Горячие сражения Холодной войны. Неизвестные страницы

Правительство Национального фронта работало на основании Кошицкой программы, принятой 5 апреля 1945 года. Ее основными пунктами были запрет всех коллаборационистских организаций, выселение немцев из Чехословакии, аграрная реформа и конфискация собственности всех лиц, сотрудничавших с оккупантами. Внешнеполитической программой правительства Национального фронта стал лозунг «С Советским Союзом на вечные времена!». Этот лозунг был очень популярен в народе, так как только СССР выступил в 1938 году против мюнхенского диктата и был готов придти на помощь Чехословакии (с этой целью в СССР была даже объявлена частичная мобилизация). Даже те чехи и словаки, которые не были сторонниками социализма, считали Москву после национальной катастрофы 1938 года единственной надежной гарантией самостоятельности Чехословакии перед лицом многовековой германской угрозы. Ведь Франция и Англия, на которые ориентировалась Чехословакия в 1918–1938 гг., фактически предали ее и это навсегда осталось в национальной памяти чехов и словаков.

По данным опроса общественного мнения в мае 1946 года Кошицкую программу поддерживало полностью 62,9 % населения, с оговорками — 28,8 %.

Готвальд так описывал задачи КПЧ в 1945 году: «На повестке дня не социалистическая революция, а национально-освободительная демократическая революция. Блок рабочего класса, крестьянства, городских средних слоев и интеллигенции. Непосредственная форма — демократическая республика».[231]

Соотношение политических сил в Чехословакии в конце 1945 — начале 1946 года было таковым. Президента ЧСР Эдуарда Бенеша (довольно популярного в народе и личного друга Сталина еще с довоенных времен) поддерживала мелкобуржуазная Чехословацкая национально-социалистическая партия (ЧНСП). Партия была основана в 1897 году, а в 1918 году приняла наименование Чехословацкая социалистическая партия. Название ЧСНП обрела в 1926 году, после поражения на съезде правого фашистского крыла во главе с Штрибрным (фашистских деятелей на этом съезде исключили из партии). Участвовала в правительстве в 1918–1926 и 1929–1938 гг. Характерно «социалистическое» название основной буржуазной партии страны — ЧСНП формально выступала в соответствии со своей программой от 8 декабря 1945 года за «демократию, национализм, социализм на основе политической философии Томаша Масарика» (первый президент ЧСР). В начале 1946 года в ЧНСП входило 580 тысяч человек, причем примерно треть членов приходилась на рабочих и крестьян. Фактически основным козырем ЧНСП был личный авторитет Бенеша. Один из лидеров ЧСНП Прокоп Дртина (в 1946–1948 гг. министр юстиции) во время войны был личным секретарем Бенеша и диктором чешского эмигрантского радио (под псевдонимом «Павел Святой»). Много членов ЧНСП работало в госаппарате, прежде всего, в центральных министерствах. ЧНСП декларировала приверженность союзу с компартией и СССР и фактически в 1945–1946 гг. занимала левоцентристские позиции. Ежедневная газета партии «Свободне слово» имела тираж 300 тысяч экземпляров.

На крайне правом фланге Национального фронта располагалась Чехословацкая народная партия (ЧНП), которую можно охарактеризовать как христианско-демократическую. В ЧНП входило до 400 тысяч членов и она пользовалась поддержкой на селе, (прежде всего в католических районах; крестьянами были 40 % членов партии) и среди крупной и средней буржуазии. В конце 1945 года в партии состояло 344 тысячи членов, из которых 189 тысяч жили в Моравии. Местные организации ЧНП существовали в 55 % населенных пунктов Чехии и Моравии.

В сентябре 1938 года министры-члены ЧНП единогласно голосовали против Мюнхенского диктата. Представитель партии Шрамек был премьером эмигрантского правительства Бенеша в Лондоне.

ЧНП открыто высказывалась против социализма в любом его виде, что нашло отражение в программе партии: «Наша задача ясна: мы — единственные защитники тех граждан, которые в этом государстве не согласны с социализмом и коллективизацией всего имущества…».[232] Партия была сильна в основном в Моравии, население которой было гораздо более религиозным, чем в Чехии. Влияние партии снижалось по мере того, как начиная с 1918 года падала религиозность чешского населения. Согласно опросу католического журнал «Католик» в 1946 году только 20 % чехов регулярно посещали церковь, 42,8 % — изредка, а 13,6 % отмечали только самые главные церковные праздники.

И ЧНП и ЧСНП были по своему составу фактически чешскими партиями (первая скорее даже моравской).

