Эксгумация

Она поспешила мимо. Кабинка номер девять оказалась пуста. Чака там не было. Коридор по ту сторону стекла был пуст. Она придвинулась ближе к стеклу, чтобы посмотреть, не идет ли кто-нибудь.

Никого. Только охранник. Сцепив руки за спиной, он стоял спиной к белой стене, бегая глазами по очереди заключенных.

Она села, поставила на стол сумочку и сложила перед собой руки. Переставила сумочку на пол и положила руки на колени. Быстро ущипнула себя за щеки. Хлопала по ним до тех пор, пока кровь не прилила к коже. В следующий момент появился он.

Увидев его в полный рост, она ахнула. На фотографиях в зале суда он выглядел крупным мужчиной, но она не ожидала, что он будет таким высоким. Как минимум шесть футов и еще пару-тройку дюймов. Она сцепила руки. Он вытащил стул и, сев напротив нее, снял со стены трубку. Она не пошелохнулась. Тогда он постучал по стеклу и кивнул ей. Дрожащей рукой она потянулась за своей трубкой. Из ее горла вырвался смущенный смешок. Он…

Она откашлялась.

— Привет.

— Кто ты такая, черт возьми?

Она разинула рот, в уголках губ выступила слюна. Она быстро вытерла ее и нервно улыбнулась ему.

— Знаю, ты велел не приходить, но я была вынуждена.

Он поерзал на стуле и нахмурился.

— Тебя не было слышно почти неделю, и я решила… — Она ждала, когда он улыбнется, что он поймет, что это она. — Я просто места себе не находила. Ну, ты знаешь…

— Нет. Я не знаю. Понятия не имею. — Его тон был другим. Внезапно он показался ей грубым, невоспитанным.

— Извини, Чак, — сказала она.

— Кто тебя послал? Это была идея Кармен? Я убью эту сучку.

Даже его голос был не таким. По телефону он всегда звучал хрипло и слегка искаженно, но она списывала это на связь, нахождение в тюрьме и на дешевый мобильный телефон.

Но изменение коснулось не только голоса.

Его язык был другим. Он сам был другой.

— Чак, — прошептала она. Он вытер рот тыльной стороной ладони и прищурился на нее. Она потрогала рот, как будто он сказал ей, что к ее лицу что-то прилипло. — Знаю, мне не следовало приходить, — прошептала она. — Но разве ты не рад меня видеть?

Чак наклонился к стеклу и постучал, подзывая ее к себе. Она подошла вплотную к перегородке. Теперь их лица разделял лишь тонкий слой пуленепробиваемого стекла. Она следила за его губами, ожидая, что он скажет ей.

— Я понятия не имею, кто ты такая. — Слюна с его губ забрызгала стекло. — Скажи тому, кто послал тебя, чтобы отправлялся в ад.

Чак встал и положил трубку. Она видела, что его губы шевелятся, но разобрать слов не смогла. Мгновение спустя он ушел.

Крепко сжав в руке телефонную трубку, она замерла, глядя на дверь, за которой исчез Чак. Она чувствовала на себе взгляды других заключенных, посетителей. Женщина в соседней будке сердито посмотрела на нее и что-то прошептала в трубку. За стеклом за ней наблюдал охранник.

Как Чак мог просто взять и уйти? Сердце как будто было готово выскочить из горла. В висках бился пульс. Она задыхалась. Грудь словно сжало тисками. Дрожа, она поднялась на ноги. После всего, что она для него сделала, он не мог просто повернуться и уйти. Он любил ее. Он клялся, что любит ее. Ее кулак сжимал трубку до боли. Нет. Нет. Нет! Сиси швырнула трубку о стеклянную перегородку.

— Чак! — крикнула она, и ее собственная слюна брызнула на стекло. — Вернись, Чак!

Она снова стукнула трубкой по перегородке, затем бросила ее на стол и прижала кулаки к стеклу.

— Ты засранец, Чак! Только не притворяйся, что в упор не видишь меня. Я никуда не уйду. Тебе от меня так легко не избавиться. Как только выйдешь отсюда, встреться со мной как мужчина, Чак!

На ее левый локоть легла чья-то твердая рука. Она резко обернулась, уверенная, что это Чак. Но столкнулась с охранником. Вырвала руку, но тут появился второй и схватил ее с другой стороны. Пытаясь вырваться, она принялась отбиваться от двух мужчин.

— Пойдемте, леди.

— Отпустите меня. Мне нужно поговорить с Чаком. Мне нужен Чарльз Болларди. Это важно!

— Конечно, леди. Пойдемте, поищем местечко, где можно немного остыть.

Она оторвала ноги от пола и повисла между двумя охранниками. Они потащили ее прочь. Раздались хлопки. Кто-то взвыл. Раздался стук по стеклу, приглушенный свист.

Тогда она встала на ноги и выпрямилась.

— Вы не имеете права. Вы не сможете ни в чем меня обвинить, — предупредила она, когда ее подвели к массивной белой двери.

Третий охранник придержал дверь. Внутри были только стол и два стула. Идеальное место для разговора с Чаком.

Потому что им есть о чем поговорить.





41





Чарльстон, Южная Каролина

Засунув руки в карманы, Шварцман, дрожа, выходила с заупокойной службы Фрэнсис Пинкни.

