Эликсир жизни
Часть 37 из 51 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– С дороги, идиот. Сейчас я тебе покажу, какими бывают настоящие мужчины…
В тот же момент они услышали такой дикий рык, какого даже Снорри еще не слыхала. От него по всему телу побежали мурашки. Вслед за этим раздались дурной вопль и топот. Поисковая команда уносила ноги, и теперь камергер мог продемонстрировать только Ночному Уллру, какими бывают настоящие мужчины.
Поисковая команда в беспорядке примчалась в бальную залу, и несколько гостей, оставшихся доедать своих и соседских утят, услышали страшную историю о том, как принцессу Эсмеральду заживо сожрало черное чудовище. Никто не знал, что стало с новым камергером, хотя все боялись (и надеялись, потому что от этого история становилась еще более увлекательной), что участь его была незавидной.
Пока Ночной Уллр сторожил Летний домик и, вероятно, доедал камергера (хотя никто не хотел такое себе представлять), Септимус, Дженна, Хьюго и Снорри спустились по лестнице и тут же на кого-то наткнулись.
– Ник! – изумленно воскликнул Септимус.
Услышав голос брата, Нико чуть не уронил свечу. Мальчик слегка озадачился, заметив перемены, которые произошли с Септимусом за сто шестьдесят девять дней в чужом времени, но Нико скоро заметил, что за спутанными волосами и худощавым тельцем был все тот же Септимус. И не только. За ним следовала Дженна.
– Скорее, – поторопила Снорри, – они могут прислать кого-нибудь сразиться с Уллром. Он не сможет долго их задерживать. Мы должны бежать.
Снорри взяла у Нико свечу и решительно двинулась вперед. Ребята последовали за ней и за мерцающим огоньком по коридорам самых нижних кухонь, которые пустовали, если не считать трех усталых служанок, показавшихся вдалеке. В кухнях стоял знакомый, а для Дженны и Септимуса отвратительный запах прошедшего пира. Озираясь по сторонам, ребята осторожно крались по коридорам. Им повезло: в эти тихие часы здесь не было никаких любопытных слуг, кроме разве что дворцового пекаря, но и он трудился этажом выше.
Дженна знала, куда они направляются. Впереди виднелась ниша, где таился шкаф с одеждой младших поваров и кухарок. Девочка сжала руку Септимуса и сказала:
– Мы скоро будем дома, Сеп. Здорово, правда?
– Но как? – озадаченно спросил Септимус.
Нико позади него поднял свечу, и их тени упали на старую кладовку.
– Вот как, – сказал он. – Разве не узнаешь?
– Что?
– Откуда ты сюда попал, глупый.
Септимус покачал головой:
– Но я не так сюда попал. Я попал сюда через Алхимическую лабораторию.
Нико не понимал, почему Септимус придает этому такое большое значение.
– Да какая разница, Сеп? Выйдешь отсюда через этот шкаф, понял? Главное – вернуться домой.
Септимус ничего не сказал. Он не понимал, как можно попасть домой через старый шкаф. При упоминании о доме Хьюго засопел. Септимус присел на корточки рядом с мальчиком.
– Что такое, Хьюго? – спросил он.
Ребенок потер усталые воспаленные глаза.
– Я… я тоже хочу домой, – пробубнил он. – Увидеть Салли.
– Салли?
– Мою собаку, Салли.
– Ладно, Хьюго. Не волнуйся, я отведу тебя домой.
– Сеп! – в ужасе воскликнула Дженна. – Ты не можешь! Ты должен вернуться с нами! Сейчас! Мы должны бежать, пока нас не нашли!
– Но, Джен… Мы не можем бросить Хьюго одного.
Сэр Хирворд вежливо кашлянул:
– Принцесса Дженна, позвольте мне сопроводить мальчика в его родной дом.
– Ах, сэр Хирворд, будьте так любезны!
Рыцарь кивнул:
– Для меня честь сделать это для вас, принцесса Дженна.
Он протянул Хьюго руку в ржавой перчатке. Мальчик взял ее, но у него в ладошке оказался только воздух.
– Тогда я отправляюсь, прекрасная принцесса, – сказал сэр Хирворд и низко поклонился. – Прощайте, ведь мы никогда не увидимся.
– Увидимся, сэр Хирворд. Сегодня же вечером я расскажу вам обо всем, – улыбнулась Дженна.
