Экстремальная археология
Часть 8 из 58 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Похитители на путах не экономили. Пока я сражался с руками, а потом торопливо освобождал ноги, Гига с Тсолом успели прийти в себя и набраться мужества. Накинулись на умертвие, так и продолжавшее играть в обжималки с Ранаком. Тот, несмотря на серьезнейшую рану, тоже пытался принимать участие в веселье: достал нож и колотил по голым костям.
Это, конечно, ерунда. А вот обух топорика у карлика и короткий меч у Тсола – серьезно. Недоделанному умертвию много не требуется, быстро растеряет прочность под ударами увесистого оружия с дробящим действием.
Однако главную задачу лошадиные кости пока что выполняли. Отвлекали похитителей от похищенного.
Освободив конечности, я резанул наконец по пальцу. Самое время привести Жнец в полную боеготовность. И следом активировал призыв сокрытого умертвия. Весьма затратная по времени процедура, и после нее требуется передышка. То есть одновременно всю четверку привлечь нельзя, слабоват я пока для таких перегрузок.
Потому призвал Девила. Он в норму приходит чуть быстрее прочих и покрепче всех.
Взметнулся снег, заскрипело и затрещало на всю округу. Увы, как я уже говорил, призыв сокрытого умертвия – весьма шумная и заметная процедура. К тому же в момент зарождения Девил уязвим, как новорожденный крольчонок. Любой способен обидеть. Поэтому нельзя сидеть и ждать, когда же костяной воин наберется силы и крепости. То, что я сотворил с лошадью, уже по швам трещит под натиском Гига с Тсолом.
Приподнявшись, я перемахнул через костер и резко затормозил, приземляясь на колено. Тут же последовал выпад – острие кинжала пронзило Тсолу бедро. Калечить его я не собирался, мне ведь нужно как минимум одного в живых оставить, чтобы хорошенько пообщаться. Но почти любой бой – неизбежная непредсказуемость. В этот момент верзиле приспичило чуть поменять позу, в которой он без затей колошматил умертвие. Волшебный металл не успел выйти из раны, и компенсировать движение жертвы я тоже не успел. Лезвие выскочило из ноги, разворотив при этом половину бедра. Кровь хлынула столь неудержимым потоком, что даже я со своими навыками вряд ли успею чем-нибудь помочь.
Потому чуть вытянулся и, уже не пытаясь заботиться о снижении ущерба, взмахнул Жнецом. Рубящий удар, и у Тсола рассечен живот от пупка до паха. Мужик заорал истошно, задергался, попытался врезать по мне здоровой ногой. Я небрежно отстранился и отрубил ее чуть выше колена, после чего еще раз врезал жертве по брюху.
Еще живой, но уже не боец – меч вывалился из разжавшейся ладони.
Ранак тем временем совсем загрустил. Похоже, мое лечение ему тоже не поможет. Значит, надо позаботиться о Гиге. Ни в коем случае нельзя применять против него Жнец. Это оружие способно запросто прикончить при попытке всего лишь подровнять ногти.
Подхватил одну из самых толстых веток, приготовленных для костра, подался к карлику, примериваясь, как бы его половчее оглушить. А тот вдруг с неожиданной ловкостью перекатился, сбив при этом подпорку навеса. Мне пришлось рвануть в обратную сторону, ведь, если накроет рогожей, я превращусь в легкую мишень.
Вырвался неудачно, не сумел удержать равновесие. Растянулся в утоптанном снегу на спине, но успел среагировать, заметив сбоку угрожающее движение.
Гига, вот уж живчик, успел перемахнуть через обрушившийся навес и уже заносил топорик, собираясь огреть меня обухом. Спасибо, конечно, что не лезвием, все еще рассчитывает продать меня живьем. Но возвращаться на должность ценного товара в мои планы не входит.
Ударил Жнецом навстречу, метя по ладоням. Человеку, ворующему подростков, десять пальцев совершенно ни к чему. Но карлик снова продемонстрировал незаурядную ловкость. Почти успел уйти от удара, отскочив с поразительным проворством. Волшебное лезвие дотянулось лишь до топорища, разрубив его посредине.
