Гори
Часть 51 из 63 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Маловероятно, конечно, но если есть хотя бы шанс – хотя бы единственный шанс! – он просто обязан попытаться. Название этого городка на самой границе с Канадой слетало с губ Митеры Теи не раз и не два за последние годы. По многочисленным неявным намекам Малкольм понял, что именно отсюда он и родом. Здесь он потерял родителей, и здесь кто-то из Верящих – Митера Тея, конечно, всегда говорила, что это была она, – нашел его и вовлек в жизнь церковную.
Плюс один-единственный раз за все его семнадцать лет Митера Тея обронила одно-единственное имя – сказала, ему еще повезло, что она не отослала его к «мерзким дальним родственникам бедных покойных мистера и миссис Оттавиано…». Тут она осеклась, замолчала и отказалась отвечать на кучу вопросов, которыми он, конечно, тут же ее засыпал… и впредь вела себя осмотрительно.
Но он не забыл. Он никогда ничего не забывал.
Оттавиано – не самое обычное имя.
И в беллингемской телефонной книге оно встречалось только один раз.
Малкольм отправился по указанному адресу – в полной уверенности, что все окажется ошибкой, что справочник безнадежно устарел и даже если нет, там наверняка будут «мерзкие дальние родственники»… – но он все равно пошел. И пришел. И увидел аккуратный маленький дом в симпатичном районе.
Он долго стоял и разглядывал его через улицу. Наверное, полчаса, не меньше.
А потом открылась парадная дверь.
И на крыльцо вышел он сам.
– Вот и еще один чужак у меня в доме, – сказала Дарлин, протягивая кружку с кофе мужчине, который отрекомендовался агентом Дерновичем. «Федеральное бюро расследований, мэм».
Кружку с какао получила приехавшая с ним маленькая девочка – настолько очевидная дочка, что хоть именную бирку привешивай.
– Извините за доставленные хлопоты, миссис Дьюхерст. Но сдается мне, наше появление на ферме вас не особенно-то и удивило.
– Всего день спустя после того, как над ней пролетел дракон? – пожала плечами Дарлин; голос ее, решила Сара, звучал чуть ли не довольно. – А на порог ко мне пришла моя мертвая дочь? Нет, не особенно.
– Да, мэм, именно в такой вот день. – Агент вытащил небольшой блокнот. – Если позволите, я бы хотел задать несколько вопросов.
– Мы согласились обменяться информацией, – подал голос Казимир. – А не просто ответить на ваши вопросы.
– Я, насколько мне помнится, вообще ни на что не соглашалась, – сказала Дарлин.
– Он много чего знает, – возразила Сара. – И возможно, сумеет нам помочь.
Новый гость оказался на диво прям и откровенен – в том, что касалось драконьей угрозы и намерения ее остановить. Он искал что угодно – любой ключ, любой ответ, любую помощь, чтобы только не допустить повторения судьбы крошечного городка в горах. Казимир единолично решил, что ситуация «слишком серьезна для всяких экивоков», и пригласил его внутрь.
– В чем именно помочь? – скептически осведомилась Дарлин.
– Предотвратить очевидную и насущную опасность, грозящую нашим жизням, мэм. И, поверьте, мне нелегко сказать такое в присутствии моей дочери.
– Все в порядке, папа, – девочка на миг оторвалась от своей книжки. – Я видела, что он сделал с Пайндейлом.
– Тот город из газеты? – ахнула Дарлин. – Ты там была?!
– Это наш дом, – коротко ответил агент Дернович.
– Был, – уточнила девочка, глядя в книгу.
Папа ласково положил руку ей на затылок и погладил.
– Значит, вы видели ее своими собственными глазами, – вздохнул Казимир.
– Ее? – вскинулся агент.
– Так я и думал, – улыбнулся Казимир. – Вы знаете меньше, чем утверждаете.
– Понятно, – улыбнулся в ответ и агент. – Что ж, умно. – Он прочистил горло. – Полагаю, нам стоит начать с того, что я действительно знаю. А потом вы, люди добрые, сможете заполнить лакуны.
Глубокий вдох – и прыжок сразу на глубину.
– Что, если я вам скажу: эта вселенная – не единственная из существующих?
От шока у него похолодело внутри. Малкольм поскорее шагнул за раскидистый рододендрон, чтобы его, не дай бог, не увидели. Честно говоря, он не исключал вероятности хлопнуться в обморок, так что пусть хотя бы прикрытие будет в виде куста.
