Эликсир жизни

– Нет. Терпеть их не могу. Но четыреста двенадцатый их любит, это я для него.

– Ему сейчас бутербродом с капустой не поможешь, – вздохнула Дженна.

– А-а… Слушай, давай ты мне по дороге все расскажешь, хорошо?



Когда Волчонок и Дженна появились из кладовки в покоях королевы, у Волчонка был удрученный вид – девочка уже рассказала ему, что произошло. Они прошли мимо кресла призрака королевы. Им, конечно, было невдомек, как удивилась мать Дженны: ее дочка зашла в кладовку с опрятным учеником волшебника, а вернулась с каким-то юным дикарем. Когда Волчонок прошел мимо призрака, волосы у него на затылке встали дыбом. Мальчик огляделся, как настороженный зверь, и из его горла вырвался животный рык.

– Тут что-то неладно, – прошептал он.

Дженна вздрогнула, испугавшись рыка.

– Пошли, – сказала она, – тут нам делать нечего. – И, схватив Волчонка за руку, потащила его к двери.

А за дверью их ждала Джилли Джинн, недавно избранная Главным писцом-алхимиком.





12

Джилли Джинн





– Госпожа Джинн! – ойкнула Дженна, отпрянув от неожиданности при виде форменной одежды алхимика – длинной хламиды цвета индиго, расшитой золотом. Как Джилли Джинн узнала, где искать принцессу? И откуда Главному писцу известно, где находятся покои королевы? Даже Марсия этого не знает.

– Ваше величество, – немного запыхавшись, произнесла Джилли Джинн.

Она почтительно склонила голову, и ее новый шелковый наряд зашуршал.

– Прошу вас, не зовите меня так, – рассердилась Дженна. – Зовите меня Дженна. Просто Дженна. Я еще не королева. И вообще не хочу ею становиться. У всех королев портится характер, и они начинают творить ужасные вещи. Жуть сплошная!

Джилли Джинн растерялась, не зная, что ответить. У нее не было своих детей, и если не считать одной очень серьезной и не по годам развитой девочки, которая служила храмовым писцом в Далеких странах, Дженна была единственной одиннадцатилетней девочкой, с которой Джилли разговаривала с тех пор, как ей самой было одиннадцать. Госпожа Джинн посвятила свою жизнь совершенствованию своих умений и много лет странствовала, изучая сокровенное магическое знание разных народов. И еще несколько лет она провела, исследуя тайны Замка, и с радостью обнаружила, что здесь сокровенное знание не было предано забвению.

– Дженна, – сказала Джилли Джинн, – госпожа Марсия желает тебя видеть. Ее ученик пропал, и она опасается худшего. – Тут она увидела башмаки Септимуса, которые Дженна держала в правой руке, связав их шнурками. – Думаю, я не ошибусь, если предположу, что с ним что-то случилось, верно?

Дженна озадаченно кивнула. Как это Марсия так быстро все узнала?

Она потянула носом воздух. Потом еще раз. Запах драконьего навоза нельзя было не узнать. Джилли Джинн тоже принюхалась. Она энергично поскребла правой туфлей (а на ней были аккуратные черные туфельки на шнуровке) по полу, осмотрела подошву и снова поскребла.

– Полагаю, я также не ошибусь, принцесса, если скажу, что в покоях королевы есть зеркало? – Ярко-зеленые глаза Джилли Джинн выжидающе смотрели на Дженну.

Всяческие теории и предположения были коньком Джилли, а мысль о том, что одно из них можно подтвердить, не сходя с места, приводила ее в восторг.

Дженна ничего не ответила, но ей и не нужно было отвечать. Главный писец-алхимик, может, и не лучше всех в Замке умела читать по лицам, но не заметить потрясение в глазах Дженны было невозможно.

– Вероятно, вы не знаете, принцесса Дженна, но я проводила серьезные изыскания относительно свойств алхимических зеркал. Весьма серьезные. И у нас в алхимической лаборатории есть образец такого зеркала. Сегодня утром я заметила в нем волнение и тут же со всей поспешностью отправилась в Башню Волшебников, чтобы доложить об этом, как обязывает нас Хартия. Там я встретила очень расстроенную госпожу Оверстренд. Все это позволило мне сделать некоторые выводы, и теперь я со всем почтением прошу вас пройти со мной в Архив «Манускрипториум», – сказала Джилли, словно выступала с лекцией перед полным залом недалеких учеников. – Я попросила и госпожу Марсию Оверстренд составить нам компанию.

