Гарри Поттер и узник Азкабана
Часть 16 из 18 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Отлично сработано, Гарри! – завопил Огрид. Все, кроме Малфоя, Краббе и Гойла, одобрительно закричали. – Ну лады, кто еще хочет прокатиться?
Осмелев после успеха Гарри, остальные тоже полезли через ограду. Огрид по одному отвязывал гиппогрифов, и скоро по всему пастбищу нерешительно закланялись головы. Невилл то и дело отбегал назад, потому что его гиппогриф преклонять колени не желал. Рон и Гермиона практиковались на гнедом, а Гарри наблюдал.
Малфой, Краббе и Гойл выбрали Конькура. Гиппогриф поклонился Малфою, и тот, презрительно кривясь, водил рукой по клюву.
– Ну и ничего сложного, – цедил Малфой так, чтобы Гарри расслышал. – Оно и понятно. Если уж Поттер справился… Не такой уж ты страшный, а? – обратился он к гиппогрифу. – Не страшный, говорю, ты, уродина?
Сверкнули стальные когти – Малфой пронзительно завопил. Спустя мгновение Огрид уже впихивал Конькура в ошейник и оттаскивал от Малфоя, а тот скорчился на траве. Пятно крови расцветало на его мантии.
– Умираю! – закричал Малфой. Все испугались. – Смотрите, я умираю! Он меня убил!
– Ничего ты не помираешь! – рявкнул совершенно побелевший Огрид. – Помогите кто-нибудь – надо его унести…
Гермиона побежала открыть калитку. Огрид легко поднял Малфоя. Когда они проходили мимо, Гарри увидел на руке у Малфоя длинную, глубокую рану; кровь лилась на траву. Огрид со своей ношей побежал вверх по склону в замок.
Следом брели потрясенные ребята. Слизеринцы наперебой ругали Огрида.
– Его надо сразу уволить! – рыдала Панси Паркинсон.
– Малфой сам виноват! – огрызнулся Дин Томас.
Краббе и Гойл угрожающе напрягли мускулы.
По каменным ступеням ребята взошли в пустынный вестибюль.
– Пойду узнаю, как он там! – вскричала Панси и кинулась вверх по мраморной лестнице.
Все проводили ее глазами. Слизеринцы, продолжая осыпать Огрида проклятиями, направились в подземелье в свою общую гостиную. Гарри, Рон и Гермиона зашагали по лестнице в гриффиндорскую башню.
– Как думаешь, он поправится? – взволнованно спросила Гермиона.
– А куда он денется? Мадам Помфри лечит порезы в одну секунду, – отозвался Гарри, которому фельдшерица волшебным образом вылечивала раны и посерьезнее.
– Но Огриду на первом уроке крупно не повезло, а? – нервно заметил Рон. – Уж Малфой постарался напортить…
Они чуть ли не первыми явились в Большой зал ужинать – надеялись встретить Огрида, но тот не появился.
– Его ведь не уволят? – с тревогой спросила Гермиона, даже не прикасаясь к мясному пудингу.
– Еще не хватало, – сказал Рон. Он тоже ничего не ел.
Гарри следил за слизеринским столом. Там собралась целая толпа, в том числе Краббе с Гойлом, и все жарко что-то обсуждали. Гарри не сомневался, что они сочиняют собственную версию произошедшего.
– М-да, нельзя сказать, что первый день года вышел скучный, – мрачно заметил Рон.
После ужина они поднялись в переполненную общую гостиную и приступили к домашнему заданию по превращениям, но постоянно отвлекались и поглядывали в окно башни.
– У Огрида в окне свет, – объявил вдруг Гарри.
Рон взглянул на часы.
– Если поторопимся, успеем его повидать. Еще не поздно…
– Ну, я не знаю, – протянула Гермиона.
Гарри поймал ее взгляд.
– Во двор не страшно, – сказал он с нажимом. – Сириус Блэк пока еще не прошел мимо дементоров, если помнишь.
Они отложили учебники, вылезли в дыру за портретом и, к счастью, по пути к парадной двери никого не встретили – они не знали точно, можно ли им выходить.
Влажная трава чернела в сумерках. Ребята дошли до хижины, постучали и услышали ворчанье:
– Открыто.
Огрид в рубашке сидел за струганым деревянным столом; немецкий дог Клык положил голову ему на колени. С первого взгляда стало понятно, что Огрид решил напиться: перед ним стояла кружка размером с ведро и он с явным трудом фокусировал зрение.
– Эт-та ваще рекорд, – невнятно заявил он, когда признал гостей. – Навряд у их был учитель, к’трый протянул всего день.
