Эксгумация
Часть 63 из 76 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Таким образом, у нее в запасе еще два вечера. Ей хотелось, чтобы это было сделано как можно раньше. Чтобы она могла стоять у гроба Авы и знать, что справедливость восторжествовала. У нее было много дел.
— Но вы звоните не насчет патрульной машины, — сказала Харпер.
— Нет, — подтвердила Шварцман.
— Чем я могу вам помочь?
Анна быстро втянула в себя воздух.
— Я хочу увидеть Фрэнсис Пинкни. Я имею в виду, осмотреть ее.
— Ее отдали для похорон, — сказала Харпер. — Заупокойная служба завтра.
Шварцман сглотнула. Она представила Фрэнсис Пинкни в морге, одетую и готовую к заупокойной службе. Или, возможно, ее кремировали. Но Харпер упомянула погребение, а не кремацию.
— Она там же, где и Ава?
— Нет. Будь она у Вудворда, я бы позвонила Ти-Джею, но тех людей я не знаю. У вас все в порядке, Анна? Есть что-то, на что мы должны обратить внимание?
— Нет, — ответила Шварцман. Лучше обойтись без лишних подозрений. — Просто я хотела бы увидеть его вторую жертву. Возможно, это звучит противоестественно…
Харпер ответила не сразу.
— Не думаю, что в горе есть нечто противоестественное, — сказала она.
— Все делают это по-разному.
На глаза Анны навернулись слезы.
— Не хотите прийти завтра на заупокойную службу? — предложила Харпер. — Подозреваю, что гроб будет закрытый, и вы не сможете ее увидеть, но, возможно, ваше присутствие чем-то поможет.
Шварцман задумалась над этим предложением. Конечно она пойдет.
— Было бы здорово.
В ее животе захлопали крылья. Страх и волнение, надежда.
— Конечно, — сказала Харпер. — Она была близкой подругой вашей тети. Я уверена, что ее семья с радостью поговорит с вами.
Харпер давала ей доступ к ДНК Фрэнсис Пинкни.
— Спасибо. — Она подумала о Роджере. Вот кто наверняка знает, где в доме лучше всего выделить ДНК его владельца. Ей же даже в голову не пришло спросить его. Проще всего заполучить волосы.
— Сейчас два часа дня. Я пришлю вам адрес.
Она сможет это осуществить. Она посадит Спенсера за решетку.
— Еще раз спасибо, Харпер. И еще кое-что.
— Конечно.
— Я хочу посмотреть фотографии в деле Авы.
— Вы имеете в виду фотографии с места преступления?
— Если честно, я хотела бы посмотреть сделанные коронером снимки.
— Что-то конкретное, что вы хотите увидеть? — спросила Харпер.
Анна подумала про снимки синяков на груди Авы. Нет, она не выдаст то, что ей нужно. Не хочется рисковать. Вдруг Харпер заметит, и это выяснится позже…
— Нет, — недрогнувшим голосом сказала она. — Я и сама точно не знаю, что ищу. Просто хочу посмотреть еще раз, на всякий случай.
— Анна, телом занимался Берл, — сказала Харпер. — Он классный специалист. Я не думаю, что повторный просмотр этих снимков что-то даст.
— Я должна попытаться, — сказала Шварцман. — Надеюсь, вы понимаете?
Короткая пауза.
— Конечно.
— Хотелось бы увидеть их. — Она затаила дыхание, готовая, если понадобится умолять. Ей позарез нужен доступ к этим снимкам. Это был единственный способ. — Пожалуйста.
— Они загружены в защищенное хранилище, — сказала Харпер. — Могу поделиться с вами файлом в электронном виде. Ссылка будет действительна только в течение суток. Этого времени достаточно?
— Да, — быстро заверила ее Анна, пытаясь представить, куда она пойдет, чтобы посмотреть их. У нее не было с собой компьютера, и ей требовалось укромное место, где она могла бы поработать в Интернете, но так, чтобы никто не отследил ее поиск.
— Я сброшу вам на телефон безопасный вход и пароль, — сказала Харпер. — Примерно минут через тридцать.
— Прекрасно. Спасибо, Харпер.
