Хозяин гиблого места
Часть 18 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Сидоров рассказал, да?
– Нет, – Саша покачала головой. – Думаю, он не знает, иначе уже сто раз пошутил бы на эту тему. Как же, Войтех Дворжак родился восьмого марта.
Она не стала говорить ему, что узнала только сегодня ночью. Дата его рождения как раз попалась ей на глаза, когда она после их разговора не могла уснуть и читала в Интернете статьи об инциденте на МКС. Пройти мимо этого факта Саша не могла, тем более идея подарка сама пришла ей на ум.
Однако Войтех, видимо, совсем этому не обрадовался.
– Я не должна была, да? – уточнила Саша, внимательно разглядывая его лицо. – Здесь нет ничего особенного, – она кивнула на лист в его руках. – Просто… маленький подарок, который я все равно давно обещала тебе.
Войтех только сейчас понял, как грубо выглядела его реакция. Наверное, у нее сложилось впечатление, что он недоволен, хотя на самом деле он был просто очень удивлен. Немного смутившись, он машинально сделал еще один глоток вина, после чего поставил бокал на широкие перила и развернул лист бумаги, который она ему вручила, одновременно с этим пытаясь как-то сгладить свою грубость:
– Да нет, я не имею ничего против. К тому же Сидоров совершенно точно знает, – он усмехнулся. – Я и сам не понимаю, почему он до сих пор… – Войтех замолчал на полуслове, увлекшись распечатанным на бумаге текстом. – Это билеты в Эрмитаж? – удивленно уточнил он, все еще вчитываясь в полутьме террасы в мелкие строчки.
– Я же обещала сводить тебя в Эрмитаж, когда ты опять приедешь в Питер. – Саша снова улыбнулась. – Но за всю зиму ты так ни разу и не приехал. Может быть, если у тебя будут билеты, ты все-таки найдешь время?
– Здесь два билета, – наконец смог разобрать Войтех. Он поднял на нее взгляд, улыбаясь теперь искренне и вместе с тем немного игриво. – Ты пойдешь со мной?
Саша рассмеялась.
– Я надеялась, что у тебя не хватит совести позвать кого-то другого. Это же мое обещание, поэтому, конечно, я пойду с тобой.
– Максим не будет против?
– Дворжак, это Питер. Поход в Эрмитаж не считается свиданием.
– А жаль, – он снова перевел взгляд на лист бумаги в своих руках.
Саша удивленно подняла бровь.
– Ты хотел позвать меня на свидание?
– А ты бы пошла?
– А ты пригласи, узнаешь. – Теперь уже и ее улыбка стала игривой, и даже самой себе Саша не могла больше врать: она откровенно флиртовала с Войтехом, что было для нее совсем нетипично.
Войтех нарочито медленно сложил лист бумаги по сгибам, потом убрал его во внутренний карман куртки и, сцепив освободившиеся руки в замок за спиной, неожиданно шагнул к ней ближе, не совсем понимая, что он делает и зачем.
– Тогда как насчет ужина со мной после Эрмитажа? Или ужин после Эрмитажа в Питере считается просто едой, а не свиданием?
– Нет, ужин после Эрмитажа – это уже определенно свидание, – кивнула Саша, продолжая улыбаться. – И я с удовольствием с тобой поужинаю.
– Надо же, – тихо протянул Войтех, глядя в ее глаза и пытаясь понять хотя бы, что делает она и зачем, раз уж собственное поведение ему не удавалось проанализировать. – Думал, ты откажешься.
– Значит, ты ошибался, – Саша пожала плечами, словно не видела в своем согласии пойти с ним на свидание ничего необычного и неправильного.
– Тогда можно личную просьбу? – его голос все еще звучал непривычно, он думал, что уже разучился разговаривать с женщинами этим тоном, хотя когда-то довольно активно его использовал.
– Попробуй.
– Не выпрямляй волосы, когда пойдем в Эрмитаж, – он покосился на ее беспорядочно торчащие кудряшки. – Оставь их так.
