Хороших девочек не убивают
Часть 58 из 67 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Надо отметить твое освобождение. Завтра приглашаю всех к нам. Устроим вечер видеоигр? – затараторила Кара.
– Может быть.
Пиппа выждала, пока наступит временное затишье, и как бы невзначай спросила:
– Слушай, а мама сегодня показывает покупателям какой-то дом в Уэндовере на Милл-Энд-роуд. Случайно, не ваш? Вы ведь раньше как раз там жили?
– Ага. Забавно.
– Номер сорок четыре.
– Нет, у нас был номер сорок два.
– А твой папа туда ездит? – спросила Пиппа с напускным безразличием в голосе.
– Нет, дом давно продан. Когда мы переехали сюда, то вначале сохранили его за собой, потому что мама как раз получила большое наследство от своей бабушки. Родители сдавали дом за хорошие деньги, а мама тем временем рисовала свои картины. А потом папа его продал. Через пару лет после маминой смерти.
Пиппа кивнула. Эллиот однозначно лгал дочерям долгое время. Если точнее, пять лет.
Обед прошел как в тумане. Когда они поели и собирались разойтись по разным кабинетам, Пиппа обогнала Кару и обняла ее.
– Ну ладно, хватит нежностей. – Кара попыталась высвободиться. – Что это на тебя нашло?
– Ничего. – Та наконец отпустила подругу.
Следующим был урок истории. Коннор проявил инициативу и помог Пиппе подняться по лестнице, несмотря на протесты. Мистер Уорд уже сидел за столом, одетый в светло-зеленую рубашку. Пиппа, не глядя на него, прокралась мимо своего обычного места и устроилась в самом конце классной комнаты.
Урок казался бесконечным. Часы на стене словно издевались над Пиппой, а она поглядывала на них часто – куда угодно, только не на Эллиота. На него – просто не могла. Даже воздух казался вязким; она буквально задыхалась.
– Интересный факт, – произнес Эллиот. – Около шести лет назад были опубликованы дневники Александра Мясникова, одного из личных врачей Сталина. Мясников писал, что Сталин страдал заболеванием мозга, которое могло негативно повлиять на способность к принятию решений и стать причиной паранойи. Таким образом…
Звонок на перемену прервал его.
Пиппа вскочила со стула. Когда Эллиот произнес «дневники», у нее в голове что-то щелкнуло. Она повторила слово еще и еще раз. И все стало на свои места.
Одноклассники побросали в рюкзаки книги и тетради и потянулись к выходу. Пиппа, сидящая в последнем ряду и «как бы хромая», замешкалась.
– Постой, Пиппа, – остановил ее голос Эллиота.
Она неохотно подчинилась.
– Как прошел экзамен?
– О, все хорошо.
– Я рад, – улыбнулся он. – Теперь можешь расслабиться.
Пиппа выдавила в ответ неискреннюю улыбку и поковыляла в коридор. Оказавшись вне поля зрения Эллиота, она бросила хромать и перешла на бег. Последним уроком в расписании значилась политология, но она забила на нее. Произнесенное Эллиотом слово будто преследовало ее по пятам. Дневники. Пиппа перевела дух, только захлопнув за собой дверцу машины и взявшись за рычаг переключения скоростей.
Глава сорок четвертая
– Пип, что ты здесь делаешь? – Наоми стояла на пороге. – Разве ты не должна быть в школе?
– У меня сейчас окно, – ответила Пиппа, пытаясь отдышаться. – Мне нужно срочно задать тебе один вопрос.
– Пип, с тобой все в порядке?
– Ты ведь посещала психотерапевта после смерти матери? – выпалила Пиппа. Сейчас ей было не до учтивости. – Из-за депрессии и тревожности?
Наоми недоуменно посмотрела на Пиппу; ее глаза заблестели.
– Да.
– И твой доктор велел тебе вести дневник?
Наоми кивнула.
