Если о нас узнают

– Да. То есть мне не следовало тебя целовать. Я был так пьян и не мог мыслить здраво…

Пятерка с плюсом за выбор слов.

Рубен отрывает рот и тут же закрывает. Мне кажется, он просто не может понять, что сейчас происходит. И, собственно, я тоже.

Помогите. Я просто не знаю, как поступить, чтобы не закопать себя еще глубже. Как будто сейчас это возможно.

– Хорошо, – говорю я. Я собираюсь положить руку ему на ногу, потому что обычно я так и поступаю, но вместо этого стискиваю кулак и стучу им по матрасу. – Я просто… Весь в своих мыслях и жутко паникую, потому что ты мой лучший друг и я знаю, как обходились с тобой и причиняли боль другие парни. Я знаю. И последнее, чего мне хочется, – стать одним из них. Если я могу сделать хоть что-то, чтобы все исправить, пожалуйста, дай мне знать. Я выслушаю тебя. Прошу.

– Нечего исправлять, – в конце концов отвечает Рубен. – Такое случается.

– Я никогда не делал ничего подобного.

– Что ж, ладно. Пьяные поцелуи с другом-натуралом тоже не происходят сплошь и рядом. Но это случилось. Так что, может быть, мы притворимся… будто ничего не произошло?

Звучит паршиво, но это поможет мне выиграть немного времени. То, что нашло на меня прошлой ночью, может больше никогда не повториться. Поэтому мы до поры до времени можем оставить это в прошлом. Как «дичь, которая произошла во время тура». Будем двигаться дальше. Это была просто мимолетная одержимость. Как только мне понравится девушка, я тут же об этом забуду.

Наши глаза встречаются, и я уже готов согласиться, когда кое-что замечаю. Утреннее солнце придало глазам Рубена янтарный оттенок. Внезапно меня одолевает желание снова впиться в его губы. Я хочу обхватить его руками, заставив улыбаться, и просто раствориться в этих ощущениях.

И это значит…

Что же это значит?

Это значит, что мне нужна чертова секунда. Я не хочу скрывать это, но и открываться тоже не хочу. Мне нужен воздух, немного личного пространства, и я хочу попытаться разобраться в мыслях, когда на меня не будет смотреть Рубен, взгляд которого красноречиво дает понять, что, если я не скажу правильных слов, то мир рухнет.

– Действительно, – начинаю я осторожно, – не сходи с ума. Мы можем поговорить об этом позже? Я не хочу притворяться, будто ничего не произошло, но и обсуждать это сейчас тоже не готов.

Рубен медленно моргает.

– То есть… когда?

– Мне просто нужно несколько дней.

– Несколько дней… для чего?

Хороший вопрос, Рубен. Просто потрясающий.

– Я не знаю, ладно? Серьезно, мне просто нужно капля личного пространства. Прошу тебя, не злись, мне лишь нужно немного времени.

– Я не злюсь.

Его ответ слишком резкий, и я понимаю, что он лжет.

Это очень плохо. Его взгляд полон боли. Какая-то часть меня хочет сказать ему, что он мне по-настоящему нравится, лишь бы заставить его чувствовать себя лучше.

Я не могу врать, не желаю произносить что-то рискованное, пока не пойму, что это не ложь.

Меня тошнит.

Меня сейчас вырвет, я собираюсь…

Я причиню ему боль.

Не могу этого сделать. Не могу подвести его. Не могу сказать то, чего он жаждет от меня услышать, лишь для того, чтобы облегчить его страдания. Это нечестно по отношению ко мне и к нему. Лучше подождать немного, разобраться в себе, а потом поговорить, когда я буду точно знать, что происходит и чего я хочу.

– Мне жаль, – говорю я. – Но мне действительно нужно время, чтобы все обдумать.

– Не извиняйся, я все понимаю.

– Мне действительно жаль. Ты же знаешь, что дорог мне, правда? И последнее, чего я желаю, это причинить тебе боль.

Глаза Рубена вспыхивают.

– Знаешь, нам скоро идти на завтрак.

Голос парня жесткий, и я знаю, что он страдает. Но если я скажу, что мне нравятся парни, и это окажется неправдой, это сделает лишь хуже.

– Точно.

