Эти лживые клятвы

Глава 21




Когда мы вернулись в дом Финна, я была совершенно измучена. Я не уставала так с тех самых пор, как нас бросила моя мать. Я никогда не использовала столько магии зараз, и после событий сегодняшнего вечера я чувствовала себя как выжатый лимон.

Пока Джалек воссоединяется со своими друзьями, я выхожу на улицу и опускаюсь в одно из кресел в заднем дворе. Скоро рассвет, мне нужно вернуться во дворец, прежде чем кто-нибудь заметит, что меня нет, но я не могу заставить себя уйти. Только не сейчас.

Я поднимаю лицо к звездам и закрываю глаза. Я уже давно знала, что Неблагие – не такие, как их изображают в легендах. Но сегодня вечером я поняла, какая жестокость на самом деле царит во дворе Себастьяна. Заживо сжечь невинную фейри, чтобы наказать брата? От одной этой мысли меня тошнит.

Я слышу, как открывается задняя дверь и, не оборачиваясь, понимаю, что это Финн. Я чувствую его… и об этом тоже не хочу думать.

– Ты в порядке?

В порядке? А как это – в порядке?

– Да. Я просто устала, – я расправляю плечи. – Как думаешь, я могла сегодня использовать все свои силы? Я ужасно вымотана.

Он качает головой.

– Ты только начала понимать, на что способна. Тебе просто нужна практика. Ты не привыкла использовать столько энергии. И несколько дней тебе может казаться, что у тебя… нет сил. Я скажу Прете, что завтра у тебя не будет тренировки. Тебе надо отдохнуть.

Я смотрю, как луна опускается к линии горизонта.

– То есть сегодня.

– Думаю, да. Сегодня, завтра… восстанавливайся столько, сколько потребуется. Сегодня ты отлично справилась. Как только мы преодолеем этот блок, ты…

Я искоса смотрю на него.

– Что – я?

Он смотрит мне в глаза, и его лицо становится серьезным.

– Тебя будет не остановить.

– Почему Джалек покинул Благой двор? – спрашиваю я. – Если он позволил сжечь свою сестру, чтобы…

– Ничего он не позволял. Он не знал, что они сделали с Поппи, пока не стало слишком поздно, – я смотрю на него, ожидая ответа на свой вопрос, и он вздыхает. – Он ушел, потому что не хотел служить королеве. В знак протеста, но еще и потому, что хотел помочь мне свергнуть ее с трона.

– Давно это было?

Он опускается на сиденье рядом со мной и откидывается назад, подставив лицо лучам лунного света.

– Двадцать лет назад.

– И все же она правит, – шепчу я. Я не осуждаю его, и, когда Финн кивает, я думаю, что он это понимает. – Не знаю, как теперь смогу вести себя там беззаботно. После того как увидела, какой она может быть жестокой.

Финн хмыкает.

– Ты почти ничего не видела.

– Когда Себастьян разговаривал с Джалеком, Джалек сказал, что королева никогда не отдаст ему корону, если Себастьян убьет его. Но тогда это звучало так, будто королева сама планировала убить Джалека, так что я не понимаю.

Финн наконец-то перестает рассматривать небо и обращает свое внимание на меня.

– Ты уверена, что он говорил именно об Арье?

– Да, он…

Финн выгибает бровь, ожидая, что я вспомню точную фразу.

Но нет. Он сказал «она», а не «королева».

– Тогда кто?

– Своим поступком сегодня вечером ты поразила команду, – говорит он. – Тем, на какой ты пошла риск.

Я должна заставить его ответить на мой вопрос, но уже знаю, что это бесполезно. А я слишком устала, чтобы спорить.


– Если бы в той камере оказалась я, все вы поступили бы точно так же.

Он делает глубокий вдох и хмурится.

– Не знаю, было ли это правдой до сегодняшнего вечера, принцесса. Ты можешь быть лучше всех нас.

Я хмурюсь, вспоминая, как провела ночь в темнице короля Мордеуса, как мне приснился Финн. Он приходил ко мне? В этом его сила? Вопрос вертится у меня на языке, но я молчу. Меньше всего мне хочется показывать ему, какое влияние он оказывал на меня с нашей самой первой встречи. Я хочу унести эту тайну с собой в могилу, хотя бы для того, чтобы избавить себя от позора, если окажется, что это был всего лишь сон.

– Ты готова вернуться во дворец?

Я качаю головой.

– Пока нет. Если ты не против. Я просто… – я делаю глубокий вдох и медленно выпускаю из легких воздух. – Мне нужно еще несколько минут.

– Конечно.

Я жду, что он встанет и вернется в дом, но он остается. Я смотрю, как он снова любуется ночным небом и играет кудрями у себя на затылке.