— Это строго между нами, договорились?
— Разумеется, — согласилась Шварцман. — Мой рот на замке.
— Выспитесь, Анна. Увидимся завтра на похоронах.
Анна подъехала к тротуару следующего квартала и с телефона попыталась отыскать какое-нибудь интернет-кафе. В наши дни их осталось очень мало, но она не хотела ждать до завтра.
Удалось отыскать заведение под названием «Консьерж-кафе», предоставляющее компьютеры и офисные помещения в аренду с почасовой оплатой. Она набрала номер.
— «Консьерж-кафе», — ответил молодой мужской голос.
— Я приехала в город по делам, и мой компьютер не загружается. Мне нужен компьютер примерно на час. Это можно сделать у вас?
— Да. Мы открыты завтра с семи утра.
— А во сколько вы закрываетесь сегодня вечером?
— В девять.
Шварцман взглянула на часы на приборной доске. Семь сорок пять.
— В девять? — переспросила она.
— С понедельника по субботу, — сказал он с резкой краткостью молодых людей. — В воскресенье закрываемся в шесть.
Шварцман поблагодарила его, завершила звонок и отъехала от обочины в сторону города. Нужный адрес был близко. Она миновала светофор и уже через шесть минут была возле кафе. Припарковалась, заперла взятую напрокат машину и, войдя внутрь, заказала компьютерное время и чашку кофе, после чего с чашкой в руках прошла в самую дальнюю кабинку. Кофейня закрывалась примерно через час, но она оплатила полтора часа компьютерного времени, собираясь выжать из этого посещения все, что сможет.
Улики не были ее сильной стороной. Эх, позвонить бы Роджеру! Он может увеличить снимок травм на груди Авы, чтобы идентифицировать наколенники. Ей же придется работать вслепую.
Ты сможешь. В текстовых сообщениях уже была присланная Харпер ссылка, и она легко нашла сайт.
Поставив дымящуюся кружку на стол, просмотрела снимки. Ей стало муторно, ее даже передернуло. Прижав кулак к животу ниже грудной клетки, она начала пролистывать изображения и в конце концов сузила поиск до снимков преаутопсии тела.
Голова, руки, пальцы, а затем грудная клетка. Было несколько снимков всего туловища, но она выбрала один, с крупным планом рисунка на коже. С одной стороны. Правая грудь Авы.
Она рассмотрела полученный перед смертью синяк. Что-то вроде ромбовидного узора поперек овала наколенника, но различим был только самый его центр. Синяки обычно проявляются в течение нескольких дней после смерти, но коронер сделал только один набор снимков. Анна подумала, а не вернуться ли в морг, чтобы снова осмотреть Аву, но почувствовала себя опустошенной от одной только мысли об этом.
Почувствовав, как к горлу подкатилась тошнота, Шварцман увеличила масштаб рисунка на коже. Запустила новый браузер, задала поиск столярных наколенников и нажала на «Изображения». 173 000 результатов.
Медленно скользя глазами по каждой строке, Анна просмотрела первую страницу. Щелкнула следующую. Просмотрела. Подняла кружку и сделала большой глоток. Поискала глазами ромбы, через каждые несколько строк возвращаясь для сравнения к фотографии синяка.
— Мы закрываемся через десять минут, — сказал бариста и, не получив ответа, постучал костяшками пальцев по краю кабинки.
— Я поняла, — произнесла Анна, не отрывая глаз от экрана.
Она просмотрела уже сотни картинок наколенников, но ни один рисунок не совпадал с отпечатком на коже Авы.
Ее рост составлял около пяти футов восьми дюймов. Значит, подбородок был примерно на высоте пяти футов, а грудь — примерно на четырех. Синяк тянулся от нижней части груди, которая, учитывая ее возраст, вероятно, находилась на высоте трех футов и девяти-десяти дюймов, и доходил до грудинно-ключичного сустава. Сустав был примерно на восемь дюймов ниже подбородка.
Шварцман записала числа. Получалось, что наколенники были примерно шесть дюймов в длину.