– Боюсь, что нет, принцесса. Здесь вам оставаться опасно. Я желаю вам и вашим храбрым друзьям скорейшего возвращения домой. Пойдем, Хьюго.
С этими словами призрак вышел за дверь, уводя с собой ребенка.
– Пока, Хьюго, – сказал Септимус.
– Прощай, ученик, – с улыбкой обернулся Хьюго. – Вероятно, я увижу тебя завтра.
«Вероятно», – мрачно подумал Септимус.
– Пойдем, Сеп, – нетерпеливо проговорила Дженна и потащила его к шкафу.
Снорри достала из кармана серебряный свисток и приложила к губам. Она подула, но свисток не издал никакого звука.
– Я зову Уллра, – пояснила она. – Он сейчас придет.
Дженна открыла дверцу шкафа.
– Смотри, – объяснила она Септимусу, – там у стенки зеркало, за плащами.
Она отодвинула слои серой шерсти и показала на пыльную рамку зеркала:
– Вот!
– Где? – спросил Септимус, когда мягкие шаги Уллра послышались за его спиной и пантера подошла к ним.
– Вот же. – Дженна не понимала, почему Септимус ее разыгрывает.
– Это просто пустая рама, Джен, – сказал Септимус. – Дурацкая старая рама. – Он сердито пнул ее ногой. – Больше ничего.
– Нет, этого не может быть!
Дженна потрогала зеркало и поняла, что Септимус прав. Рама была пуста, и от зеркала не осталось и следа.
– Мы в ловушке! Мы останемся в этом кошмаре навечно! – мрачно констатировал Септимус.
39
Подводное течение
Нико отвязал шлюпку от королевского судна, и под прикрытием кедровых деревьев компания поплыла прочь от королевского причала. В маленькой лодке оказалось тесновато. Ночной Уллр стоял на носу, его зеленые глаза светились во мраке, а Снорри сжалась возле него. В середине лодки сидел Нико: он уверенно налегал на весла, увозя друзей прочь от Дворца. Дженна и Септимус устроились на корме. Они дрожали от холода, который поднимался от воды, и стряхивали с себя крупные ленивые снежные хлопья, падающие с неба. И хотя все они закутались в плащи младших поваров, холод легко проникал сквозь тонкую шерсть: дворцовой прислуге платили маловато и кухарки не могли купить себе теплую одежду.
Дети направлялись к Главной лаборатории алхимии и врачевания. Септимус знал, что это единственный шанс вернуться в будущее, хотя и не возлагал на него слишком больших надежд. Он был не в лучшем настроении.
– Будет нелегко, – сказал мальчик. – Ключ к Парадным дверям времени есть только у Марцеллия.
– Ну, тогда придется залечь в засаде и напасть, когда он явится, – беззаботно сказал Нико. – Нас четверо против одного, ему несдобровать.
– Ты забыл, там еще семеро писцов, – напомнил Септимус.
– Нет, это ты забыл! Ты ничего не говорил про семерых писцов! Так, четверо против восьми… – Нико вздохнул. – Все равно у нас нет шансов. И мы застрянем тут навсегда.
– Не забывайте про Уллра, – пробормотала Снорри, – если мы приплывем до рассвета.
Нико налег на весла. Он скорее предпочел бы иметь в спутниках пантеру, чем лохматого рыжего кота. Дженна обернулась и посмотрела на Дворец, который быстро уменьшался. Тщетные поиски во Дворце завершились, и теперь в каждой комнате горела свеча. Длинное низкое здание из желтого камня было залито светом, широкие лужайки раскинулись перед ним под свежим снежным покровом, будто только что выстиранный фартук повара. Даже несмотря на то, что где-то в этих стенах оставалась королева Этельдредда, Дженна не могла не восхищаться ожившим Дворцом и решила, что если каким-то чудом они когда-нибудь вернутся в свое время, то она зажжет свет в каждой комнате, чтобы отпраздновать их возвращение.
Дженна посмотрела на окна комнаты Эсмеральды – и своей.
– Я рада, что Эсмеральда сбежала, – сказала она.
– Я тоже, – согласился Септимус.
– Ты знал Эсмеральду? – поразилась Дженна.
Септимус кивнул и сказал:
– Она только недавно сбежала. Марцеллий провел ее Путем Королевы, и их чуть не поймал камергер. А потом – тут начинается самое интересное – он бросил ее плащ в воду, и его принесло течением ко Дворцу, а рыбаки выловили. Так все решили, что она утонула, и Этельдредда была потрясена. Ведь она собиралась сбросить Эсмеральду в бездонный водоворот Промозглой бухты.