– Стоять! – скомандовал я.
Гига, озадаченно уставившись на обрубок топорища, покачал головой:
– Плохой мальчик. Придется наказать.
Я, не сводя взгляда с карлика, начал подтягивать ноги под себя. Если успею прыгнуть и ухватить противника за лодыжки, есть шанс скрутить. Может, он и ловкий, но сильно уступает ростом. Да и телосложение у меня за последние два года прилично улучшилось.
Плюс Девил уже вот-вот в строй вступит. Если изначально правильно ему приказать, поможет скрутить добычу, а не убивать.
Он самый дрессированный, сложные команды знает.
Но у карлика свое мнение. Отскочив еще дальше, он обернулся, озадаченно покосился на умертвие, вытягивающее к небу почти сформировавшиеся руки. Затем уставился на меня, показал неприличный жест и шустро просеменил в темноту, на ходу бросив:
– Спокойной ночи!
– А ну стоять! – воскликнул я.
– Ты плохой мальчик, ты в своем доме мужем командовать будешь, после козлиной свадьбы! – насмешливо донеслось из мрака.
– А кто меня наказать хотел?! – прокричал я, не представляя, что тут еще можно высказать.
– Вот муж и накажет! – хохотнул Гига.
Бросившись за источником ценных сведений, я зарылся в глубокий снег, скопившийся среди кустов. И с унынием углядел перед собой цепочку неглубоких следов. Карлик, чтоб его, в отличие от меня не проваливался. Тонкий наст выдерживал его вес. Даже не надо напрягать уши, чтобы расслышать торопливые шаги мелких ножек.
Обернувшись, я скомандовал:
– Девил! Догнать! Схватить! Держать! Не убивать!
Сложная команда, но костяному воину она по плечу.
А вот снег – нет, в снег помощник тоже зарылся. Правда, в отличие от меня, почесал по нему дальше с завидной прытью.
Однако куда медленнее Гига.
А тот будто все прекрасно видел, издали прокомментировал:
– Что, жениха своего позвал?! А один на один слабо?!
– Все равно ведь поймаю! – пообещал я.
– Три поноса тебе в штанишки, а не Гига поймать! – насмешливо заявил на это карлик.
С каждым разом он орал все тише и тише. Удаляется просто с невероятной скоростью.
Но куда ему здесь деваться? Он остался без лошади и припасов на северной окраине Пятиугольника. Не самые гостеприимные края. К тому же здесь у меня все схвачено. Как только доберусь до фактории, тут же облаву устрою. Это не чудовище, это всего лишь человек. Значит, можно напрячь не только лесовиков и стражников, но и всех желающих. Даже награду объявить за голову.
Так сказать, устроить ему зеркальный ответ.
Но подсознательно я не верил, что этот ловкач попадется. Раз от меня уже почти ушел, от всех остальных тем более уйдет. И единственный, кто выжил. Выглядит несерьезно, но весьма непрост.
Подошел к заваленному навесу, оттянул рогожу, открывая поле мини-битвы. Тсол еще шевелится, хрипит, трясущимися руками пробуя затолкать в себя вываливающиеся внутренности. А вот Ранак уже все, успокоился. Его тело шевелится только из-за покалеченного умертвия, до сих пор пытающегося вытащить из похитителя засевший в груди шип. Моему кошмарному единорогу досталось крепко, движения неуверенные и неправильные, прочности немного осталось. Пора его отзывать.
Создание и уничтожение запретных помощников – выгодное дело, если ты нулевка. Случается, при этом на ци знаки выпадают и даже состояния ценные. В том числе на Равновесие Смерти. За счет них потихоньку расширил лимит темных атрибутов.
Поэтому и стараюсь при любой возможности создавать и развеивать. Процедура затратная по ци, но окупается.
