Гангстер

Глава 1




Эмма



Я смотрю на дом, похожий на гигантскую крепость. Думала, что ворота и охрана, через которые мы прошли, были пугающими, но ошибалась. Никто не войдет и не выйдет из этого места без ведома, по крайней мере, десяти человек. Черт, во что я вляпалась? Может быть, я просто провалю свое собеседование, чтобы убедиться, что не получу работу. Я буду говорить все неправильно, и они вытолкают меня за дверь как можно быстрее. Я вернусь через те огромные железные ворота, через которые прошла, и сделаю вид, что ничего не было.

На самом деле, у меня не было выбора. Когда звонит агентство с заявкой, я обязана пойти и пройти собеседование. Это часть моего контракта с ними, и у меня осталось еще больше года. Я думала, что буду жить здесь, но после этого уже не так уверена.

Я могу делать то, что делают другие няни, живущие в доме, и работать внештатно. Тогда я не была бы в таком затруднительно положении, как сейчас. Я стою перед крепостью Сальваторе Кастелло, и мои колени дрожат от страха. Он известный мафиози в этом городе. Вообще-то, он мафиози из Лос-Анджелеса. Люди говорят, что никто ничего не делает, если ему это не нравится, и они прыгают, когда он им говорит прыгать. Не помогает и то, что двое его охранников стоят по бокам от меня. Оба носят темные костюмы в тон своим темным волосам и глазам. Они меня пугают. Даже выражение их лиц невозможно прочитать, но мне страшно.

Проблема в том, что когда вы работаете фрилансером, вы не всегда знаете, будет ли у вас работа. Вместе с агентством я переходила из одного дома в другой, но делала это уже дважды. После окончания школы медсестер я записалась на работу сиделкой. Я покидала общежитие, и мне некуда было идти, так что подписание контракта с агентством имело смысл. Идея казалась безопасной. Я знала, что у меня сразу же будет крыша над головой, и до сих пор это работало.

Внезапно дверь, у которой мы стоим уже больше десяти минут, распахивается. Там стоит девушка примерно моего роста, ее длинные густые каштановые волосы слегка растрепаны. Она беременна и немного запыхалась. Когда я встречаюсь с ней взглядом, меня удивляет цвет ее глаз. Они не похожи ни на один цвет, который я когда-либо видела. Они серые со светло-фиолетовым свечением вокруг зрачка. Ее лицо озаряется улыбкой, когда она видит меня. Она действительно будто светится изнутри. Чувствую небольшой укол ревности. Я всегда любила детей. Я хочу собственную толпу детишек, но не думаю, что это есть в моем обозримом будущем. У меня даже нет крыши над головой. Ну, по крайней мере, той, что не находится в плохой части города.

— Эмма? — спрашивает она.

— Да, вы, должно быть, Тея Кастелло, — отвечаю я. Опускаю взгляд на ее живот, и не могу не улыбнуться. По-моему, я улыбаюсь впервые с тех пор, как сегодня утром агентство прислало мне файл Кастелло. Информации в нем было не так уж много, что ненормально. Даже не было записей врача. Только их имена и адрес, и что это их первый ребенок.

— Входите, входите, — говорит она. Делает шаг назад, но сзади к ней подходит крупный мужчина. Он протягивает руки к ее бедрам, останавливая от столкновения с ним.

— Мой ангел. Думаешь, ты умная? — Его голос низкий, но на губах улыбка, когда он смотрит на нее сверху вниз. Это Сальваторе.

Она хлопает его по груди.

— Я действительно голодна. Ты меня измотал. — Она мило надувает губы, и Сальваторе становится серьезным. Он кивает. Убирает руки с ее бедер, поднимаясь к лицу, чтобы обхватить его. Он такой нежный, что это немного шокирует. Этого я не ожидала.

— Тогда я покормлю тебя. — Он наклоняется и целует ее. Она отвечает на поцелуй, а потом толкает в грудь.

— Ничего такого, — говорит она ему, снова ударяя по груди. Он улыбается, убирая руки с ее лица. Он не хочет скрывать свою нежную привязанность к ней перед людьми. Наверное, я думала, что босс мафии всегда будет холодным. Что они могут даже не нравится друг другу. Но теперь, глядя на нее, я вижу, что она совсем не такая. Я думала, она будет какой-нибудь моделью. Трофейная жена. Не поймите меня неправильно, она красива, но не такая, как я ее себе представляла.