– Это хороший способ управлять стрессом. Мне помогло. Я вела дневник с семнадцати лет.
– И о том ДТП ты писала?
Наоми уставилась на нее, прищурившись.
– Конечно, я обо всем писала. Такое потрясение, и ни с кем нельзя поделиться. Но моего дневника никто не видел.
Пиппа облегченно выдохнула и поторопилась прикрыть рот ладонью.
– Ты, наверное, хотела спросить, как тот человек узнал о ДТП? – Наоми покачала головой. – Нет, это невозможно. Я храню дневник у себя в комнате и надежно прячу.
– Извини, – сказала Пиппа. – Мне пора.
Она развернулась и бросилась к своей машине. Наоми что-то кричала вслед, но Пиппа ее не слушала.
* * *
Когда Пиппа вернулась домой, мамина машина уже стояла на дорожке. Однако в доме было тихо; Лиэнн ее даже не окликнула. Пробираясь через холл, Пиппа сквозь стук сердца услышала другой звук: мама плакала.
Войдя в гостиную, она остановилась. Мама сидела на диване спиной к двери, держа обеими руками телефон, из которого доносились негромкие голоса. Она смотрела какое-то видео.
– Мам?
– Ой, милая, ты меня напугала. – Лиэнн поставила видео на паузу и торопливо вытерла глаза. – Ты сегодня рано. Как прошел экзамен? Все хорошо? – Она энергично похлопала по диванной подушке рядом с собой и провела ладонью по лицу. – Садись, поговорим. Какая тема сочинения попалась?
– Мама, что с тобой?
– Ничего. Правда ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы. – Просто решила взглянуть на старые фото Барни и наткнулась на видео с Рождества. Помнишь, тогда Барни бегал вокруг стола и приносил всем обувь? Смотрю и не могу остановиться.
Пиппа обошла вокруг дивана, обняла маму сзади и прошептала ей на ухо:
– Извини, что помешала. Понимаю, тебе грустно.
– Я не грустная. Я счастливая. Он был такой хороший.
Пиппа села рядом и они вдвоем еще раз пересмотрели фото и видео, на которых Барни забавно подпрыгивал в воздух, пытался есть снег, облаивал пылесос и валялся на полу, раскинув лапы, пока маленький Джош чесал ему живот, а Пиппа гладила уши… Наконец мама спохватилась, что пора ехать за Джошем.
– О’кей. А я пойду немного вздремну, – в очередной раз солгала Пиппа, поднялась к себе и принялась расхаживать по комнате, то и дело глядя на часы. Она выжидала. Страх уступил место ярости, и если бы Пиппа не двигалась, она начала бы кричать от переполнявшего ее гнева. Сегодня четверг, и Эллиот должен уехать как бы на урок. Значит, она застанет его в старом доме.
Пять часов. Время вышло. Пиппа отключила телефон от зарядки и надела куртку цвета хаки.
– Я к Лорен, на пару часиков, – крикнула она маме, которая в этот момент на кухне помогала Джошу с математикой. – До скорого.
Выйдя на улицу, она села в машину, подобрала волосы и завязала их в хвост. Затем, перечитав вереницу сообщений от Рави, написала ответ: «Спасибо, все прошло хорошо. Я приду к тебе после ужина, и мы позвоним в полицию». Снова ложь; однако Пиппа в этом поднаторела. Рави ей бы сейчас только помешал.
Она открыла карту в телефоне и вбила адрес.
Резкий механический голос произнес: «Построение маршрута: дом сорок два, Милл-Энд-роуд, Уэндовер».
Глава сорок пятая
Милл-Энд-роуд оказалась узкой улицей и походила на темный туннель между разросшихся по обеим сторонам деревьев. Миновав дом номер сорок, Пиппа свернула на зеленую лужайку и погасила фары.
Ее охватил панический страх; все тело до последнего волоска было словно наэлектризовано.
Она достала телефон, пристроила его в подстаканник и набрала 999.