Другой Малкольм запер дверь и как ни в чем не бывало зашагал по подъездной дорожке, беззаботно крутя на пальце брелок с ключами.
Он был, пожалуй, помясистее – прямо-таки дюжий парень… ну, почти. Питался он явно лучше, чем Малкольм номер один. Волосы чуть-чуть подлиннее, достаточно, чтобы их даже как-то… уложить: передние пряди были зачесаны назад.
И совершенно другие глаза, другая манера. Никакой вороватости. Никакой привычки незаметно, но постоянно следить за происходящим. Никакого фонового напряжения в теле, готовом в любой момент кинуться на источник опасности или от него. Этот Малкольм вел себя рассеянно, легко, расслабленно – ни в жизнь никто не отнес бы эти два эпитета к тому Малкольму, которого всю жизнь тренировали убивать.
Малкольм? Да полноте – у этого подростка наверняка было и имя, нормальное имя, данное при рождении, и другому Малкольму вдруг страшно, до боли захотелось это имя узнать.
– Прошу прощения… – произнес он, не успев даже толком подумать.
Местный Малкольм аж подпрыгнул, когда с ним вдруг заговорил куст.
– Кто это там?
Малкольм-в-кусте проклял себя. Самый худший способ вступить в контакт… но времени у него не было, а вот на отсутствие храбрости он не жаловался никогда.
Он обошел куст, посмотрел себе в глаза и спросил:
– Ты меня знаешь?
– О других вселенных нам известно уже лет десять, – начал агент Дернович. – С тех самых пор, как мы начали изучать спутниковые технологии.
– Это те машины, который в один прекрасный день станут летать вокруг Земли и шпионить за нами? – перебила его Дарлин.
– Да, мэм, среди всего прочего, – ухмыльнулся агент Дернович. – Коммуникации, телевизионные сигналы – рано или поздно в космос отправится и человек. А потом неизбежно приземлится и на Луну.
– Ну да, – фыркнула она. – Того и гляди свиньи летать начнут.
– Драконы же полетели, – вставила Сара.
Дарлин бросила на нее сердитый взгляд, но в пререкания вступать не стала.
– Мы начали посылать тестовые сигналы, – продолжил свой рассказ агент Дернович. – Не только через радиовышки, которые сейчас выполняют много разных функций, но и туда, вовне, – для наглядности он ткнул пальцем в потолок. – Это был односторонний тест, понятное дело. Отражение сигнала от Луны, расчет оптимальных траекторий и всякое такое. Мы даже и не ждали получить какой-то ответ.
– Но получили, – кивнул Казимир.
Дернович кивнул.
– Мы сначала решили, что это просто эхо: ответный сигнал был очень похож на тот, что посылали мы. Но по ближайшем рассмотрении они оказались не идентичны. Что, разумеется, было невозможно, – он даже заговорил тише, словно припоминая охвативший его тогда трепет. – На определенных частотах мы услышали самих себя – свои собственные голоса… Но говорили они другое… и посылали другие сигналы.
Он помолчал – не иначе как для пущего эффекта.
– И вот на одной из этих частот люди разговаривали о драконах – так, словно те были совершенно нормальным, обычным явлением.
Другой Малкольм попятился, все еще сжимая в кулаке ключи – видимо, на тот случай, если понадобится какое-то оружие.
– Я не причиню тебе вреда, – сказал Малкольм.
– Это точно, не причинишь.
– Я слишком далеко стою для эффективной атаки. А вот тебя могу сбить с ног и нейтрализовать несколькими ударами в голову.
– Так ты все-таки хочешь причинить мне вред?
Малкольм поднял руки.
– Наоборот.
– Откуда у тебя мое лицо? – требовательно спросил другой Малкольм. – Это что, какая-то глупая шутка? Это тебя Терри Хаскелл подбил сделать? Потому что я говорил этому уб…
– Я не знаю, кто это. Меня зовут Малкольм.
– А я не знаю никаких Малкольмов.
Вздох. Нет, правда, худшего развития событий и представить себе трудно.
– Я – это ты, – просто сказал он, решив, что честность – последнее, что ему осталось. – Если бы твоя жизнь сложилась совсем по-другому.
– У меня нет времени на этот бред, – другой Малкольм наградил его свирепым взглядом. – Обеденный перерыв почти закончился. Мне надо в школу.
– Тебе грозит опасность. Нам всем на самом деле.
– От кого?
– Ты что, газет не читал? Там город сожгли…
– И что? Бывает, вулканы извергаются. Почему у тебя мое лицо?