– Вот так? – Саша коснулась рукой своих волос. – Тебе что, правда, нравится?
– Конечно, – он кивнул. – Я вообще не понимаю, зачем ты их выпрямляешь.
– Максиму больше нравятся прямые. Он говорит, это придает мне немного серьезности.
– Твой муж ничего в тебе не понимает, – нагло заявил Войтех. Какая-то часть него только удивленно наблюдала за тем, что он делал и как говорил. – Серьезность тебе не к лицу. Будем считать, что на нашем свидании, мое мнение приоритетнее мнения твоего мужа.
Саша никак не ожидала от него подобного нахальства. Это был словно какой-то другой, незнакомый ей Войтех. Никогда раньше она не замечала за ним такого взгляда и такого тона. Но этот Войтех ей определенно нравился.
Или это просто красное сухое говорило в каждом из них.
– Тогда у меня встречная просьба, – заявила она.
– Внимательно тебя слушаю.
– Можно мне называть тебя Тешей?
Его брови удивленно взметнулись вверх.
– Серьезно?
– А почему нет? Это очень… мило.
Войтех неожиданно оказался совсем близко, даже сам не заметив, когда сделал еще один шаг. Немного тише, чем до этого, он ответил:
– Даже моя невеста никогда меня так не называла. Впрочем, ни одна другая женщина тоже. Но тебе, – он сделал вид, что на какое-то время задумался, – да, тебе, пожалуй, можно.
– Хм, – Саша попыталась изобразить серьезность, глядя ему в глаза, хотя на таком расстоянии ей это уже не удавалось, – еще немного, и я подумаю, что нравлюсь тебе.
– И ты будешь недалека от истины, – на этот раз почти прошептал он, внезапно наклоняясь к ее губам.
Разумная часть него испуганно пискнула и куда-то испарилась. В голове остался только шум ветра, а время и пространство удивленно замерли. Сердце очень хотело последовать их примеру, но ему пришлось, напротив, забиться быстрее. Только так оно могло справиться с проблемой внезапно переставшего поступать в организм воздуха. Саша на мгновение неуверенно замерла, а затем ответила на его поцелуй.
Это длилось то ли целую вечность, то ли долю секунды – мозг Войтеха был слишком затуманен и не обращал внимания на подобные мелочи. Отрезвление наступило лишь тогда, когда Войтех попытался обнять Сашу одной рукой за талию, чтобы прижать к себе, но та в этот момент резко отстранилась.
– Пожалуй, на этом нам стоит остановиться, – пробормотала она, пытаясь привести в норму дыхание, но это у нее никак не получалось. Сердце билось так сильно, как будто она только что без подготовки пробежала несколько километров.
Войтех выпрямился и отступил на полшага назад, снова сцепляя руки в замок за спиной.
– Как скажешь.
Саша кивнула, так и не сумев заставить себя посмотреть на него. Лишь когда дыхание наконец выровнялось, а сердце в груди перестало отбивать чечетку, она подняла на него взгляд.
– Эрмитаж и все остальное по-прежнему в силе. Но больше так не делай, пожалуйста. Думаю, мне лучше пойти спать. – Она улыбнулась вполне искренне. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Только когда за Сашей закрылась дверь, Войтех осознал, что именно происходило последние пару минут. Сердце обиженно бухнулось о ребра, словно говоря, что о таких перегрузках надо бы предупреждать заранее. Рука машинально потянулась к бокалу, оставленному на перилах.
Почему Саша? Из всех женщин, с которыми жизнь сталкивала его последние три года, она была самым скверным выбором. Даже Лиля в совокупности со своим нервным братом едва ли могла бы причинить ему больше проблем. А еще лучше любая другая женщина, никак не связанная с его расследованиями. Войтех никогда не испытывал недостатка женского внимания к своей скромной персоне. Его одиночество последние годы объяснялось тем, что все чувства, эмоции и желания в нем застыли, а порой и вовсе казалось, что их нет и никогда не было. И вот теперь они неловко зашевелились, разминая затекшие конечности и пытаясь снова выбраться наружу и подчинить его себе. Впрочем, отчасти Войтеху это даже нравилось: было приятно осознавать, что еще не все в нем умерло.