Она пристально посмотрела на написанное ею число. Спенсер не мастерил наколенники сам — для этого он слишком высокомерен. Он просто купил их в хозяйственном магазине. В старом районе Гринвилла таких магазинов было несколько. Спенсер предпочитал «Mаккинни», который был меньше, чем «Хоум Депо». Он всегда говорил, что продавцы — люди умные, а не просто кучка школьников или студентов, подрабатывающих за десять долларов в час. Но Спенсер не хотел, чтобы его запомнили. В таком случае он предпочел бы «Хоум Депо».
Шварцман просмотрела первую страницу, затем вторую. Практически все то, что она уже видела. Щелкнула еще раз, и ее взгляд остановился на снимке в центре страницы. Застыв, Анна перевела взгляд от картинки травм Авы к наколенникам. Нет, не совсем такие. Однако рисунок похож. Дизайн тот же самый, но в этом узоре больше линий. Неужели они не оставили следов на коже? Или это те же самые? Черт…
Если поехать в Гринвилл, можно заглянуть в местные хозяйственные магазины. Вряд ли Спенсер ездил за наколенниками в другой штат. Но в Гринвилле около дюжины хозяйственных магазинов, не считая специализированных, и у нее не было времени заглянуть в каждый из них. Она просмотрела остальную часть страницы.
— Пять минут! — крикнул бариста, словно делал объявление в комнате, полной посетителей, хотя Шварцман была единственной.
Чувствуя нарастающее отчаяние, она принялась торопливо открывать следующие ссылки. Что она сделает, если не найдет наколенники? Можно подбросить перчатки. Но для этого нужно ввести внутрь его эпителиальные клетки, что гораздо сложнее.
Она скользнула глазами вниз по странице. И увидела их.
Анна усмехнулась. Они были идеальны. Такой же ромбовидный узор. Шесть дюймов. Такая же овальная форма и размер. Она поводила глазами между снимком Авы и наколенниками. Это определенно те самые.
Шварцман нажала на изображение. Бренд назвался «Таф фрайт X». Модель 8020. Анна записала их на листе бумаги. Может, сфоткать на телефон? Соблазн был велик, но нерешительность взяла верх. Не должно быть ничего, что навело бы на ее след. Теперь ей просто оставалось их найти, ведь они продавались в самых разных хозяйственных магазинах
— Но вы звоните не насчет патрульной машины, — сказала Харпер.
— Нет, — подтвердила Шварцман.
— Чем я могу вам помочь?
Анна быстро втянула в себя воздух.
— Я хочу увидеть Фрэнсис Пинкни. Я имею в виду, осмотреть ее.
— Ее отдали для похорон, — сказала Харпер. — Заупокойная служба завтра.
Шварцман сглотнула. Она представила Фрэнсис Пинкни в морге, одетую и готовую к заупокойной службе. Или, возможно, ее кремировали. Но Харпер упомянула погребение, а не кремацию.
— Она там же, где и Ава?
— Нет. Будь она у Вудворда, я бы позвонила Ти-Джею, но тех людей я не знаю. У вас все в порядке, Анна? Есть что-то, на что мы должны обратить внимание?
— Нет, — ответила Шварцман. Лучше обойтись без лишних подозрений. — Просто я хотела бы увидеть его вторую жертву. Возможно, это звучит противоестественно…
Харпер ответила не сразу.
— Не думаю, что в горе есть нечто противоестественное, — сказала она.
— Все делают это по-разному.
На глаза Анны навернулись слезы.
— Не хотите прийти завтра на заупокойную службу? — предложила Харпер. — Подозреваю, что гроб будет закрытый, и вы не сможете ее увидеть, но, возможно, ваше присутствие чем-то поможет.
Шварцман задумалась над этим предложением. Конечно она пойдет.
— Было бы здорово.
В ее животе захлопали крылья. Страх и волнение, надежда.
— Конечно, — сказала Харпер. — Она была близкой подругой вашей тети. Я уверена, что ее семья с радостью поговорит с вами.
Харпер давала ей доступ к ДНК Фрэнсис Пинкни.
— Спасибо. — Она подумала о Роджере. Вот кто наверняка знает, где в доме лучше всего выделить ДНК его владельца. Ей же даже в голову не пришло спросить его. Проще всего заполучить волосы.
