Хаммер
Часть 12 из 59 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Годы годами, но ощущал себя Джой вполне приемлемо, хорошо двигался, удар был поставлен, дыхалка тоже в порядке, короче, на три минуты хорошей работы на снаряде вполне хватало, затем минута отдыха и следующие три.
Зачем далеко ходить, вон у противоположной стены зала тоже на снаряде громко сопел и отфыркивался крупных размеров толстяк, килограммов под сто десять. Он словно врос в пол. Широко расставив толстые мощные ноги, размашисто и старательно лупил кожаный мешок, который, гремя цепью, на которой был подвешен к потолку, летал, словно мячик. Хватало толстяка секунд на тридцать — сорок. Затем до конца раунда он топтался у мешка, глубоко дышал, утирая пот со лба, то поднимая, то опуская руки. И сколько лет ему? Лет двадцать пять — двадцать семь, ну не больше тридцати. Так что Роме списывать Джоя в утиль пока не стоило.
А вот рядом с Джоем на соседнем снаряде — сначала он думал, что ему показалось, но, присмотревшись, убедился — была молодая женщина. В светло-серых спортивных трико, свободной, великоватой по размеру белой футболке, крашеная черноволосая блондинка, коротко стриженная — со спины она выглядела как подросток. Только присмотревшись к ее лицу и особенно груди, можно было сделать окончательный вывод. Женщина в боксерском клубе, конечно, редкость, но не нонсенс.
Джой имел неосторожность задержать на ней взгляд и теперь заметил, как она повела глазами в его сторону, не поворачивая головы. Конечно, не стоило с таким откровенным любопытством смотреть на незнакомого человека и таким образом лишний раз обращать внимание на себя, но это произошло нечаянно. Разумеется, ему ни до кого здесь не было дела. И Джой направил свое внимание на снаряд.
Очередной раунд закончился, Рома посмотрел на часы:
— Последний раунд, — объявил он. — Затем снаряды на место. Оставшиеся пятнадцать минут на силовые упражнения.
Джой почувствовал за своей спиной чье-то близкое присутствие. Он обернулся, сзади стояла женщина.
— Извините, — сказала она. — Вы не могли бы мне составить компанию в последнем раунде?
— Если побыть в роли мешка, то не откажусь.
Женщина улыбнулась, оценив шутку:
— Тогда защищайтесь, — предложила она и приняла боксерскую стойку.
До машины не дошел, дотащился, сумку закинул в багажник, плюхнулся на сиденье. Даже ради этого ощущения сладостной томности измученного организма стоило посещать тренировки.
Измотанное и обессиленное тело ныло и гудело во всех членах, а разгоряченная кровь никак не хотела поостыть и умерить свое артериальное давление, мощно пульсируя в висках и под ложечкой. Джой распечатал бутылку с минеральной водой и сделал несколько долгожданных, небольших глотков. Руки дрожали. Результат нерегулярных посещений тренировок давал о себе знать. Но завтра он уже будет в полном порядке. Как бы там ни было, а физически он крепок и к подобным нагрузкам готов.
Мотор работал ровно и почти неслышно. Он посмотрел на прибор, показывающий температуру двигателя машины, стрелка неохотно оторвалась от нуля и незаметно подползала к зеленой зоне, можно было ехать.
Осталось на сегодня только поужинать. Это можно было сделать где угодно, но, скорее всего, выбор падет на гостиницу, в которой он остановился, в небольшом, ресторанчике на первом этаже, готовили там заурядно, но быстро подавали, потому тащиться куда-то в поисках чего-то особенного уже не было ни сил, ни времени. После чего не мешало бы пораньше завалиться спать, и если в соседнем номере опять не устроят праздничную фиесту, то как следует выспаться, провалявшись в постели часов до десяти утра. От этих мыслей захотелось оказаться в постели прямо сейчас, только в свежей и чистой, отдельной и уютной квартирки, а не в прокуренном гостиничном номере с тусклым освещением, с затертыми, засаленными обоями в прихожей и вокруг защелканных выключателей. Завтра по дороге на квартиру к Олегу Сергеевичу он должен не забыть купить постельное белье, дверной замок, продукты на неделю и строительную стремянку.
Часы на приборной панели показывали без пяти минут девять часов вечера. В это время хлопнула дверь, и кто-то из спортсменов покинул здание боксерского клуба, мелькнув в свете сторожевой лампочки и тут же растворившись в темноте ночи и небольшой тополиной аллеи. Он расслабился, но пора было ехать.
Включил габариты и ближний свет. Яркий луч ударил по стене, четко проявив все изъяны старой кладки, местами почерневшей, позеленевшей от времени, сырости и ветра. Сдав назад и скользнув лучом фар по стоящим рядом иномаркам, засверкавшими в ответ своими богатыми лакированными боками, натертыми чудными восковыми средствами до сияния, сравнимого разве что с солнечным, выехал на узкую дорогу, которая, петляя между корпусами жилых многоэтажек, выводила его к широкой и светлой городской магистрали.