Если бы только он выбрал кого-то другого. Но об этом волноваться уже не приходилось.
– Nemám tě rád, – пробормотал Войтех себе под нос, невидящим взглядом уставившись в темноту. – Bojím se, už jsem do tebe zamilovaný[4].
Глава 9
9 марта 2013 года, 07.15
ул. 8-го марта, с. Красный Яр,
Красноярский район, Астраханская область
Утром голова болела, как Войтех и ожидал, хотя сказать наверняка, стало ли тому причиной вино или видения, он не мог. Особого желания отправиться на пробежку не было, но многолетняя привычка и тот факт, что несколько пробежек он уже пропустил, заставили его встать, умыться холодной водой и выпить таблетку обезболивающего. Он надеялся, что холодный утренний воздух и активное кровообращение помогут ему почувствовать себя лучше.
Пока он собирался, его преследовали воспоминания о минувшем вечере. Точнее, о недолгом разговоре на террасе. Мысль об этом моменте заставила его недовольно поморщиться. Именно поэтому он не любил употреблять алкоголь: даже в малых дозах тот слишком расслаблял его, усыплял самоконтроль. В результате получались такие вот неловкие моменты. Войтеху оставалось надеяться, что Саша отнесется ко всей истории философски, а еще лучше – просто сделает вид, что ничего не произошло. В конце концов, ничего особенного и не произошло.
Войтех тряхнул головой, отгоняя эти мысли, и вышел из комнаты, осторожно придерживая дверь, чтобы та не скрипела и не хлопала: не стоило шуметь и будить остальных, едва ли кто-то после посиделок накануне обрадуется подъему в начале восьмого. Однако в коридоре его ждал сюрприз в лице столь же аккуратно выходящего из комнаты Вани. Только выходил он не из той комнаты, в которой его поселили с Невом, а из спальни их гостеприимной хозяйки. Одет он при этом был только в джинсы, рубашку свою держал в руках. Взъерошенные волосы не оставляли сомнений в том, что еще недавно Ваня спал. Справившись с первым удивлением, Войтех не сдержал улыбку. Скрестив руки на груди, он прислонился плечом к стене, терпеливо дожидаясь, когда Ваня прикроет дверь и заметит его.
Тот от неожиданности даже вздрогнул. На его лице на мгновение промелькнул испуг, но его тут же сменило обычное чуть нахальное выражение.
– Чего пялишься? – проворчал Ваня. Он старался говорить шепотом, поэтому прозвучало это очень забавно. Войтех не сдержался и улыбнулся еще шире. – Не говори, что тебе не предлагали, сам не захотел.
Войтех демонстративно вскинул руки, давая понять, что он не в претензии. Ваня надел рубашку, застегнул ее и неловко повел плечами. Было видно, что он почему-то смущен, хотя Войтех никак не ожидал от него подобной реакции.
– Расскажешь кому-нибудь – убью, понял? Особенно Лиле.
– Что, она тоже блюдет твою нравственность, как и ты ее? – Войтех удивленно приподнял бровь.
– Она знает мою девушку, – пояснил Ваня хмуро. – А мне эти проблемы не нужны, она очень ревнива. С Лильки станется меня шантажировать этим.
– Может, стоило подумать об этом до того? – Войтех выразительно кивнул на дверь спальни Эльвиры. – О своей ревнивой девушке, я имею в виду.
– Ой, только не надо читать мне мораль, – все так же шепотом потребовал Ваня. – Можно подумать, ты у нас святой.
Войтех только пожал плечами и отрицательно мотнул головой, соглашаясь с этим заявлением.
– В общем, я надеюсь, мы поняли друг друга. Пойдем, покажу кое-что, – Ваня кивнул головой на лестницу, которая вела на первый этаж.