В Словакии все антисоциалистические силы объединились в рядах Демократической партии, которая сначала опиралась на некатолических протестантских интеллектуалов (так как католики активно поддержали людацкую партию Глинки в 1939–1945 гг.), а с весны 1946 года — вновь на католическую церковь и стала прибежищем всех элементов, мечтавших о возрождении словацкого сепаратного государства 1939–1945 гг. Демократы вошли в Национальный фронт скорее для того, чтобы вообще не остаться в стороне от процесса принятии решений в воссозданной Чехословакии.

Чехословацкая социал-демократическая партия (примерно 200 тысяч членов) была самой слабой политической партий Национального фронта и всегда уступала по своему влиянию на рабочий класс КПЧ. ЧСДП в 1945 — начале 1946 года ориентировалась на сотрудничество с коммунистами. Работала только в чешских землях.

Самой массовой (и единственной по-настоящему «чехословацкой») партией Национального фронта были коммунисты — в начале 1946 года в КПЧ входил один миллион человек. Характерно, что чехословацкая компартия всегда была массовой партий. Уже во время своего основания в мае 1921 года в нее входило 350 тысяч членов, и КПЧ в 1920-е — 1930-е годы являлась самой крупной компартией за пределами Советской России. До сих пор КПЧ остается самой крупной по численности партией в истории Чехословакии.

КПЧ в 1946 году имела местные организации в 96 % населенных пунктов страны, в то время как ее соперники — максимум в 60–70 %. В Праге было 190 тысяч коммунистов или четверть всех избирателей столицы. 58 % членов КПЧ в марте 1946 года были рабочими, 13 % — крестьянами, 9 % — интеллигентами, 4,1 % — ремесленниками.

Компартия Словакии (КПС) организационно была самостоятельной (с мая 1939 года после распада единого чехословацкого государства; в 1939–1941 гг. выступала за присоединение Словакии к СССР, затем — за восстановление Чехословакии по принципу отношений с чехами «равный с равным»), но в политическом и идеологическом отношении фактически была составной частью КПЧ. Интересно, что КПС в отличие от КПЧ не была секцией Коминтерна.[233]17 сентября 1944 года во время Словацкого национального восстания словацкие социал-демократы объединились с КПС. 69 % членов КПС были рабочими, 12,4 % — крестьянами, 6,7 % принадлежало к интеллигенции.

В 1945 году председатель демократической партии Словакии (и Словацкого национального совета — автономного парламента Словакии) Леттрих (до войны был членом аграрной партии) характеризовал сотрудничество между демократами и коммунистами в Словакии как «искреннее, сердечное, честное и открытое».

В июне 1945 года КПЧ, ЧСДП и ЧСНП как социалистические партии подписали соглашение о единстве действий. В частности все три партии имели единую молодежную организацию — Союз чешской молодежи, в которую входило 30 % всех юношей и девушек в возрасте от 15 до 25 лет.

Самая крупная чешская партия довоенной Чехословакии — аграрная — была запрещена за сотрудничество с оккупантами (на последних свободных парламентских выборах до войны в 1935 году аграрии набрали 1176 тысяч голосов, 14,29 %). В 1938 году аграрии (занимавшие пост премьера) поддержали Мюнхенский сговор. Согласно Кошицкой программе партия была запрещена и ее члены в Словакии практически поголовно перешли в Демократическую партию, в чешских землях — в ЧСНП и ЧНП. Эмигрантские организации партии в основном работали в США. Лидер аграриев Рудольф Беран (премьер в декабре 1938 — апреле 1939 г.) в 1945 году был арестован, а в апреле 1947 года приговорен судом за коллаборационизм к 20 годам тюрьмы. Умер в заключении в 1954 году.

ЧСНП и ЧНП имели между собой весьма натянутые отношения, так как первая была решительно антиклерикальной, а вторая наоборот ориентировалась на Ватикан. К тому же обе партии боролись за одних и тех же избирателей — лиц свободных профессий, предпринимателей и чиновников. ЧСДП после выборов 1946 года вообще практически раскололась на правое и левое крыло: первое тянулось к ЧСНП, втрое — к коммунистам. Большую роль в правом крыле ЧСДП играл брат президента Бенеша Войта.

Помимо политических партий в Национальный фронт входили и общественные организации, такие как Единый союз чешских землевладельцев, Единый союз словацких крестьян, Союз друзей Советского Союза, Союз чешской молодежи, Союз словацкой молодежи. Но самой массовой силой в Национальном фронте было Революционное профсоюзное движение (РПД) — единый профцентр страны, который возглавлял коммунист Антонин Запотоцкий. В конце 1945 года в РПД было 1,5 млн. членов в чешских землях и 200 тысяч — в Словакии (в Словакии фактически отсутствовала современная крупная промышленность, чем и объяснялась слабость рабочего движения). РПД в своей программе требовало установления в стране социалистического строя. Фактически профсоюзы шли за коммунистами, хотя формально в руководстве РПД были представлены все партии Национального фронта.