Глава одинадцатая
Неожиданно впереди луч света фар выхватил из темноты одинокую спешащую фигурку человека. Джой узнал: это была та самая женщина, черноволосая крашеная блондинка из спортивного зала. В тренировочном светло-розовом костюме, кроссовках, короткой белой курточке и относительно ее мелкой комплекции большой спортивной сумкой, переброшенной через плечо, она спешно шагала, не оборачиваясь на свет и прижимаясь к левому краю дороги. Буквально полчаса назад она неслабо настучала ему по голове. Может, поэтому теперь в мозгах шумело, а в ушах цокали молоточки. В какой-то мере они уже познакомились, и теперь возникал вполне резонный вопрос: мог ли он проехать мимо нее или нет? Или вопрос можно было поставить еще интереснее: хочет он проехать мимо или нет? Если рассуждать с точки зрения разумности, то следовало бы не обращать на нее внимания, а ехать своей дорогой. Однако…
Когда он догнал и поравнялся с ней, то, опустив стекло и высунувшись в окно, поприветствовал:
— Добрый вечер.
Ожидала она подобного или нет, неизвестно, только, остановившись и на всякий случай запрыгнув на бордюр, взглянула на водителя и, узнав в нем партнера по спаррингу, быстро ответила:
— Это вы? Давно не виделись.
— Если не возражаете, могу подвезти.
— Мне недалеко, — согласилась женщина, садясь в машину на переднее сиденье, рядом с водителем.
«Глупо и еще раз глупо», — подумал про себя Джой. — Этот только что им совершенный поступок являлся опрометчивым и, мягко говоря, неумным. Ведь он мог куда-то сильно торопиться? Мог. Мог не узнать ее? Мог. Задумавшись, мог просто не заметить? Все, что угодно, масса вариантов против одного. И почему-то выбрал он этот, не самый лучший с точки зрения здравого смысла. И что теперь?
Она перебросила сумку на заднее сиденье, поудобнее устроилась, причем сделала это привычно и уверенно, словно находилась не в чужой машине, поправила прическу, если так можно было назвать легкое прикосновение одним пальцем к короткой пряди волос на виске, и, глянув на Джоя, сказала:
— Ну что? Можно ехать.
— И как сегодня прошла тренировка для вас? — поинтересовался для начала Джой, плавно отпустив педаль сцепления.
— Как обычно. Неплохо. Кстати, спасибо вам еще раз за спарринг. Голова не беспокоит?
— Вы думаете, это возможно?
— Не чугунная же она у вас.
— А я с детства к этому привычен. Как пришел первый раз на секцию по боксу, так с тех пор по голове и получаю, сначала на тренировках, а потом и по жизни. Вот так всю жизнь, словно мальчик для битья.
— Печально, однако.
— Нет. Я привык. Но когда это делают женщины… В этом что-то есть.
— Что делают? — не поняла она. — Бьют вас по голове?
Джой не нашелся, что ответить.
— Вы мазохист? — она лукаво, с интересом посмотрела на него.
— Шучу, конечно, но не откажусь составить вам пару в любых условиях.
Она промолчала. Прозвучало это несколько двусмысленно и не совсем удачно для получасового знакомства. Они подъехали к выезду на главную дорогу, и Джой, притормозив, остановился, хотя ни справа, ни слева машин не было, он просто не знал, куда ехать дальше.
— Извиняюсь. Не подскажете, в каком направлении вы живете?
— Сейчас налево. Потом на большую дорогу, тоже налево, — ответила она, мельком глянув на дорогу.
— На Богатырскую? Значит, сначала направо и до разворота.
— Может быть, — согласилась женщина.
Это был его район. Здесь он рос, здесь проходило его детство. Что там дворы да улицы, берег Днепра, считай, от Лукового до Московского моста был исследован и не один раз исхожен вдоль и поперек. И это когда еще не было ни «Дрим Тауна», ни станции метро Героев Днепра, не было шикарной набережной с фешенебельными апартаментами, да много чего не было. Здесь проходило его и детство, и юношество, и, конечно, знал он как свои пять пальцев в этом районе все, каждую улицу, переулок, закоулок.
Без затруднений Джой вырулил на свою полосу и погнал автомобиль вперед, значительно превышая положенные шестьдесят. «Вот что значит женщина рядом», — подумал он, обратив внимание на стрелку спидометра. Вместо того, чтобы не высовываться, не рисоваться, заниматься своими делами, тихо и осторожно, так нет, он уже разъезжает вечером по городу с незнакомкой в салоне автомобиля. Осталось только романчик закрутить. Хотя она ничего. Ох не прав, если брать по большому счету.
— И не боитесь вы здесь одна по вечерам ходить?
