Хаммер

— Гордий тоже принимал участие?

— Да, после смерти Беспалова он как бы на Анну Ивановну стал работать, что-то вроде домашнего водителя и помощника. Возил их везде, продукты покупал, одним словом — при доме был.

— Это уже после поездки в Яремчу?

— Да, но недолго, после смерти Гриневой исчез и больше его никто не видел. Наверное, опять к родне в Яремчу уехал.

Аранский вопросительно посмотрел на Кордыбаку, тот на Аранского.

— Как вы сказали, после смерти кого?

— Гриневой. А вы что, не знали? Вот так милиция.

— Давайте-ка оценок не делать. Как это произошло и когда?

— Так ведь убили ее, недели три назад, в середине августа.

Аранский не знал, что сказать, этого просто не могло быть, почему они не знали? Какой-то садовник рассказывает им то, что знать они должны, пожалуй, раньше всех. Фантастика, в это было трудно поверить.

— А вы откуда узнали?

— Не знаю. Так это сразу стало известно.

Аранский опять посмотрел на Кордыбаку и, сдерживая раздражение, а может, и негодование, покачал головой.

— Во всяком случае, нам сказала Анна Ивановна, — продолжил садовник, — а потом она продала акции, и они с дочерью уехали. Мы с женой остались на хозяйстве, присматриваем за домом.

— Когда последний раз Анна Ивановна звонила?

— Не звонила. Как уехали, так и не звонила.

— А Гордий появлялся?

— Больше не показывался.

Аранский некоторое время молчал, не знал, о чем еще спросить, во-первых, требовалось осмыслить услышанное, во-вторых — неожиданно возникло много вопросов, но уже не к садовнику, решать и искать ответы на которые требовалось незамедлительно. Он достал из кармана визитку, садовник повертел ее в руке, посмотрел с обеих сторон, сказал, что есть уже такая, но оставил.

Молча сели в машину, выехали на главную и поехали в сторону Соломенской, неожиданно Аранский притормозил, пересек разделительную сплошную линию и, развернувшись, взял курс в сторону вокзала.

— Звони, Валентин, в контору, срочно, нам нужна информация, когда и как была убита Гринева Лилия Романовна?

Перезвонили минут через пять, Кордыбака спокойно выслушал, посмотрел на Аранского.

— Ну, чего молчишь?

— Я не знаю, как это, Сергей Викторович назвать, злые усмешки фортуны, или нам просто не повезло.

— Не тяни.

— Не Гринева она, муж Гринев, а у нее была другая фамилия, Горижираева.

— Как же так, Валя? — Аранский тяжело вздохнул. И хотя теперь все логически укладывалось на свои места, но все равно не радовало. — После таких проколов у меня опускаются руки. Три недели прошло, а мы словно на другой планете живем. Едем-то хоть правильно?

— Да, на Нивки.

— Как убили?

— Около квартиры, в лифте, огнестрел.

— Я не понимаю, Валя, что творится, что происходит вокруг всей этой компании — Гринев, Гринева, Беспалов? С Гордием еще разобраться надо, куда делся? Нашелся бы хоть он! Думаю, поедем сразу на место преступления, поговорим с соседями, может, что слышали, видели, а потом в районное отделение, там материалы следствия посмотрим.

Общение с соседями положительного результата не дало. Знали ее как Лилю, да и то только те, которые на той же площадке жили, что и она. Этажом выше и ниже даже имени не знали, а фамилию тем более.

Выйдя из подъезда, зашли к консьержке в каморку, была не одна, а две сразу.

— Работала я в тот день, — охотно заявила одна из них. — Понаехало тогда милиции. А ее в лифте нашли. На первом этаже вызвали, лифт приехал, дверь открывается, а там она лежит. Кровищи!.. Милиции наехало, и фотографировали, и меряли, и по квартирам ходили, все спрашивали, и у меня интересовались. А до этого, слышала, мужа ее убили. Чем они занимались? Может, наркотиками? Так по виду не скажешь, приличная семья. Мальчик остался, свекровь забрала его к себе, сирота теперь.

— Да, конечно, — Аранский сочувственно развел руками. — Много еще мерзости вокруг нас. Значит, вы ничего подозрительного не заметили в тот день, никто не крутился здесь, может, высматривал что, вынюхивал?