– Нет, – Саша покачала головой. – Думаю, он не знает, иначе уже сто раз пошутил бы на эту тему. Как же, Войтех Дворжак родился восьмого марта.
Она не стала говорить ему, что узнала только сегодня ночью. Дата его рождения как раз попалась ей на глаза, когда она после их разговора не могла уснуть и читала в Интернете статьи об инциденте на МКС. Пройти мимо этого факта Саша не могла, тем более идея подарка сама пришла ей на ум.
Однако Войтех, видимо, совсем этому не обрадовался.
– Я не должна была, да? – уточнила Саша, внимательно разглядывая его лицо. – Здесь нет ничего особенного, – она кивнула на лист в его руках. – Просто… маленький подарок, который я все равно давно обещала тебе.
Войтех только сейчас понял, как грубо выглядела его реакция. Наверное, у нее сложилось впечатление, что он недоволен, хотя на самом деле он был просто очень удивлен. Немного смутившись, он машинально сделал еще один глоток вина, после чего поставил бокал на широкие перила и развернул лист бумаги, который она ему вручила, одновременно с этим пытаясь как-то сгладить свою грубость:
– Да нет, я не имею ничего против. К тому же Сидоров совершенно точно знает, – он усмехнулся. – Я и сам не понимаю, почему он до сих пор… – Войтех замолчал на полуслове, увлекшись распечатанным на бумаге текстом. – Это билеты в Эрмитаж? – удивленно уточнил он, все еще вчитываясь в полутьме террасы в мелкие строчки.
– Я же обещала сводить тебя в Эрмитаж, когда ты опять приедешь в Питер. – Саша снова улыбнулась. – Но за всю зиму ты так ни разу и не приехал. Может быть, если у тебя будут билеты, ты все-таки найдешь время?
– Здесь два билета, – наконец смог разобрать Войтех. Он поднял на нее взгляд, улыбаясь теперь искренне и вместе с тем немного игриво. – Ты пойдешь со мной?
Саша рассмеялась.
– Я надеялась, что у тебя не хватит совести позвать кого-то другого. Это же мое обещание, поэтому, конечно, я пойду с тобой.
– Максим не будет против?
– Дворжак, это Питер. Поход в Эрмитаж не считается свиданием.
– А жаль, – он снова перевел взгляд на лист бумаги в своих руках.
Саша удивленно подняла бровь.
– Ты хотел позвать меня на свидание?
– А ты бы пошла?
– А ты пригласи, узнаешь. – Теперь уже и ее улыбка стала игривой, и даже самой себе Саша не могла больше врать: она откровенно флиртовала с Войтехом, что было для нее совсем нетипично.
Войтех нарочито медленно сложил лист бумаги по сгибам, потом убрал его во внутренний карман куртки и, сцепив освободившиеся руки в замок за спиной, неожиданно шагнул к ней ближе, не совсем понимая, что он делает и зачем.
– Тогда как насчет ужина со мной после Эрмитажа? Или ужин после Эрмитажа в Питере считается просто едой, а не свиданием?
– Нет, ужин после Эрмитажа – это уже определенно свидание, – кивнула Саша, продолжая улыбаться. – И я с удовольствием с тобой поужинаю.
– Надо же, – тихо протянул Войтех, глядя в ее глаза и пытаясь понять хотя бы, что делает она и зачем, раз уж собственное поведение ему не удавалось проанализировать. – Думал, ты откажешься.
– Значит, ты ошибался, – Саша пожала плечами, словно не видела в своем согласии пойти с ним на свидание ничего необычного и неправильного.
– Тогда можно личную просьбу? – его голос все еще звучал непривычно, он думал, что уже разучился разговаривать с женщинами этим тоном, хотя когда-то довольно активно его использовал.
– Попробуй.
– Не выпрямляй волосы, когда пойдем в Эрмитаж, – он покосился на ее беспорядочно торчащие кудряшки. – Оставь их так.