– Тебя же не уволили, Огрид? – ужаснулась Гермиона.
– П’ка нет, – горестно икнул Огрид, от души глотнув из кружки. – Но абажжите, еще уволят, п’сле Малфоя-то…
– Как он, кстати? – спросил Рон, когда они расселись за столом. – Рана не серьезная, нет?
– Мадам Помфри п’клдовала над им как п’ложено, – пробубнил Огрид, – тока он все одно, грит, помираю… агония… весь в бинтах, стонет…
– Притворяется, – мигом определил Гарри. – Мадам Помфри лечит все. Она мне в прошлом году вырастила кости! Но уж Малфой за каждую царапинку отыграется.
– С’бщили в пр’вленье школы, яс’дело, – пожаловался Огрид. – Грят, я начал с трудного. Над’ было гиппогрифов на попожже… Над’ было скучечервей брать или чёнь-ть… Я-то думал, так будет интересно… Сам виноват…
– Это Малфой виноват, а не ты! – серьезно сказала Гермиона.
– Мы свидетели, – поддержал ее Гарри. – Ты предупреждал, что гиппогрифы обидчивые и нападают. А Малфой не слушал. Мы расскажем Думбльдору, как все было.
– Ага, не волнуйся, Огрид, мы за тебя постоим, – сказал Рон.
У Огрида тут же промокли морщинки вокруг глаз-жуков. Он обхватил руками Гарри с Роном и сгреб их в сокрушительном объятии.
– По-моему, тебе хватит пить, Огрид, – категорично заявила Гермиона. Забрала кружку со стола и вышла опорожнить ее за порогом.
– А вить пр’ва, – согласился Огрид, выпуская Гарри и Рона, и оба отшатнулись, потирая ребра. Огрид тяжело поднялся и побрел во двор. Мальчики услышали громкий всплеск.
– Что он делает? – нервно спросил Гарри у Гермионы, когда та вернулась с пустой кружкой.
– Мочит голову в бочке, – ответила Гермиона, пряча кружку.
Вернулся Огрид. По космам и бороде текла вода. Огрид утирал глаза.
– Так-та лушше. – Он встряхнул башкой, как собака, и окатил всех. – Слушьте, пасиб вам, что пришли утешить, я вить…
Он осекся на полуслове и воззрился на Гарри, словно только что его разглядел.
– ВЫ ЧЁ ТВОРИТЕ, А?! – загрохотал он, и от неожиданности ребята подскочили. – ГАРРИ, ТЕ НЕЛЬЗЯ ПО ТЕМНОТЕ БРОДИТЬ! А ВЫ ОБА ДВА КУДА СМОТРЕЛИ? ПОЗВОЛЯЕТЕ ЕМУ!
Огрид схватил Гарри за руку и поволок к двери.
– П’шли! – сердито проворчал великан. – Отведу вас в школу. И нечего ко мне в ночи шастать, ясно? Я того не стою!
Глава седьмая
Вризрак в шкафу
Малфой появился только в четверг перед обедом, посреди пары по зельеделию, на которой гриффиндорцы занимались вместе со слизеринцами. Он враскачку вошел в подземелье, бережно неся на перевязи правую руку, всю в бинтах. Он держался героем, который чудом уцелел в нечеловечески жестоком сражении.
– Ну что, Драко? – жеманно посочувствовала Панси Паркинсон. – Сильно болит?
– Да, – стоически ответил Малфой.
Но Гарри заметил, как он подмигнул Краббе и Гойлу, едва Панси отвернулась.
– Садись, садись, – лениво сказал профессор Злей.
Гарри с Роном хмуро переглянулись. Если бы опоздал кто-то из них, Злей никогда бы не сказал «садись», а назначил бы наказание. Однако в классе профессора Злея Малфою все сходило с рук: Злей был куратором «Слизерина» и потакал учащимся своего колледжа.
Сегодня все стряпали новое зелье – раствор-уменьшитель. Малфой поставил котел рядом с котлом Гарри и Рона, так что они готовили ингредиенты на одном столе.
– Сэр, – позвал Малфой, – сэр, мне нужна помощь, я не смогу нарезать корневища маргаритки: моя рука…
– Уизли, нарежьте корневища для Малфоя, – не подняв глаз, приказал Злей.
Рон стал кирпичного цвета.
– Ничего страшного с твоей рукой, – прошипел он Малфою.
Малфой осклабился:
– Уизли, ты же слышал профессора Злея. Режь корни.
Рон схватил нож, подгреб к себе корни и грубо порубил – все кусочки получились разного размера.