Меньше всех на свете Дженне сейчас хотелось бы видеть Архиволшебника, ведь тогда придется признаться, что это она, Дженна, виновата в исчезновении Септимуса. Но когда Джилли Джинн упомянула еще об одном зеркале в «Манускрипториуме», девочка приободрилась. Возможно, тот старик в зеркале – всего лишь старый писец из этого жутковатого Хранилища Заклинаний, о котором частенько говорил Септимус? Может, он просто затащил Септимуса в Архив магических рукописей? Да, точно! Сеп наверняка уже ждет ее там. Потом еще будет весь день рассказывать ей о своих приключениях, пока вконец не надоест. А может…

Дженне вдруг очень захотелось как можно быстрее попасть в «Манускрипториум», и она кинулась вниз по лестнице следом за Джилли, которая уже спешила туда, сверкая глазами. Волчонок, во время их разговора прятавшийся в тени, неуловимый, как лесной зверь (которым он и был в душе), тут же догнал их, заставив Джилли подпрыгнуть от неожиданности. У подножия лестницы алхимик еще раз поскребла туфлю о пол и шагнула через боковую дверь из башни на улицу.

– Должна заметить, – важно сказала Джилли, обходя башню, – что нет ничего более радостного, чем когда теория подтверждается на практике. Я сузила местонахождение покоев королевы до двух мест. Первое было здесь… – Джилли Джинн махнула рукой в сторону старого Летнего домика у берега реки, чья восьмиугольная золотая крыша едва виднелась над кромкой утреннего тумана. – Разумеется, принцесса Дженна, я знала, что вашим ключом можно открыть обе двери, но в остальном версия с Летним домиком не сходилась с теорией. Хотя я не раз задавала себе вопрос: а может, легенду о черном демоне издавна распространяли королевы, чтобы отпугивать людей? Но естественно, пересмотрев все факты с должным вниманием, я выбрала верный вариант. И наиболее интересный.

– Интересный? – вполголоса пробормотала Дженна и подумала, что загадочное исчезновение Септимуса для этой женщины, скорее всего, не более чем очередное увлекательное упражнение.

Ведя за собой Дженну и Волчонка, Джилли Джинн обогнула башню, и они оказались перед фасадом Дворца. Женщина засеменила по лужайкам к воротам, оставляя темные следы на покрытой росой траве. Алхимик продолжала сыпать своими любимыми теориями, потому что наконец-то ей удалось завладеть вниманием публики, и она вовсе не собиралась упускать этот шанс. Публика, правда, не очень оценила ее старания. Дженна слишком беспокоилась за Септимуса, а Волчонок перестал слушать уже после первого предложения. От умозаключений Джилли Джинн у него заболела голова.

Несмотря на свой крохотный рост, Джилли была очень энергичной, и вскоре они уже спешили по Пути Волшебника – одной из старейших улиц в Замке. Это была широкая прямая дорога, вдоль которой стояли красивые серебряные столбы с факелами. Путь Волшебника начинался у ворот Дворца и заканчивался у Главной арки Башни Волшебников. Лавочки и дома были построены из старейшего желтого известняка, добытого в карьерах много веков назад. Пусть обветшалые и кособокие, Дженне дома казались старыми добрыми друзьями. По обеим сторонам Пути расположились бесчисленные лавочки и типографии, где продавали бумагу, чернила, всевозможные книги, брошюры и перья для письма, к тому же разнообразные очки и пилюли от головной боли для тех, кто слишком много читает по темным углам.

Когда владельцы лавочек и работники типографий выглянули из окон, чтобы решить, стоит ли выставлять в такую сырость свои товары, они первым делом увидели Главного писца-алхимика – Джилли Джинн шла по дороге в сопровождении диковатого мальчишки со спутанными волосами и принцессы, которая зачем-то несла в руках пару старых башмаков.

Пройдя две трети Пути, троица остановилась возле маленькой лавки, выкрашенной в фиолетовый цвет. Окна домика были доверху заставлены стопками бумаг и книг, и невозможно было заглянуть внутрь. На двери значился номер «13», а над окном висела табличка:






АРХИВ МАГИЧЕСКИХ РУКОПИСЕЙ «МАНУСКРИПТОРИУМ»



И ОБЪЕДИНЕНИЕ ХРАНИТЕЛЕЙ ВЕРНОГО ВОЛШЕБНОГО СЛОВА




Джилли Джинн, чья полная фигурка почти целиком заполняла узкий проем, смерила Дженну и Волчонка торжественным взглядом.

– В Алхимическую лабораторию нельзя входить никому, кто не посвящен в принципы «Манускрипториума», – занудно сообщила она. – Тем не менее в данных обстоятельствах я сделаю исключение для принцессы, но только для принцессы. Этот шаг вполне позволителен, так как я полагаю, что кого-то из прежних королев допускали в лабораторию.