– Алло, оператор экстренной службы слушает. С кем вас связать?
– С полицией.
– Соединяю.
– Может быть.
Пиппа выждала, пока наступит временное затишье, и как бы невзначай спросила:
– Слушай, а мама сегодня показывает покупателям какой-то дом в Уэндовере на Милл-Энд-роуд. Случайно, не ваш? Вы ведь раньше как раз там жили?
– Ага. Забавно.
– Номер сорок четыре.
– Нет, у нас был номер сорок два.
– А твой папа туда ездит? – спросила Пиппа с напускным безразличием в голосе.
– Нет, дом давно продан. Когда мы переехали сюда, то вначале сохранили его за собой, потому что мама как раз получила большое наследство от своей бабушки. Родители сдавали дом за хорошие деньги, а мама тем временем рисовала свои картины. А потом папа его продал. Через пару лет после маминой смерти.
Пиппа кивнула. Эллиот однозначно лгал дочерям долгое время. Если точнее, пять лет.
Обед прошел как в тумане. Когда они поели и собирались разойтись по разным кабинетам, Пиппа обогнала Кару и обняла ее.
– Ну ладно, хватит нежностей. – Кара попыталась высвободиться. – Что это на тебя нашло?
– Ничего. – Та наконец отпустила подругу.
Следующим был урок истории. Коннор проявил инициативу и помог Пиппе подняться по лестнице, несмотря на протесты. Мистер Уорд уже сидел за столом, одетый в светло-зеленую рубашку. Пиппа, не глядя на него, прокралась мимо своего обычного места и устроилась в самом конце классной комнаты.
Урок казался бесконечным. Часы на стене словно издевались над Пиппой, а она поглядывала на них часто – куда угодно, только не на Эллиота. На него – просто не могла. Даже воздух казался вязким; она буквально задыхалась.
– Интересный факт, – произнес Эллиот. – Около шести лет назад были опубликованы дневники Александра Мясникова, одного из личных врачей Сталина. Мясников писал, что Сталин страдал заболеванием мозга, которое могло негативно повлиять на способность к принятию решений и стать причиной паранойи. Таким образом…
Звонок на перемену прервал его.
Пиппа вскочила со стула. Когда Эллиот произнес «дневники», у нее в голове что-то щелкнуло. Она повторила слово еще и еще раз. И все стало на свои места.
Одноклассники побросали в рюкзаки книги и тетради и потянулись к выходу. Пиппа, сидящая в последнем ряду и «как бы хромая», замешкалась.
– Постой, Пиппа, – остановил ее голос Эллиота.
Она неохотно подчинилась.
– Как прошел экзамен?
– О, все хорошо.
– Я рад, – улыбнулся он. – Теперь можешь расслабиться.
Пиппа выдавила в ответ неискреннюю улыбку и поковыляла в коридор. Оказавшись вне поля зрения Эллиота, она бросила хромать и перешла на бег. Последним уроком в расписании значилась политология, но она забила на нее. Произнесенное Эллиотом слово будто преследовало ее по пятам. Дневники. Пиппа перевела дух, только захлопнув за собой дверцу машины и взявшись за рычаг переключения скоростей.
Глава сорок четвертая
– Пип, что ты здесь делаешь? – Наоми стояла на пороге. – Разве ты не должна быть в школе?
– У меня сейчас окно, – ответила Пиппа, пытаясь отдышаться. – Мне нужно срочно задать тебе один вопрос.
– Пип, с тобой все в порядке?
– Ты ведь посещала психотерапевта после смерти матери? – выпалила Пиппа. Сейчас ей было не до учтивости. – Из-за депрессии и тревожности?
Наоми недоуменно посмотрела на Пиппу; ее глаза заблестели.
– Да.
– И твой доктор велел тебе вести дневник?
Наоми кивнула.
– Это хороший способ управлять стрессом. Мне помогло. Я вела дневник с семнадцати лет.
– И о том ДТП ты писала?