Занялся было «единорогом», но внезапно что-то во мне проявилось. Удивительное ощущение. Резкий прилив, заставивший покачнуться. Это мне знакомо, это означает, что Ранак действительно умер. Мое скрытое хранилище резко наполнилось огромным количеством трофеев. Такое случается при смерти человека, даже если он не самый опасный воин.
А эти, похоже, не из самых опасных, но и далеко не новички.
Тсол захрипел как-то иначе, в другой тональности. Тоже отходит. Сейчас в моем хранилище еще прибавится. А ведь оно и без того заполнено серьезно, много добычи таскал, скопившейся при подледной рыбалке за последнюю неделю. Сейчас заполнится под завязку, если не…
И тут, покосившись на Тсола, я понял, что пребываю в считаных секундах от грандиознейшей неприятности. Что, если прямо сейчас что-то не сделаю, рискую повторить судьбу Лопнувшего Хаба – известнейшего героя неправдоподобных сказаний аборигенов. Прославился он тем, что, будучи нулевкой, охотился на мух и ос, набивая из них неплохие трофеи. На том и приподнялся, после чего совершил фатальную ошибку. Прикончил мышь. И так как хранилища добычи у него не было, лавина трофеев материализовалась во рту и буквально «порвала» ему пасть.
Вот потому он и Лопнувший.
Припав на колено, я прижал руку к животу, помогая воображению раскрыть хранилище пошире. Материализовать его сейчас нельзя, в такой спешке процедуру правильно провести сложно. Чуть оплошаю, и новые трофеи действительно окажутся во рту в полном объеме. Вот и пришлось распахивать, заставляя сложенные вне пространства предметы хлынуть потоком под одеждой, скатываясь в снег.
И я тут же ощутил второй прилив. Хранилище, вмиг переполнившись, дало о себе знать, будто особым образом дернулось. Выпучив глаза, я опустил голову, и из распахнутого рта посыпались знаки ци и прочее-прочее.
Рот выдержал. Но, случись это секундой раньше, и у аборигенов могла появиться история про Лопнувшего Геда.
Выплевывая последние невесомые кругляши, я обессиленно прохрипел:
– Нужно срочно найти хранилище побольше…
Глава 6
Здесь все мое
Гудхи – прекрасные лошадки. Каждая монета, за них отданная, того стоит. Мне они, правда, достались бесплатно, но не будем придираться к мелочам.
Несмотря на темнейшие дела, смерть двух человек и даже пущенную на мясо подругу, они не попытались сбежать из столь развеселого лагеря. Стояли чуть в отдалении, косились на происходящее без радости, однако оставались на месте. А ведь их даже не стреножили.
Бросать в лесу – жестоко. Слишком много желающих полакомиться свежим мясом. Говорят, мохнатые лошадки способны легко отбиться от пары-тройки крысоволков. Но здесь, под Черноводкой, скорее на десяток нарвешься, чем на пару.
Вот такой я человек: лошадей жалею больше, чем людей. Мертвецов так и оставил в снегу. Только обыскал, пытаясь узнать о них побольше.
Ну а что с ними делать? Могилы в холодной земле копать?
Они прекрасно знали, на что идут, когда решили податься в охотники за головами. Своей смертью такие люди не умирают, и рассчитывать на достойные похороны им не приходится.
К фактории я подъезжал комфортно. Зима сегодня, наверное, в последний раз решила отыграться, устроив легкий морозец. Я восседал на лошади, закутавшись по самую голову. Плюс уши на шапке опустил пониже. Даже жарковато стало так сидеть. И оглядываться неудобно, а надо. Второй гудх шагает следом без повода, будто собака преданная. Но кто его знает, что ему в голову взбредет. Не исключено, что рассказы про их незаурядный интеллект сильно преувеличены.
Приходится контролировать.
Прекрасно помню день, когда впервые увидел факторию. Хлипкая башенка на правом берегу Черноводки, от нее тянулся невзрачный подвесной мостик к огромной плоской скале, вздымающейся посреди реки. Тогда я даже не знал, что она называется незатейливо – Камень.
