Еще темнее

– Ты захватил с собой серебряные шарики?

Меня разбирает смех. Вот это хорошая новость. Значит, она нормально относится к справедливым наказаниям. Но мы отложим это на другой раз. Я хлопаю себя по карманам рубашки и джинсов, словно ищу шарики.

– Знаешь, как это ни смешно, но я не ношу с собой запасной комплект. В офисе он мне без надобности.

Она ахает и изображает удивление.

– Очень рада это слышать, мистер Грей. А еще, кажется, вы сказали, что сарказм – низшая форма остроумия.

– Анастейша, мой новый девиз таков: «Если ты не можешь одолеть кого-то, присоединись к нему».

Она раскрывает рот. И молчит, онемев.

Да!

Почему мне с ней так весело?

Я направляюсь к холодильнику, ухмыляясь как дурак, открываю морозилку и достаю коробку ванильного мороженого «Бен & Джерри».

– Это нам подойдет. – Я показываю коробку. – «Бен & Джерри & Ана». – Достаю из ящика стола ложку.

Поднимаю глаза на Ану. Читаю жадность в ее глазах и не знаю, к чему эта жадность относится – ко мне или к мороженому. Надеюсь, к нам обоим.

Пора поиграть, детка.

– По-моему, тебе сейчас слишком жарко. Ты перегрелась. Я буду охлаждать тебя. Пойдем.

Протягиваю ей руку и с восторгом вижу, как она берет ее. Она тоже хочет играть.

В спальне полумрак, ночник на столике совсем тусклый. Возможно, раньше Ану это устраивало, но, судя по ее недавнему поведению, теперь она меньше робеет и не стесняется своей наготы. Ставлю мороженое на ночной столик, снимаю с кровати пуховое одеяло и обе подушки, кладу их горкой на пол.

– У тебя ведь найдется смена простыней, верно?

Она кивает, наблюдая за мной из дверей. На кровати лежит съежившийся «Чарли Танго».

– Не испачкай мой шарик! – предупреждает она, когда я беру его в руки.

Я бросаю шарик и смотрю, как тот плавно падает на одеяло.

– И не собираюсь, малышка. Я испачкаю тебя и эти простыни. – Мы все будем липкими, простыни тоже.

Теперь важный вопрос: захочет ли она?

– Я привяжу тебя, согласна? – шепчу я.

В наступившей тишине я слышу, как она тихонько охает.

О, этот звук.

– Ладно, – разрешает она.

– Только руки. К кровати. Мне так нужно.

– Ладно, – повторяет она.

Я иду к ней, глядя ей в глаза.

– Мы возьмем вот это.

Я хватаюсь за пояс ее халата и медленно тяну. Халат распахивается, обнажая тело Аны, я снова тяну и вытаскиваю пояс из петель. Легким движением сталкиваю халат с ее плеч, и тот ложится у ног. Ана не прячет глаза и не делает попытку прикрыть тело.

Молодец, Ана.

Провожу костяшками пальцев по ее щеке. У нее такая гладкая кожа, словно атласная. Я быстро целую ее в губы.

– Ложись на спину.

Пора начинать, малышка.

Я чувствую волнение Аны, когда она выполняет то, что я говорю, и ложится на кровать. Стоя над ней, я пользуюсь моментом и любуюсь ею.

Моя девочка.

Моя изумительная девочка. Длинные ноги, тонкая талия, превосходная грудь. Безупречная кожа сияет даже в полумраке, а в глазах горит страсть. Ана ждет продолжения.


Как мне повезло. Какой я счастливый.

Мое тело наливается мужской силой.

– Я могу смотреть на тебя весь день, Анастейша.

Ползу по матрасу, который проминается под моими коленями, и сажусь верхом на Ану.

– Руки над головой, – командую я.

Она немедленно подчиняется, и я обвязываю концом пояса ее левое запястье и продеваю ткань через металлические прутья в изголовье кровати. Резко дергаю, ее рука вытягивается. Так же крепко привязываю и правое запястье.

Вот так.

Какое прекрасное зрелище…

Полный благодарности, я быстро чмокаю ее в губы и слезаю с кровати. Выпрямляюсь и стаскиваю через голову рубашку. Расстегиваю джинсы и сбрасываю их на пол. Кладу на столик презерватив.

Ладно. Что дальше?

Снова встав в изножье кровати, я хватаю ее за лодыжки и тяну на себя. Теперь ее руки окончательно вытянулись. Чем меньше она сможет двигаться, тем острее будут ее ощущения.

– Так-то лучше, – бормочу я.

Взяв мороженое и ложку, возвращаюсь на кровать и опять сажусь на Ану верхом. Она закусывает нижнюю губу, когда я поднимаю крышку и пытаюсь воткнуть ложку в ванильную массу.

– Хм-м… оно еще твердовато. – Я прикидываю, не намазать ли мне мороженым мое орудие, а потом вставить ей в рот. Но оно холодное, и эффект может получиться нежелательный – от холода я просто съежусь.

Получится неинтересно.

– Великолепно. – Я облизываю губы, мороженое тает у меня во рту. – Поразительно, каким вкусным может быть простое ванильное мороженое. – Я гляжу на Ану. Она улыбается мне, ее лицо светится от радости. – Хочешь попробовать?

Она кивает – по-моему, как-то неуверенно.

Зачерпываю еще одну ложку и протягиваю ей. Она открывает рот, и тогда я быстро проглатываю его. Это все равно что отобрать у малыша конфетку.

– Слишком вкусно, чтобы делиться, – дразню я.

– Эй! – протестует она.

– Как, мисс Стил, вы любите ванильное мороженое?

– Да, – отвечает она и удивляет меня, пытаясь сбросить с себя. Но у нас слишком разные весовые категории.

Я смеюсь.

– Ах, мы сердимся! Я бы поостерегся на твоем месте.

Она затихает.

– Хочу мороженого! – хнычет она и обиженно на-дувает губки.

– Ладно уж, мисс Стил, ведь вы так порадовали меня сегодня. – Я зачерпываю мороженое и подношу ложку к ее губам. Она с удивлением смотрит на меня, но раскрывает губы, и я кладу мороженое в ее рот. Моя эрекция усиливается, когда я воображаю, как эти губки смыкаются вокруг меня.

Всему свое время, Грей.

Ласково вынимаю ложку из ее рта и зачерпываю еще мороженого. Ана с жадностью съедает вторую ложку. Оно уже не такое твердое и начинает подтаивать от тепла моей руки, которая держит коробку. Я медленно кормлю ее еще одной ложкой мороженого.

– Эге, вот как можно заставить тебя есть – путем принудительного кормления. Надо иметь это в виду.

Она плотно сжимает губы, когда я предлагаю ей еще. В глазах сверкает вызов, она мотает головой. Наелась. Я наклоняю ложку над Аной. Растаявшее мороженое капает ей на горло, на ключицы. У нее раскрывается рот.

О да, малышка.

Наклонившись, слизываю мороженое языком.

– Хм-м. Мисс Стил, оказывается, так мороженое еще вкуснее.

Она пытается освободить руки, дергает за пояс, но путы крепко ее держат. Следующую ложку я выливаю на ее груди и соски и с удовольствием наблюдаю, как каждый сосок напрягается от холода. Обратной стороной ложки я размазываю мороженое по ее коже. Ана извивается подо мной.

– Холодно? – спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, слизываю сладкие струйки, сосу ее груди, тяну губами за соски. Она закрывает глаза и стонет.

– Поделиться с тобой? – Я беру в рот полную ложку мороженого, немного проглатываю, потом целую Ану и всовываю свой язык и мороженое в ее ждущий рот.