Гимназистка

— Зубами? — она явно насмехалась.

— Что было впереди, тем и врезалась. А потом уже вы на меня напали.

— Дорогая, когда впиваешься зубами в тело главы клана, это безоговорочно считается вызовом. Я его приняла, указала тебе твоё место и отвела к Знаку рода. Ты теперь наша, Рысьина.

Она почти мурлыкала мне в лицо, довольная, что всё прошло как нельзя лучше. Нет, мало ей досталось, если может спокойно сидеть и вот так нагло улыбаться. Интересно, возможно ли поставить алмазные накладки на зубы оборотня? С такими накладками можно не только шерсть выдрать, но и что-нибудь посущественней.

— А если я с этим не согласна?

— Кого волнует твоё согласие, если всё прошло уже там, — она ткнула рукой вверх.

И кого она сейчас имеет в виду: богов или императора? Мне оба варианта не слишком нравятся, но второй всё же как-то ближе и с большей вероятностью изменит принятое решение. Если оно действительно принято. Что-то внутри меня подсказывало, что сказанное княгиней — правда и представление на поляне было не просто так, но маленький червячок сомнения всё же был. Правда, не было и ощущения, что меня заманили в ловушки и подло использовали. И это было весьма странно.

— Такое поведение не красит главу клана, — холодно сказала я.

— Извини, дорогая, но я не могла позволить, чтобы тебя прибрали к рукам Хомяковы, — без тени смущения заявила Рысьина.

— Я не вещь, чтобы меня можно было прибрать к рукам. Я сама решаю…

— Сама ты решать будешь ещё не скоро, — отрезала княгиня. — Лиза, так было надо, поверь мне.

— Разумеется, я верю, что вы сделали так, как было надо вам. Но кроме вас, есть ещё и другие заинтересованные лица.

— Вот именно, — бросила она. — И ты даже не представляешь, сколько их. Боги, как ужасно, что ты потеряла память. Это существенно осложняет жизнь.

— Вашу? — усмехнулась я.

— Твою тоже. — Она резко выдохнула и бросила: — Да оденься же ты наконец. И поговорим нормально. Уверяю, после разговора ты посмотришь на ситуацию по-другому.

Княгиня красивым жестом подняла трубку телефона, крутанула пару раз ручку и бросила:

— Принеси нам чай. И быстро.

Да уж, похоже, единственное волшебное слово, которое она знала это «быстро». Слову «пожалуйста» её в детстве не научили, а сейчас заниматься её воспитанием вряд ли кто рискнёт. Интересно, с императором она ведёт себя так же или чуть предупредительней?

Я натянула ботинки, пальто решила не надевать: в комнате не было холодно, а внутри меня бурлила злость, поэтому мне было не просто тепло — жарко.

Чай нам подвезли в рекордное время. Наверное, машина стояла с работающим мотором прямо у дверей кухни, чтобы выполнить мельчайшую прихоть княгини. Горничная в белоснежном накрахмаленном переднике с гербом Рысьиных сноровисто вкатила столик с самоваром и вопросительно уставилась на княгиню, поскольку сервировать можно было только на письменном столе, на котором были разложены какие-то документы.

— Можешь идти, — скомандовала Рысьина. — Мы справимся сами.

Она встала из-за стола и даже прошла с горничной на выход, наверняка чтобы запереть дверь. Убедиться, что посторонних вокруг нет, она может и без лишних телодвижений, во всяком случае, таких, которые заметны мне. Одновременно с хлопаньем двери вокруг появились тоненькие, едва заметные линии защитных плетений. Подозреваю, что малозаметность в данном случае не значила незначительность, просто трата энергии осуществлялась куда более эффективно, чем на охранных заклинаниях поместья. Впрочем, там больше заботились о показе силы.

На удивление княгиня не заставила ей прислуживать. Мирно налила чай и себе, и мне. Правда, дальше предложила угощаться самостоятельно. Себе же положила лишь два сухарика на край чайного блюдца и важно прошествовала к столу, где уселась в кресло.

— Итак, с чего бы начать? — больше для себя, чем для меня, поинтересовалась она.

— Желательно, с начала, — подсказала я.

— С начала? — она улыбнулась. — С начала так с начала. Пей чай, Лиза. У нас очень вкусные пироги.

Пирожки на самом деле пахли так, что хотелось схватить сразу два и набивать желудок, даже не жуя. Я невольно сглотнула слюну. Есть действительно хотелось до ужаса. Возможно, потому, что прогулка отняла много сил и сейчас я была уставшей и вымотанной до предела.

— Спасибо, но я не буду у вас ничего есть.

Пусть это прозвучало оскорблением, но княгиня его заслужила.

— Полноте, Лиза, если бы я хотела тебя опоить или ещё как-то воздействовать, я бы уже это сделала, — сказала Рысьина чуть устало. — На оборот всегда уходит много сил, и их нужно восстанавливать.

— Я поем потом, у Владимира Викентьевича, — упрямо отказалась я, не отрывая глаз от еды.

— По дороге к нему ты можешь упасть в голодный обморок. Лиза, я тебе не враг.