На скале в окружении приземистых, местами почти символических стен располагался поселок. Десятки изб, над которыми возвышался большой, сложно устроенный дом, вокруг теснились сараи и склады. В них хранилось имущество гильдии.
А еще с одной стороны скала не была неприступной. Там по ее ступенчато-пологому склону зеленели огороды, под ними далеко ввысь по течению протягивалась узкая коса. На ней тогда не было ничего, кроме лодочного навеса. Именно с этой стороны укрепления вздымались на максимальную высоту, но тоже не представляли собой ничего особенного.
С того дня прошло немногим меньше двух лет. Фактория значительно изменилась. За все предшествующие годы она и наполовину так не обновлялась. Ну это если не считать первый этап освоения Камня, когда люди гильдии заявились, чтобы по-быстрому создать на древних руинах аванпост, а затем укрепить его. Ну а дальше до полноценного поселения дошло.
Смехотворной бревенчатой башенки на правом берегу больше нет. На том месте, где она стояла, теперь возвышается треугольное каменное укрепление, где стены в три человеческих роста, а башен две: большая, с баллистой на верхней площадке, казарменными помещениями для гарнизона и складом; и маленькая, но вздымающаяся выше деревьев в соседнем лесу. Ее поставили прошлой осенью на замену наблюдательной вышке. Вместо одного дозорного, которого раньше к тому же редко ставили на полные сутки, в Правобережном форте сейчас постоянно находятся от восьми до двенадцати стражников. И не какие зря, а с приличными ступенями, с боевыми навыками, а некоторые даже с военным опытом.
Это лишь часть ратной силы фактории. И часть не самая значительная. Содержать столько силовиков – дорогое удовольствие, но необходимое. Теперь злоумышленники, подобные Девилу, не смогут с легкостью заграбастать поселок.
Стража свое отрабатывает, не просто так в поселке штаны просиживая. Днем патрулируют округу, в том числе вокруг рудника. Уже пару раз поймали рабочих, пытавшихся припрятать добытое в лесу, и один раз прогнали опасного хищника, чуть-чуть его не прикончив.
Лесовики затем выследили подранка и добили.
Лесовиков, к слову, у фактории тоже прибавилось. Люди любят деньги, а их на привлечение ценных специалистов теперь не жалели.
Это, конечно, ерунда. А вот обух топорика у карлика и короткий меч у Тсола – серьезно. Недоделанному умертвию много не требуется, быстро растеряет прочность под ударами увесистого оружия с дробящим действием.
Однако главную задачу лошадиные кости пока что выполняли. Отвлекали похитителей от похищенного.
Освободив конечности, я резанул наконец по пальцу. Самое время привести Жнец в полную боеготовность. И следом активировал призыв сокрытого умертвия. Весьма затратная по времени процедура, и после нее требуется передышка. То есть одновременно всю четверку привлечь нельзя, слабоват я пока для таких перегрузок.
Потому призвал Девила. Он в норму приходит чуть быстрее прочих и покрепче всех.
Взметнулся снег, заскрипело и затрещало на всю округу. Увы, как я уже говорил, призыв сокрытого умертвия – весьма шумная и заметная процедура. К тому же в момент зарождения Девил уязвим, как новорожденный крольчонок. Любой способен обидеть. Поэтому нельзя сидеть и ждать, когда же костяной воин наберется силы и крепости. То, что я сотворил с лошадью, уже по швам трещит под натиском Гига с Тсолом.
Приподнявшись, я перемахнул через костер и резко затормозил, приземляясь на колено. Тут же последовал выпад – острие кинжала пронзило Тсолу бедро. Калечить его я не собирался, мне ведь нужно как минимум одного в живых оставить, чтобы хорошенько пообщаться. Но почти любой бой – неизбежная непредсказуемость. В этот момент верзиле приспичило чуть поменять позу, в которой он без затей колошматил умертвие. Волшебный металл не успел выйти из раны, и компенсировать движение жертвы я тоже не успел. Лезвие выскочило из ноги, разворотив при этом половину бедра. Кровь хлынула столь неудержимым потоком, что даже я со своими навыками вряд ли успею чем-нибудь помочь.
