Эти спутанные узы

– Нет, – шепчу я, поднимая руку. Его щека ощущается как бархат под моими кончиками пальцев. – Я хочу отправиться к Водам Новой жизни. Я знаю, ты хочешь, чтобы я обдумала это, но думать тут особо не о чем. Заключать узы с Себастьяном было ошибкой. А поскольку он не желает освобождать меня от них, я хочу сделать это сама, пока у меня есть такая возможность. – Я провожу пальцами по его кудрям. – Я хочу сделать это для себя, но я хочу тебя, и когда придет время, я хочу быть свободной не только для себя, но и для нас.

Он пристально изучает мое лицо. Его глаза блестят в свете костра, отражающегося от стен пещеры. Он проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе и делает прерывистый вдох.

– Как ты можешь быть здесь со мной, когда я не сделал ничего, чтобы заслужить тебя?

– Любовь – это не то, что нужно заслужить. Когда мы любим, мы открываем свое сердце, а не осуждаем. Но, Финниан, даже если бы я тебя осуждала, я бы все равно сочла, что ты этого заслуживаешь… этого и даже больше. Твой народ следует за тобой не из-за того, кем был твой отец. Они следуют за тобой из-за того, кто ты. И они твои друзья не из-за того, что ты можешь им предложить, а потому что знают, что рядом с тобой они становятся лучше, а их жизнь наполняется смыслом.

– Абриелла, я совершал ужасные ошибки.

– Как и все мы, – шепчу я. – Но твои ошибки – это часть тебя, а я принимаю тебя таким, какой ты есть. Так уж случилось, что я влюблена именно в тебя. И это не имеет никакого отношения к тому, что мы привязанные. – Я прикусываю нижнюю губу и пытаюсь собраться с духом. – Какая бы волшебная связь между нами ни была, в ту первую ночь, когда мы встретились, меня привлекло именно то, кто ты и какой выбор ты делаешь. Именно поэтому я в тебя и влюбилась.

Он закрывает глаза и прижимается своим лбом к моему, делая глубокий, прерывистый вдох.

– Я тоже тебя люблю. И отчаянно хочу показать тебе, как сильно.

– Тогда почему ты не целуешь меня? – спрашиваю я. Едва я успеваю договорить, как его рот накрывает мой, и он перекатывает меня на спину и ложится так, чтобы одна моя нога оказалась между его бедрами.

Его поцелуй – словно клеймо, которое будет гореть на моей коже гораздо дольше руны, символизирующей узы с Себастьяном. Каждое движение его языка уносит беспокойство, сковывающее мои мышцы, прочь, и я чувствую, что могу расслабиться, хотя бы на одно мгновение.

Он прерывает поцелуй, но не отстраняется. Его рот так близко к моему, что я чувствую его улыбку.

– Я говорил тебе, что на вкус ты такая же, как и на запах?

Я смеюсь.

– После такого дня сомневаюсь, что он приятный.

– Как вишни и лунный свет.

– Ты не поцеловал меня той ночью, – говорю я, водя руками по его спине. – В душе.

– Нет. Не поцеловал.

– Почему? Я просила тебя это сделать.

– Потому что я хотел поцеловать тебя больше всего на свете. – Он говорит с хрипотцой. – Я знал, что тебя влечет ко мне с той первой ночи, когда мы встретились. Из-за наркотиков и этого влечения было бы легко принять твое предложение и воспользоваться им в своих интересах. Но я хотел, чтобы ты попросила меня об этом, когда твой разум не будет затуманен наркотиками. И не хотел, чтобы наш первый поцелуй был связан с короной. Даже если так и должно было быть. Даже несмотря на то что я этого хотел.

– Но ты поцеловал меня в шею.

Его губы медленно растягиваются в коварной улыбке.

– Я не святой, принцесса. Я должен был попробовать тебя на вкус.

Мой живот сводит от желания, и, повинуясь порыву, я хватаю край его рубашки и стягиваю ее через его голову. Мои руки исследуют каждый дюйм его мощной груди, его сильной спины, нежную кожу над поясом его брюк.

– Кажется, я упоминала, что тоже хочу попробовать тебя на вкус, – говорю я, поглаживая то место над его тазовой костью, где, как я знаю, на его коже навсегда вытатуирована разделенная пополам пятиконечная звезда.

Посмеиваясь, он опирается на предплечья, глядя на меня сверху вниз.

– Поверь мне, такое я бы не забыл. – Он зажимает прядь волос между двумя пальцами и улыбается, накручивая ее на пальцы. – Эти локоны…

– Да это просто смешно.

– Напротив, очень мило.

– Да, вот такой и хочет быть каждая сладострастная женщина. Милой.

Он смеется.

– Тебя определенно можно описать и другими эпитетами, – бормочет он. – Хочешь, составлю список?

– Черствая, озлобленная, скучная, – говорю я. Я стараюсь говорить беззаботно, но мой тон выдает слишком многое из того, что я на самом деле чувствую.

– Умопомрачительная, сильная, стойкая, потрясающая, – говорит он.

Я прикусываю нижнюю губу и подвигаюсь под ним, прежде чем протянуть руку и поиграть с одним из его локонов.

Он смотрит на меня из-под ресниц.

– Той ночью в душе… ты помнишь, что сказала мне, когда я отнёс тебя в постель?