Малкольм устало закрыл глаза. Если бы у него было время придумать нормальный план, как можно было бы достучаться до… до себя самого, который ближе чем на волосок… и дальше, чем на целую вселенную?
Как заставить его – себя – поверить? И притом сделать это как можно быстрее…
Плюс один-единственный раз за все его семнадцать лет Митера Тея обронила одно-единственное имя – сказала, ему еще повезло, что она не отослала его к «мерзким дальним родственникам бедных покойных мистера и миссис Оттавиано…». Тут она осеклась, замолчала и отказалась отвечать на кучу вопросов, которыми он, конечно, тут же ее засыпал… и впредь вела себя осмотрительно.
Но он не забыл. Он никогда ничего не забывал.
Оттавиано – не самое обычное имя.
И в беллингемской телефонной книге оно встречалось только один раз.
Малкольм отправился по указанному адресу – в полной уверенности, что все окажется ошибкой, что справочник безнадежно устарел и даже если нет, там наверняка будут «мерзкие дальние родственники»… – но он все равно пошел. И пришел. И увидел аккуратный маленький дом в симпатичном районе.
Он долго стоял и разглядывал его через улицу. Наверное, полчаса, не меньше.
А потом открылась парадная дверь.
И на крыльцо вышел он сам.
– Вот и еще один чужак у меня в доме, – сказала Дарлин, протягивая кружку с кофе мужчине, который отрекомендовался агентом Дерновичем. «Федеральное бюро расследований, мэм».
Кружку с какао получила приехавшая с ним маленькая девочка – настолько очевидная дочка, что хоть именную бирку привешивай.
– Извините за доставленные хлопоты, миссис Дьюхерст. Но сдается мне, наше появление на ферме вас не особенно-то и удивило.
– Всего день спустя после того, как над ней пролетел дракон? – пожала плечами Дарлин; голос ее, решила Сара, звучал чуть ли не довольно. – А на порог ко мне пришла моя мертвая дочь? Нет, не особенно.
– Да, мэм, именно в такой вот день. – Агент вытащил небольшой блокнот. – Если позволите, я бы хотел задать несколько вопросов.
– Мы согласились обменяться информацией, – подал голос Казимир. – А не просто ответить на ваши вопросы.
– Я, насколько мне помнится, вообще ни на что не соглашалась, – сказала Дарлин.
– Он много чего знает, – возразила Сара. – И возможно, сумеет нам помочь.
Новый гость оказался на диво прям и откровенен – в том, что касалось драконьей угрозы и намерения ее остановить. Он искал что угодно – любой ключ, любой ответ, любую помощь, чтобы только не допустить повторения судьбы крошечного городка в горах. Казимир единолично решил, что ситуация «слишком серьезна для всяких экивоков», и пригласил его внутрь.
– В чем именно помочь? – скептически осведомилась Дарлин.
– Предотвратить очевидную и насущную опасность, грозящую нашим жизням, мэм. И, поверьте, мне нелегко сказать такое в присутствии моей дочери.
– Все в порядке, папа, – девочка на миг оторвалась от своей книжки. – Я видела, что он сделал с Пайндейлом.
– Тот город из газеты? – ахнула Дарлин. – Ты там была?!
– Это наш дом, – коротко ответил агент Дернович.
– Был, – уточнила девочка, глядя в книгу.
Папа ласково положил руку ей на затылок и погладил.
– Значит, вы видели ее своими собственными глазами, – вздохнул Казимир.
– Ее? – вскинулся агент.
– Так я и думал, – улыбнулся Казимир. – Вы знаете меньше, чем утверждаете.
– Понятно, – улыбнулся в ответ и агент. – Что ж, умно. – Он прочистил горло. – Полагаю, нам стоит начать с того, что я действительно знаю. А потом вы, люди добрые, сможете заполнить лакуны.
Глубокий вдох – и прыжок сразу на глубину.
– Что, если я вам скажу: эта вселенная – не единственная из существующих?
От шока у него похолодело внутри. Малкольм поскорее шагнул за раскидистый рододендрон, чтобы его, не дай бог, не увидели. Честно говоря, он не исключал вероятности хлопнуться в обморок, так что пусть хотя бы прикрытие будет в виде куста.
Другой Малкольм запер дверь и как ни в чем не бывало зашагал по подъездной дорожке, беззаботно крутя на пальце брелок с ключами.
Он был, пожалуй, помясистее – прямо-таки дюжий парень… ну, почти. Питался он явно лучше, чем Малкольм номер один. Волосы чуть-чуть подлиннее, достаточно, чтобы их даже как-то… уложить: передние пряди были зачесаны назад.
