FERA: Время Зверя. Том первый

Послышался скрежет двери и в комнату вошли двое. Один из вошедших — неестественно худой мужчина, тонкая кожа которого так обтягивала его череп, что он напоминал мертвеца, остановился у входа, скрестив на груди руки. Второй — среднего телосложения, прошел мимо светящейся фигуры в темноту и вытащил на свет стул, который обычно «жил» на моей кухне. Затем он снова растворился в темноте, а через минуту вынес на руках связанное бесчувственное женское тело и усадил его на стул.

Стоявший в отдалении «мертвец» вытянул руку, от которой пошла волна в сторону девушки. Ее тело, словно марионетка, невероятно естественно расположилось на сиденье, веревки сами собой обвили спинку стула, а вокруг сформировался едва заметный светящийся купол.

— Спиной к фигуре, — приказал худой. — Разверни ее спиной к фигуре. Не нужно ей рассматривать этот ритуал, если придет в себя раньше времени. — Второй, повинуясь, послушно развернул стул так, что я смог увидеть лицо девушки.

Хотя я уже и так знал ответ — это изящное телосложение было сложно с кем-то спутать — на стуле была Ева. Я начал ощущать давящее мерзкое чувство беспомощности. И как только закрылась дверь, принялся оценивать возможности. Собственно, их и не было. Неизвестно, что с Евой, но в этом состоянии она явно не могла пользоваться своей фейской магией. Я же ничего не мог сделать физически. Амулеты бы сейчас очень пригодились — но их тоже не было. Оставалось только звать Барона. И надеяться, что в календаре Геде сегодняшний день позволяет ему отвечать на вопросы.

«Барон». — я мысленно позвал Владыку Лоа, но ответа не последовало.

«Спокойно — говорил я себе, — думай». В какой-то момент я неожиданно встретился глазами с Евой. Очнулась! Но в ту же секунду дверь открылась снова и в комнату вошел долговязый. Я готов был поклясться, что он не человек, и этот факт мне уже не казался странным.

Обойдя ритуальную фигуру, он подошел к Еве.

— Айлех? — озадаченно произнесла она.

— Удивлена? — издевательски ответил долговязый. — Думала, никто не раскроет твои замыслы? Хотела обмануть архонта, забрать энергию, спуталась с этим шаманом? — не давая ответить, он резко зажал ладонью ее рот. — Но не волнуйся. Хоть ты меня никогда ни во что не ставила, я все устроил. Очень скоро сюда прибудет Падшая, ее слуги уже все подготовили. Они заберут у тебя энергию ключа. — усмехнувшись, Айлех убрал ладонь.

— Предатель! — оскалившись, словно загнанная дикая кошка, почти выплюнула из себя Ева. — Даже не гнушающийся связаться с Падшей!

— И это говорит та, что запросто посвящает в свои дела людей? и… всяческих Храмовников? — парировал Айлех. — Кстати, как он? Достаточно вынослив для человека?

В ответ Ева плюнула ему в лицо, и безуспешно попыталась дернуться. Долговязый резко, словно змея, бросившаяся на добычу, придвинулся к фейри, схватив ее за горло.

— Ну уж нет. В этот раз мы не увидим триумфа блестящего агента. Твоим подлым планам конец, и я не из вашей пафосной знати. Я могу и с Падшей работать, ради великого дела, все средства хороши. Я рад, что ты никогда этого не понимала, иначе я бы не справился.

«Фера, — как будто услышал я в голове, — что за сила в твоем убежище?». Ева смотрела мимо Айлеха, прямо на меня, но я не мог понять, слышу ли я ее слова, или это мои собственные, неизвестно откуда взявшиеся, мысли. Но смысла их я не понимал.

«Почему ты бездействуешь? — глядя на фейри, я мысленно произносил ответные слова. — Твоя магия. Ты же можешь разорвать эти путы!»

В голове снова, как будто моими мыслями, отозвалось короткое: «купол».

Сейчас только Владыка Лоа Геде мог спасти нас. Без его силы и мудрости, мы станем очередными жертвами культистов.

— Барон Крест, твой ученик зовет тебя. — и вновь тишина.

— Изволь смотреть на меня, когда я говорю с тобой! — крикнул Айлех на Еву.

— Много чести, тварь, — прошипела та, после чего тонкие пальцы сильнее впились в ее шею. Одновременно с этим он проследил за ее взглядом.

