Год дурака

– На третьем этаже.

Я решительно направилась к двери, но вдруг резко остановилась.

– Только один вопрос… как эти неизвестные – назовем их X и Y – попали в кабинет? Они не могли сделать это ранее, чем принесли макет – как бы тогда они его украли? И не могли сделать после того, как из кабинета ушел ты – ведь учительница заперла кабинет и передала ключ директору.

– Может, когда в кабинет внесли злополучный макет, дверь оставили открытой.

– Да, вероятно, – я шагнула в коридор, но сразу развернулась. – Я вспомнила, директриса упоминала, что завхоз запер дверь за собой.

– Она свечку не держала.

– Верно. Но чуть позже тебе, чтобы попасть в кабинет, пришлось украсть ключ с вахты.

– Они тоже могли стянуть ключ, а потом вернуть его. И следом его взял я.

– Однако растяпистая у вас вахтерша… но могло быть и так, спасибо, – я вышла из кабинета, прошла десять метров и вернулась.

– Что еще? – закричал Деструктор.

– Одна маленькая деталь не дает мне покоя… У них есть ключ… но они запирают кабинет, выпрыгивают через окно, возвращаются в школу и относят ключ на вахту. Если они хотели оставить школу незаметно, зачем относить ключ, ведь вахтерша могла их заметить? Бросить его где-нибудь, да и все. И пропажа макета бы обнаружилась не сразу. Если же они не опасались, что будут замечены, почему тогда не вышли через дверь?

– Я не знаю, – раздраженно ответил Деструктор. – А может, нам следует просто забыть обо всем этом и пойти домой?

– Ну уж нет, я только вошла в раж.

– Да ты с утра неадекватная.

На пути в учительскую мне встретились рабочие, но я приняла максимально невинный вид. К счастью, в самой учительской никого не было. Вот и журнал 5 «Б» класса, в синей глянцевой обложке… Четверг, восьмое сентября. Первым уроком был английский. Отсутствовала одна девочка по болезни. Далее следовала литература, которую проигнорировали некие Антонян и Веничкин. В тот день в школу они уже не вернулись. Я полистала страницы. Эти двое частенько прогуливали занятия вместе. Не наши ли это X и Y? Интересно… если Деструктор прогуливал второй урок, и эти двое прогуливали второй урок, и все трое отсиживались в кабинете биологии… как они умудрились не встретиться?

Шаги! Я бросила журнал на место, но убежать не успела. Директриса! Ноздри раздуваются, копыто загребает землю.

– Опять вы!

Я могла бы сказать то же самое.

– Снова мышь?

– Нет, кошка. Слышите – мяучит? А все, перестала.

Суровое лицо директрисы внезапно смягчилось.

– К зрительным галлюцинациям у вас добавились слуховые. Как закончите работу, идите домой.

– Ну что? – набросился на меня Деструктор, когда я вернулась в кабинет физики.

– В очередной раз наткнулась на директрису, – я рассказала отягчающие подробности, чем ввергла Деструктора в депрессию.

– Теперь она будет думать, что я не только воришка, сын малолетнего отца, но еще и мать у меня чокнутая.

– Не драматизируй. Веничкин и Антонян, случайно, не твои знакомые?

– Знать их не знаю, – отрезал Деструктор.

Я кивнула, не став распространяться, что после того, как директриса вышла из учительской, я просмотрела и журнал второго класса, обнаружив, что Деструктор пропускает занятия в те же дни и время, что Веничкин с Антоняном. Совпадение? Сыщики не верят в совпадения. Деструктор не договаривает… И это меня тревожит.

К тому времени, как мы докрасили парты, мы так надышались лаком, что голова шла кругом. Небо за окном успело окраситься в приятный золотистый оттенок. Выйдя из школьных дверей, мы остановились, жадно вдыхая свежий воздух.

Мимо нас прошла девочка.

– Привет, – сказал Деструктор, но она не обернулась, поспешно удаляясь. На ней были дешевая футболка и юбка, из которой она уже немного выросла.

– Вы знакомы?