И совершенно другие глаза, другая манера. Никакой вороватости. Никакой привычки незаметно, но постоянно следить за происходящим. Никакого фонового напряжения в теле, готовом в любой момент кинуться на источник опасности или от него. Этот Малкольм вел себя рассеянно, легко, расслабленно – ни в жизнь никто не отнес бы эти два эпитета к тому Малкольму, которого всю жизнь тренировали убивать.
Малкольм? Да полноте – у этого подростка наверняка было и имя, нормальное имя, данное при рождении, и другому Малкольму вдруг страшно, до боли захотелось это имя узнать.
– Прошу прощения… – произнес он, не успев даже толком подумать.
Местный Малкольм аж подпрыгнул, когда с ним вдруг заговорил куст.
– Кто это там?
Малкольм-в-кусте проклял себя. Самый худший способ вступить в контакт… но времени у него не было, а вот на отсутствие храбрости он не жаловался никогда.
Он обошел куст, посмотрел себе в глаза и спросил:
– Ты меня знаешь?
– О других вселенных нам известно уже лет десять, – начал агент Дернович. – С тех самых пор, как мы начали изучать спутниковые технологии.
– Это те машины, который в один прекрасный день станут летать вокруг Земли и шпионить за нами? – перебила его Дарлин.
– Да, мэм, среди всего прочего, – ухмыльнулся агент Дернович. – Коммуникации, телевизионные сигналы – рано или поздно в космос отправится и человек. А потом неизбежно приземлится и на Луну.
– Ну да, – фыркнула она. – Того и гляди свиньи летать начнут.
– Драконы же полетели, – вставила Сара.
Дарлин бросила на нее сердитый взгляд, но в пререкания вступать не стала.
– Мы начали посылать тестовые сигналы, – продолжил свой рассказ агент Дернович. – Не только через радиовышки, которые сейчас выполняют много разных функций, но и туда, вовне, – для наглядности он ткнул пальцем в потолок. – Это был односторонний тест, понятное дело. Отражение сигнала от Луны, расчет оптимальных траекторий и всякое такое. Мы даже и не ждали получить какой-то ответ.
– Но получили, – кивнул Казимир.
Дернович кивнул.
– Мы сначала решили, что это просто эхо: ответный сигнал был очень похож на тот, что посылали мы. Но по ближайшем рассмотрении они оказались не идентичны. Что, разумеется, было невозможно, – он даже заговорил тише, словно припоминая охвативший его тогда трепет. – На определенных частотах мы услышали самих себя – свои собственные голоса… Но говорили они другое… и посылали другие сигналы.
Он помолчал – не иначе как для пущего эффекта.
– И вот на одной из этих частот люди разговаривали о драконах – так, словно те были совершенно нормальным, обычным явлением.
Другой Малкольм попятился, все еще сжимая в кулаке ключи – видимо, на тот случай, если понадобится какое-то оружие.
– Я не причиню тебе вреда, – сказал Малкольм.
– Это точно, не причинишь.
– Я слишком далеко стою для эффективной атаки. А вот тебя могу сбить с ног и нейтрализовать несколькими ударами в голову.
– Так ты все-таки хочешь причинить мне вред?
Малкольм поднял руки.
– Наоборот.
– Откуда у тебя мое лицо? – требовательно спросил другой Малкольм. – Это что, какая-то глупая шутка? Это тебя Терри Хаскелл подбил сделать? Потому что я говорил этому уб…
– Я не знаю, кто это. Меня зовут Малкольм.
– А я не знаю никаких Малкольмов.
Вздох. Нет, правда, худшего развития событий и представить себе трудно.
– Я – это ты, – просто сказал он, решив, что честность – последнее, что ему осталось. – Если бы твоя жизнь сложилась совсем по-другому.
– У меня нет времени на этот бред, – другой Малкольм наградил его свирепым взглядом. – Обеденный перерыв почти закончился. Мне надо в школу.
– Тебе грозит опасность. Нам всем на самом деле.
– От кого?
– Ты что, газет не читал? Там город сожгли…
– И что? Бывает, вулканы извергаются. Почему у тебя мое лицо?
Малкольм устало закрыл глаза. Если бы у него было время придумать нормальный план, как можно было бы достучаться до… до себя самого, который ближе чем на волосок… и дальше, чем на целую вселенную?
Как заставить его – себя – поверить? И притом сделать это как можно быстрее…