– Профессор, – наябедничал Малфой, – Уизли искромсал мои корневища, сэр.
Осмелев после успеха Гарри, остальные тоже полезли через ограду. Огрид по одному отвязывал гиппогрифов, и скоро по всему пастбищу нерешительно закланялись головы. Невилл то и дело отбегал назад, потому что его гиппогриф преклонять колени не желал. Рон и Гермиона практиковались на гнедом, а Гарри наблюдал.
Малфой, Краббе и Гойл выбрали Конькура. Гиппогриф поклонился Малфою, и тот, презрительно кривясь, водил рукой по клюву.
– Ну и ничего сложного, – цедил Малфой так, чтобы Гарри расслышал. – Оно и понятно. Если уж Поттер справился… Не такой уж ты страшный, а? – обратился он к гиппогрифу. – Не страшный, говорю, ты, уродина?
Сверкнули стальные когти – Малфой пронзительно завопил. Спустя мгновение Огрид уже впихивал Конькура в ошейник и оттаскивал от Малфоя, а тот скорчился на траве. Пятно крови расцветало на его мантии.
– Умираю! – закричал Малфой. Все испугались. – Смотрите, я умираю! Он меня убил!
– Ничего ты не помираешь! – рявкнул совершенно побелевший Огрид. – Помогите кто-нибудь – надо его унести…
Гермиона побежала открыть калитку. Огрид легко поднял Малфоя. Когда они проходили мимо, Гарри увидел на руке у Малфоя длинную, глубокую рану; кровь лилась на траву. Огрид со своей ношей побежал вверх по склону в замок.
Следом брели потрясенные ребята. Слизеринцы наперебой ругали Огрида.
– Его надо сразу уволить! – рыдала Панси Паркинсон.
– Малфой сам виноват! – огрызнулся Дин Томас.
Краббе и Гойл угрожающе напрягли мускулы.
По каменным ступеням ребята взошли в пустынный вестибюль.
– Пойду узнаю, как он там! – вскричала Панси и кинулась вверх по мраморной лестнице.
Все проводили ее глазами. Слизеринцы, продолжая осыпать Огрида проклятиями, направились в подземелье в свою общую гостиную. Гарри, Рон и Гермиона зашагали по лестнице в гриффиндорскую башню.
– Как думаешь, он поправится? – взволнованно спросила Гермиона.
– А куда он денется? Мадам Помфри лечит порезы в одну секунду, – отозвался Гарри, которому фельдшерица волшебным образом вылечивала раны и посерьезнее.
– Но Огриду на первом уроке крупно не повезло, а? – нервно заметил Рон. – Уж Малфой постарался напортить…
Они чуть ли не первыми явились в Большой зал ужинать – надеялись встретить Огрида, но тот не появился.
– Его ведь не уволят? – с тревогой спросила Гермиона, даже не прикасаясь к мясному пудингу.
– Еще не хватало, – сказал Рон. Он тоже ничего не ел.
Гарри следил за слизеринским столом. Там собралась целая толпа, в том числе Краббе с Гойлом, и все жарко что-то обсуждали. Гарри не сомневался, что они сочиняют собственную версию произошедшего.
– М-да, нельзя сказать, что первый день года вышел скучный, – мрачно заметил Рон.
После ужина они поднялись в переполненную общую гостиную и приступили к домашнему заданию по превращениям, но постоянно отвлекались и поглядывали в окно башни.
– У Огрида в окне свет, – объявил вдруг Гарри.
Рон взглянул на часы.
– Если поторопимся, успеем его повидать. Еще не поздно…
– Ну, я не знаю, – протянула Гермиона.
Гарри поймал ее взгляд.
– Во двор не страшно, – сказал он с нажимом. – Сириус Блэк пока еще не прошел мимо дементоров, если помнишь.
Они отложили учебники, вылезли в дыру за портретом и, к счастью, по пути к парадной двери никого не встретили – они не знали точно, можно ли им выходить.
Влажная трава чернела в сумерках. Ребята дошли до хижины, постучали и услышали ворчанье:
– Открыто.
Огрид в рубашке сидел за струганым деревянным столом; немецкий дог Клык положил голову ему на колени. С первого взгляда стало понятно, что Огрид решил напиться: перед ним стояла кружка размером с ведро и он с явным трудом фокусировал зрение.
– Эт-та ваще рекорд, – невнятно заявил он, когда признал гостей. – Навряд у их был учитель, к’трый протянул всего день.
– Тебя же не уволили, Огрид? – ужаснулась Гермиона.