Потому чуть вытянулся и, уже не пытаясь заботиться о снижении ущерба, взмахнул Жнецом. Рубящий удар, и у Тсола рассечен живот от пупка до паха. Мужик заорал истошно, задергался, попытался врезать по мне здоровой ногой. Я небрежно отстранился и отрубил ее чуть выше колена, после чего еще раз врезал жертве по брюху.
Еще живой, но уже не боец – меч вывалился из разжавшейся ладони.
Ранак тем временем совсем загрустил. Похоже, мое лечение ему тоже не поможет. Значит, надо позаботиться о Гиге. Ни в коем случае нельзя применять против него Жнец. Это оружие способно запросто прикончить при попытке всего лишь подровнять ногти.
Подхватил одну из самых толстых веток, приготовленных для костра, подался к карлику, примериваясь, как бы его половчее оглушить. А тот вдруг с неожиданной ловкостью перекатился, сбив при этом подпорку навеса. Мне пришлось рвануть в обратную сторону, ведь, если накроет рогожей, я превращусь в легкую мишень.
Вырвался неудачно, не сумел удержать равновесие. Растянулся в утоптанном снегу на спине, но успел среагировать, заметив сбоку угрожающее движение.
Гига, вот уж живчик, успел перемахнуть через обрушившийся навес и уже заносил топорик, собираясь огреть меня обухом. Спасибо, конечно, что не лезвием, все еще рассчитывает продать меня живьем. Но возвращаться на должность ценного товара в мои планы не входит.
Ударил Жнецом навстречу, метя по ладоням. Человеку, ворующему подростков, десять пальцев совершенно ни к чему. Но карлик снова продемонстрировал незаурядную ловкость. Почти успел уйти от удара, отскочив с поразительным проворством. Волшебное лезвие дотянулось лишь до топорища, разрубив его посредине.
– Стоять! – скомандовал я.
Гига, озадаченно уставившись на обрубок топорища, покачал головой:
– Плохой мальчик. Придется наказать.
Я, не сводя взгляда с карлика, начал подтягивать ноги под себя. Если успею прыгнуть и ухватить противника за лодыжки, есть шанс скрутить. Может, он и ловкий, но сильно уступает ростом. Да и телосложение у меня за последние два года прилично улучшилось.
Плюс Девил уже вот-вот в строй вступит. Если изначально правильно ему приказать, поможет скрутить добычу, а не убивать.
Он самый дрессированный, сложные команды знает.
Но у карлика свое мнение. Отскочив еще дальше, он обернулся, озадаченно покосился на умертвие, вытягивающее к небу почти сформировавшиеся руки. Затем уставился на меня, показал неприличный жест и шустро просеменил в темноту, на ходу бросив:
– Спокойной ночи!
– А ну стоять! – воскликнул я.
– Ты плохой мальчик, ты в своем доме мужем командовать будешь, после козлиной свадьбы! – насмешливо донеслось из мрака.
– А кто меня наказать хотел?! – прокричал я, не представляя, что тут еще можно высказать.
– Вот муж и накажет! – хохотнул Гига.
Бросившись за источником ценных сведений, я зарылся в глубокий снег, скопившийся среди кустов. И с унынием углядел перед собой цепочку неглубоких следов. Карлик, чтоб его, в отличие от меня не проваливался. Тонкий наст выдерживал его вес. Даже не надо напрягать уши, чтобы расслышать торопливые шаги мелких ножек.
Обернувшись, я скомандовал:
– Девил! Догнать! Схватить! Держать! Не убивать!
Сложная команда, но костяному воину она по плечу.
А вот снег – нет, в снег помощник тоже зарылся. Правда, в отличие от меня, почесал по нему дальше с завидной прытью.
Однако куда медленнее Гига.
А тот будто все прекрасно видел, издали прокомментировал:
– Что, жениха своего позвал?! А один на один слабо?!
– Все равно ведь поймаю! – пообещал я.