— С такими родственниками и врагов не нужно, — буркнула я. — Родная бабушка сделает всё, чтобы их оставить без работы.

— Ах, Лиза, Лиза, — вздохнула Рысьина. — Брось ты эти глупости. Конечно, иной раз моё положение требует вести себя определённым образом, что даже мне не всегда нравится, но это не значит, что я желаю тебе зла.

Разговор затягивался, и я решила всё же объесть княгиню, если никакого другого урона сегодня не удастся ей нанести. А впрочем…

— Докажите, что не желаете мне зла, — предложила я. — У вас наверняка есть учебники по магии…

Продолжать я не стала, княгиня и без того меня поняла, выдвинула ящик стола и вытащила две тонких брошюрки. Судя по всему, приготовленных именно для меня. Не думаю, что она с ностальгией перечитывает «Магия. Основные типы плетений» и «Комбинирование плетений. Как избежать опасности». Рысьина подвинула их по столу ко мне и невозмутимо сказала:

— Итак, на чём мы остановились? Ах да, твоя мать была дурой, упокойся её душа с миром.


— Потому что вышла замуж за вашего сына?

Боюсь, спросила я немного неразборчиво — с набитым ртом говорить вообще неприлично, но удержаться я не смогла. Но мы сейчас не светскую беседу вели, поэтому княгиня меня прекрасно поняла.

— Да нет, дорогая, как раз это единственный её разумный поступок. Для неё, разумеется. Всё остальное… — Рысьина вздохнула. — Вряд ли ты знаешь, что её длинный язык послужил причиной смерти твоих деда и отца. Твоему отцу было поручено хранение весьма ценного предмета, и твоя мать не смогла удержать это в тайне.

— То есть его убили и завладели чем-то важным для клана?

— Не завладели. Предмет остался в семье теперь уже Седых. Твоя мать наотрез отказалась возвращать его мне, — Рысьина нехорошо прищурилась. — Сказала, что это твоё по праву и только тебе решать, что с ним делать. От защиты клана отказалась, заявив, что виноваты в смерти Дмитрия мы.

— И что за предмет?

— Ни к чему тебе знать. Во всяком случае, пока. Многие знания — многие печали, — отрезала княгиня.

— Отсутствие знаний приводит к ещё большим печалям. Иногда — смертельным.

Рысьина потёрла подбородок и недовольно фыркнула. Я же подумала и взяла ещё один пирожок. Четвёртый или пятый, не помню. Важно, что я наконец могла сполна оценить его вкус и жевала не торопясь, наслаждаясь каждым кусочком.

— В этом случае чем меньше знаешь, тем меньше вероятности, что из тебя попытаются что-то выбить.

— Мою мать убили, чтобы заполучить этот предмет?

Рысьина молча прикрыла глаза.

— Нас обеих пытались убить, будучи уверенными, что этот предмет в нашей квартире. Но его там не было.

— Или не нашли.

— И пока не найдут, я буду в опасности.

— Это так. Поэтому я и хочу, чтобы ты отдала его мне.

Заключение было неожиданным.

— Как я могу отдать то, чего у меня нет? — удивилась я. — Возможно, конечно, что мама арендовала ячейку в банке и хранила там. Тогда я как наследница могу прийти и забрать, так?

— Дорогая, твоя мать, конечно, была дурой, но не идиоткой. Никто не станет хранить такой предмет в банке. Это куда опаснее хранения в квартире.

— И тогда мы возвращаемся к тому, что я ничего не помню, следовательно, понятия не имею, где может быть ваш загадочный предмет.

— Ты — нет, а вот твоё тело помнит. — Судя по выражению княгининого лица, она как раз подошла к тому, ради чего и затевался этот разговор. — И оно непременно вспомнит, если правильно спросить.

— А чтобы правильно спросить?..

— Мне нужна от тебя клятва полного подчинения, — подтвердила мои подозрения княгиня.





Глава 23




Княгиня величественно сидела напротив, и даже тень смущения не омрачала её чело.

— Лиза, это в твоих же интересах, — увещевала она. — Только в этом случае я гарантирую твою безопасность.

— Угрожаете?

— Боги, Лиза, что за глупости? Я пытаюсь тебе втолковать, что, имея на руках опасную вещицу, которой ты всё равно не сможешь распорядиться, ты постоянно балансируешь на краю гибели. А отдав её, ты перестаёшь подвергаться опасности.

И всё же это выглядело скорее угрозой, чем гарантией защиты, пусть княгиня и выглядела сейчас мягкой домашней кошечкой, а не дикой кровожадной рысью.

— Кто убил мою маму?

Княгиня нахмурилась, сухарик, который она неосторожно взяла с блюдца, треснул в её руке с громким неприятным звуком.

— Лиза, идёт следствие, результатами со мной не делятся.

— А зачем им делиться с одним из подозреваемых?

— Что за глупости ты говоришь? — высокомерно-презрительно выдавила княгиня. — Я помню, что у тебя пострадала главным образом голова, но всё же в твоём возрасте полезно хоть иногда думать прежде, чем говорить. Ты Рысьина. Это накладывает определённые ограничения.