– По ночам мы с мамой сидели на улице, – говорю я. Не знаю, зачем я рассказываю ему об этом, но сейчас я хочу ее вспомнить. – Она любила темноту, луну, звезды. Она говорила мне выбрать звезду и загадать желание.

Финн не смотрит на меня. Он закрывает глаза, словно рисуя это в своем воображении.

– Кажется, она просто чудесная.

– Иногда мне хочется, чтобы это было не так. Если бы она не была такой чудесной, мне, возможно, было бы не так больно после того, как она ушла, – я выдыхаю. – А что твоя мать? Она еще жива?

– Моя мать умерла много лет назад. Когда рожала моего младшего брата. Думаю, она во многом была похожа на твою мать, – в его голосе слышится хрипотца. – Она тоже любила ночь, и дети были для нее превыше всего.

А вот для моей мамы – нет. Ведь она нас бросила. Но я не поправляю его.

Он берет меня за руку и сжимает пальцы. Сила пульсирует во мне от того, что его связь делает с моей магией, и звезды, кажется, светятся ярче.

– Выбери звезду, – говорит он. – И загадай желание.

Я качаю головой. Даже несмотря на то, что его прикосновение вызвало очередной всплеск моей силы, я так устала. И чувствую, в моих глазах появляются слезы. Я не хочу плакать.

– Вряд ли я уже в это верю.

– О, веришь. Я фейри. Мы чувствуем такие вещи.

– Когда я была маленькой, у меня было так много причин верить, так много причин надеяться. А потом мама ушла. Шли дни, недели, годы… – я сглатываю и убираю свою ладонь из его руки. Это – что бы я ни чувствовала, когда он прикасается ко мне – слишком запутанно. Сегодня я не хочу с этим разбираться, мне и так хватает забот. – Когда она ушла, я все еще видела звезды, но мне казалось, что их становится все меньше и меньше. Желания могли загадывать девочки, у которых были родители, те, кто не был связан никакими контрактами. Если я потеряю Джас, вряд ли на небе будет хоть одна моя звезда.

Но сейчас, когда я сижу здесь, рядом с этим мужчиной, с тем, кто помогает мне использовать силу, которую я даже не понимаю, силу, которая вполне может позволить мне спасти мою сестру, и смотрю на звезды, я могу понять надежду. Я могу понять, почему люди смотрят на звезды и загадывают желания. Я почти верю, что еще долго буду так делать.

Когда Финн встает, его взгляд останавливается на руке, которую я вытащила из его ладони.

– Абриелла, каждая звезда на этом небе сияет для тебя.

И только когда дверь за ним захлопнулась, я понимаю, что он назвал меня по имени.





* * *


После того как мы спасли Джалека из подвалов королевы, дни тянутся долго. Финн выполняет обещание и дает мне передохнуть от тренировок. Но мне кажется, что провести весь день во дворце – скорее наказание, чем отдых. А особенно – без Себастьяна. Я пошла на крышу, но обнаружила там только тренирующегося Риаана. Он сказал мне, что принц «в отъезде». Поскольку я не видела Себастьяна после Литы, я не знаю, что он или королева думают об исчезновении пленника – не то чтобы Себастьян стал со мной этим делиться.

На второй вечер после Литы я расхаживаю по комнате. Мне безумно скучно и я расстроена тем, что не могу сосредоточиться на книге. Я думаю, как связаться с Претой, и решаю попросить зеркало показать мне Джас. При виде младшей сестры моя грудь сжимается. Так бывает каждый раз, когда я смотрю на нее через зеркало.

Она шьет и рассказывает историю принцессы фейри, которая влюбилась в короля теней.

– Когда родители золотой принцессы узнали, что их дочь встретилась с королем теней в царстве смертных, они объединили свои магические силы, чтобы заблокировать все порталы между миром людей и миром фейри – чтобы она не могла встретиться со своим возлюбленным, а король теней не мог вернуться домой.

Когда изображение исчезает, я хочу было опустить зеркало, но решаю попробовать что-то еще.

– Покажи мне мою мать.

Я смотрю на свое отражение так долго, что думаю, что ничего не получится, но тут она появляется в зеркальной глади.

Я не видела ее девять лет, но женщина в зеркале выглядит точно так же, как я ее помню, – она высокая и грациозная, с такими же каштановыми волосами, как у Джасалин. Они заплетены в косу и уложены в корону на ее голове. Она идет по кладбищу, останавливается у одного из надгробий и опускается на колени. В ее волосах блестят красные блики лучей заходящего солнца. Моя грудь начинает ныть от неожиданно появившейся тоски. Она была очень хорошей матерью. Мы вместе смеялись, и она рассказывала нам разные истории. Она всегда хотела играть и подолгу гулять с нами. Мы всегда были для нее важнее всего.

Пока вдруг не перестали.