Образованные профсоюзами в 1945 году на всех крупных и средних предприятиях заводские советы стали играть большую роль в управлении, особенно на конфискованных и национализированных заводах и фабриках.

Лидер КПЧ Готвальд так описывал соотношение классовых сил в конце 1945 года: «Мы одни править не можем, и они (т. е. буржуазия. — Авт.) одни также не могут править. Они не могут править без нас, а мы — без них, при этом они в большей степени не могут без нас, чем мы — без них».

Коммунисты опирались на новые органы местной власти — национальные комитеты — созданные явочным путем (но по согласованию с правительством) в ходе освобождения Чехословакии от гитлеровцев. До конца войны было образовано 4850 комитетов. В национальных комитетах до мая 1946 года на паритетных началах были представлены все партии Национального фронта. Национальные комитеты провели массовую чистку всего госаппарата от коллаборационистов. При этом «пострадали» главным образом ЧНП и демпартия, в рядах которых было много тех, кто сотрудничал с оккупантами.

В 1945 году в соответствии с Кошицкой программой были распущены полиция и жандармерия, активно служившие нацистам. Вместо них 30 июня 1945 года был создан Корпус национальной безопасности, в рядах которого преобладали бывшие партизаны и борцы сопротивления (их было принято около 12 тысяч) — в массе своей коммунисты и сочувствующие. Корпус объединял функции обычной полиции, разведки и контрразведки. В корпус принимали и бывших полицейских, прошедших чистку, которую осуществляли национальные комитеты. В ходе чистки отсеивались те сотрудники бывшей полиции, которые были запятнаны активным сотрудничеством с оккупантами. После чистки на работу были возвращены 25 тысяч бывших полицейских, 6 тысяч из которых были коммунистами и сочувствующими. К февралю 1948 года из 17 руководителей областных управлений Корпуса в чешских землях 12 были коммунистами. Но в Праге и Словакии Корпусом руководили представители некоммунистических партий.

Новая армия формировалась на основе Первого Чехословацкого армейского корпуса генерала Свободы, однако среди высшего офицерства преобладали сторонники Бенеша и ЧНСП. Это объяснялось традиционным авторитетом президента как верховного главнокомандующего. К тому же среди офицеров было много кадров из довоенной армии, настороженно относившихся к СССР и коммунистам. В целом армия в отличие от Корпуса безопасности была в 1945–1948 годах скорее политически нейтральной силой.

Справочно. Чехословацкие части в СССР стали формироваться в Бузулуке в 1942 году из граждан ЧСР, советских граждан чешской национальности (например, волынских чехов) и словацких военнопленных. Большинство из первых 900 добровольцев было евреями. 28 августа 1942 года командир 1-го отдельного чехословацкого батальона подполковник Свобода обратился с письмом к Сталину с просьбой разрешить использование батальона на фронте. За эту инициативу Свобода подвергся критике со стороны лондонского эмигрантского правительства Бенеша. Сталин согласился и приказал вооружить батальон, который тогда насчитывал 979 мужчин и 38 женщин. Батальон получил 553 винтовки СВТ-40,192 винтовки Мосина, 47 автоматов, 47 пистолетов и револьверов, 52 пулемета (в т. ч. 12 системы «максим»), 18 противотанковых пушек и 18 минометов. Батальон был одет в униформу британского образца, что должно было подчеркнуть его подчиненность лондонскому правительству Бенеша.

8 марта 1943 года батальон принял боевое крещение в районе Харькова, противостоя атакам немецкого полка, усиленного танковым батальоном на выделенном ему участке фронта в 15 км. Батальону были приданы «катюши» и советские батареи противотанковой артиллерии. Батальон в сражении у деревни Соколове отстоял свои позиции и уничтожил 19 немецких танков, 5 САУ и 300–400 солдат и офицеров. В дальнейшем батальон был вынужден отступить вместе с советскими частями, потеряв в боях 304 человека (причем только трое попали в плен).

Летом 1943 года выведенный из боев батальон был преобразован в 1-ю отдельную чехословацкую бригаду; насчитывавшую 3517 бойцов. Бригаде было придано 10 танков Т-34 и 10 легких танков Т-70\ 10 бронеавтомобилей, 212 грузовых машин и 62 мотоцикла. Бригада отличилась в боях за Киев в октябре-ноябре 1943 года. Три командира бригады стали Героями Советского Союза, а сама часть была награждена Орденом Суворова 2-й степени. Бригада приняла участив в разгроме немецкой группировки под Корсунь-Шевченковским и после освобождения Волыни (где до войны жило примерно 30 тысяч чехов) была в начале 1944 года отведана в тыл на переформирование.