— Еще не знаю.
— Понятно, мы ведь боксеры.
— Не в этом дело. Я сегодня первый раз в этом зале была на тренировке.
— Какое совпадение, — отметил Джой.
— Что вы имеете в виду.
— Я тоже первый раз.
— Очень странно.
— Почему странно? — удивился Джой. — Вам, значит, можно, а мне нет?
— Ну, я не это хотела сказать. Мне показалось, что вы здесь не в первый раз.
Джой промолчал. Конечно же, не первый. А ведь именно в этом зале его спортивная карьера, так и не начавшись, закончилась. Сейчас он появлялся здесь нечасто, один-два раза в месяц, этого хватало. А почему именно этот зал — наверное, ностальгия по прошлому. И она же словно водила его за нос вокруг того, что, казалось, уже было забыто и безвозвратно утеряно. Это только казалось. Он и сам не гадал и не думал, что подобное возможно. Сегодня опять взял и на несколько десятков лет словно в прошлое вернулся, без всякой машины времени, просто вошел в зал. И сразу в нос ударил родной и пьянящий запах, а яркий электрический свет с потолка слепил и бодрил, и те же боксерские мешки, и скрип деревянных досок под ногами, и тот же ринг — все, как и было, все, как и раньше, и он тот же, он чувствовал — внутри он тот же.
— А раньше где вы тренировались? — поинтересовался Джой. — Если не секрет, конечно.
— Не секрет. В «Олимпе». Недавно квартиру поменяла, теперь на Оболони, в этом районе живу, клуб этот ближе всего к дому оказался.
— И, наверное, вы свою историю имеете? — Джой посмотрел на нее.
— Какую еще историю? — насторожилась женщина.
— Историю вашей спортивной жизни. Как такая маленькая, хрупкая, симпатичная… — Джой несколько замялся. — И, наверно, нежная… девушка и выбрала этот грубый, жестокий, кровавый и мужской вид спорта.
Женщина на это ничего не ответила.
— Я представляю вас в шести-, семилетнем возрасте. Полагаю, вы могли спрятаться за одной боксерской перчаткой, не говоря уже о том, чтобы поднять ее.
— Примерно так. Хотя несколько преувеличено, — наконец улыбнувшись, но не глядя на Джоя, согласилась она. — Но относительно серьезно я начала тренироваться позже, лет с тринадцати. Мой отец был тренером по боксу в «Олимпе». Если вам это интересно.
— Конечно, интересно. Расскажите.
— Школа, в которой я училась, находилась рядом со спортивным комплексом, и начиная еще с первого класса после окончания уроков я прибегала к отцу, ожидая, когда между группами у него появится свободное окно, и он отведет меня домой. Приходилось ждать, вот и наблюдала за тренировками. Не думала, что когда-нибудь такое случится, и буду размахивать кулаками, ходить с синяками и распухшим носом. Как вы правильно заметили, тоже считала этот вид спорта грубым, некрасивым и чисто мужским. Но в спорт как таковой тянуло, наверное, сказывались гены и среда. Хотя, как любой нормальной девочке, все же больше нравились мне другие виды спорта: гимнастика, фигурное катание, синхронное плавание. Мама моя работала воспитателем в детском саду. Ей далеко и долго утром приходилось добираться до работы, а вечером обратно домой. Папа тоже почти всегда был занят — тренировки, соревнования, так что мною заниматься им было некогда. Разумеется, родителей это беспокоило, периодически подобные разговоры возникали у них. Мама правильно рассуждала, что ребенок должен гармонично развиваться, учиться музыке, танцам, заниматься спортом, тем более росла я в семье спортсмена, и задатки к этому были. Папа охотно соглашался, но толком предложить ничего не мог. В «Олимпе» в основном были силовые виды: борьба, бокс, тяжелая атлетика. Имелся и плавательный бассейн, но в другом здании и соседнем квартале. Несколько раз отец водил меня туда, но опять же — для него это было накладно, регулярных занятий не получалось, и я по-прежнему проводила время после уроков в боксерском зале. А поскольку девочка была я резвая, активная и даже где-то боевая, на месте усидеть мне было тяжело, однажды ради интереса надела, как вы заметили, огромные боксерские перчатки и ударила по мешку. В дальнейшем это стало происходить чаще. Папа изредка, ненавязчиво поправлял меня, делал некоторые замечания, так незаметно для себя и втянулась. А когда начало получаться, то и самой понравилось. Вот по сей день и тренируюсь. Сейчас не больше одного раза в неделю приезжаю в зал, хотя были и длительные перерывы. Но проходит время, и тянет сюда. Не так ли?
— Вы правы. Это как наркотик.
— Теперь вы, — она вопросительно посмотрела на Джоя, чуть наклонив голову.
— Что?
— Не притворяйтесь, хочу услышать вашу историю.