— Память у меня — фотокамера, если в фокус попало, все, там и останется.

— Ну, и…


— Поначалу не могла ничего вспомнить, а потом как-то проясняться стало. Крутился здесь тип один, как раз перед убийством. Но так, чтоб очень четко, не помню, только в целом, в общем, крепкий такой, спортивный.

— Может, особые приметы какие были, шрам, прическа косичкой, например, или лысый полностью, может, прихрамывал, или что-то в этом роде?

— Да нет, нормальный был.

Аранский посмотрел на Кордыбаку:

— А еще говорите, если в фокус попал…

— Значит, не попал, — согласилась женщина.

— Давайте я ваши данные запишу и номер телефона, — и достал блокнот. — Все же хоть что-то видели.

— В ОВД заедем, Сергей Викторович?

— Пожалуй, да, поехали.

Они отошли на несколько метров, Аранский остановился, достал из кармана картинку фоторобота убийцы Беспалова:

— Покажу все же.

Женщина взглянула на портрет, затем на Аранского:

— Так это он.

— Как вы сказали? Повторите еще раз.

— Ну, который крутился здесь. Усики у него были, небольшие, теперь вспомнила.

Аранский опустил вниз голову и уставился на свои бежевые мокасины в дырочку, пытаясь скрыть таким образом вдруг пробивавшее его ликование, затем двумя пальцами взял листок, сложил его и спрятал в кармане:

— У вас действительно замечательная зрительная память. Берегите ее.

— Тю… — только и заметила женщина.

В районном отделении нашли следователя, который занимался делом Горижираевой, хорошо — был на месте, показал материалы, что знал, рассказал.

— Стреляли из револьвера наган, с глушителем, судя по пулям и отсутствию гильз на месте преступления. Два выстрела было сделано в грудь, третий в голову. Безусловно, дело рук опытного в подобных делах киллера. Ушел незамеченным. Убийство, скорее всего, заказное, все как следует было спланировано и подготовлено, а значит, найти преступника будет практически невозможно.

Аранский на это не согласился:

— Руки опускать не следует, продолжать работать, искать.

— Согласен, — следователь не стал возражать. — Разумеется, все, что могли, сделали, соседей опросили, версии все проработали…

— И какие были? — перебил Аранский.

— Основная — это связано с профессиональной деятельностью ее мужа. Его ведь тоже убили, примерно месяца два назад.

— Да, мы в курсе.

— Беседовал с директором предприятия, на котором муж ее работал, ситуация просто скверная, недавно там был убит еще и генеральный директор, — он полистал дело. — Беспалов. Вы, наверное, знаете?

— Разумеется.

— Слишком все запутано, что из чего вытекает и как с чем связано, пока не ясно. Но сами понимаете, дел и других хватает, полностью сконцентрироваться на одном не получается, но стараемся.

— Согласен, дело непростое, можем поделиться, кое-что у нас уже имеется.

— Был бы только рад.

— По нашим соображениям, Гринев был чем-то вроде как черной метки, убийство его было предупреждением Беспалову. Некий Питунин уже давно нацелился предприятие Беспалова к рукам прибрать, вот и заварил всю эту кашу, по нашим предположениям. И фоторобот киллера уже есть, который Беспалова убил, кстати, принтер есть, копию оставлю?

— Найдем, конечно. Так брать его надо, Питунина, и колоть.

— Уже брали, отпустили, доказательств нет, а сам не колется, киллера бы найти. Вот такие дела.

Аренский достал из кармана лист с портретом преступника, положил на стол, разгладил руками.

— Но это еще не все, только что были у дома Гриневой, вернее, Горижираевой, так не поверишь, — Аранский поднял лист со стола и, развернув его к следователю, показал фоторобот киллера. — Физиономию эту консьержке предъявили, и что ты думаешь?

— Неужели он?

— Он. Причем Беспалова сначала убил — генерального, а теперь и Горижираеву. Не удивлюсь, если окажется, что и муж ее, Гринев, тоже дело его рук. Так что работы края не видно, и с таким скрипом движется. Поэтому любая помощь нужна. Мы тебе все, что нарыли, предоставили, будет что — звони сразу.