Я качаю головой:

– Я помню только душ. Ты говорил, что я просила тебя остаться.


Он кивает:

– Да. А потом ты сказала, что со мной ты чувствуешь себя в безопасности, как под ночным звездным небом.

Я чувствую, как мои щеки начинают пылать.

– Похоже, я была довольно жалкой.

Он качает головой:

– Нет. Ты не понимаешь. Ты сказала все, что я хотел услышать. Я был жалок, потому что так хотел верить, что наркотики не имеют никакого отношения к твоим признаниям.

– Но это правда, – шепчу я. – Я всегда черпала в тебе силу.

– Дело в привязанности.

Я качаю головой:

– Не только в магической. Я нахожу силу в том, что ты веришь в меня. В нашей дружбе. Это сила, которая не имеет ничего общего с моей силой.

Я вижу искорки в его серебристых глазах.

– Я чувствую то же самое. Никогда не думал, что смогу испытать это снова. – Он сглатывает. – Не думал, что хочу это испытывать.

Я дрожу под ним.

– Тебе холодно?

Я качаю головой:

– Больше нет.

– И мне. – Он проводит большим пальцем по моим губам, и я не могу не заметить благоговения в его глазах, обожания. Как может этот красивый, сильный, добрый мужчина быть так рад, что он здесь, со мной?

Приподнявшись на одной руке, он медленно развязывает мою рубашку и распахивает ее, обнажая мою грудь. Он опускает голову – и я чувствую его горячее дыхание на своей коже. Он проводит языком по моему торчащему от холода соску, и я выгибаю спину, отрываясь от твердой земли. Меня накрывает волна жара и удовольствия, и с моих губ срывается стон.

– Ты хоть представляешь, каково это было – знать, что ты спишь в моей постели во дворце Неблагих? Видеть тебя там? Я столько раз представлял себе это… Я не могу дождаться, когда мы снова окажемся там. Я так мечтал прижать тебя к себе, пока мы спим под звездами. – Он утыкается носом в мою шею, и я выгибаюсь ему навстречу, наслаждаясь ощущением своих грудей на его обнаженной груди. Мне нужно чувствовать его сильнее.

– Финн, – выдыхаю я, проводя руками по его спине. – Я люблю тебя.

Я просто хочу повторять это снова и снова. Пока он не почувствует это всем своим сердцем, пока не поверит в это – не поверит, что достоин этой любви.

– Я тоже тебя люблю.

– У нас есть… – я прикусываю губу, – какой-нибудь тоник, который можно будет принять по возвращении в столицу, чтобы предотвратить беременность?

– Да. – Его губы касаются моих в таком сладком поцелуе. – Но не обязательно делать что-то сегодня вечером. У нас впереди вся жизнь. Мы можем…

– Пожалуйста? – Я подвигаюсь под ним, подтягивая колени по обе стороны от его бедер и побуждая его устроиться между моих ног. Я стону, ощущая его сквозь слои одежды, разделяющие нас. – Я не хочу ждать.

Он улыбается в темноте.

– Я тоже, – говорит он, – но я бы подождал. Если ты действительно планируешь войти в Воды Новой жизни, у нас будет столько времени, сколько нужно, и все возможности, чтобы…

Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю его к себе. Он улыбается в ответ на поцелуй, и его руки начинают неторопливо исследовать мой живот и поднимаются к груди. Его большой палец скользит по моим твердым соскам.

Я приподнимаю бедра навстречу ему, ритмично покачиваясь, чтобы показать, что именно мне от него нужно. Но Финн не торопится. Он прокладывает дорожку поцелуев вниз по моей шее, по ключице, покусывая мне плечи и округлость груди. Он проводит языком по моему животу и слегка посасывает чувствительную кожу под пупком. У меня перехватывает дыхание.

Он раздвигает мои бедра шире и утыкается носом между моих ног.

– Позволь мне поцеловать тебя там.

Он открывает рот, прижимаясь ко мне языком через ткань.

Я не могу дышать. Его большие руки скользят по моим бокам, подхватывают мои штаны и стягивают их с моих бедер. Едва я успеваю перевести дыхание, как его рот снова оказывается на мне. Его большие руки лежат на внутренней стороне моих бедер, удерживая меня открытой, пока его язык танцует по моей самой чувствительной коже, а его рот поочередно дразнит и требует, пока я не начинаю бессвязно стонать.

Каждый дюйм моей кожи горит, и трепещет, и жаждет прикосновения. Я запускаю руки в его волосы, я хочу, чтобы он был ближе – отчаянно хочу больше, больше от этой ночи. Он остается на месте, ублажая меня, бормоча о своей любви и о своем желании, пока я наконец не дохожу до края удовольствия – какого не испытывала никогда раньше.

Я падаю и лечу – но совсем не боюсь, потому что знаю, что он меня поймает. Что мы поймаем друг друга.

Пока он прокладывает поцелуями путь вверх по моему телу, я медленно прихожу в себя. Я ахаю, когда его рот снова находит мой, но я провожу руками по его бокам и спускаю с него штаны.

Он одобрительно хмыкает мне в рот и помогает мне снять с него остатки одежды. Когда он наконец снова устраивается на мне, я двигаю бедрами, побуждая его плавно войти в меня. Вместо этого он приподнимается на локтях и изучает мое лицо.