– Да это Камышова, из третьего «А». Она похожа на Полумну Лавгуд. И такая задавака. Никогда не ответит, только глядит, как на соплю.

– Что она забыла в школе в субботу?

– В библиотеке торчала, заучка. Она помощница библиотекарши, и, видимо, ей доверили ключ.

– Игорек, у тебя есть друзья в школе?

– С кем мне дружить? – с горечью осведомился Деструктор. – Одноклассники такие глупые. А уроки такие скучные… Да еще учителя разговаривают как с олигофреном. Ненавижу школу.


Эрик открыл нам дверь и поморщился.

– Ну и запах от вас. Откуда это вы вместе возвращаетесь?

Мы с Деструктором воровато переглянулись.

– Игорек помогал с ремонтом у моей мамы.

– А когда я звонил ему несколько часов назад, он сказал, что он у друга.

– Он был у друга. А потом великодушно согласился протянуть мне руку помощи.

Эрик покосился на Деструктора, как будто сомневаясь в его великодушии.

– Да? Деструктор, и как тебе Сонина мама?

– Психованная стерва. Достала меня вообще, – Деструктор сбросил кеды и завалился на диван.

Эти слова Эрика убедили.

– Эрик, у тебя есть еда? Мы оба ужасно голодные.

– Твоя бабушка сжалилась?

– В смысле?

– Ты же вечно жалуешься, что она тебя закармливает.

– Она… она просто совсем забегалась… с этим ремонтом.

– Сейчас что-нибудь сварганю по-быстрому. Посмотришь со мной «Выход дракона»?

Пока мы уничтожали пищу и наблюдали визжащего Брюса Ли, двигающегося как на быстрой перемотке, Деструктор вяло копался в ноутбуке, а потом и вовсе заявил, что устал и ложится спать.

– У вас какие-то тайные дела, – сказал Эрик, как только за Деструктором захлопнулась дверь ванной. – Но, может, оно и к лучшему. Мороженого?

– Большую плошку. И, кстати, Эрик…

– Да?

– Если у кого-то действительно тайные дела, как бы ты их вывел на чистую воду?

– Устроил бы очную ставку.

Эрик скрылся в кухне, а я впилась взглядом в ноутбук, который Деструктор оставил включенным. Очная ставка… Мне повезло – в «контакте» Деструктор не вышел из сессии. Во вкладке «Мои сообщения» я быстро нашла Антоняна и напечатала: «Завтра в 12.00 в школьной подсобке. И приятеля тащи. Дело есть». Я не могла ручаться, что завтра кабинеты будут открыты. Подсобка же, как я заприметила, запиралась только на крючок.

– Твое мороженое. Большая плошка.

Я отшатнулась от ноутбука.

– У тебя был такой вкусный сироп… ментоловый…

– Сейчас, – Эрик снова удалился в кухню.

Я заглянула в браузер. Пришел ответ: «Ок». Я суетливо нажала на «крестик», удаляя последние два сообщения. Следы заметены.

С утра Деструктор демонстрировал крайнюю подозрительность.

– Почему я только сейчас узнаю, что в двенадцать директриса велела нам быть в школе?

– Да ладно, не парься. Мы быстро со всем закончим.

На крылечке курили рабочие. Я подумала, что нам очень повезло, что дело происходит в выходные. В будни наши шатания по школе бы не остались незамеченными.

Решительно втолкнув Деструктора в подсобку, я предусмотрительно заняла место поближе к двери.

– Что мы собираемся делать? – Деструктор подозрительно оглядывал ведра и швабры. – Варить оборотное зелье?

– Просто побудем здесь некоторое время.

– Что конкретно сказала тебе директриса? – нахмурился Деструктор. – Сесть и не высовываться?

Тут с редкой для пятиклассников пунктуальностью подоспели Антонян и Веничкин. Антонян был худым и длинным, с задиристой смуглой физиономией, а Веничкин – маленьким и бледным, с большими оттопыренными ушами, нежно розовеющими на просвет.

– Это что за училка? – удивился Антонян, переводя взгляд туда-обратно с меня на Деструктора.