— Сейчас два часа дня. Я пришлю вам адрес.
Она сможет это осуществить. Она посадит Спенсера за решетку.
— Еще раз спасибо, Харпер. И еще кое-что.
— Конечно.
— Я хочу посмотреть фотографии в деле Авы.
— Вы имеете в виду фотографии с места преступления?
— Если честно, я хотела бы посмотреть сделанные коронером снимки.
— Что-то конкретное, что вы хотите увидеть? — спросила Харпер.
Анна подумала про снимки синяков на груди Авы. Нет, она не выдаст то, что ей нужно. Не хочется рисковать. Вдруг Харпер заметит, и это выяснится позже…
— Нет, — недрогнувшим голосом сказала она. — Я и сама точно не знаю, что ищу. Просто хочу посмотреть еще раз, на всякий случай.
— Анна, телом занимался Берл, — сказала Харпер. — Он классный специалист. Я не думаю, что повторный просмотр этих снимков что-то даст.
— Я должна попытаться, — сказала Шварцман. — Надеюсь, вы понимаете?
Короткая пауза.
— Конечно.
— Хотелось бы увидеть их. — Она затаила дыхание, готовая, если понадобится умолять. Ей позарез нужен доступ к этим снимкам. Это был единственный способ. — Пожалуйста.
— Они загружены в защищенное хранилище, — сказала Харпер. — Могу поделиться с вами файлом в электронном виде. Ссылка будет действительна только в течение суток. Этого времени достаточно?
— Да, — быстро заверила ее Анна, пытаясь представить, куда она пойдет, чтобы посмотреть их. У нее не было с собой компьютера, и ей требовалось укромное место, где она могла бы поработать в Интернете, но так, чтобы никто не отследил ее поиск.
— Я сброшу вам на телефон безопасный вход и пароль, — сказала Харпер. — Примерно минут через тридцать.
— Прекрасно. Спасибо, Харпер.
— Это строго между нами, договорились?
— Разумеется, — согласилась Шварцман. — Мой рот на замке.
— Выспитесь, Анна. Увидимся завтра на похоронах.
Анна подъехала к тротуару следующего квартала и с телефона попыталась отыскать какое-нибудь интернет-кафе. В наши дни их осталось очень мало, но она не хотела ждать до завтра.
Удалось отыскать заведение под названием «Консьерж-кафе», предоставляющее компьютеры и офисные помещения в аренду с почасовой оплатой. Она набрала номер.
— «Консьерж-кафе», — ответил молодой мужской голос.
— Я приехала в город по делам, и мой компьютер не загружается. Мне нужен компьютер примерно на час. Это можно сделать у вас?
— Да. Мы открыты завтра с семи утра.
— А во сколько вы закрываетесь сегодня вечером?
— В девять.
Шварцман взглянула на часы на приборной доске. Семь сорок пять.
— В девять? — переспросила она.
— С понедельника по субботу, — сказал он с резкой краткостью молодых людей. — В воскресенье закрываемся в шесть.
Шварцман поблагодарила его, завершила звонок и отъехала от обочины в сторону города. Нужный адрес был близко. Она миновала светофор и уже через шесть минут была возле кафе. Припарковалась, заперла взятую напрокат машину и, войдя внутрь, заказала компьютерное время и чашку кофе, после чего с чашкой в руках прошла в самую дальнюю кабинку. Кофейня закрывалась примерно через час, но она оплатила полтора часа компьютерного времени, собираясь выжать из этого посещения все, что сможет.
Улики не были ее сильной стороной. Эх, позвонить бы Роджеру! Он может увеличить снимок травм на груди Авы, чтобы идентифицировать наколенники. Ей же придется работать вслепую.
Ты сможешь. В текстовых сообщениях уже была присланная Харпер ссылка, и она легко нашла сайт.
Поставив дымящуюся кружку на стол, просмотрела снимки. Ей стало муторно, ее даже передернуло. Прижав кулак к животу ниже грудной клетки, она начала пролистывать изображения и в конце концов сузила поиск до снимков преаутопсии тела.