— Позже ты заплатишь за это, — говорит он ей.

Наконец, он смотрит на меня, и выражение его лица полностью меняется. Исчезает мягкость, и ее место занимает серьезность. Теперь это то выражение лица, которое я думала, что увижу.

— Привет, я…

Тея обрывает меня.

— Это Эмма, как ты уже знаешь. — Она качает головой, будто раздражена. — Наверное, ты знаешь о ней все. Ты, вероятно, знаешь, что она ела на завтрак.

— Она заказала обслуживание в номер, как и на прошлой неделе, когда остановилась в отеле. Каждое утро в восемь. Яйца средней прожарки, очень хрустящий бекон, картофельные оладьи и блинчики с дополнительным маслом, — легко говорит он.

Я смотрю на него, немного шокированная. Выражение его лица не меняется. Ему явно все равно, что он подтвердил слова жены. Он прав. Я живу в отеле в течение последней недели в ожидании следующего задания, и делаю заказ каждое утро. Потом я чувствую, как мои щеки начинают гореть из-за того, что все знают, что я ем. Я не тощая девушка. Я люблю поесть. Это одна из моих самых больших слабостей, кроме детей.

— О, Боже, звучит аппетитно. Я хочу это, — стонет Тея, явно желая поесть.

— Не издавай стонов перед другими людьми, — говорит Сальваторе жене. Она закатывает глаза.

— Вы двое можете идти. — Он кивает мужчинам, молча стоящим по бокам от меня. Они едва сказали два слова с тех пор, как забрали меня из отеля. Будто им не разрешали разговаривать со мной или что-то в этом роде. Затем Сальваторе пристально смотрит на меня. — Ты можешь войти.

Не уверена, что хочу этого. Я поправляю очки на носу, а затем заправляю прядь волос за ухо, что делаю, когда нервничаю. Оглядываюсь на черный внедорожник, в котором приехали сюда. Я действительно хочу развернуться и вернуться в него.

— Сейчас же, — говорит Сальваторе. Он явно не очень терпеливый человек.

У меня нет выбора. Я оглядываюсь на пару, которая отступила в сторону, чтобы пропустить меня. Переступаю порог, и дверь за мной захлопывается. При звуке поворачивающегося замка я чувствую, что мой мир уже никогда не будет прежним.





Глава 2




Эмма




— Он может быть властным, — говорит мне Тея с легким раздражением. Я хочу пробормотать «да не говори», но не позволяю этим словам сорваться с губ. — Входи. Мой ворчун приготовит нам немного еды, пока мы будем разговаривать.

Сальваторе обнимает ее за плечи. Она бормочет, что он не должен быть сердитым после того, что они сделали несколько минут назад.

— Я еще не закончил с тобой, ангел. — Он наклоняется и утыкается носом ей в ухо.

— Ты никогда не закончишь, — смеется она. Я иду за ними, чувствуя себя не в своей тарелке. Обвожу взглядом прихожую, делая вид, что не слышу их разговора. Это место безумно красивое. Я следую за ними под аркой, которая ведет прямо в чертовски огромную кухню.

— Я никогда не закончу, — говорит он.

Сальваторе ведет ее к островку посреди кухни, вокруг которого стоят высокие стулья. Он помогает ей сесть в одно из них, а затем целует. Подходит к холодильнику и начинает доставать продукты.

— Присаживайся. — Тея указывает на стул рядом с собой. Я подхожу, снимаю сумку и вытаскиваю папку, прежде чем сесть на свое место. Оглядываю кухню. Она выглядит будто из фильма или что-то в этом роде.

— Знаю, она большая, но ты привыкнешь. — Она машет рукой, будто в этом нет ничего особенного.

Не думаю, что привыкну к чему-то такому. На самом деле, я немного боюсь прикоснуться к чему-либо — мне страшно, что могу что-то сломать, поэтому меняю тему.

— В файле не так уж много информации, — говорю я, открывая папку.

— Ага, Сальваторе не нравится идея, что информация обо мне может распространиться. — Она протягивает мне другую папку, которая лежала рядом с ней. Я открываю ее и читаю.

