Эти спутанные узы

Когда за нами приходит слуга и ведет нас в огромное святилище с окнами, солнце уже садится. Как только мы вошли в комнату, на лице Жрицы появилась презрительная усмешка. Ее как будто заставляли разговаривать с грязью на подошвах ее ботинок.

– Верховная жрица Магнола, спасибо, что приняли нас, – говорит Финн, склоняя голову перед темноволосой, изысканно одетой женщиной. Она восседает на чем-то вроде богато украшенного трона на возвышении в передней части святилища. Он усыпан драгоценными камнями и жемчугом – как и сама жрица. Драгоценности были повсюду – на ее шее, запястьях и руках и вплетены даже в ее волосы.

– Финниан, – говорит она, вздергивая подбородок. Она на долю секунды переводит взгляд на меня, а потом снова смотрит на Финна. – Ты знаешь, что я не могу отказать в аудиенции правителям этого двора.

– Да, – говорит Финн. – Поэтому я привел сюда леди Абриеллу.

– Она не леди, – говорит Жрица. Она смотрит на меня, скривив губы. – Не была леди, когда была служанкой-человеком, не леди и сейчас. Она – ошибка. – Ее ноздри раздуваются. – И только.

– При всем уважении, – говорит Финн, но я кладу руку ему на плечо и качаю головой. Мне не нравится эта женщина. Мне не нравится, как она обращается с нами и как смотрит на меня, но больше всего мне не нравится ощущение, что она как будто пытается залезть мне под кожу. Финн хочет меня защитить, но она не заслуживает, чтобы он оправдывался перед ней.

Эти холодные, горькие глаза прищуриваются при виде моей руки в его ладони.

– Когда я была молода, узы, которые связывали души, что-то да значили.

Она смотрит на меня, и мне хочется стереть эту ухмылку с ее лица.

Я сжимаю руки в кулаки и сосредотачиваюсь, чтобы контролировать свою силу.

Она продолжает:

– Их заключали не из каприза – только с возлюбленными. И мы хранили верность этим узам до самой смерти. Но ты стоишь передо мной, связанная узами с одним, а пахнешь при этом другим.

Впервые с тех пор, как мы предстали перед ней, я склоняю голову, не в силах смотреть в эти сердитые глаза, пока она стыдит меня. Может, мне и наплевать на то, что я не леди, но мои сложные отношения с Финном и Себастьяном и выбор, который я сделала на этом пути? Я считаю это неудачей. Позором.

Финн застывает.

– Абриелла не знала, что Себастьян…

– Мне не нужны оправдания, – огрызается она. – Они прогнили насквозь. Так же, как корона, так же, как двор. Этого никогда не должно было случиться.

– Согласен, – тихо говорит Финн. – И именно поэтому мы здесь. Двор умирает. Корона и ее власть были разделены, так что на троне не может сидеть никто. Дети впадают в Долгий сон. А королева Арья в любой момент может атаковать наши земли. Если мы хотим, чтобы у нас был шанс выжить в этой войне, Двор Луны должен быть во всеоружии.

Она переводит взгляд на меня, и я борюсь с желанием съежиться от того, насколько он тяжелый.

– У тебя есть сила короны, но нет Неблагой крови, – говорит она. – Двор умирает, потому что ты все еще дышишь.

Гнев Финна покидает его, и он делает шаг вперед, но я останавливаю его, положив руку ему на плечо.

– У меня не было выбора, – объясняю я. – Я умирала, а Оберон…

– Я знаю эту историю, – резко прерывает меня она. – Просто это меня разочаровывает.

Разумеется, знает. Я вздергиваю подбородок.

– Есть ли способ передать силу Себастьяну?

– Да, но править он не сможет, – говорит она. – На этих землях очень много фейри, которые скорее согласятся смотреть, как этот двор умирает, чем допустят, чтобы на этом троне сидела Благая кровь.

Я с трудом сглатываю. Это то, чего мы боялись – этого тупика.

– Убеди золотого принца отдать свою корону девушке, – говорит она Финну.

– Нет, – шепчу я. Должен быть другой способ. – Я все равно не смогу сидеть на троне. Это будет бессмысленная потеря.

– Его смерть станет первым шагом. – Ее губы растянуты в злой улыбке. – А потом ты пожертвуешь своей жизнью, чтобы передать силу и корону Финниану. Тому, у кого они и должны быть.

Финн рычит:

– Это не вариант.

Я с трудом сглатываю.

Может быть, это и должно произойти.

– Дорогой принц, ты знаешь, как это работает. Сила становится с жизнью единым целым и переходит к наследнику только после того, как жизнь отдают. Не пора ли тебе принести жертву ради своего королевства? Хотя бы на этот раз?

Я чувствую, как Финн сдерживается, и мне хочется выцарапать ей глаза за то, что она ударила его в такое уязвимое место.

