Ещё 365 дней

хотелось, утешить ее или себя. Тогда мои стоящие рядом

телохранители сделали несколько шагов назад, давая нам

немного уединения. Амелия положила голову мне на пле-

чо. Она всхлипнула. Я понятия не имела, что она знала, вероятно, брат избавил ее от ненужных подробностей.

21

– Мне жаль твоего мужа, – эти слова едва протисну-

лись у меня через горло. На самом деле мне было совсеме-

го не жаль, я была рада, что Начо застрелил его.

– Вообще-то он не был моим мужем, – прошептала она.

– Но я так о нем говорила. Я хотела, чтобы это было так.

Она потянула носом и выпрямилась.

– А ты как себя чувствуешь? – ее полные заботы глаза

уперлись мне в живот.

– Лаура! – рычание за моей спиной не предвещало ни-

чего хорошего.

Я обернулась и увидела, как разъяренный Массимо

бродит по коридору.

– Мне пора, я найду тебя, – прошептала я и направи-

лась к мужу.

– Что ты делаешь? – с досадой спросил он и усадил

меня в коляску, стоявшую у стены. Потом сквозь стисну-

тые зубы выругал по-итальянски двух троглодитов и мед-

ленно толкнул тележку в сторону моей комнаты.

Мы вошли внутрь – то есть, я въехала, и он уложил

меня на кровать и укутал одеялом. Конечно, он не был бы

самим собой, если бы всю дорогу не произносил поучения

о моей безответственности и безрассудном поведении.

– Кто была эта девушка? – спросил он, вешая пиджак

на спинку стула.

22

– Мать одного из недоношенных детей, – прошептала

я, отворачивая от него голову. – Неизвестно, выживет ли

ее ребенок... – голос у меня сорвался. Я знала, что тема

ребенка не будет муссироваться.

– Я не понимаю, зачем ты вообще пошла в то отделе-

ние, – сказал он с упреком.

Наступила неловкая тишина, в которой слышались

только глубокие вдохи мужа.


– Тебе надо отдохнуть, – заявил он, меняя тему. – Зав-

тра мы едем домой.

Это была тяжелая ночь. Каждую минуту я просыпалась

от снов, в которых появлялись дети, инкубаторы и бере-

менные женщины. Я надеялась, что дома смогу отвлечься

от всех мучивших меня мыслей. Утром я уже не могла до-

ждаться, когда Массимо оставит меня одну и пойдет при-

ставать к медицинскому консилиуму, который собрался в

связи с моей выпиской. Врачи были не слишком доволь-

ны тем, что муж увозит меня из больницы. По их мнению, лечение не было завершено. Они согласились на это толь-

ко при условии подробного изложения моей дальнейшей

терапии и соблюдения их рекомендаций. Дон привез с

этой целью на Тенерифе врачей с Сицилии, и они все вме-

сте собрались для переговоров.

Я решила использовать этот случай, чтобы увидеть

23

Амелию. Я оделась в специально сшитый для меня спор-

тивный костюм и вскочила на ноги. Я осторожно высу-

нулась из комнаты. С удивлением и облегчением я об-

наружила, что снаружи никого нет. В первый момент я

испугалась. Я была уверена, что кто-то убил моих телох-

ранителей и вот-вот придет за мной, но тут же вспомнила, что мне уже ничего не угрожает. Я двинулась по коридору.

– Я ищу сестру, – сказала я, стоя у стойки ресепшна

в отделении новорожденных. Старшая медсестра, сидев-

шая на вращающемся стуле, сказала несколько слов по-

испански, закатила глаза и исчезла. Через некоторое вре-

мя ее место заняла молодая улыбающаяся девушка.

– Чем могу помочь? – спросила она бегло по-английски.

– Я ищу сестру, Амелию Матос. Она лежит у вас в пала-

те, родила преждевременно.

Женщина некоторое время смотрела в монитор, затем

дала мне номер палаты и указала направление.

Я остановилась перед дверью и замерла с рукой, гото-

вой постучать. «Что я делаю, черт возьми?», – подумала

я. – «Я иду к девушке наемного убийцы, который похитил

меня, и я хочу спросить ее, как она себя чувствует после

смерти парня, который мучил меня и хотел убить!». Это