– Вот так? – Саша коснулась рукой своих волос. – Тебе что, правда, нравится?
– Конечно, – он кивнул. – Я вообще не понимаю, зачем ты их выпрямляешь.
– Максиму больше нравятся прямые. Он говорит, это придает мне немного серьезности.
– Твой муж ничего в тебе не понимает, – нагло заявил Войтех. Какая-то часть него только удивленно наблюдала за тем, что он делал и как говорил. – Серьезность тебе не к лицу. Будем считать, что на нашем свидании, мое мнение приоритетнее мнения твоего мужа.
Саша никак не ожидала от него подобного нахальства. Это был словно какой-то другой, незнакомый ей Войтех. Никогда раньше она не замечала за ним такого взгляда и такого тона. Но этот Войтех ей определенно нравился.
Или это просто красное сухое говорило в каждом из них.
– Тогда у меня встречная просьба, – заявила она.
– Внимательно тебя слушаю.
– Можно мне называть тебя Тешей?
Его брови удивленно взметнулись вверх.
– Серьезно?
– А почему нет? Это очень… мило.
Войтех неожиданно оказался совсем близко, даже сам не заметив, когда сделал еще один шаг. Немного тише, чем до этого, он ответил:
– Даже моя невеста никогда меня так не называла. Впрочем, ни одна другая женщина тоже. Но тебе, – он сделал вид, что на какое-то время задумался, – да, тебе, пожалуй, можно.
– Хм, – Саша попыталась изобразить серьезность, глядя ему в глаза, хотя на таком расстоянии ей это уже не удавалось, – еще немного, и я подумаю, что нравлюсь тебе.
– И ты будешь недалека от истины, – на этот раз почти прошептал он, внезапно наклоняясь к ее губам.
Разумная часть него испуганно пискнула и куда-то испарилась. В голове остался только шум ветра, а время и пространство удивленно замерли. Сердце очень хотело последовать их примеру, но ему пришлось, напротив, забиться быстрее. Только так оно могло справиться с проблемой внезапно переставшего поступать в организм воздуха. Саша на мгновение неуверенно замерла, а затем ответила на его поцелуй.
Это длилось то ли целую вечность, то ли долю секунды – мозг Войтеха был слишком затуманен и не обращал внимания на подобные мелочи. Отрезвление наступило лишь тогда, когда Войтех попытался обнять Сашу одной рукой за талию, чтобы прижать к себе, но та в этот момент резко отстранилась.
– Пожалуй, на этом нам стоит остановиться, – пробормотала она, пытаясь привести в норму дыхание, но это у нее никак не получалось. Сердце билось так сильно, как будто она только что без подготовки пробежала несколько километров.
Войтех выпрямился и отступил на полшага назад, снова сцепляя руки в замок за спиной.
– Как скажешь.
Саша кивнула, так и не сумев заставить себя посмотреть на него. Лишь когда дыхание наконец выровнялось, а сердце в груди перестало отбивать чечетку, она подняла на него взгляд.
– Эрмитаж и все остальное по-прежнему в силе. Но больше так не делай, пожалуйста. Думаю, мне лучше пойти спать. – Она улыбнулась вполне искренне. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Только когда за Сашей закрылась дверь, Войтех осознал, что именно происходило последние пару минут. Сердце обиженно бухнулось о ребра, словно говоря, что о таких перегрузках надо бы предупреждать заранее. Рука машинально потянулась к бокалу, оставленному на перилах.
Почему Саша? Из всех женщин, с которыми жизнь сталкивала его последние три года, она была самым скверным выбором. Даже Лиля в совокупности со своим нервным братом едва ли могла бы причинить ему больше проблем. А еще лучше любая другая женщина, никак не связанная с его расследованиями. Войтех никогда не испытывал недостатка женского внимания к своей скромной персоне. Его одиночество последние годы объяснялось тем, что все чувства, эмоции и желания в нем застыли, а порой и вовсе казалось, что их нет и никогда не было. И вот теперь они неловко зашевелились, разминая затекшие конечности и пытаясь снова выбраться наружу и подчинить его себе. Впрочем, отчасти Войтеху это даже нравилось: было приятно осознавать, что еще не все в нем умерло.