В марте 1944 года бригада была размещена в Ровно и был объявлен набор чехов-добровольцев, на который откликнулось 12 тысяч человек, в том числе 600 женщин. Бригада была преобразована в 1-й Чехословацкий армейский корпус (состоял из двух пехотных, одной танковой и одной десантной бригад, а также пяти артиллерийских полков). Командиром корпуса лондонское правительство Бенеша назначило генерала Кратохвила, Свобода остался командиром ядра соединения -1-й пехотной бригады.

Во время Словацкого национального восстания (август-сентябрь 1944 года) в Словакию была переброшена десантная бригада корпуса и 1-й чехословацкий истребительный авиаполк. 6 октября 1944 года после тяжелейших боев во время Карпатско-Дуклинской операции Красной Армии чехословацкие части вступили на территорию Чехословакии. Во время боев на Дуклинском перевале корпус потерял убитыми и ранеными 6300 солдат и офицеров (из примерно 16 тысяч).

В начале 1945 года корпус принял участие в освобождении Словакии и Моравии.[234]

Во Франции в 1939–1940 гг. была образована 1-я чехословацкая дивизия, которая однако не смогла принять активное участие в боях с немцами вследствие быстрого поражения Франции в мае-июне 1940 года и была эвакуирована в Англию. Несколько сотен чехословацких летчиков участвовали в 1940–1941 гг. в т. н. «битве за Британию», сбив 56 немецких самолетов. В составе британской армии с осени 1940 года воевал в Северной Африке 11-й восточный чешский пехотный батальон (около 340 солдат и офицеров), который был в мае 1942 года преобразован в 200-й легкий чешский зенитный полк. Летом 1943 года эта часть была расформирована. В 1944 году в Англии была создана 1-я чехословацкая бронетанковая бригада. 30 августа 1944 года она была переброшена во Францию, но в боях не участвовала, неся тыловую службу. Затем бригада участвовала в осаде занятого немцами порта Дюнкерк, но взять его не смогла (немцы капитулировали там только 8 мая 1945 года).[235]

Еще в годы войны один из ближайших сторонников Бенеша, член руководства ЧСНП Рипка заявил: «…наша армия будет управляться по принципам военной доктрины победоносной Красной Армии и по ее образцу создаст свою организацию, вооружение и оснащение, а также обучение».[236] После 1945 года чехословацкая армия должна была состоять из 16 дивизий, отдельного танкового корпуса и артиллерийской дивизии, однако формирование армии сдерживалось недостатком финансовых средств. Части армии принимали участие в выселении немцев, а также (вместе с Корпусом безопасности) в боях против банд украинских националистов в Словакии.

Справочно. Части Украинской повстанческой армии (УПА) проникли на территорию Чехословакии в апреле 1946 года. Бандеровцы пытались массированной агитацией организовать в Словакии антикоммунистическое партизанское движение с участием бывших членов фашистской партии Глинки. Чехословацкая армия оказалась неподготовленной к боям с опытными партизанскими отрядами ОУН и банды УПА заняли 33 населенных пункта. Только к осени 1946 года части чехословацкой армии смогли переломить ситуацию в Словакии в свою пользу.

Однако в начале 1947 года после провозглашения антисоветской «доктрины Трумэна» (фактическое начало «холодной войны») УПА была уверена в скором и неминуемом начале вооруженного конфликта между США и СССР В этом конфликте украинские националисты видели своей главной задачей удар по польской армии, в том числе и с территории Чехословакии. В июне 1947 года в Словакию вторглись три крупных бандеровских отряда. Предполагалось, что отошедшие из Польши части УПА (разгромленные там польской армией в ходе «операции Висла») вместе с действовавшими в Словакии националистами должны пробиться через ЧСР в Австрию и Западную Германию. Активного сопротивления со стороны чехословацкой армии части УПА не ожидали.

Однако из частей Корпуса национальной безопасности был сформирован особый пограничный полк «Словакия» (в нем было много коммунистов), который в ходе ожесточенных боев смог разбить крупные бандеровские отряды. 3 сентября 1947 года части госбезопасности взяли в плен главаря бандеровцев Бурлака и его любовницу Офелию. В боях с бандеровцами погибло 49 бойцов чехословацкой армии и сил безопасности. В американскую зону оккупации Германии летом 1947 года пробилось отдельными мелкими группами примерно 120 украинских националистов.