В тот же момент они услышали такой дикий рык, какого даже Снорри еще не слыхала. От него по всему телу побежали мурашки. Вслед за этим раздались дурной вопль и топот. Поисковая команда уносила ноги, и теперь камергер мог продемонстрировать только Ночному Уллру, какими бывают настоящие мужчины.
Поисковая команда в беспорядке примчалась в бальную залу, и несколько гостей, оставшихся доедать своих и соседских утят, услышали страшную историю о том, как принцессу Эсмеральду заживо сожрало черное чудовище. Никто не знал, что стало с новым камергером, хотя все боялись (и надеялись, потому что от этого история становилась еще более увлекательной), что участь его была незавидной.
Пока Ночной Уллр сторожил Летний домик и, вероятно, доедал камергера (хотя никто не хотел такое себе представлять), Септимус, Дженна, Хьюго и Снорри спустились по лестнице и тут же на кого-то наткнулись.
– Ник! – изумленно воскликнул Септимус.
Услышав голос брата, Нико чуть не уронил свечу. Мальчик слегка озадачился, заметив перемены, которые произошли с Септимусом за сто шестьдесят девять дней в чужом времени, но Нико скоро заметил, что за спутанными волосами и худощавым тельцем был все тот же Септимус. И не только. За ним следовала Дженна.
– Скорее, – поторопила Снорри, – они могут прислать кого-нибудь сразиться с Уллром. Он не сможет долго их задерживать. Мы должны бежать.
Снорри взяла у Нико свечу и решительно двинулась вперед. Ребята последовали за ней и за мерцающим огоньком по коридорам самых нижних кухонь, которые пустовали, если не считать трех усталых служанок, показавшихся вдалеке. В кухнях стоял знакомый, а для Дженны и Септимуса отвратительный запах прошедшего пира. Озираясь по сторонам, ребята осторожно крались по коридорам. Им повезло: в эти тихие часы здесь не было никаких любопытных слуг, кроме разве что дворцового пекаря, но и он трудился этажом выше.
Дженна знала, куда они направляются. Впереди виднелась ниша, где таился шкаф с одеждой младших поваров и кухарок. Девочка сжала руку Септимуса и сказала:
– Мы скоро будем дома, Сеп. Здорово, правда?
– Но как? – озадаченно спросил Септимус.
Нико позади него поднял свечу, и их тени упали на старую кладовку.
– Вот как, – сказал он. – Разве не узнаешь?
– Что?
– Откуда ты сюда попал, глупый.
Септимус покачал головой:
– Но я не так сюда попал. Я попал сюда через Алхимическую лабораторию.
Нико не понимал, почему Септимус придает этому такое большое значение.
– Да какая разница, Сеп? Выйдешь отсюда через этот шкаф, понял? Главное – вернуться домой.
Септимус ничего не сказал. Он не понимал, как можно попасть домой через старый шкаф. При упоминании о доме Хьюго засопел. Септимус присел на корточки рядом с мальчиком.
– Что такое, Хьюго? – спросил он.
Ребенок потер усталые воспаленные глаза.
– Я… я тоже хочу домой, – пробубнил он. – Увидеть Салли.
– Салли?
– Мою собаку, Салли.
– Ладно, Хьюго. Не волнуйся, я отведу тебя домой.
– Сеп! – в ужасе воскликнула Дженна. – Ты не можешь! Ты должен вернуться с нами! Сейчас! Мы должны бежать, пока нас не нашли!
– Но, Джен… Мы не можем бросить Хьюго одного.
Сэр Хирворд вежливо кашлянул:
– Принцесса Дженна, позвольте мне сопроводить мальчика в его родной дом.
– Ах, сэр Хирворд, будьте так любезны!
Рыцарь кивнул:
– Для меня честь сделать это для вас, принцесса Дженна.
Он протянул Хьюго руку в ржавой перчатке. Мальчик взял ее, но у него в ладошке оказался только воздух.
– Тогда я отправляюсь, прекрасная принцесса, – сказал сэр Хирворд и низко поклонился. – Прощайте, ведь мы никогда не увидимся.
– Увидимся, сэр Хирворд. Сегодня же вечером я расскажу вам обо всем, – улыбнулась Дженна.
– Боюсь, что нет, принцесса. Здесь вам оставаться опасно. Я желаю вам и вашим храбрым друзьям скорейшего возвращения домой. Пойдем, Хьюго.
