Голоса из подвала
Часть 29 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В прошлом, две тысячи пятом году Вадим отметил двадцатипятилетний юбилей. Коренной киевлянин, он бережно хранил память о детстве, о летних деньках, проведенных на лоне природы, в маленьком городке неподалеку от Тулы. Не каждый его ровесник был способен испытывать сочувствие к закопанным в бурьяне домишкам. Вадим искренне жалел эти села, как жалел бы брошенных стариков.
Чем ближе было к Москве, тем лучше становилась дорога. Бетонное покрытие сменилось новеньким асфальтом. Поток машин усилился. Неповоротливой вереницей шли грузовики, сворачивая на водопой к тырлам, как называли дальнобойщики придорожные мотели.
По бокам трассы встал могучий хвойный лес. Зеленое полотно, в котором запутались золотисто-коричневые мачты.
Последний раз Вадим приезжал в Тульскую область в середине девяностых. Со смертью тетки порвалась пуповина, соединявшая его с городком на берегу Плавы. С шершавыми стволами деревьев, туманом, дымящимся над ними.
Не отступающая ни на шаг туча зацепилась брюхом за пики сосен, и ее брюхо разорвалось. Вода обрушилась на трассу. Потемнело, словно кто-то прикрутил освещение до минимума. Лапки дворников деловито заерзали по стеклу.
В свете фар окружающий пейзаж казался Вадиму потекшей акварелью. Небо хлестало автомобили плетью ливня, словно погонщик скот, и металлические звери поторапливались. Вадим же, напротив, сбавил скорость, не желая рисковать на мокрой дороге.
Московских друзей он уже предупредил об опоздании.
За городом Чернь Вадим свернул к АЗС.
Окончательно стемнело, дождь прошил сумерки серебряными нитями.
Вадим выбрался из «шкоды» и засеменил к пластиковой коробке мини-маркета. На улице было по-мартовски свежо. Ветер ломал прямые линии дождя и бил по лицу влажными ладонями. В помещение парень вошел мокрый и озябший.
– Ну и погодка, – весело прокомментировал он.
Сидящая за кассой одинокая девушка оторвалась от журнала и сдержанно улыбнулась посетителю.
У нее были темные прямые волосы и почти готский макияж. Шею украшала цепочка с кулоном в виде перевернутой звезды.
Вадим решил, что факт воскресения Христова не слишком радует ее, и ограничился светским приветствием.
– Удачное я время для поездки выбрал, – сказал он, расплачиваясь за бензин.
Девушка одарила его очередной вежливой улыбкой, но не поддержала разговор. Он немного расстроился: во-первых, брюнетка была действительно хорошенькой, во-вторых, любивший поболтать Вадим порядком устал от дорожного одиночества.
Он вышел из мини-маркета, накидывая на голову капюшон. Дождь заслонил стеной окружающий пейзаж. В воздухе над трассой бурлила настоящая река, в которой мчались, будто на нерест, рыбы-автомобили.
Наполняя бензином бак, Вадим думал, что неплохо было бы перебраться в глубинку, подальше от столичной суеты. Отстроить избу, жениться на простой русской красавице, пусть даже носящей на груди звезду Бафомета. По грибы ходить и по малину…
Картинка идеалистичной жизни, вставшая перед глазами, вмиг разрушилась. Блуждающий взгляд Вадима уперся в фигуру за трассой.
Человек стоял у кромки леса, дождь и разделяющее их расстояние превращало лицо незнакомца в смазанное пятно. Весь его силуэт был смазан, странно вытянут и недоработан. Словно Папа Римский на портрете того безумного художника со съедобной фамилией.
Незнакомец смотрел в упор на Вадима.
По спине парня пробежали мурашки.
В том, что кто-то торчал возле леса, под проливным дождем, не было ничего сверхъестественного. Насторожило Вадима другое: он уже видел эту фигуру, причем совсем недавно.
Шоссе возле Мценска делилось на новенькую эстакаду и старую, полузаброшенную, ветку, пять километров щебня и разбитого гудрона. Вадим воспользовался старой дорогой, и – он готов был поклясться – тот же человек провожал его взглядом, стоя по колено в болотце посреди поля.
Хмурясь, парень побежал назад к мини-маркету. Возле дверей он оглянулся. У леса никого не было. Будто порыв ветра унес зыбкую тень.
«Унес – и замечательно», – сказал себе Вадим.
Кассирша одарила его очередной, до обидного натянутой улыбкой.
– Решил подкрепиться, – краснея под безразличным взглядом, пояснил он и прошел в торговый отдел.