– Три поноса тебе в штанишки, а не Гига поймать! – насмешливо заявил на это карлик.
С каждым разом он орал все тише и тише. Удаляется просто с невероятной скоростью.
Но куда ему здесь деваться? Он остался без лошади и припасов на северной окраине Пятиугольника. Не самые гостеприимные края. К тому же здесь у меня все схвачено. Как только доберусь до фактории, тут же облаву устрою. Это не чудовище, это всего лишь человек. Значит, можно напрячь не только лесовиков и стражников, но и всех желающих. Даже награду объявить за голову.
Так сказать, устроить ему зеркальный ответ.
Но подсознательно я не верил, что этот ловкач попадется. Раз от меня уже почти ушел, от всех остальных тем более уйдет. И единственный, кто выжил. Выглядит несерьезно, но весьма непрост.
Подошел к заваленному навесу, оттянул рогожу, открывая поле мини-битвы. Тсол еще шевелится, хрипит, трясущимися руками пробуя затолкать в себя вываливающиеся внутренности. А вот Ранак уже все, успокоился. Его тело шевелится только из-за покалеченного умертвия, до сих пор пытающегося вытащить из похитителя засевший в груди шип. Моему кошмарному единорогу досталось крепко, движения неуверенные и неправильные, прочности немного осталось. Пора его отзывать.
Создание и уничтожение запретных помощников – выгодное дело, если ты нулевка. Случается, при этом на ци знаки выпадают и даже состояния ценные. В том числе на Равновесие Смерти. За счет них потихоньку расширил лимит темных атрибутов.
Поэтому и стараюсь при любой возможности создавать и развеивать. Процедура затратная по ци, но окупается.
Занялся было «единорогом», но внезапно что-то во мне проявилось. Удивительное ощущение. Резкий прилив, заставивший покачнуться. Это мне знакомо, это означает, что Ранак действительно умер. Мое скрытое хранилище резко наполнилось огромным количеством трофеев. Такое случается при смерти человека, даже если он не самый опасный воин.
А эти, похоже, не из самых опасных, но и далеко не новички.
Тсол захрипел как-то иначе, в другой тональности. Тоже отходит. Сейчас в моем хранилище еще прибавится. А ведь оно и без того заполнено серьезно, много добычи таскал, скопившейся при подледной рыбалке за последнюю неделю. Сейчас заполнится под завязку, если не…
И тут, покосившись на Тсола, я понял, что пребываю в считаных секундах от грандиознейшей неприятности. Что, если прямо сейчас что-то не сделаю, рискую повторить судьбу Лопнувшего Хаба – известнейшего героя неправдоподобных сказаний аборигенов. Прославился он тем, что, будучи нулевкой, охотился на мух и ос, набивая из них неплохие трофеи. На том и приподнялся, после чего совершил фатальную ошибку. Прикончил мышь. И так как хранилища добычи у него не было, лавина трофеев материализовалась во рту и буквально «порвала» ему пасть.
Вот потому он и Лопнувший.
Припав на колено, я прижал руку к животу, помогая воображению раскрыть хранилище пошире. Материализовать его сейчас нельзя, в такой спешке процедуру правильно провести сложно. Чуть оплошаю, и новые трофеи действительно окажутся во рту в полном объеме. Вот и пришлось распахивать, заставляя сложенные вне пространства предметы хлынуть потоком под одеждой, скатываясь в снег.
И я тут же ощутил второй прилив. Хранилище, вмиг переполнившись, дало о себе знать, будто особым образом дернулось. Выпучив глаза, я опустил голову, и из распахнутого рта посыпались знаки ци и прочее-прочее.
Рот выдержал. Но, случись это секундой раньше, и у аборигенов могла появиться история про Лопнувшего Геда.
Выплевывая последние невесомые кругляши, я обессиленно прохрипел:
– Нужно срочно найти хранилище побольше…
Глава 6
Здесь все мое
Гудхи – прекрасные лошадки. Каждая монета, за них отданная, того стоит. Мне они, правда, достались бесплатно, но не будем придираться к мелочам.