Голова, руки, пальцы, а затем грудная клетка. Было несколько снимков всего туловища, но она выбрала один, с крупным планом рисунка на коже. С одной стороны. Правая грудь Авы.
Она рассмотрела полученный перед смертью синяк. Что-то вроде ромбовидного узора поперек овала наколенника, но различим был только самый его центр. Синяки обычно проявляются в течение нескольких дней после смерти, но коронер сделал только один набор снимков. Анна подумала, а не вернуться ли в морг, чтобы снова осмотреть Аву, но почувствовала себя опустошенной от одной только мысли об этом.
Почувствовав, как к горлу подкатилась тошнота, Шварцман увеличила масштаб рисунка на коже. Запустила новый браузер, задала поиск столярных наколенников и нажала на «Изображения». 173 000 результатов.
Медленно скользя глазами по каждой строке, Анна просмотрела первую страницу. Щелкнула следующую. Просмотрела. Подняла кружку и сделала большой глоток. Поискала глазами ромбы, через каждые несколько строк возвращаясь для сравнения к фотографии синяка.
— Мы закрываемся через десять минут, — сказал бариста и, не получив ответа, постучал костяшками пальцев по краю кабинки.
— Я поняла, — произнесла Анна, не отрывая глаз от экрана.
Она просмотрела уже сотни картинок наколенников, но ни один рисунок не совпадал с отпечатком на коже Авы.
Ее рост составлял около пяти футов восьми дюймов. Значит, подбородок был примерно на высоте пяти футов, а грудь — примерно на четырех. Синяк тянулся от нижней части груди, которая, учитывая ее возраст, вероятно, находилась на высоте трех футов и девяти-десяти дюймов, и доходил до грудинно-ключичного сустава. Сустав был примерно на восемь дюймов ниже подбородка.
Шварцман записала числа. Получалось, что наколенники были примерно шесть дюймов в длину.
Она пристально посмотрела на написанное ею число. Спенсер не мастерил наколенники сам — для этого он слишком высокомерен. Он просто купил их в хозяйственном магазине. В старом районе Гринвилла таких магазинов было несколько. Спенсер предпочитал «Mаккинни», который был меньше, чем «Хоум Депо». Он всегда говорил, что продавцы — люди умные, а не просто кучка школьников или студентов, подрабатывающих за десять долларов в час. Но Спенсер не хотел, чтобы его запомнили. В таком случае он предпочел бы «Хоум Депо».
Шварцман просмотрела первую страницу, затем вторую. Практически все то, что она уже видела. Щелкнула еще раз, и ее взгляд остановился на снимке в центре страницы. Застыв, Анна перевела взгляд от картинки травм Авы к наколенникам. Нет, не совсем такие. Однако рисунок похож. Дизайн тот же самый, но в этом узоре больше линий. Неужели они не оставили следов на коже? Или это те же самые? Черт…
Если поехать в Гринвилл, можно заглянуть в местные хозяйственные магазины. Вряд ли Спенсер ездил за наколенниками в другой штат. Но в Гринвилле около дюжины хозяйственных магазинов, не считая специализированных, и у нее не было времени заглянуть в каждый из них. Она просмотрела остальную часть страницы.
— Пять минут! — крикнул бариста, словно делал объявление в комнате, полной посетителей, хотя Шварцман была единственной.
Чувствуя нарастающее отчаяние, она принялась торопливо открывать следующие ссылки. Что она сделает, если не найдет наколенники? Можно подбросить перчатки. Но для этого нужно ввести внутрь его эпителиальные клетки, что гораздо сложнее.
Она скользнула глазами вниз по странице. И увидела их.
Анна усмехнулась. Они были идеальны. Такой же ромбовидный узор. Шесть дюймов. Такая же овальная форма и размер. Она поводила глазами между снимком Авы и наколенниками. Это определенно те самые.
Шварцман нажала на изображение. Бренд назвался «Таф фрайт X». Модель 8020. Анна записала их на листе бумаги. Может, сфоткать на телефон? Соблазн был велик, но нерешительность взяла верх. Не должно быть ничего, что навело бы на ее след. Теперь ей просто оставалось их найти, ведь они продавались в самых разных хозяйственных магазинах