Я спрыгиваю с кровати и ищу рубашку. Как она оказалась возле окна, черт возьми?

– Сначала приму душ. Дам тебе время собраться, увидимся внизу.


– Разве те девчонки все еще не в твоем номере? – спрашивает Рубен, заворачиваясь в одеяло.

Дерьмо. Девушки. Это, конечно, проблема, но мой разум кричит, чтобы я убирался отсюда, пока не наговорил лишнего и не сделал еще хуже.

– Пожалуй. Воспользуюсь душем в номере Джона.

– Ты можешь сходить в ванную и здесь.

– Нет-нет, все в порядке, спасибо.

– Зак.

– Увидимся за завтраком.

Я практически выбегаю за дверь. Закрываю ее и на мгновение прижимаюсь лбом, тяжело вздохнув.

Какого.

Хрена.

Во что я ввязался?

Я надеялся, что, выйдя из номера, почувствую какое-то облегчение. Удача отвернулась, я по-прежнему чувствую себя настоящим дерьмом. Обида в глазах Рубена убивает. Я знаю этого парня, и если вижу его боль, значит, я застиг его врасплох. Обычно он этого не показывает. Просто отмахивается или говорит что-нибудь язвительное. Его почти ничего не задевает.

Не в этот раз.

Я стучусь в дверь своего номера.

Она открывается, и на пороге стоит одна из вчерашних девушек. Кажется, ее звали Манон? Волосы девушки в беспорядке, тушь размазалась, и она все еще в фиолетовом коктейльном платье. У Манон бледная кожа, она и вправду необычайно красива. Я представляю, как целую ее, и эта мысль не кажется противной. Мозг, какого черта ты творишь?

– Зак, – произносит она. – Ты хочешь вернуться? Лили все еще спит, но, если нужно, я могу ее разбудить.

Я машу рукой.

– Все в порядке, пойду прогуляюсь. Просто решил вас проверить. У вас есть столько времени, сколько понадобится.

– Ты в этом уверен?

– Определенно.

– Спасибо, Зак. Ты наш спаситель.

Я иду дальше по холлу, направляясь к лифту.

Телефон оттягивает карман, и я достаю его, чтобы проверить. Последний, кому я писал, – Рубен. Одно его имя заставляет сердце биться чаще. Все, что могу сейчас представить, – его искаженное болью лицо. Это затуманивает мой взгляд, переполняет сознание, и желудок скручивает узлом.

Я плохой человек.

Снова пытаюсь сосредоточиться на телефоне. Пришло электронное письмо: распорядок дня от Эрин. За день до выступления расписана почти каждая минута. Через четыре часа у нас онлайн-чат с фанатами, еще одна фотосессия, а после этого мы встречаемся с победителями радиоконкурса. Так что меня ждет насыщенный день. Рядом с Рубеном.

Не уверен, что смогу увидеть его снова.

Судя по всему, мне предстоит это выяснить.

В холле я замечаю Полин, которая играет на своей приставке Switch. Наверняка в Animal Crossing, девушка просто одержима этой игрой.

– Привет, Зак, – говорит она. – Что-то случилось?

– Ох, нет, ничего. Просто хотел узнать, могу ли я прогуляться? Просто мечтаю о настоящем круассане.

Она ставит игру на паузу.

– Ты не возражаешь, если я присоединюсь? Придется воспользоваться черным выходом, чтобы избежать толпы фанатов. Но если мы поторопимся, все будет в порядке.

За это я и люблю Полин: на самом деле мне бы никогда не позволили расхаживать по улице без охраны. Но Полин никогда не говорит мне, что делать, и всегда спрашивает.

– Звучит неплохо.

– Отлично, идем. Только не говори руководству, ладно?

Я театральным жестом закрываю рот на замок.

– Кто лучше всех пародирует британский акцент? – спрашивает Энджел, читая одно из сообщений на экране.

Мы разговариваем по видеочату с пятью сотнями фанатов, которые выиграли эту возможность в какой-то лотерее. Они посылают свои вопросы в виде сообщений, которые проверяются перед тем, как мы их увидим. Это была идея Энджела, и Chorus ее одобрил. На самом деле мне тоже нравится: это самые открытые и живые моменты с нашими фанатами со всего света.