Господин маг. Новые возможности

Осталось только в очередной раз повторить рассказ о своих приключениях на практике, перемежая его немудрящими шутками и комплиментами. Ну и пытаться для самого себя решить, какая из этих девушек ему самому нравится больше других. И нравится ли кто-нибудь вообще.

В общем, день прошел неплохо. Даже несмотря на то, что на развлечения и угощения девиц пришлось потратить чуть ли не десять рублей. А также то, что Петя вовсе не любил быть в центре внимания, а именно в нем и оказался.

Но были и плюсы. Прежде всего, он перезнакомился, наверное, со всеми молодыми женщинами и девицами городка, которых в этот день в городском саду оказалось превеликое множество. Помимо Катрин с Софи и тех пятерых, также составивших ему компанию, и которых он уже мог считать хорошими знакомыми, он узнал имена всех остальных и обменялся и ними хотя бы парой фраз. И получил кучу благожелательных взглядов, даже если девушки в этот момент были с кавалерами.

«Наверное, что-то подобное должен ощущать медведь в малиннике, – думал Петя вечером в своей комнате, вспоминая прошедший день. – Только вот что мне со всем этим делать?..»

Действительно, никаких практических результатов сегодняшний успех у женского пола ему не принес. Ночевал он по-прежнему один. Хотя, наверное, вполне мог бы привести к себе в комнату какую-нибудь из девиц посговорчивее или отправиться ее провожать, да там и задержаться. Были желающие.

Только вот проделать это, не привлекая всеобщего внимания, нереально. И Петя к такому не был готов. Во-первых, потому что так и не смог выбрать ту, которая бы ему понравилась больше других. А во-вторых, испугался того, что такая демонстрация наложит на него преждевременные обязательства или приведет к неприятностям.

Впрочем, полученное женское внимание льстило и приятно грело самолюбие. А выбрать себе подругу он еще успеет. Главное, есть из кого выбирать.

Подумать о том, а как сами девушки восприняли сегодняшнее времяпровождение, и был ли он прав, расставляя перваков по ранжиру (магическому потенциалу), ему в голову почему-то не пришло. Так что заснул в хорошем настроении.

Утро, правда, настроение немного подпортило. Понедельник – день тяжелый. Никаким излишествам Петя в выходной не предавался, но после построения первым занятием была физкультура, и Левашов очень постарался, как он сам выразился: «…выбить из кадетов всю дурь, что у них за выходной накопилась».

Какая уж там «дурь» была, непонятно, но прямо с занятия чуть ли не половина кадетов поползли к целителям. И это второй курс!

Петя, правда, выдержал, но «малое исцеление» по ходу занятия накладывал на себя несколько раз, а «малую регенерацию» так и вовсе все время поддерживал.

Особенно раздражало, что сам Левашов при этом с кадетами упражнения не делал, а только стеком размахивал, причем не стеснялся подгонять им тех, кого счел отстающим или недостаточно интенсивно работающим. Зачем? Перед опричником, который непонятно для чего пришел посмотреть на занятие, старался? Или просто от плохого настроения? С него станется!

После этой экзекуции была мага, где, как назло, сегодня его группа не медитировала, а, наоборот, активно сливала энергию сначала в оранжерее, а потом в зверинце. Впрочем, стихийникам еще хуже пришлось, они на полигоне заклинаниями кидались до посинения. Точнее, до попадания в госпиталь.

Зато стала понятна всеобщая суета. На занятиях опять присутствовал опричник, но уже другой. Похоже, приехала комиссия, которой после гибели кадетов в маготроне их регулярно пугали.

А потом был маготрон, сеанс на котором ради приезда комиссии перенесли на день раньше. Петя к этому моменту чувствовал себя уже выжатым как лимон. Без накопителя так и вовсе бы уже в госпитале валялся. Даже появилась мысль: а не пропустить ли давилку? Но не тут-то было. Новиков лично пригласил, а Левашов проконтролировал, чтобы он по дороге куда-нибудь не туда не свернул. Например, в тот же госпиталь.

Хотелось спросить: а для чего тогда на занятиях так выматывать надо было? Или зачем он в маготроне вообще нужен? Но не стал. Бесполезно. Не те с Левашовым отношения. А бунтовать он сам не готов. Слишком уж для него важно академию закончить.

В лаборатории, помимо первого курса, набилась куча народа. Даже ректор подошел (помощницы, кстати, не было). А также три опричника. Знакомый – Штепановский Александр Петрович, тот самый, что шамана с Дальнего Востока вез. И один – незнакомый, уже старичок совсем, вроде как из столицы приехал. Пете его не представили, но оказавшаяся рядом Дивеева шепотом просветила. В том числе, что фамилия старичка Стасов. Имя-отчество сама не знала, но – большая шишка, старый друг еще прошлого государя.

