Ещё 365 дней

босые ноги, и при виде моих уставившихся на него глаз

его грудь начала вздыматься быстрее.

– Я брошу к твоим ногам весь мир, девочка!

Он начал ладонью поглаживать мое обнаженное пле-

чо, следя взглядом за движением своих пальцев.

135

– Я покажу тебе места, о которых ты и не мечтала! – он

наклонился и поцеловал кожу, которую гладил. – Я хочу, чтобы ты увидела восход солнца в Бирме, когда мы поле-

тим на воздушном шаре... – его губы скользнули по моей

шее. – Чтобы ты напилась ночью в Токио, наблюдая за

разноцветными огнями города...

Я закрыла глаза, когда губы Начо ласкали мое ухо.

– Ты будешь заниматься со мной любовью на доске у

берегов Австралии. Я покажу тебе весь мир!

Я отстранилась от него. Я чувствовала, как слабеет моя

воля. Не говоря ни слова, я прошла через открытую дверь

в задней части монументальной гостиной и оказалась на

террасе, которая почти прямо граничила с пляжем. Я ски-

нула туфли и зашагала по еще теплому песку. Мое платье, тянувшееся за мной, оставило на нем след. Я понятия не

имела, что делаю. Я изменяла мужу с его злейшим врагом

и худшим кошмаром. С таким же успехом я могла вонзить

нож ему в спину и поворачивать, глядя, как он страдает.

Я села и, прислушиваясь к ритму волн, сделала большой

глоток.

– Ты можешь бежать от меня, – сказал он, садясь ря-

дом. – Но мы оба знаем, что ты не убежишь от того, что у

тебя в голове.

Я не знала, что ответить. С одной стороны, он был прав, 136

с другой – я совершенно не хотела перемен. Не сейчас, не

в тот момент, когда моя жизнь, наконец, обрела форму.

Я подумала о Массимо и испытала трагическое озаре-

ние.

– Боже мой, мой телефон! – испуганно простонала я.

– Его люди сейчас будут здесь, у меня есть встроенный ло-

катор, и даже если телефон разряжен, он знает, где я.

– Не здесь, – спокойно ответил он, пока я вскакива-

ла с места. – В доме есть системы, глушащие все устрой-

ства слежения, подслушивающие устройства и все прочее


дерьмо.

Он с нежностью посмотрел на меня.

– В этот момент ты для всех исчезла, девочка, и мо-

жешь оставаться невидимой столько, сколько захочешь.

Я снова села на песок, но внутри мои мысли и эмоции

продолжали отчаянно метаться. Одна часть меня хотела

вернуться в отель любой ценой. Другая мечтала, чтобы

Начо взял меня на влажном песке. Я дрожала, чувствуя

его близость, мое сердце скакало, а руки дрожали при

мысли о его тепле.

– Мне пора, – прошептала я, стиснув веки.

– Ты уверена? – спросил он, ложась на спину и вытя-

гиваясь.

– О, боже... Ты делаешь это нарочно!

137

Я отставила бокал и взялась на его руки, чтобы можно

было опереться на них и приподняться.

Начо схватил их и потянул, уронив меня на себя. Я ле-

жала на нем, а он весело улыбался, придерживая меня, словно боялся, что я вот-вот сбегу. Почувствовав, что я не

собираюсь сопротивляться, он заложил руки под голову.

– Я хочу тебя куда-нибудь свозить, – сказал он, и лицо

его сияло, как у ребенка при виде шоколадки. – Недалеко

отсюда у моего знакомого есть ипподром и несколько мо-

тоциклов.

При этих словах мои глаза широко распахнулись.

– Насколько я знаю, ты умеешь ездить или, по край-

ней мере, имеешь права на мотоцикл.

Я закивала головой.

– Ну и отлично!

Он перевернулся на песке. Он держал меня, и теперь я

лежала под ним.

– Завтра я приглашаю тебя на гонки. Ты можешь взять

Ольгу с собой, а я возьму Амелию.

Мы проведем немного времени вместе, пообедаем, а

потом, может быть, поплаваем.

– Ты говоришь серьезно?

– Конечно. К тому же, насколько я знаю, ты сняла но-