В 1947 году армия была реорганизована и ее численность сократилась. Планировалось, что в мирное время вооруженные силы ЧСР должны насчитывать 187 тысяч человек (в военное — 655 тысяч), в составе 16 пехотных дивизий, танкового корпуса и 8 авиадивизий. Реально к февралю 1948 года армия не достигла намеченной численности. На 1.10.1947 года в чехословацкой армии было 150 тысяч солдат и офицеров (на 1.3.1938 года — 231 тысяча).

Центральная разведывательная группа (ЦРГ, предшественница ЦРУ) США оценивала количественный состав чехословацкой армии в 1946 году в 140 тысяч человек. СССР был готов оснастить 9 дивизий и обучить в Советском Союзе чехословацких офицеров. Но в целом ЦРГ оценивала «тенденцию в сторону коммунистического доминирования в армии» как «медленную».[237]

В мае 1947 года заведующий международным отделом ЦК ВКП(б) Суслов в докладной записке критиковал руководство КПЧ (Готвальда, Сланского, а также Свободу) за то, что коммунисты не пытаются продвинуть на руководящие офицерские должности в армии членов партии. Готвальд как председатель Совета обороны (высший орган военного руководства, возглавлявшийся по должности премьер-министром) по мнению Суслова не использовал свои властные полномочия для роста влияния КПЧ в армии. Министр обороны Свобода в речи перед офицерами-воспитателями (аналог политических руководителей в Советской Армии) 29 апреля 1947 года ясно высказался против превращения воспитательной работы в армии в придаток коммунистической пропаганды. Суслов считал, что Свобода пытается усидеть на двух стульях: в правительстве он поддерживал предложения коммунистов, а в армии проводил линию Бенеша и национальных социалистов. Например, Суслов считал, что Свобода хочет заменить офицеров-политработников членов КПЧ на национальных социалистов.


Напротив, ЦРУ (в феврале 1948 года, анализируя успех «коммунистического путча» в Чехословакии) оценивала Свободу как «послушный инструмент в руках коммунистов, который смог нейтрализовать армию».

На предприятиях существовала «рабочая стража» — стихийно возникшие в 1945 году вооруженные отряды профсоюзов для охраны конфискованной и национализированной собственности. Рабочая милиция была плохо обучена и вооружена легким стрелковым оружием устаревших образцов (сначала трофейными винтовками, а затем только пистолетами) и представляла собой в военном отношении скорее психологическую силу. В 1946 году насчитывалось 760 подразделений «заводской стражи», а летом того же года стража появилась и на предприятиях Словакии, где к началу 1948 года на 190 предприятиях числилось 2000 бойцов милиции. Инструктаж и вооружение стражи осуществляло министерство внутренних дел.

Под влиянием буржуазных партий, особенно ЧСНП, находилась военизированная спортивная организация «Сокол» (более 1 млн. человек, половина из которых были моложе 18 лет). Военно-спортивная молодежная организация ЧИП «Орел» насчитывала более 100 тысяч человек. Буржуазные партии традиционно лидировали в студенческих организациях, так как среди студентов были выходцы в основном из зажиточных семей.

ЧСНП плотно контролировала аппарат юстиции и, прежде всего, суды, которые тормозили проведение процессов над пособниками оккупантов.

В 1945 году ЧСР находилась в довольно плачевном экономическом положении. Производство и производительность труда в промышленности упали на 50 % по сравнению с довоенным уровнем. Было уничтожено или угнано в Германию 53 % паровозов и 75 % грузовых вагонов. Урожай зерновых в 1945 году был ниже 1937 года на 43 %, картофеля — на 31 %, сахарной свеклы — на 42 %. В Словакии урожай достиг лишь 40 % довоенного уровня. Продовольствие в стране распределялось по карточкам. Страну захлестнула инфляция — количество бумажных денег в обращении превысило довоенный уровень в 15 раз.

КПЧ, ЧСДП и большая часть ЧСНП видели решение острых экономических проблем в создании мощного госсектора и установлении государственного контроля над финансовой системой.

19 мая 1945 года декретом президента Бенеша были конфискованы предприятия, принадлежавшие немцам, венграм и местным коллаборационистам. Их окончательная судьба решена не была, но под давлением профсоюзов на большинстве этих предприятий были назначены т. н. «национальные управляющие», т. е. фактически конфискованные объекты стали частью госсектора. Декрет от 19 мая проводили в жизнь национальные комитеты, и к июню 1945 года национальное управление действовало на 47 % предприятий в чешских землях и на сельхозпредприятиях общей площадью 800 тысяч га. В августе 1945 года с целью контроля над инфляцией национальное управление было введено во всех банках и страховых обществах.