Несмотря на темнейшие дела, смерть двух человек и даже пущенную на мясо подругу, они не попытались сбежать из столь развеселого лагеря. Стояли чуть в отдалении, косились на происходящее без радости, однако оставались на месте. А ведь их даже не стреножили.
Бросать в лесу – жестоко. Слишком много желающих полакомиться свежим мясом. Говорят, мохнатые лошадки способны легко отбиться от пары-тройки крысоволков. Но здесь, под Черноводкой, скорее на десяток нарвешься, чем на пару.
Вот такой я человек: лошадей жалею больше, чем людей. Мертвецов так и оставил в снегу. Только обыскал, пытаясь узнать о них побольше.
Ну а что с ними делать? Могилы в холодной земле копать?
Они прекрасно знали, на что идут, когда решили податься в охотники за головами. Своей смертью такие люди не умирают, и рассчитывать на достойные похороны им не приходится.
К фактории я подъезжал комфортно. Зима сегодня, наверное, в последний раз решила отыграться, устроив легкий морозец. Я восседал на лошади, закутавшись по самую голову. Плюс уши на шапке опустил пониже. Даже жарковато стало так сидеть. И оглядываться неудобно, а надо. Второй гудх шагает следом без повода, будто собака преданная. Но кто его знает, что ему в голову взбредет. Не исключено, что рассказы про их незаурядный интеллект сильно преувеличены.
Приходится контролировать.
Прекрасно помню день, когда впервые увидел факторию. Хлипкая башенка на правом берегу Черноводки, от нее тянулся невзрачный подвесной мостик к огромной плоской скале, вздымающейся посреди реки. Тогда я даже не знал, что она называется незатейливо – Камень.
На скале в окружении приземистых, местами почти символических стен располагался поселок. Десятки изб, над которыми возвышался большой, сложно устроенный дом, вокруг теснились сараи и склады. В них хранилось имущество гильдии.
А еще с одной стороны скала не была неприступной. Там по ее ступенчато-пологому склону зеленели огороды, под ними далеко ввысь по течению протягивалась узкая коса. На ней тогда не было ничего, кроме лодочного навеса. Именно с этой стороны укрепления вздымались на максимальную высоту, но тоже не представляли собой ничего особенного.
С того дня прошло немногим меньше двух лет. Фактория значительно изменилась. За все предшествующие годы она и наполовину так не обновлялась. Ну это если не считать первый этап освоения Камня, когда люди гильдии заявились, чтобы по-быстрому создать на древних руинах аванпост, а затем укрепить его. Ну а дальше до полноценного поселения дошло.
Смехотворной бревенчатой башенки на правом берегу больше нет. На том месте, где она стояла, теперь возвышается треугольное каменное укрепление, где стены в три человеческих роста, а башен две: большая, с баллистой на верхней площадке, казарменными помещениями для гарнизона и складом; и маленькая, но вздымающаяся выше деревьев в соседнем лесу. Ее поставили прошлой осенью на замену наблюдательной вышке. Вместо одного дозорного, которого раньше к тому же редко ставили на полные сутки, в Правобережном форте сейчас постоянно находятся от восьми до двенадцати стражников. И не какие зря, а с приличными ступенями, с боевыми навыками, а некоторые даже с военным опытом.
Это лишь часть ратной силы фактории. И часть не самая значительная. Содержать столько силовиков – дорогое удовольствие, но необходимое. Теперь злоумышленники, подобные Девилу, не смогут с легкостью заграбастать поселок.
Стража свое отрабатывает, не просто так в поселке штаны просиживая. Днем патрулируют округу, в том числе вокруг рудника. Уже пару раз поймали рабочих, пытавшихся припрятать добытое в лесу, и один раз прогнали опасного хищника, чуть-чуть его не прикончив.
Лесовики затем выследили подранка и добили.
Лесовиков, к слову, у фактории тоже прибавилось. Люди любят деньги, а их на привлечение ценных специалистов теперь не жалели.