Стеллажи уходили в глубь помещения, образуя два коридора. Товар предлагался стандартный: закуски, шоколад, пресса. Вадим задержался у стенда с журналами. Он полистал какой-то пафосный глянец. Мысли вновь вернулись к брюнетке за кассой, а от нее – ко всем брюнеткам в целом.
Собственная природная скромность досаждала Вадиму. Киевские девушки им мало интересовались, в свои двадцать пять он не имел опыта серьезных отношений.
Последнее время он все чаще задумывался о переезде.
Замигала красным огоньком камера наблюдения в углу. Кассирша наблюдала за единственным покупателем. Вадим помахал в камеру рукой, тут же стушевался и поспешил дальше по проходу, к холодильникам с напитками.
Он остановился, выбирая между пепси и фантой.
За витринами раздался шорох.
Вадим вздрогнул от неожиданности. Он не подозревал, что, кроме них с кассиршей, в магазине есть кто-то еще.
Невидимый покупатель, а может, работник АЗС стоял в параллельном проходе: парень слышал его тяжелое дыхание. И шепот. Да, человек по ту сторону стендов едва слышно шептал.
Схватив первую попавшуюся банку, Вадим попятился к кассе.
Брюнетка встретила его фирменной, ничего не значащей улыбкой.
«А с чего ты решил, что она должна флиртовать с первым попавшимся клиентом?» – одернул он себя.
– Это всё? – спросила девушка.
– Пожалуй, приплюсуйте вон тот магнитик в виде пасхального яйца.
Кассирша потянулась к стенду с сувенирами.
Сбоку от нее стоял небольшой монитор, на экран которого транслировалось изображение с видеокамеры. Вадим увидел торговый отдел и темную фигуру, быстро прошедшую мимо холодильников.
– Сегодня у вас немного клиентов, да? – спросил он, всматриваясь в монитор.
– За последний час только вы двое, – последовал ответ.
Он не поинтересовался, что имела в виду девушка. Почему-то ему захотелось быстрее покинуть мини-маркет.
На улице началась настоящая буря. Казалось, тысячи садовых шлангов извиваются, орошая землю. Вадим едва не споткнулся, заметив возле «Шкоды-Форман» человека.
Он был невысоким и худым. Воротник болоньевой куртки поднят, черная шапка надвинута на брови, а рот прикрыт плотно намотанным шарфом. Та часть лица, которую удавалось разглядеть, принадлежала молодому парню, ровеснику Вадима.
– Добрый вечер, шеф, – произнес незнакомец хрипло.
– Христос воскрес, – машинально отозвался Вадим.
Незнакомец странно дернулся, промычал что-то невнятное и закашлял.
– Ну да, а как же, – зло сказал он и кивнул на «шкоду»: – Твоя машина, да?
Вадим смахнул с глаз влагу. В памяти замелькали кадры из криминальной хроники, истории о водителях, ограбленных случайными попутчиками.
– Ага, – пробормотал он, открывая дверцы.
– Хорошая. – Голос незнакомца трещал и ломался. – Старые все хорошие.
– Извините, я спешу, – отвел взгляд Вадим.
– Слушай. – Незнакомец воровато оглянулся по сторонам. Дождь хлестал его по лицу, с куртки стекали потоки воды. – Мне в Плавск надо. До Плавска подвези, а?
Сформулированные заранее слова отказа замерли на устах Вадима.
– Ты из Плавска?
– Ну, так, – воодушевился незнакомец.
Сердце Вадима растаяло.
– Земляк, значит.
– Земляк, – подтвердил парень.
Вадим закрыл водительскую дверцу и открыл пассажирскую. Ожидая, пока незнакомец обойдет автомобиль, он на миг засомневался в правильности решения. Было в попутчике что-то внушающее опасение. Что-то, помимо прокуренного или больного голоса.
«Уж не рецидивиста ли я взялся подвести?» – с опаской подумал Вадим.
И все же волшебное слово «Плавск» пересилило страх. Не мог он бросить под дождем земляка. Никак не мог.
Попутчик сел рядом с водителем и стянул с себя шапку, обнажив бритую под ноль макушку. Он был неимоверно худ, казалось, совсем недавно оправился от тяжелой болезни. Желтая кожа обтягивала череп, из-под воспаленных век смотрели похожие на яичные желтки глаза. Ни ресниц, ни бровей у человека не было.
Ругая себя за опрометчивость, Вадим протянул попутчику руку и представился.
– Санька я, – прохрипел земляк в шарф.
У Вадима было ощущение, что он пожимает не руку, а сухую ветку.
«Нет, с таким телосложением он не сделает мне ничего плохого», – успокоился он.
«Шкода» тронулась с места, вплыла в поредевший к ночи поток машин.
– Как там Плавск поживает? – начал разговор Вадим.