— Все выглядит великолепно. Не повредит набрать еще несколько килограммов, но все идет по плану, согласно данным графиков от вашего доктора. Сейчас, когда у вас только начался третий триместр, не кажется ли вам, что немного рановато нанимать медсестру с проживанием, когда у вас нет никаких осложнений? — спрашиваю я. Обычно я приезжаю только за несколько недель до родов.

Когда она ничего не отвечает, я поднимаю взгляд от папки и вижу слезы в ее глазах.

— Ангел. — Сальваторе бросается к ней, но она отмахивается от него.

— Я в порядке. В порядке. Обещаю. — Он целует ее в то место, где по щеке бежит слеза.

— Все будет хорошо, — говорит он, целуя ее в макушку, прежде чем неохотно вернуться к готовке.

— Дурацкие гормоны, — ворчит она.

Я протягиваю руку и касаюсь ее колена.

— Тея, тебя что-то беспокоит. Если ты не скажешь мне, я не смогу помочь. — Знаю, что не должна была этого говорить. Я не должна была давить с этим «мне еще слишком рано быть здесь», в надежде, что меня отправят в другой дом, прежде чем придет время, когда они будут нуждаться во мне. Но я не могу смотреть, как кто-то страдает, это разбивает мне сердце.

— Мне просто страшно. Я ничего не знаю о детях, и я хочу быть идеальной мамой для моего маленького мальчика. Я прочитала и перечитала столько книг, но все равно переживаю. — От признания ее плечи немного опускаются.

— Когда твой ребенок будет у тебя на руках, ты будешь знать, что делать, — говорю я, потому что это правда. Такова человеческая природа.

— Видишь, ангел. Я же говорил тебе. Я буду рядом с тобой на каждом шагу.

Даже зная, что он мафиози, и то, что я только что познакомилась с ним, я знаю, он не лжет. Этот человек явно сделает для нее все, что угодно.

— Я подумала, что мы могли бы заняться чем-нибудь другим. Уверена, ты знаешь все о том, что я должна есть. Мы могли бы планировать питание, может быть, тренироваться, что делать с ребенком. Помоги мне выяснить, есть ли у меня все, что нужно для детской. — Ее лицо светится.

— Я могу делать все это, — вмешивается Сальваторе.

— Я хочу, чтобы она была здесь, когда родится ребенок, и было бы лучше, если бы мы все привыкли друг к другу.

Я изучаю ее, и мне почему-то кажется, что у нее в жизни нет ни одной подруги. Не то чтобы у меня они были, но все же. У меня такое чувство, что она беспокоится. Ей некуда пойти, если нужно задать вопросы.

— Ты будешь чувствовать себя спокойно, если она останется? Я знаю, что стресс вреден для ребенка, — спрашивает свою жену Сальваторе.

Она кивает.

— Тогда она останется, — говорит он, возвращаясь к готовке. Я просто сижу, не зная, что сказать.

— Может, нам стоит провести более формальное собеседование? Чтобы я рассказала о себе и вы убедились, что мы хорошо подходим.

— Дедушка вырастил тебя в небольшом городке после того, как твои родители уехали, когда тебе было пять лет. Их больше никогда не видели и не слышали, и никогда не услышат. Вскоре после того, как ты поступила в колледж, дедушка умер, оставив тебя без семьи. И у тебя не было никаких романтических отношений ни с кем. Никогда. Ты рано окончила среднюю школу, посещая летние курсы и сдав все зачеты. Ты получила полную стипендию по программе ускоренной подготовки медсестер, которая позволила тебе выпуститься через три года, что ты и сделала, став лучшей на курсе. Ты подходишь, — говорит Сальваторе, стоя ко мне спиной. Он стоит у плиты, спиной ко мне, а я просто сижу, потрясенная. Думаю, ему не нужно со мной знакомиться. Он уже все обо мне знает.

— Сальваторе Кастелло! — кричит Тея, заставляя его отвернуться от плиты и посмотреть на нее. — Ты только что сообщил девушке, что ее родители мертвы, будто это ничего не значит? — Ее лицо становится красным. Мужчина на самом деле выглядит немного напуганным гневом своей жены.

— Не расстраивайся. Ребенок, ангел.

Она сердито смотрит на него.

— Не используй ребенка, чтобы избавиться от неприятностей.