В октябре 1945 года по инициативе КПЧ и РПД президент Бенеш издал декреты о национализации банков, страховых компаний, металлургических заводов, объектов энергетики и пищевой промышленности, а также всех промышленных предприятий с числом работающих более 500 человек. При этом социал-демократы шли гораздо дальше коммунистов и предлагали перевести в государственную собственность все коммунальные мелкие предприятия.

Национализация формально выходила за рамки первоначальных задач Национального фронта, так как затрагивала не только коллаборационистов. Но и «социалистической» национализация не была. Коммунисты считали (и в этом их искренне поддерживали социал-демократы и большая часть ЧСНП), что национализация финансов и крупной промышленности позволит создать мощный госсектор, который станет локомотивом экономического развития страны. Бывшие владельцы имели право на компенсацию, профсоюзные комитеты участвовали в органах управления национализированных предприятий. Национализация такого же рода проходила в 1945–1946 гг. во Франции и Великобритании. В любом случае национализацию поддержали все партии Национального фронта.

В поддержку национализации 25 октября 1945 года по всей Чехословакии прошли массовые митинги. В Праге на Вацлавской площади собралось более 250 тысяч человек.[238]

К концу 1946 года в собственность государства перешло 2867 крупных предприятий, на которых работало 65 % всех занятых в промышленности. В госсектор вошла вся металлургическая и энергетическая промышленность, 74 % химической промышленности, 72 % металлообработки, 69 % производства сахара (по числу рабочих). Государству принадлежали также железные дороги, кино и радио.

Частный сектор сохранил сильные позиции в пищевой промышленности (47 %), деревообрабатывающей — 42 %, ликеро-водочной — 46 %, пивоваренной — 26 %, бумажной — 63 %, строительной — 76 %. Частники господствовали в оптовой и розничной торговле — на них приходилось 83 % товарооборота, в то время как на госсектор — только 5 %, а на кооперативы — 12 %. Доля частного сектора в национальном доходе составляла примерно 20 %.[239]

Предложение некоторых деятелей ЧНСП передать национализированные предприятия иностранным собственникам не прошло, так как не получило поддержки даже в рядах самой ЧНСП.

США требовали от Чехословакии компенсации за национализированную собственность и таким путем в частности пытались помешать налаживанию экономических связей между ЧСР и ССР. В депеше в Вашингтон от 26 января 1946 года посол США в Праге Стейнгард писал: «В последние месяцы комбинация видимых и невидимых факторов позволила мне придти к выводу, что те члены правительства (ЧСР), которые поддерживают установление еще более тесных политических и экономических связей с Советским Союзом, чем те, которые существуют сейчас, одновременно пытаются избежать уплаты соразмерного справедливой компенсации за национализированный иностранный капитал».[240] К «просоветским радикалам» в кабинете министров Стейнгард относил Фирлингера (премьер, ЧСДП), Лаушмана (министр промышленности, ЧСДП), Готвальда, Носека (министр внутренних дел, КПЧ), Копецкого (министр информации, КПЧ). Умеренных членов кабинета Стейнгард упрекал в трусости, которая с точки зрения американского посла была вызвана то ли семью годами террора гестапо, то ли вновь возникшим страхом перед мощью СССР. Сам Стейнгард склонялся ко второму объяснению. В то же время Бенеш заверил американского посла, что Советский Союз никоим образом не пытается ограничить связи ЧСР с Западом. Однако Стейнгард рекомендовал госдепартаменту не предоставлять Чехословакии никаких кредитов до тех пор, пока «чехи» не раскроют весь объем своих торгово-экономических связей с Москвой.

20 апреля 1946 года Стейнгард сообщил в Вашингтон о своей беседе с министром внешней торговли ЧСР Рипкой (которого сам посол относил к умеренному крылу кабинета с «прозападными настроениями»). Рипка (ЧНСП) заверил посла, что в ходе его переговоров в Москве СССР ни разу не пытался оказывать давление на Чехословакию.[241] Причем к удивлению самого Рипки русские не настаивали на длительных обязательствах ЧСР по поставкам продукции, а напротив, были готовы к единичным контрактам на основе клиринга, причем на базе чехословацких крон. Это было очень выгодно для ЧСР, испытывавшей острый недостаток валюты. Примечательно, что США отказывались заключить с ЧСР торговое соглашение до тех пор пока не получат компенсацию за национализированную американскую собственность.

На селе компартия уже в июне 1945 года добилась принятия декрета о конфискации земель коллаборационистов. Под этот декрет попали земли всего немецкого населения ЧСР, активно поддержавшего в 1938–1939 гг. нацистов — всего 2,9 млн. га, в т. ч. 1,6 млн. га сельскохозяйственных земель. Крестьяне получали участки 12–13 га, которые были должны обрабатывать сами. Новые собственники должны были выплатить государству в течение длительного срока небольшую плату за землю, не превышавшую стоимости двух урожаев. Декрет был очень популярен в стране, так как за счет выселенных из ЧСР немцев была фактически ликвидирована проблема малоземельности среди чешских и словацких крестьян.