– Сам, что ли, не знаешь?
– Откуда? Я вообще-то в Киеве живу. Не бывал у вас лет десять уже, если не больше. Но в детстве я каждое лето там проводил. Считай, вторая родина. До сих пор скучаю.
Чем ближе было к Москве, тем лучше становилась дорога. Бетонное покрытие сменилось новеньким асфальтом. Поток машин усилился. Неповоротливой вереницей шли грузовики, сворачивая на водопой к тырлам, как называли дальнобойщики придорожные мотели.
По бокам трассы встал могучий хвойный лес. Зеленое полотно, в котором запутались золотисто-коричневые мачты.
Последний раз Вадим приезжал в Тульскую область в середине девяностых. Со смертью тетки порвалась пуповина, соединявшая его с городком на берегу Плавы. С шершавыми стволами деревьев, туманом, дымящимся над ними.
Не отступающая ни на шаг туча зацепилась брюхом за пики сосен, и ее брюхо разорвалось. Вода обрушилась на трассу. Потемнело, словно кто-то прикрутил освещение до минимума. Лапки дворников деловито заерзали по стеклу.
В свете фар окружающий пейзаж казался Вадиму потекшей акварелью. Небо хлестало автомобили плетью ливня, словно погонщик скот, и металлические звери поторапливались. Вадим же, напротив, сбавил скорость, не желая рисковать на мокрой дороге.
Московских друзей он уже предупредил об опоздании.
За городом Чернь Вадим свернул к АЗС.
Окончательно стемнело, дождь прошил сумерки серебряными нитями.
Вадим выбрался из «шкоды» и засеменил к пластиковой коробке мини-маркета. На улице было по-мартовски свежо. Ветер ломал прямые линии дождя и бил по лицу влажными ладонями. В помещение парень вошел мокрый и озябший.
– Ну и погодка, – весело прокомментировал он.
Сидящая за кассой одинокая девушка оторвалась от журнала и сдержанно улыбнулась посетителю.
У нее были темные прямые волосы и почти готский макияж. Шею украшала цепочка с кулоном в виде перевернутой звезды.
Вадим решил, что факт воскресения Христова не слишком радует ее, и ограничился светским приветствием.
– Удачное я время для поездки выбрал, – сказал он, расплачиваясь за бензин.
Девушка одарила его очередной вежливой улыбкой, но не поддержала разговор. Он немного расстроился: во-первых, брюнетка была действительно хорошенькой, во-вторых, любивший поболтать Вадим порядком устал от дорожного одиночества.
Он вышел из мини-маркета, накидывая на голову капюшон. Дождь заслонил стеной окружающий пейзаж. В воздухе над трассой бурлила настоящая река, в которой мчались, будто на нерест, рыбы-автомобили.
Наполняя бензином бак, Вадим думал, что неплохо было бы перебраться в глубинку, подальше от столичной суеты. Отстроить избу, жениться на простой русской красавице, пусть даже носящей на груди звезду Бафомета. По грибы ходить и по малину…
Картинка идеалистичной жизни, вставшая перед глазами, вмиг разрушилась. Блуждающий взгляд Вадима уперся в фигуру за трассой.
Человек стоял у кромки леса, дождь и разделяющее их расстояние превращало лицо незнакомца в смазанное пятно. Весь его силуэт был смазан, странно вытянут и недоработан. Словно Папа Римский на портрете того безумного художника со съедобной фамилией.
Незнакомец смотрел в упор на Вадима.
По спине парня пробежали мурашки.
В том, что кто-то торчал возле леса, под проливным дождем, не было ничего сверхъестественного. Насторожило Вадима другое: он уже видел эту фигуру, причем совсем недавно.
Шоссе возле Мценска делилось на новенькую эстакаду и старую, полузаброшенную, ветку, пять километров щебня и разбитого гудрона. Вадим воспользовался старой дорогой, и – он готов был поклясться – тот же человек провожал его взглядом, стоя по колено в болотце посреди поля.
Хмурясь, парень побежал назад к мини-маркету. Возле дверей он оглянулся. У леса никого не было. Будто порыв ветра унес зыбкую тень.
«Унес – и замечательно», – сказал себе Вадим.
Кассирша одарила его очередной, до обидного натянутой улыбкой.
– Решил подкрепиться, – краснея под безразличным взглядом, пояснил он и прошел в торговый отдел.
Стеллажи уходили в глубь помещения, образуя два коридора. Товар предлагался стандартный: закуски, шоколад, пресса. Вадим задержался у стенда с журналами. Он полистал какой-то пафосный глянец. Мысли вновь вернулись к брюнетке за кассой, а от нее – ко всем брюнеткам в целом.