Если бы только он выбрал кого-то другого. Но об этом волноваться уже не приходилось.
– Nemám tě rád, – пробормотал Войтех себе под нос, невидящим взглядом уставившись в темноту. – Bojím se, už jsem do tebe zamilovaný[4].
Глава 9
9 марта 2013 года, 07.15
ул. 8-го марта, с. Красный Яр,
Красноярский район, Астраханская область
Утром голова болела, как Войтех и ожидал, хотя сказать наверняка, стало ли тому причиной вино или видения, он не мог. Особого желания отправиться на пробежку не было, но многолетняя привычка и тот факт, что несколько пробежек он уже пропустил, заставили его встать, умыться холодной водой и выпить таблетку обезболивающего. Он надеялся, что холодный утренний воздух и активное кровообращение помогут ему почувствовать себя лучше.
Пока он собирался, его преследовали воспоминания о минувшем вечере. Точнее, о недолгом разговоре на террасе. Мысль об этом моменте заставила его недовольно поморщиться. Именно поэтому он не любил употреблять алкоголь: даже в малых дозах тот слишком расслаблял его, усыплял самоконтроль. В результате получались такие вот неловкие моменты. Войтеху оставалось надеяться, что Саша отнесется ко всей истории философски, а еще лучше – просто сделает вид, что ничего не произошло. В конце концов, ничего особенного и не произошло.
Войтех тряхнул головой, отгоняя эти мысли, и вышел из комнаты, осторожно придерживая дверь, чтобы та не скрипела и не хлопала: не стоило шуметь и будить остальных, едва ли кто-то после посиделок накануне обрадуется подъему в начале восьмого. Однако в коридоре его ждал сюрприз в лице столь же аккуратно выходящего из комнаты Вани. Только выходил он не из той комнаты, в которой его поселили с Невом, а из спальни их гостеприимной хозяйки. Одет он при этом был только в джинсы, рубашку свою держал в руках. Взъерошенные волосы не оставляли сомнений в том, что еще недавно Ваня спал. Справившись с первым удивлением, Войтех не сдержал улыбку. Скрестив руки на груди, он прислонился плечом к стене, терпеливо дожидаясь, когда Ваня прикроет дверь и заметит его.
Тот от неожиданности даже вздрогнул. На его лице на мгновение промелькнул испуг, но его тут же сменило обычное чуть нахальное выражение.
– Чего пялишься? – проворчал Ваня. Он старался говорить шепотом, поэтому прозвучало это очень забавно. Войтех не сдержался и улыбнулся еще шире. – Не говори, что тебе не предлагали, сам не захотел.
Войтех демонстративно вскинул руки, давая понять, что он не в претензии. Ваня надел рубашку, застегнул ее и неловко повел плечами. Было видно, что он почему-то смущен, хотя Войтех никак не ожидал от него подобной реакции.
– Расскажешь кому-нибудь – убью, понял? Особенно Лиле.
– Что, она тоже блюдет твою нравственность, как и ты ее? – Войтех удивленно приподнял бровь.
– Она знает мою девушку, – пояснил Ваня хмуро. – А мне эти проблемы не нужны, она очень ревнива. С Лильки станется меня шантажировать этим.
– Может, стоило подумать об этом до того? – Войтех выразительно кивнул на дверь спальни Эльвиры. – О своей ревнивой девушке, я имею в виду.
– Ой, только не надо читать мне мораль, – все так же шепотом потребовал Ваня. – Можно подумать, ты у нас святой.
Войтех только пожал плечами и отрицательно мотнул головой, соглашаясь с этим заявлением.
– В общем, я надеюсь, мы поняли друг друга. Пойдем, покажу кое-что, – Ваня кивнул головой на лестницу, которая вела на первый этаж.