— С тобой Падшая сама разберется, ничтожество, — он отпустил горло фейри и вытянул руку в мою сторону.

Странный всполох пронесся в воздухе и мои глаза стало жечь еще сильнее.

— Владыка перекрестков! Ответь на мой зов! Я готов взять на себя долг! — подавляя боль, мысленно произнес я. Патрон все так же молчал.

В комнату спокойным шагом вошла скромно одетая девушка в больших очках. Если бы мне было до шуток, я бы сказал, что она напоминала классическую «книжную заучку».

— Милорд, я готова начать ритуал, — опустив глаза в пол произнесла она.

— Прекрасно, — бросил Айлех, — готовься, я встречу твою Госпожу. — И быстрым шагом покинул комнату, захлопнув дверь.

Девушка деловито поправила веточки вдоль ритуальной фигуры, и, как ни в чем не бывало, достала из сумочки небольшой нож.

— Крестный! Барон Самеди! Я взываю к тебе! Помоги! — я взмолился патрону так, как никогда раньше. Сколько бы я не пытался, но эти треклятые веревки не поддавались. «Сорвать батарею?». Очередной рывок показал бесплодность моих попыток, лишь чуть не вырвал себе суставы…

С видом прилежной ученицы на экзамене, культистка подошла к Еве со спины и резко скользнула ножом по ее плечу. Все произошло так быстро и внезапно, что я даже не успел подать фейри знак. Та зашипела от боли — в месте пореза появилось свечение, а девушка, аккуратно обмакнув в крови какую-то тряпицу, подошла к фигуре и начала что-то петь на непонятном языке.

— «Нсамби великий! Да ответь же ты мне! — я пытался подняться на ноги, но все было безрезультатно. — Бароооооон!» Я закричал от бессилия и отчаяния. «Похоже нам хана».

— Отстань сахарок, ты сам принял такое решение. — знакомый голос издевательски раздался в моей голове. — Ты мне больше не интересен, бракованная заготовка.

На мгновение я опешил. «Ты мне больше не интересен» — эти слова звучали как приговор. «Что я такого сделал?».

Убежище! Я решил покинуть бомбоубежище. Привычка раскладывать все по полочкам сработала и тут. «Фатальное решение». «Да что не так с этим бомбарем?»

— Барон! Да что ты привязался к этому месту? — в отчаянии я пытался вновь достучаться до патрона, но ответа не последовало.

— Ну что ты так с ним, — послышался мягкий, почти кошачий, женский голос. — Мальчик может хотя бы узнать, в чем он провинился.

На удивление Барон ответил. Абсолютно ледяным голосом.

— Я подсовываю тебе силу прямо под ноги, но ты ее игнорируешь. Мне нужны сильные чемпионы. — сквозь лед его голоса пробились знакомые язвительные нотки. — А сила, снежок, это еще и мозги. Разговор окончен. Мне есть кому сейчас помогать.


«Какая нахрен сила?»

— Барон, дай мне шанс! — сейчас я был готов взять на себя почти любой долг.

— Тебе не кажется, что тот смугленький поймал гребень волны. И если он не удержится, — голос Мамы Бриджит на секунду замолк — то у него будет ситуация куда хуже, чем у этого сахарного. А еще тот не очень красив. — в ее голосе проскользнули капризные нотки.

— Меня мало волнует его внешность. — сердито ответил Самеди. — Тут все складывается как никогда удачно. А если его освободить… Он может спугнуть нашу удачу, — последние слова он вкрадчиво прошипел, словно намекая на что-то своей жене.

— Барон! Я прошу тебя! Я готов на твои условия! Дай мне еще шанс! — я почти рычал, стараясь достучаться до своего покровителя. В ответ я услышал бешеный рев Владыки Геде.

— Дон Петра! Мерзкий пигмей! — я никогда не мог представить, что ярость может быть такой всеобъемлющей. От слов Барона хотелось забиться в самый дальний угол и никогда оттуда не вылезать. Но вся его злость была направлена явно не на меня. Что же там у него произошло?

— О, — ответила на его яростный возглас Бриджит, — все-таки он не смог. Можно я полакомлюсь его душой? Ей будет хорошо со мной. — почти промурлыкала она. — И, кажется, теперь тебе снова может пригодиться этот красивый мальчик.

Мне показалось, как будто кто-то погладил меня по щеке.