А еще с ним двое целителей из столицы приехали. Оба – второго разряда. Постарше и с бородкой клинышком – Родзянка, помоложе и бритый – Сназин.

Преподавателей тоже, само собой, целая толпа набежала.

Петя тихо отошел в уголок, прислонился к стенке (сесть кадетам, само собой, было не на что, это гостям кресла притащили) и стал медитировать, гоняя энергию по каналам. Полноценным отдыхом это назвать нельзя, просто немного самочувствие улучшить. Его хотя бы не трогали. А вот Магаде члены высокой комиссии поставили перед собой и о чем-то строго выспрашивали. Странно, но Петя не слышал, о чем. «Пологом тишины» прикрылись, что ли? Стало как-то беспокойно, и нехорошие предчувствия появились, сбивая медитацию. Чудом контроль не упустил.

Дальше большие начальники, обмениваясь редкими репликами, наблюдали, как первокурсники группами по шесть человек проходят сеансы давилки. Никакого облегченного режима кадетам ради них не устраивали, как бы не наоборот. По крайней мере, двое выгорели. Один как раз тот, что на танцах и в городском саду с Натали был. Второго Петя тоже накануне отметил как одного из наиболее слабых. Можно было бы порадоваться, что его оценка потенциала кадетов оказалась точной, но радоваться не хотелось. Да и ребят было жалко, хотя понятно, что до конца семестра испытания не выдержат еще многие.

На опричников и приехавших магов выгорание двух кадетов никакого впечатления не произвело. По крайней мере, внешне они никак чувств не проявили. Все нормально. Артефакты (маготроны) работают, учебный процесс идет.

Наконец с перваками покончили, остался один Магаде. И Петя. Волохова сегодня что-то не было.

Целители, включая обоих столичных, собрались на консилиум. Результатом которого, несколько неожиданно для Пети, стало то, что в маготрон вместе с ним и шаманом отправился столичный Сназин. Новиков хотел четвертым пойти, но его придержал ректор. В буквальном смысле. Перехватил под руку, усадил рядом с собой и стал что-то тихо ему втолковывать. Как-то немного криво улыбаясь, к ним присоединился старичок Родзянка. О чем именно они говорили, Петя уже не услышал, так как вошел в камеру артефакта.

Ульратачи заметно нервничал и выпустил свой дух Дьяо даже до того, как двери давилки окончательно закрылись. Печально, но Сназин духа не увидел. Петя ему даже глазами показал, но в ответ получил только недоуменный взгляд. Скверно. За себя Петя уже не боялся, уверовав, что ему черные духи вреда не причиняют. А вот о здоровье столичного целителя всерьез забеспокоился. Не дай бог, помрет. А Петю еще и соучастником объявить могут. Или вообще виновником. Какая-то вокруг Магаде непонятная игра идет, держится за него почему-то высокое начальство.

На всякий случай Петя пересел поближе к целителю, заработав еще один недоуменный взгляд.

Двери закрылись, и серая тень Дьяо сразу же метнулась к целителю. Петя преградил ей путь рукой.

– Успокойся! – довольно жестко сказал он шаману. – Нечего истерики закатывать. Контролируй себя.

Помогло. Внешне Ульратачи эмоций не проявил, но духа отозвал поближе к себе. Что подумал Сназин, также осталось неизвестным. Но странное поведение Пети наверняка про себя отметил. Вот надо же было так светиться!.. Или все-таки надо?

Стандартное время сеанса – двенадцать минут. Примерно половина этого срока прошла совершенно нормально. Впрочем, и давление на каналы и хранилище, которое создавал артефакт, было невелико. Ожидать сколько-нибудь заметного прироста способностей с такой нагрузкой, мало отличавшейся от обычной тренировки во время медитации, не приходилось. Но Петя энергию по телу и ауре все равно гонял и даже один раз слил все набранное в накопитель.

Скорее всего, такой режим был выбран неслучайно, так как целитель периодически поглядывал на часы, посматривал на кадетов и даже делал какие-то пометки в блокноте, который он, оказывается, пронес с собой.

Пока все шло спокойно, но Петя решил напомнить о себе. Точнее, сгладить впечатление от своих первых слов, адресованных Магаде. Пусть столичный наблюдатель решит, что он просто поддерживает первокурсника своими советами как более опытный товарищ.

– Энергию по каналам гоняешь? – Ответа он не ждал. – Старайся не только ее равномерно по всему телу и ауре распределить, но и по очереди увеличивай давление то в хранилище, то в главных каналах, то в капиллярах. Чтобы они разрабатывались.