Наоми уставилась на нее, прищурившись.
– Конечно, я обо всем писала. Такое потрясение, и ни с кем нельзя поделиться. Но моего дневника никто не видел.
Пиппа облегченно выдохнула и поторопилась прикрыть рот ладонью.
– Ты, наверное, хотела спросить, как тот человек узнал о ДТП? – Наоми покачала головой. – Нет, это невозможно. Я храню дневник у себя в комнате и надежно прячу.
– Извини, – сказала Пиппа. – Мне пора.
Она развернулась и бросилась к своей машине. Наоми что-то кричала вслед, но Пиппа ее не слушала.
* * *
Когда Пиппа вернулась домой, мамина машина уже стояла на дорожке. Однако в доме было тихо; Лиэнн ее даже не окликнула. Пробираясь через холл, Пиппа сквозь стук сердца услышала другой звук: мама плакала.
Войдя в гостиную, она остановилась. Мама сидела на диване спиной к двери, держа обеими руками телефон, из которого доносились негромкие голоса. Она смотрела какое-то видео.
– Мам?
– Ой, милая, ты меня напугала. – Лиэнн поставила видео на паузу и торопливо вытерла глаза. – Ты сегодня рано. Как прошел экзамен? Все хорошо? – Она энергично похлопала по диванной подушке рядом с собой и провела ладонью по лицу. – Садись, поговорим. Какая тема сочинения попалась?
– Мама, что с тобой?
– Ничего. Правда ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы. – Просто решила взглянуть на старые фото Барни и наткнулась на видео с Рождества. Помнишь, тогда Барни бегал вокруг стола и приносил всем обувь? Смотрю и не могу остановиться.
Пиппа обошла вокруг дивана, обняла маму сзади и прошептала ей на ухо:
– Извини, что помешала. Понимаю, тебе грустно.
– Я не грустная. Я счастливая. Он был такой хороший.
Пиппа села рядом и они вдвоем еще раз пересмотрели фото и видео, на которых Барни забавно подпрыгивал в воздух, пытался есть снег, облаивал пылесос и валялся на полу, раскинув лапы, пока маленький Джош чесал ему живот, а Пиппа гладила уши… Наконец мама спохватилась, что пора ехать за Джошем.
– О’кей. А я пойду немного вздремну, – в очередной раз солгала Пиппа, поднялась к себе и принялась расхаживать по комнате, то и дело глядя на часы. Она выжидала. Страх уступил место ярости, и если бы Пиппа не двигалась, она начала бы кричать от переполнявшего ее гнева. Сегодня четверг, и Эллиот должен уехать как бы на урок. Значит, она застанет его в старом доме.
Пять часов. Время вышло. Пиппа отключила телефон от зарядки и надела куртку цвета хаки.
– Я к Лорен, на пару часиков, – крикнула она маме, которая в этот момент на кухне помогала Джошу с математикой. – До скорого.
Выйдя на улицу, она села в машину, подобрала волосы и завязала их в хвост. Затем, перечитав вереницу сообщений от Рави, написала ответ: «Спасибо, все прошло хорошо. Я приду к тебе после ужина, и мы позвоним в полицию». Снова ложь; однако Пиппа в этом поднаторела. Рави ей бы сейчас только помешал.
Она открыла карту в телефоне и вбила адрес.
Резкий механический голос произнес: «Построение маршрута: дом сорок два, Милл-Энд-роуд, Уэндовер».
Глава сорок пятая
Милл-Энд-роуд оказалась узкой улицей и походила на темный туннель между разросшихся по обеим сторонам деревьев. Миновав дом номер сорок, Пиппа свернула на зеленую лужайку и погасила фары.
Ее охватил панический страх; все тело до последнего волоска было словно наэлектризовано.
Она достала телефон, пристроила его в подстаканник и набрала 999.
– Алло, оператор экстренной службы слушает. С кем вас связать?
– С полицией.
– Соединяю.