Рулон клейкой ленты в кармане, пакет для сбора улик, тонкие кожаные перчатки Авы — она не воспользовалась ничем.

Воздух казался неестественно теплым, хотя лично она продрогла. Солнечный свет слепил глаза. Анна застыла на бетонных ступенях, мигая от яркого света.

Она оглянулась на морг, не в силах вспомнить что-либо, что обычно говорят о покойных. Воображение нарисовало смутные образы людей, сидящих в передней части зала, стоящих перед закрытым гробом. Она представила, как шевелятся их рты. Сжатые в кулаках носовые платки. Сбивчивые, эмоциональные речи. Церемония казалась ей похожей на сон. Слишком далеко от тела. У нее ничего не было.

Она не сумела подобраться к гробу ближе чем на пятнадцать футов. Впрочем, это не имело значения — гроб был закрытый. Анна оглянулась на здание, представила похожую на морг комнату, где готовили тело Фрэнсис Пинкни. Вот где пряди ее волос и клетки кожи рассыпаны по полу, как осенние листья! Она стояла так близко и вместе с тем бесконечно далеко…

Увы, ей туда никак не попасть. Даже если в подготовительной комнате еще не убирали, невозможно точно определить, какие волосы принадлежат Фрэнсис. Она никак не может подбросить просто чьи-то волосы. Это должны быть волосы Пинкни. И улик Авы недостаточно без улик Фрэнсис. В этом случае полицейские сразу укажут пальцем на Аннабель Шварцман. Обвиняемый был женат на судмедэксперте, которая хотела отправить его за решетку. Она даже была у него дома в ночь его ареста. Конечно, они скажут, что улики подброшены ею. Волосы тети, клетки ее кожи — их легко достать.

Это никогда не сработает, если у нее не будет хоть чего-нибудь от Фрэнсис Пинкни.

Она могла вернуться внутрь. Возможно, даже спросить о помещениях морга, в силу своего рода профессионального интереса. Но даже если ее и впустят, то точно не оставят там одну. И даже если оставят, возникала масса вопросов — как найти образец нужных волос, нужной кожи…

Придется придумать другой способ. На ум пришел образ кладбища. Эксгумация. Дрожь пробежала по ее спине и скатилась по плечам. Брр… Нет, в ее планы не входит выкапывать тело.

— Анна…

Она повернулась к солнцу и прикрыла ладонью глаза. К ней направлялась Харпер Лейтон. В костюме с юбкой и на низких каблуках она не была похожа на детектива в полицейской форме.

Позади нее шла еще одна женщина в черном. Харпер кивнула ей.

— Познакомьтесь, это Кэролайн Пинкни, дочь Фрэнсис.

Шварцман протянула руку.

— Рада познакомиться. Примите мои искренние соболезнования.

— А вы — мои. Мама все время говорила об Аве. После смерти папы та была для нее прекрасным другом.

Анна сглотнула. Ава наверняка рассказала бы ей и о Фрэнсис, если б они говорили чаще. Они даже могли бы познакомиться, если б она приезжала домой. Если б она была на связи. Если б она была внимательнее…

Да, если б она все делала правильно, то могла бы сидеть за обедом, а Ава и Фрэнсис — рядом с ней.

— Если хотите, приезжайте к нам в дом, — сказала Кэролайн, касаясь ее руки. — Познакомитесь с моими братьями. Мы живем на Джаспер-стрит, рядом с Рэдклифф.

Сказав это, Кэролайн Пинкни извинилась и зашагала прочь. Шварцман проводила ее взглядом — и только тогда поняла, что ей предложили. Ее пригласили в дом. Дом Фрэнсис Пинкни. Это был предел ее мечтаний. ДНК Фрэнсис будет повсюду.

Солнце согрело ее.

— С вами все в порядке? Вы раскраснелись…

Анна ощутила жар на щеках, а также отчаянное желание найти хоть какую-нибудь улику, чтобы подставить Спенсера.

— Да, все в порядке. Просто там было слишком душно.

— Много народу, — согласилась Харпер. — Если не хотите ехать на поминки, то и не надо. Думаю, завтра у вас будет много дел.

Анна не стала признаваться, что уже решила поехать в дом Пинкни. Она найдет способ собрать волосы. По крайней мере, ей нужны хотя бы волосы.

— Я должна найти маму, — сказала Харпер. — Увидимся позже.

— Конечно.

Шварцман смотрела ей вслед. Затем, стараясь не спешить, прошла по улице к своей машине и поехала на Джаспер-стрит.

Сунув руку в карман и нащупывая рулон ленты, она вошла в дом Фрэнсис Пинкни. Это был типичный чарльстонский двухэтажный дом, такой же как и дом Авы.

Войдя, Анна увидела прямо перед собой лестницу. В фойе было полно людей, гостиная с распахнутой дверью располагалась слева. Незаметно подняться по лестнице будет сложно. Нет. Не сложно. Невозможно.

К ней подошел какой-то мужчина.

— Я Дэвид Пинкни, сын Фрэнсис.

— Анна Шварцман, — сказала она.

— Племянница Авы, — сказал он. — Вы потеряли тетю. Мои соболезнования.