Единственной реакцией на его слова стало то, что Сназин еще что-то в своем блокноте пометил.

А затем давление стало нарастать. Не плавно, как обычно, а как-то ступенчато. Подросло, пару минут продержалось стабильным, и новый подъем. На третьей такой ступени стало реально тяжело. Даже целитель стал испытывать определенный дискомфорт и застыл, видимо, вспоминая, как это – гонять энергию по каналам. Сам он небось эту же академию заканчивал, только лет двадцать назад.

Петя же действовал по уже привычной схеме «вдох-выдох». И каналы качаются, и накопитель наполняется. Хорошо, что он такой большой. Но если такими темпами заполняться будет, придется придумывать, куда накопленную энергию в перерывах между сеансами девать.

Ну а Магаде? Стабилизировав свое состояние, Петя сумел посмотреть на него магическим зрением. И охнул про себя. К тому, что дух рядом с шаманом – черного цвета, он уже привык. Правда, такого насыщенного оттенка еще не видел. Это был даже не антрацит, а буквально провал в бездну. Ночное небо, если из него убрать звезды, и то смотрелось бы более живым.


Так вот, такими же черными смотрелись и каналы и хранилище шамана. В то время как у Пети хранилище и каналы цвет непрерывно меняли. «Вдох» – и насыщенная зелень жизни сияет так, что глаза слепит. «Выдох» – и зеленый цвет тускнеет, приобретая все более серый оттенок. То есть набранная в прошлых сеансах чернота никуда не делась, меняется только ее соотношение с зеленью.

В этот момент давление артефакта скакнуло еще на ступеньку вверх, и Пете стало не до наблюдений. К счастью, после прошлого сеанса он представлял, что нужно делать, и сумел обойтись без излишнего волнения. На то, чтобы поймать новый ритм «дыхания», ушло около минуты.

Только картина в камере артефакта принципиально поменялась. Дьяо (или уже совсем не Дьяо, так как он стал явно больше размером и потерял форму) буквально растекся по ауре столичного целителя, полностью скрыв ее под собой. Причем наибольший сгусток тьмы находился вокруг головы Сназина.

Что делал целитель, разглядеть сквозь черноту у Пети не получалось, но явно был в сознании и что-то предпринимал. Возможно, собственную ауру накачивал. А вот заметил ли он духа вокруг себя и пытался ли каким-то образом тому противостоять, определить было невозможно.

– Ты что делаешь?! – попытался крикнуть Магаде Петя, но под таким давлением со стороны артефакта у него получилось только просипеть. – Немедленно отзови духа от целителя! Ты что, не понимаешь, к чему это приведет?! Лучше на меня направь. Постараюсь помочь…

Последнее пожелание прозвучало совсем тихо. Попасть самому под атаку духа Пете не хотелось совершенно. Правда, была надежда, что тот это делать и не станет. В прошлый раз «всасывал» в себя черноту Птахин сам.

Впрочем, Магаде на его слова не реагировал. Его опять трясло мелкой дрожью, и было заметно, что он сам еле держится.

И тут снова скакнуло давление.

«Они что, с ума посходили?..» – охнул про себя Петя, еще более убыстряя ритм «дыхания» и стараясь распределить энергию по телу равномерно. Получалось не очень. Он просто не успевал полностью сбросить энергию в накопитель и освободить от нее хранилище, слишком велика была скорость наполнения. В результате «дыхание» стало очень частым и неглубоким, а давление в хранилище, каналах и ауре потихоньку нарастало.

Чуть было не захлестнула волна паники. Выгорать не хотелось совсем. А ведь еще чуть-чуть, и все…

Скорее, от отчаяния, чем осмысленно, Петя выпустил второй канал-манипулятор (первый был подключен к накопителю) и попытался сбросить по нему энергию в духа. Не пошло. А в шамана?

Как ни странно, получилось. Подключиться к сияющей чернотой ауре Магаде удалось легко. И энергию жизни его каналы приняли без возражения. Только ее под чернотой почти не было видно.

Только теперь появилась возможность посмотреть на Сназина. И с ним оказалось все плохо. Целитель свалился со своего места и был явно без сознания. Дух же больше не обволакивал его целиком, а сосредоточился в районе головы и через точку бинди мощным потоком втекал в его энергосистему, распространяясь по каналам и хранилищу.

Четырьмя каналами-манипуляторами Петя раньше управлять не пробовал. Двумя, максимум тремя. Но сейчас деваться было некуда. Тем более что Магаде застыл не шевелясь, и управлять манипулятором, чтобы не потерять контакт с его энергосистемой, не требовалось. Накопитель тоже на шее не болтался, так как Петя и сам сидел абсолютно неподвижно.