С этими словами Джилли Джинн отворила дверь в Архив магических рукописей и шагнула внутрь.

– А что она сказала? – спросил Волчонок у Дженны.

– Она сказала, что тебе туда нельзя.

– А…

– Ну, по крайней мере, в Алхимическую лабораторию.

– Куда?

– В Алхимическую лабораторию. Не знаю, что это, но Сеп что-то о ней говорил. Он там был.

– Может, он и сейчас там, – обрадовался Волчонок.

– Ну, такое возможно, – ответила Дженна, едва смея на это надеяться.

– Ты иди и посмотри. А я подожду снаружи, раз уж так надо. Увидимся с тобой и четыреста двенадцатым через минуту, ладно?

Дженна улыбнулась.

– Хорошо бы, – сказала она и прошла вслед за Джилли Джинн.





13

Жестянка для штурмана





Когда Дженна вошла в приемную «Манускрипториума», она услышала странный звук, похожий на сдавленный писк испуганного хомячка, и раздавался он из-за двери. Девочка заглянула туда и увидела в тени фигуру круглолицего мальчишки. Почему-то у него волосы встали дыбом от ужаса, и он вжался в стену возле дверной ручки.

– Жук? – позвала она. – Это ты?

Испуганный хомячок на самом деле оказался Жуком, в обязанности которого входило открывать дверь перед Главным писцом-алхимиком. В ответ он снова что-то пропищал. Видимо, это означало «да».

Дженна с некоторым беспокойством окинула взглядом «Манускрипториум», но Марсии поблизости не наблюдалось.

– Сюда, Дженна, прошу тебя. Нам придется пройти без госпожи Марсии, – откуда-то из дальнего угла раздался голос Джилли Джинн, и Дженна бросилась туда, чудом не наскочив на большой письменный стол.

Они оказались у маленькой двери в стене, наполовину сделанной из дерева и наполовину из стекла. Джилли Джинн толкнула дверь, и Дженна проследовала за женщиной в помещение Архива.

В «Манускрипториуме» стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев и изредка – резким звуком, когда у кого-то ломался кончик пера. Двадцать один писарь упорно трудился, выводя на бумаге заклинания и магические формулы, волшебные напевы и чары, призывы и колдовские заговоры, а иногда даже любовные послания для тех, кто хотел произвести впечатление. Каждый писец сидел, взгромоздившись за высокий стол, и трудился в маленьком островке желтого света, которую отбрасывала каждая из двадцати одной лампады. Лампады свисали со сводчатого потолка на длинных и иногда очень ветхих веревках.

Главный писец-алхимик поманила Дженну за собой. Девочка и сама уже осторожно шла между длинными рядами высоких столов, встав на цыпочки. Каждый писец оборачивался посмотреть на принцессу, не понимая, что она здесь делает и зачем несет с собой старые башмаки. Двадцать одна пара глаз следила за Дженной, пока девочка вместе с Джилли Джинн не исчезли в узком коридоре, ведущем в Алхимическую лабораторию. Писцы удивленно переглянулись, кто-то поднял брови, но никто не проронил ни слова. Когда Дженна скрылась за первым поворотом, скрип перьев по бумаге и пергаменту возобновился как ни в чем не бывало.

Длинный темный коридор, ведущий в Алхимическую лабораторию, поворачивал семь раз, чтобы помешать полету непослушных заклинаний или еще тому, что могло попытаться сбежать из лаборатории. Свету это тоже препятствовало, но Дженна шла на шорох шелковых одеяний Джилли Джинн и совсем скоро оказалась в небольшой белой комнате – совершенно круглой и практически пустой. В центре стоял обычный стол с зажженной свечой. Но взгляд Дженны приковала не свеча, а зеркало – такое до боли знакомое длинное темное зеркало в резной раме. Оно стояло, прислоненное к грубой гипсовой стене Алхимической лаборатории.

Джилли Джинн заметила, что надежда в глазах Дженны потухла. Никакого Септимуса они здесь не нашли – только еще одно зеркало, которое она хотела видеть меньше всего на свете.

– Насколько мне известно, – сказала Джилли, – первые зеркала были проходами только в одну сторону. Должна сказать, что, исходя из моих вычислений, это зеркало – довольно ранняя модель, и сделали его тогда же, когда и зеркало в твоей комнате. Подозреваю, что это выход оттуда, где…

– …где сейчас Септимус? – закончила Дженна, и в ее душе снова затеплилась надежда.

– Вот именно. Где бы он ни был. Так скажи, это зеркало выглядит так же, как зеркало в покоях королевы?