С этими словами призрак вышел за дверь, уводя с собой ребенка.
– Пока, Хьюго, – сказал Септимус.
– Прощай, ученик, – с улыбкой обернулся Хьюго. – Вероятно, я увижу тебя завтра.
«Вероятно», – мрачно подумал Септимус.
– Пойдем, Сеп, – нетерпеливо проговорила Дженна и потащила его к шкафу.
Снорри достала из кармана серебряный свисток и приложила к губам. Она подула, но свисток не издал никакого звука.
– Я зову Уллра, – пояснила она. – Он сейчас придет.
Дженна открыла дверцу шкафа.
– Смотри, – объяснила она Септимусу, – там у стенки зеркало, за плащами.
Она отодвинула слои серой шерсти и показала на пыльную рамку зеркала:
– Вот!
– Где? – спросил Септимус, когда мягкие шаги Уллра послышались за его спиной и пантера подошла к ним.
– Вот же. – Дженна не понимала, почему Септимус ее разыгрывает.
– Это просто пустая рама, Джен, – сказал Септимус. – Дурацкая старая рама. – Он сердито пнул ее ногой. – Больше ничего.
– Нет, этого не может быть!
Дженна потрогала зеркало и поняла, что Септимус прав. Рама была пуста, и от зеркала не осталось и следа.
– Мы в ловушке! Мы останемся в этом кошмаре навечно! – мрачно констатировал Септимус.
39
Подводное течение
Нико отвязал шлюпку от королевского судна, и под прикрытием кедровых деревьев компания поплыла прочь от королевского причала. В маленькой лодке оказалось тесновато. Ночной Уллр стоял на носу, его зеленые глаза светились во мраке, а Снорри сжалась возле него. В середине лодки сидел Нико: он уверенно налегал на весла, увозя друзей прочь от Дворца. Дженна и Септимус устроились на корме. Они дрожали от холода, который поднимался от воды, и стряхивали с себя крупные ленивые снежные хлопья, падающие с неба. И хотя все они закутались в плащи младших поваров, холод легко проникал сквозь тонкую шерсть: дворцовой прислуге платили маловато и кухарки не могли купить себе теплую одежду.
Дети направлялись к Главной лаборатории алхимии и врачевания. Септимус знал, что это единственный шанс вернуться в будущее, хотя и не возлагал на него слишком больших надежд. Он был не в лучшем настроении.
– Будет нелегко, – сказал мальчик. – Ключ к Парадным дверям времени есть только у Марцеллия.
– Ну, тогда придется залечь в засаде и напасть, когда он явится, – беззаботно сказал Нико. – Нас четверо против одного, ему несдобровать.
– Ты забыл, там еще семеро писцов, – напомнил Септимус.
– Нет, это ты забыл! Ты ничего не говорил про семерых писцов! Так, четверо против восьми… – Нико вздохнул. – Все равно у нас нет шансов. И мы застрянем тут навсегда.
– Не забывайте про Уллра, – пробормотала Снорри, – если мы приплывем до рассвета.
Нико налег на весла. Он скорее предпочел бы иметь в спутниках пантеру, чем лохматого рыжего кота. Дженна обернулась и посмотрела на Дворец, который быстро уменьшался. Тщетные поиски во Дворце завершились, и теперь в каждой комнате горела свеча. Длинное низкое здание из желтого камня было залито светом, широкие лужайки раскинулись перед ним под свежим снежным покровом, будто только что выстиранный фартук повара. Даже несмотря на то, что где-то в этих стенах оставалась королева Этельдредда, Дженна не могла не восхищаться ожившим Дворцом и решила, что если каким-то чудом они когда-нибудь вернутся в свое время, то она зажжет свет в каждой комнате, чтобы отпраздновать их возвращение.
Дженна посмотрела на окна комнаты Эсмеральды – и своей.
– Я рада, что Эсмеральда сбежала, – сказала она.
– Я тоже, – согласился Септимус.
– Ты знал Эсмеральду? – поразилась Дженна.
Септимус кивнул и сказал:
– Она только недавно сбежала. Марцеллий провел ее Путем Королевы, и их чуть не поймал камергер. А потом – тут начинается самое интересное – он бросил ее плащ в воду, и его принесло течением ко Дворцу, а рыбаки выловили. Так все решили, что она утонула, и Этельдредда была потрясена. Ведь она собиралась сбросить Эсмеральду в бездонный водоворот Промозглой бухты.