Итак, один манипулятор – к энергосистеме целителя. Там, где она еще не успела почернеть. И качать жизнь. Другой – к духу. И тянуть черноту в себя.

Как назло, Ульратачи зашевелился. Лучше себя почувствовал? Или забеспокоился, что дух в Петю втягивается? Так или иначе, один канал-манипулятор у Пети соскочил. А в целителя энергия не качалась. Те же ощущения. Чернота его каналы как пробками забила. Зато давление внутри Петиных каналов снова стало расти. Еще немного… А если еще давление артефакта возрастет? Глаза и так туман застилает, и снова нащупать манипулятором энергосистему Магаде никак не получалось.

К счастью, две минуты (жутко долгие две минуты) давления на последнем убийственном уровне прошли, и артефакт отключился. Петя упал на пол, прямо на целителя. Ульратачи, кстати, тоже сполз со своего сиденья.

Совсем сознания Петя не потерял, но четкость мышления и зрения не спешили возвращаться. Шевелиться тоже не хотелось. Но вроде живой. И даже целый.

А как там дух? Ух ты! В шамана втягивается. Та часть черноты, что в Петю не впиталась.

А столичный целитель? Посмотреть толком не получалось, но точно не шевелится. И аура почти погасла. Как же так? Петя же в нее жизнь качал! Или она не качалась? Опять в себя черноту отсасывать? Благо далеко тянуться не надо. Есть тактильный контакт. Ой, как не хочется… Но надо. Наверное.

Двери наконец открылись. Но внутрь никто не кинулся. Вот что значит высокая комиссия. Субординацию блюдут. И солидность.

– Скорее!.. – просипел Петя. – Спасайте Сназина! Из последних сил держу!

Его услышали. Прямо в тесноте камеры рядом с ним опустились Новиков и Игумнов. Старичок Родзянка, ворча, тоже руку протянул. А сзади них тянулись другие целители. И даже ректор зачем-то заглянул.

Кажется, Пете тоже «исцелением» перепало. Причем как бы не «полным исцелением», от «среднего» такого эффекта не бывает. Голова прояснилась, и почувствовал он себя абсолютно здоровым. И даже полным сил. Что позволило ему наконец окончательно втянуть в себя все остатки черного из Сназина.

Сделал он это с трудом. Вроде не вредит ему эта чернота, но не лезет больше. Кажется, он не только жизнью, но и этой непонятной стихией все, что только можно было, в себе заполнил. А в накопитель она не сбрасывается.

Попытался потихоньку сползти со Сназина, благо тот тоже слабо зашевелился. К сожалению, было некуда. Сзади Магаде подпирал. Но, к счастью, ассистенты Новикова подхватили столичного целителя и вытащили его из камеры. Чтобы уложить на носилки. Петя выбрался уже сам. Шаман пока не спешил.

Сназина унесли.

– Что это было? Что это было, я вас спрашиваю! – разорвал невнятное бормотание оставшихся резкий голос опричника Стасова. Не слишком приятный голос. Слегка дребезжащий, с хрипотцой, но очень громкий и требовательный.

– Наверное, следует сначала послушать мнение его превосходительства Сназина, – ректор был единственным, кто решился ответить, – он все-таки ситуацию должен был изнутри видеть.

– И сознание потерял при этом! – не унимался столичный опричник. – Как он, кстати, – жить будет?

– Были серьезные повреждения энергосистемы, но их удалось восстановить, – это уже целитель Родзянка. – Что-то похожее я когда-то видел, но сразу не припомню. Очень трудный случай, однако жизнь и здоровье коллеги вне опасности.

– А как так вышло, что целитель второго разряда в этом вашем маготроне чуть не помер, а какой-то кадет второго курса своими ногами оттуда вышел?

– Птахин у нас феноменально живучим оказался. – Ректор коротко хохотнул, стараясь разрядить обстановку. – Сами удивляемся. По уровню – седьмой разряд, а на практике чуть ли не в одиночку диверсию чжурчжэней предотвратил. За что был награжден солдатским Георгием и Анной четвертой степени.

– Вот как? Герой, значит. А почему ордена не носите?!

– Так с шашкой вроде не по форме кадету ходить, – лучшего ответа Петя не придумал.

– Тогда хотя бы Георгия нацепи. Так что ты нам поведаешь о своих ощущениях и наблюдениях?

Хорошо, что мозги у Пети уже работали нормально, а способность внимательно смотреть – вернулась. Сильно ему взгляд опричника не понравился. Не только требовательный, но и приценивающийся. Или прицеливающийся. Как будто орудие наводит.

«Как бы в лабораторные крысы не попасть, – мелькнула мысль. – Надо срочно стрелку переводить. Как это на чугунке делается?..»