С целью обуздания инфляции 18 октября 1945 года был издан декрет президента о денежной реформе. Каждый гражданин по курсу 1:1 мог обменять 500 старых чешских или словацких крон на новые чехословацкие кроны. Новые деньги были еще во время войны напечатаны в Англии. Предприниматели обменивали новые деньги в соответствии с текущими потребностями своих фирм, например, в размере подлежавшей выплате среднемесячной зарплаты. Вклады в банках были заморожены и могли быть обналичены только с разрешения государства. Объем замороженных вкладов превысил в начале 1946 года 258 млрд. крон. Однако предложение коммунистов о полном аннулировании крупных вкладов не прошло.

Курс чехословацкой кроны к доллару США составил 50 крон за 1 доллар (перед войной курс был 28,6:1). Золотое содержание кроны было установлено в размере 0,0177734 г. ЧСР с самого начала вошла в МВФ (в отличие от СССР) и внесла в фонд 125 млн. долларов (12-е место среди 45 стран-учредителей МВФ).

Одновременно с денежной реформой была повышена заработная плата рабочих и служащих, а с 1 декабря 1945 года была введена надбавка к зарплате за воспитание детей.

Большую экономическую помощь Чехословакии в 1945 году оказал СССР. В августе 1945 года из Советского Союза было получено 14 тысяч тонн железной руды, что предотвратило коллапс чехословацкой металлургии и машиностроения. До конца 1945 года из СССР прибыло 50 тысяч вагонов угля, 85 тысяч тонн железной и марганцевой руды, значительные количества нефти, хлопка, шерсти, льна.

С другой стороны еще 23 ноября 1945 года было подписано соглашение между СССР и ЧСР о поставках в Советский Союз урановой руды из Яхимова (ЧСР), что сыграло большую роль в создании советского ядерного оружия.

Возглавляемое коммунистами МВД проводило в жизнь и крайне популярный в ЧСР декрет президента Бенеша о выселении из страны всех немцев, поддержавших оккупантов (таковых было более 90 % немецкого населения довоенной Чехословакии). 1,75 млн. немцев было переселено в Баварию, 750 тысяч — в советскую зону оккупации Германии. Выселяли всех, кто по переписи 1930 года объявил себя немцами (3 149 820 человек), а также всех немцев прибывших на территорию Чехословакии после Мюнхенского соглашения 1938 года. После 1938 года 17,3 % всех судетских немцев вступили в НСДАП (в Германии членами нацисткой партии было 7,85 % населения).

Немецкие антифашисты могли остаться в Чехословакии и им предоставлялось гражданство страны. При этом следует подчеркнуть, что выселение всех немцев проводилось по инициативе Бенеша и ЧСНП. Еще в октябре 1943 года в Лондоне Бенеш заявил: «Немцам безжалостно отплатят за все, что они натворили у нас начиная с 1938 года». В 1945 году 2,9 млн. немцев были лишены чехословацкого гражданства и поставлены в такие же условия, как и евреи при гитлеровской оккупации (они должны были носить белые повязки, им запрещалось посещать кинотеатры и общественные парки и т. д.)

Коммунисты считали, что выселять надо только явных коллаборационистов, однако Бенешу еще в годы войны удалось убедить Сталина в необходимости выселения всего немецкого населения и компартии пришлось с этим согласиться. США также поддержали решимость Бенеша «ликвидировать немецкую проблему». КПЧ удалось лишь настоять на своем требовании о предоставлении права остаться в ЧСР немецким антифашистам. В Чехословакии осталось примерно 220 тысяч немцев.

Первый эшелон с выселенными немцами покинул ЧСР 25 января 1946 года. С 1 апреля 1946 года из страны ежедневно уходили 4 поезда с выселенными (по 1000–1200 человек в каждом).

По данным ФРГ в ходе выселения немцев погибло от голода, покончило жизнь самоубийством или было убито до 250 тысяч немцев. Чешские архивы подтверждают гибель 18 816 человек, из которых 5596 пали жертвами расправы со стороны чешского населения, 3411 покончили жизнь самоубийством, 6615 погибли от голода и болезней в лагерях, 1481 человек — во время транспортировки.