– П’ка нет, – горестно икнул Огрид, от души глотнув из кружки. – Но абажжите, еще уволят, п’сле Малфоя-то…
– Как он, кстати? – спросил Рон, когда они расселись за столом. – Рана не серьезная, нет?
– Мадам Помфри п’клдовала над им как п’ложено, – пробубнил Огрид, – тока он все одно, грит, помираю… агония… весь в бинтах, стонет…
– Притворяется, – мигом определил Гарри. – Мадам Помфри лечит все. Она мне в прошлом году вырастила кости! Но уж Малфой за каждую царапинку отыграется.
– С’бщили в пр’вленье школы, яс’дело, – пожаловался Огрид. – Грят, я начал с трудного. Над’ было гиппогрифов на попожже… Над’ было скучечервей брать или чёнь-ть… Я-то думал, так будет интересно… Сам виноват…
– Это Малфой виноват, а не ты! – серьезно сказала Гермиона.
– Мы свидетели, – поддержал ее Гарри. – Ты предупреждал, что гиппогрифы обидчивые и нападают. А Малфой не слушал. Мы расскажем Думбльдору, как все было.
– Ага, не волнуйся, Огрид, мы за тебя постоим, – сказал Рон.
У Огрида тут же промокли морщинки вокруг глаз-жуков. Он обхватил руками Гарри с Роном и сгреб их в сокрушительном объятии.
– По-моему, тебе хватит пить, Огрид, – категорично заявила Гермиона. Забрала кружку со стола и вышла опорожнить ее за порогом.
– А вить пр’ва, – согласился Огрид, выпуская Гарри и Рона, и оба отшатнулись, потирая ребра. Огрид тяжело поднялся и побрел во двор. Мальчики услышали громкий всплеск.
– Что он делает? – нервно спросил Гарри у Гермионы, когда та вернулась с пустой кружкой.
– Мочит голову в бочке, – ответила Гермиона, пряча кружку.
Вернулся Огрид. По космам и бороде текла вода. Огрид утирал глаза.
– Так-та лушше. – Он встряхнул башкой, как собака, и окатил всех. – Слушьте, пасиб вам, что пришли утешить, я вить…
Он осекся на полуслове и воззрился на Гарри, словно только что его разглядел.
– ВЫ ЧЁ ТВОРИТЕ, А?! – загрохотал он, и от неожиданности ребята подскочили. – ГАРРИ, ТЕ НЕЛЬЗЯ ПО ТЕМНОТЕ БРОДИТЬ! А ВЫ ОБА ДВА КУДА СМОТРЕЛИ? ПОЗВОЛЯЕТЕ ЕМУ!
Огрид схватил Гарри за руку и поволок к двери.
– П’шли! – сердито проворчал великан. – Отведу вас в школу. И нечего ко мне в ночи шастать, ясно? Я того не стою!
Глава седьмая
Вризрак в шкафу
Малфой появился только в четверг перед обедом, посреди пары по зельеделию, на которой гриффиндорцы занимались вместе со слизеринцами. Он враскачку вошел в подземелье, бережно неся на перевязи правую руку, всю в бинтах. Он держался героем, который чудом уцелел в нечеловечески жестоком сражении.
– Ну что, Драко? – жеманно посочувствовала Панси Паркинсон. – Сильно болит?
– Да, – стоически ответил Малфой.
Но Гарри заметил, как он подмигнул Краббе и Гойлу, едва Панси отвернулась.
– Садись, садись, – лениво сказал профессор Злей.
Гарри с Роном хмуро переглянулись. Если бы опоздал кто-то из них, Злей никогда бы не сказал «садись», а назначил бы наказание. Однако в классе профессора Злея Малфою все сходило с рук: Злей был куратором «Слизерина» и потакал учащимся своего колледжа.
Сегодня все стряпали новое зелье – раствор-уменьшитель. Малфой поставил котел рядом с котлом Гарри и Рона, так что они готовили ингредиенты на одном столе.
– Сэр, – позвал Малфой, – сэр, мне нужна помощь, я не смогу нарезать корневища маргаритки: моя рука…
– Уизли, нарежьте корневища для Малфоя, – не подняв глаз, приказал Злей.
Рон стал кирпичного цвета.
– Ничего страшного с твоей рукой, – прошипел он Малфою.
Малфой осклабился:
– Уизли, ты же слышал профессора Злея. Режь корни.
Рон схватил нож, подгреб к себе корни и грубо порубил – все кусочки получились разного размера.
– Профессор, – наябедничал Малфой, – Уизли искромсал мои корневища, сэр.