, дети и подростки выходили из толпы. С серьезными лицами предъявляли сумки и не стремились взять лишних вещей, кроме кукол и плюшевых зайцев. – Гранак Дори… Шильма и Освис Дори… Ласстор Дори…
Из двадцати отпрысков рода мне попалось еще два книгочея, один маг с котелком и жаждой приключений в глазах, мечник, вернее, мечница, очень похожая на Зои, и будущий собаковод с именем, странным даже для Тарии. Пятилетнего мальчика звали Шус, и он не хотел уезжать без своего любимого пса. Здорового и опасно-серого хищника, который, по его словам, вряд ли выживет в разлуке.
– Да эта скотина всех нас переживет, – буркнул Асд, когда ребенок обнял пса за шею и залился слезами отчаяния, а его верный друг оскалился. – Только взгляни на него, Тора, это же помесь шавки с лурским волком. А ты сама знаешь, эти твари способны быка завалить, не то что ребенка.
– Неправда! – воскликнул Шус, вытирая мокрые щеки. – Орс родился от нормальной собаки! Его просто оборотень укусил… вот он и рычит.
– Да счас! Такую дрянь никто из наших не стал бы кусать! – Рык был знатный. Пес затих, мальчишка удивленно воззрился на Асда, а я сделала себе мысленную зарубку – побить двуликого оболтуса, который не понял, что сболтнул, и теперь искренне недоумевал: – Тора, почему он на меня так смотрит?
Я не успела ответить. Малыш, не отпуская пса, шагнул ближе к Гаррату и срывающимся голосом спросил:
– Вы станете моим папой?
В недоумении посмотрела в книгу рода. Отец у ребенка был. Так отчего он ищет замену родителя?
Неловкая пауза затягивалась, становясь очень неловкой. Асд кашлянул и, присмотревшись к мальчику, неожиданно задал вопрос:
– А ты оставишь пса в столице?
Шус, страстно желавший согласиться со всеми условиями, сделал еще один шаг и остановился, словно натолкнувшись на барьер. Оторопело взглянул на оборотня, затем на верного пса, продолжавшего скалить зубы. Нахмурился, помотал головой и, поджимая трясущиеся губы, прямо ответил:
– Нет!
Вопль мальчонки был громким и отчаянным. К нам обернулись все те, кто пил чай, и те, кто готовился к прохождению опроса.
– Верный? Это хорошо. Верного я возьму в сыновья. – Асд сам подошел к новоявленному чаду, потрепал по светлой макушке. И произнес со всей серьезностью: – Как названый отец посоветую оставить пса дома. Я верю, что он добрый и преданный, – жестом остановил детское негодование. – Но сам посуди, твой друг четвероногий может не прийтись по вкусу остальным. Слово за слово, его обвинят в агрессии, попытаются подстрелить, и ты не сможешь доказать, что укус на чьей-нибудь конечности не Орс оставил.
– Они могут? – Ребенок моргнул, насторожился, оглядывая толпу детей.