Собственная природная скромность досаждала Вадиму. Киевские девушки им мало интересовались, в свои двадцать пять он не имел опыта серьезных отношений.
Последнее время он все чаще задумывался о переезде.
Замигала красным огоньком камера наблюдения в углу. Кассирша наблюдала за единственным покупателем. Вадим помахал в камеру рукой, тут же стушевался и поспешил дальше по проходу, к холодильникам с напитками.
Он остановился, выбирая между пепси и фантой.
За витринами раздался шорох.
Вадим вздрогнул от неожиданности. Он не подозревал, что, кроме них с кассиршей, в магазине есть кто-то еще.
Невидимый покупатель, а может, работник АЗС стоял в параллельном проходе: парень слышал его тяжелое дыхание. И шепот. Да, человек по ту сторону стендов едва слышно шептал.
Схватив первую попавшуюся банку, Вадим попятился к кассе.
Брюнетка встретила его фирменной, ничего не значащей улыбкой.
«А с чего ты решил, что она должна флиртовать с первым попавшимся клиентом?» – одернул он себя.
– Это всё? – спросила девушка.
– Пожалуй, приплюсуйте вон тот магнитик в виде пасхального яйца.
Кассирша потянулась к стенду с сувенирами.
Сбоку от нее стоял небольшой монитор, на экран которого транслировалось изображение с видеокамеры. Вадим увидел торговый отдел и темную фигуру, быстро прошедшую мимо холодильников.
– Сегодня у вас немного клиентов, да? – спросил он, всматриваясь в монитор.
– За последний час только вы двое, – последовал ответ.
Он не поинтересовался, что имела в виду девушка. Почему-то ему захотелось быстрее покинуть мини-маркет.
На улице началась настоящая буря. Казалось, тысячи садовых шлангов извиваются, орошая землю. Вадим едва не споткнулся, заметив возле «Шкоды-Форман» человека.
Он был невысоким и худым. Воротник болоньевой куртки поднят, черная шапка надвинута на брови, а рот прикрыт плотно намотанным шарфом. Та часть лица, которую удавалось разглядеть, принадлежала молодому парню, ровеснику Вадима.
– Добрый вечер, шеф, – произнес незнакомец хрипло.
– Христос воскрес, – машинально отозвался Вадим.
Незнакомец странно дернулся, промычал что-то невнятное и закашлял.
– Ну да, а как же, – зло сказал он и кивнул на «шкоду»: – Твоя машина, да?
Вадим смахнул с глаз влагу. В памяти замелькали кадры из криминальной хроники, истории о водителях, ограбленных случайными попутчиками.
– Ага, – пробормотал он, открывая дверцы.
– Хорошая. – Голос незнакомца трещал и ломался. – Старые все хорошие.
– Извините, я спешу, – отвел взгляд Вадим.
– Слушай. – Незнакомец воровато оглянулся по сторонам. Дождь хлестал его по лицу, с куртки стекали потоки воды. – Мне в Плавск надо. До Плавска подвези, а?
Сформулированные заранее слова отказа замерли на устах Вадима.
– Ты из Плавска?
– Ну, так, – воодушевился незнакомец.
Сердце Вадима растаяло.
– Земляк, значит.
– Земляк, – подтвердил парень.
Вадим закрыл водительскую дверцу и открыл пассажирскую. Ожидая, пока незнакомец обойдет автомобиль, он на миг засомневался в правильности решения. Было в попутчике что-то внушающее опасение. Что-то, помимо прокуренного или больного голоса.
«Уж не рецидивиста ли я взялся подвести?» – с опаской подумал Вадим.
И все же волшебное слово «Плавск» пересилило страх. Не мог он бросить под дождем земляка. Никак не мог.
Попутчик сел рядом с водителем и стянул с себя шапку, обнажив бритую под ноль макушку. Он был неимоверно худ, казалось, совсем недавно оправился от тяжелой болезни. Желтая кожа обтягивала череп, из-под воспаленных век смотрели похожие на яичные желтки глаза. Ни ресниц, ни бровей у человека не было.
Ругая себя за опрометчивость, Вадим протянул попутчику руку и представился.
– Санька я, – прохрипел земляк в шарф.
У Вадима было ощущение, что он пожимает не руку, а сухую ветку.
«Нет, с таким телосложением он не сделает мне ничего плохого», – успокоился он.
«Шкода» тронулась с места, вплыла в поредевший к ночи поток машин.
– Как там Плавск поживает? – начал разговор Вадим.
– Сам, что ли, не знаешь?
– Откуда? Я вообще-то в Киеве живу. Не бывал у вас лет десять уже, если не больше. Но в детстве я каждое лето там проводил. Считай, вторая родина. До сих пор скучаю.