— Так, снежок! — пожалуй в первый раз я слышал голос Самеди настолько страшным. — Условие — спасаешься ты один. Никого за собой не тащишь!

— Постой, милый, а как же закалка клинка? Он должен быть достаточно твердым и острым.

— Если он выполнит условие, а именно на это я и расчитываю, — моя голова оказалась словно прижата чьей-то очень тяжелой и сильной рукой, — то все произойдет само собой.

— Ой-ой-ой, дорогой, не торопи события. Они не настолько близки, сейчас это не сработает. Огонь в печи еще не раздулся, клинок не нагреется и не закалится, ну что ты, как будто меня не знаешь. — вкрадчиво шептала Бриджит. — Пусть мальчик спасает или не спасает кого захочет, а тебе еще предоставится возможность получше.

В голове резко наступила абсолютная тишина. Словно Владыки Gede поиздевались надо мной и просто бросили меня одного.

А потом меня словно бы резко выкинуло в другую реальность. Когда черно-фиолетовый дым рассеялся, я услышал такой родной и спасительный голос.

— Будет тебе еще один шанс, мальчик. — в этот раз барон предстал передо мной в облике какого-то дикарского жреца. На его поясе висело несколько засушенных голов, лоснящееся от масла черное тело было украшено рисунками множества веве. — Ты пройдешь испытание. Пройдешь. Единственный существующий для тебя вариант.

— Благодарю за еще один шанс, крестный. — я опустился перед ним на одно колено, склонив голову.

— Благодари. И знай — мое покровительство, это про служение, про дар и долг. Так что не надо на меня смотреть, как на провинившегося папочку, который тебе что-то должен. Потому, что мое покровительство — это не про дружбу-любовь.

«Не пугайся, милый, — послышался в ушах вкрадчивый голос Мамы. — Конечно же, про любовь. Вуду — это всегда про любовь. Самеди любит тебя. Больше всего на свете. Как своего родного сына.»

Меня на секунду передернуло, я слишком хорошо знал легенду про сына Барона и что с ним стало.

Но Самеди уже вел меня куда-то вглубь медленно отступающей темноты. Мы находились в громадной пещере, покрытой какими-то растениями. Рассеянный свет от странного мха позволял рассмотреть все в округе. Рядом с небольшим озером располагался каменный жертвенник расписанный такими же веве, как и на теле владыки лоа. Тринадцать ритуальных чаш заполняли дурманящие травы от которых шел легкий дымок. Как бы я не напрягал память, я не мог вспомнить ничего подобного.

— Тебе сейчас может помочь лишь одно — умение становиться частично одержимым. В давние времена, еще когда я был безусым человеческим мальчишкой, — Самеди задумчиво смотрел на жертвенник, стоя ко мне спиной, — нас обучали этому искусству одним из трех путей. Ты легко бы смог пройти это испытание путем воина, ты уже доказал, что ты настоящий боец.

Я слушал крестного, затаив дыхание. Я никогда его не видел в таком состоянии. Словно вместо могущественного существа передо мной оказался обычный человек. Барон продолжил свою речь.

— Второй путь — это путь охотника. Ты не самый лучший охотник, но ты научился выслеживать дичь и забирать ее жизнь себе. Так что обойдемся и без этого пути. — неожиданно он развернулся ко мне и его черные глаза смотрели мне прямо в душу. — Значит, нам остается лишь третий путь — путь творца. Лишь тот, кто может творить своим воображением, лишь тот сможет стать поистине великим шаманом. Ты или справишся или умрешь. Иди за мной.

Барон махнул мне рукой, призывая следовать за ним. Неспешным шагом мы подошли к жертвенному алтарю. В алтаре было два углубления в виде небольших чаш.

— Сейчас ты должен наполнить чашу своей кровью. Именно кровь даст тебе возможность перейти границы собственного разума и творить. В былые времена напротив тебя сидел бы твой наставник. — Крестный хищно улыбнулся — Я своего так и убил. — его рука погладила голову, висящую ближе всего к поясу. — Он был силен, но воображения ему не хватало. Ты же будешь сражаться с одной из Господ лоа Геде. Победишь — и она обучит тебя частичной одержимости, проиграешь — и она получит твою силу и душу, став еще на один шаг ближе к становлению Владычицей. Согласен, сахарок, или боишься?

— Согласен! — с твердой уверенностью произнес я. У меня не было выбора, это мой единственный шанс. Хрен я проиграю какой-то сущности. Она же даже аниме не видела.