Характерно, что по сей день, несмотря на жесткое давление ФРГ, все политические силы Чешской Республики единогласно поддерживают т. н. «декреты Бенеша» о выселении немцев из ЧСР (всего было издано 143 таких декрета, причем первые из них еще во время лондонской эмиграции Бенеша в годы войны), которые к тому же были осуществлены при поддержке ведущих стран Антигитлеровской коалиции и санкционированы решением Потсдамской конференции СССР, США. Англии и Франции. До Потсдамской конференции из ЧСР было выселено 450 тысяч немцев, которых декретом Бенеша от 2 августа 1945 года лишили чехословацкого гражданства.[242]

Имущество всех выселенных поступило в распоряжение государства (декрет Бенеша № 108 от 25 октября 1945 года).

Примечательно, что сначала по декретам Бенеша выселению подлежали и евреи, которые по переписи 1930 года записали себя немцами (таких было тогда 40 тысяч, а к концу войны в результате нацистских репрессий это количество сократилось до 3–5 тысяч). Однако приказом МВД ЧСР (которое возглавляли коммунисты) от 13 сентября 1946 года было установлено, что все евреи, которых таковыми объявили нацистские расовые законы, считаются пострадавшими от нацизма и выселению не подлежат.

В марте 1946 года Черчилль вступил со своей известной речью в Фултоне, которая считается первым выстрелом «холодной войны». В ней он в частности обвинял Москву в попытке насадить коммунистическую систему в Восточной Европе. В интервью «Правде» 14 марта 1946 года Сталин прокомментировал это утверждение следующим образом: «Господин Черчилль бродит около правды, когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе. Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы, где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария, Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация (Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция, Советский Союз и т. п.). Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжелые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надежными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов».[243]

Пробой сил в Чехословакии стали первые послевоенные свободные парламентские выборы в Конституционное Национальное собрание 26 мая 1946 года. Примечательно, что инициатива проведения выборов принадлежала КПЧ, так как коммунисты стремились узаконить рост своего авторитета в массах. Ведь если КПЧ была бесспорно самой массовой партиен в стране, то в национальных комитетах она была вынуждена соглашаться на паритетное представительство с другими партиями Национального фронта.

Участвовать в выборах могли только партии Национального фронта. Те, кто не был согласен с линией Национального фронта, могли опустить в урны специальные «белые бюллетени» (пустые). Коммунисты добились расширения избирательного ценза — теперь в выборах могли участвовать все граждане, достигшие 18-летнего возраста (ранее — с 21 года).

В выборах приняли участие 7 099 411 избирателей и сильнейшей партией впервые в истории Чехословакии стали коммунисты («белые бюллетени» опустили в урны 0,45 % избирателей). За КПЧ в чешских землях проголосовало 43,25 % избирателей, причем больше всего в тех районах, откуда были выселены немцы (там коммунисты получили больше половины голосов, а в некоторых округах — до 70 %). В Моравии и Силезии коммунисты заручились поддержкой 34,46 % избирателей. В Словакии за коммунистов голосовало 30,37 %. В целом по стране коммунисты получили 38 % голосов.

Партия победила в 138 из 154 чешских районах.

Успех коммунистов был неслучайным, так как партия и до войны показывала на выборах хорошие результаты. Например, на парламентских выборах 1925 года КПЧ заняла второе место, получив более 934 тысяч голосов (13,2 %), в 1929 г. — 10,5 %. В 193 5 году КПЧ под руководством Готвальда набрала дополнительно 100 тысяч голосов (всего 849 тысяч голосов — 10,3 %; ЧСНП — 755 тысяч голосов, 9,18 %; ЧИП — 616 тысяч, 7,5 %).

На второе место вышла ЧСНП — 25,2 % голосов в чешских землях и 20,20 % в Моравии (в Словакии ЧСНП не баллотировалась). ЧНП получила в чешских землях 16,27 %, выступив гораздо лучше в Моравии (где население было сильнее подвержено влиянию церкви) — 27,56 %. Социал-демократы получили в Чехии 14,96 %, в Моравии — 16,7 % (в целом по стране с учетом Словакии — 12 %).

Единая буржуазная партия Словакии — демократы — смогла набрать 62 % голосов, ей удалось привлечь на свою сторону сторонников запрещенной после 1945 фашистской клерикальной партии Глинки. Успех демпартии объяснялся заключением в апреле 1946 года соглашения о сотрудничестве между демпартией (которой тогда руководило светско-протестантское крыло) и католической церковью, которая в 1939–1945 году поддерживала независимое марионеточное словацкое государство и ее правящую людацкую партию. Фактически голоса демпартии отдали члены запрещенной людацкой партии.

Таким образом, после мая 1946 года в Словакии сложилась фактически двухпартийная система. В автономном словацком правительстве (Корпус уполномоченных) после выборов 1946 года было 9 демократов и 5 коммунистов. Коммунист Густав Гусак стал председателем Корпуса уполномоченных.