– Мы поступим так, только если не останется никаких других вариантов, – говорит он. – Открой портал в Подземный мир, чтобы я мог спросить у великой королевы Мэб, как спасти наше королевство.

Жрица долго смотрит на него, и я задерживаю дыхание. Я знаю, что другие планировали действовать без божественного вмешательства, которое могла бы предложить Мэб, но также мне известно, что если бы они придумали настоящую альтернативу, нас бы здесь не было и Финн не планировал бы опасное путешествие в Подземный мир.


Жрица выдерживает взгляд Финна.

– Нет.

Финн вздрагивает.

– Ты должен был стать королем, – говорит она. – Должен был править вместе с Джулианой. Она достойна этого. Когда-то был достоин и ты. Докажи, что ты снова достоин. Ты подвел наше королевство, и теперь этот беловолосый Благой выродок живет в нашем дворце, а это человеческое отребье владеет силой нашей короны. Я не стану… – Она давится и хватается за горло, как будто задыхается. Из ее рта льется струйка крови, а глаза закатываются.

Финн вытягивает руку передо мной и заставляет меня отступить от Жрицы.

– Что происходит? – спрашиваю я.

– Поселившись в этом храме, Верховная жрица дала клятву Мэб, – говорит он. Широко раскрытыми глазами он смотрит, как она бьется в конвульсиях. – Эта клятва влечет за собой определенные последствия – если Жрица отказывается действовать в наилучших интересах двора и исполнять волю Мэб.

Верховная жрица внезапно перестает биться в конвульсиях. В ее тело проникает что-то другое, воздух в комнате меняется, а волосы у меня встают дыбом.

Изо рта Жрицы течет кровь. Она капает на мраморный пол, когда Жрица наклоняется вперед и смотрит на нас глазами без зрачков.

– На самой северной вершине Гоблинских гор, – говорит она, но это не голос жрицы. Этот голос доносится одновременно издалека и со всех сторон. Это голос всех жриц теней, и от него у меня по коже бегут мурашки, а сердце колотится в груди. – В пещере под корнями Матери Ивы. Ждет портал. – Она поворачивает голову и смотрит мне в глаза. Когда она говорит, капли свернувшейся крови падают на пол. – Иди туда, Абриелла, дитя Мэб.

Финн переводит взгляд на меня, широко раскрыв глаза и уставившись, но я не могу отвести глаз от говорящей со мной мертвой женщины.

– Великая королева ждет тебя. Возьми своего привязанного, – говорит она, – и объединенная сила вашей крови откроет врата в Подземный мир. Иди и узнай, как спасти свое королевство.

Жрица падает на пол, в лужу собственной крови.

– Мама! – Джулиана появляется в задней части святилища и подбегает к ней, перекатывая жрицу на спину. – Что ты сделал? – кричит она на Финна.

– Ничего, – говорит он, но не сводит глаз с меня. – Ничего. Только попросил ее открыть портал, чтобы увидеть Мэб.

Джулиана прижимает руку к груди матери.

– Мама, пожалуйста.

– Мне жаль, Джулс, – говорит Финн, бросая на нее быстрый взгляд. – Я не знал, что так будет.

Она поднимает голову, и я вижу, что по ее прекрасному лицу катятся слезы.

– Я не понимаю.

– Она дала клятву защищать эту землю и служить этому двору. Я не думаю, что богам понравилось, что она отказала мне… нам. – Он берет меня за руку и сильно сжимает ее. – Похоже, Мэб хочет увидеть своего потомка. Абриелла – дитя Мэб.

Джулиана вскидывает голову и в шоке смотрит на меня:

– Этого не может быть. Она была человеком.

– Похоже, мы знаем не всю историю, – с благоговением говорит Финн.

Качая головой, Джулиана гладит мать по щеке окровавленными пальцами.

– Уходите. Оставьте меня.





* * *


Финн фактически вытаскивает меня из храма и ведет мимо стражников вниз по ступенькам. У входа в храм другие стражники удерживают Прету и Кейна, как будто они почувствовали что-то неладное и попытались пробиться к нам.

– Что случилось? – спрашивает Прета, вырываясь из рук держащего ее стражника.

– Мы уходим, – рявкает Кейн на стражника, который держал его. Он вырывается из его захвата и следует за нами к нашим лошадям.

– Нам нужно вернуться во дворец Неблагих, – говорит Финн. Он крепко сжимает мою руку, как будто боится, что я могу исчезнуть.

– Объясни, – требует Прета. Она тянет Финна за руку и заставляет его остановиться. – Мы почувствовали что-то ужасное. Как будто произошло что-то очень серьезное. Но нас не впустили.

Финн смотрит на меня, а затем снова переводит взгляд на Прету.

– Верховная жрица отказала нам. Она отказалась открывать портал. А потом… ее телом завладело что-то другое, чтобы передать сообщение – сказать нам, где найти портал и что мы с Абриеллой сможем его открыть.

– Как? – спрашивает Прета.