— Да начнется потеха. — фиолетовый дым окутал Барона и он снова предстал в более привычном мне облике мужчины с фиолетовым фраком на голое тело. Раскуривая трубку, он ногой отбивал странный завораживающий ритм. — А вот и твой соперник. За эти символы выходить запрещено, иначе ты проиграл, — трость крестного указала на странные завитки на алтаре.

Следуя за ритмом, отбиваемым Самеди, неестественно медленно к алтарю из воды двигалась абсолютно обнаженная женщина, словно вытесанная из черного оникса. «А это что еще за голем?»

Оказавшись напротив меня, она села на колени, рядом с углублением и, протянув руку внутрь, достала оттуда нож. С ее тела медленно стекала вода. Резким движением она перечеркнула запястье и черная, как нефть, кровь медленно начала заполнять выдолбленную чашу. Мне ничего не оставалось, как последовать ее примеру.

Когда обе чаши заполнились, раздался резкий гул, а дым из курилен повалил столбом, образуя над нами купол. В следующее мгновение пространство словно расширилось и мы с моей соперницей оказались уже на расстоянии пары десятков метров.

— Начнем, человек. — голос женщины раскатился под куполом, словно вдавливая меня в пол. Встав рывком, она тут же запустила в меня две шипованные лианы, от которых мне удалось уйти буквально чудом, выйдя в колесо au.

В следующий миг эти лианы развеялись черным дымом. А в меня уже летело копье. Я не знаю, сколько я танцевал под градом атак, но я достиг состояния единения с миром — аше. Какая бы атака ни шла, я чувствовал, как уйти от нее, но так не могло продолжаться вечность. Рано или поздно, но я бы устал. Уходя в сальто от брошеного топора в ноги, я с удивлением увидел, что чаша моей соперницы уже на четверть опустела.

Топнув ногой от злости, она выкрикнула на каком-то гортанном языке и перед ней материализовалось трое воинов, одетых в набедренные повязки из львиных шкур и вооруженные длинными копьями. Не медля ни секунды, они с кличем рванули ко мне.

«Срань господня» — дурацкая фраза из «Догмы» словно встряхнула мой мозг. Что я творю? Барон же ясно сказал, что это битва воображений. А я, как идиот, прыгаю и уклоняюсь. Мгновение концентрации и в руке привычно оказался мой родной кукри. Потертая рукоять, та же щербинка возле зуба Шивы. Это точно мой клинок. «Держитесь, твари».

Крутанувшись вокруг первого копья, я резким движением вонзил тесак в грудину ближайшего бойца, отшвыривая ставшее безвольным тело ударом стопы под ноги его товарищам. Перекат и кукри начисто срубает ногу следующему «угольку», а вместо крови льется этот странный черный дым. Тычок в горло — и второе тело рассыпается в прах. Перехватил копье и рывком дернул его на себя, а в это время кукри врубился в пах незадачливому копьеносцу. «Ты прав, крестный, путь воина, это мой путь».

Ко мне приближалась толпа ходячих. «Серьезно? Ты решила убить МЕНЯ этим?» Ярость наполнила мои вены, а на губах заиграла хищная улыбка. «Держись, сука».

На плечи давила приятная тяжесть бронежилета, а в руках был мой старый добрый карабин — Вепрь. Выстрел. Выстрел. Выстрел. «Пиф-паф. Ой-ой-ой». Из десятков трех ходячих до меня не смог добраться ни один. Бесконечные патроны двенадцатого калибра просто разносили одну голову за другой. «Да-да, крестный, я, как всегда, иду не тем путем. Плевать! Я пришел сюда за силой и я ее возьму!».

Выстрел откинул мою соперницу, но в следующее мгновение ее закрыла прозрачная сфера, а в мою сторону несся гигантский рой летучих мышей. «Не смешно» и мне в ноздри ударил запах горючего, а в следующую секунду огненная волна смела все на своем пути, лишь слегка закоптив сферу, окружающую чернокожую женщину. Вместо воды, на ее теле были видны уже капли пота, а грудь вздымалась с видимым усилием, поединок и для нее оказался непрост. Кажется, пора начинать веселиться. Не успел я это подумать, как в мою сторону двинулся настоящий призрак. Мгновение и его окружил соляной круг. «Посолить и сжечь, все по заветам братьев Винчестеров».