Эхо смерти

– Адвокат говорит, что дом нельзя продать, пока не утрясут все формальности, а это займет год или, скорее, два. Страцца не хотел, чтобы Дафне просто так достались его денежки, если он умрет первым. Я не знаю подробности их брачного контракта, но Уиз дал понять, что Дафну облапошили. Он сказал, что советовал ей нанять адвоката, но она этого не сделала.

– И ты тоже, как выяснилось.

Ева посмотрела на мужа.

– Ты меня облапошил?

– Нет, но… – Рорк поднял руку, опустил. – Мы же пришли к соглашению, правда?

– И вот еще: Страцца устроил все так, что Дафна в нем нуждалась. Ни работы, ни семьи – я обязательно свяжусь с ними, когда приедем домой, хочу узнать, в чем дело, – ни друзей. Классический случай. Дафна полностью зависела от него, а он составил завещание так, чтобы ей достались только дом, одежда и подаренные побрякушки. Она почти всегда зовет его «мой муж», очень редко называет по имени.

Ева передернула плечами.

– Меня просто бесит подобная ситуация. Не понимаю, какое отношение она имеет к преступлению, разве только убийца выбрал Дафну потому, что почувствовал ее слабость. Решил, что она легкая добыча. Возможно, такой же он счел Розу. Однако Лори не производит впечатление слабой.

Она еще немного поразмышляла об этом, пока Рорк заезжал в ворота, затем положила руку ему на плечо.

– Остановись на минутку.

Когда Рорк выполнил ее просьбу, Ева опустила руку, переплела пальцы с пальцами Рорка.

– Ненавижу зиму. Зимой холодно, сыро, грязно и неудобно. Но вот на это посмотреть стоит.

Домашний дроид очистил только длинную, извилистую подъездную дорожку к дому и крыльцо. Белый покров укутал все остальное, сделав идеально-красивым и дом, поднимающийся из снежного ковра, и каменный контур крыши, похожий сейчас на кружево. Деревья и кусты, словно наряженные в белые норковые шубы, мерцали в свете огней.

– Я рада, что мы приехали домой, – сказала Ева Рорку.

Он наклонился и нежно ее поцеловал.

– Я тоже.

Они подъехали к дому, который осветился еще ярче. Когда Рорк и Ева шагнули в этот свет, там их уже ждали Соммерсет и кот.

– Рано и вместе, – заметил Соммерсет; Галахад прыгнул к Еве и Рорку и вьюном заскользил между двумя парами ног.

– Думаю, что через час или два город окончательно встанет, – сообщил Рорк Соммерсету. – Лучше никуда не ходите.

– Я и не собираюсь. Надеюсь, вы тоже поступите разумно и останетесь дома.

– Легче отменить вечеринку упырей, чем расследование убийства.

Ева бросила пальто на столбик перил.

– Я пока поработаю из дома. – Она начала было подниматься по ступенькам, но остановилась. – Не выходите на улицу. Там холодно, ветрено и скользко.

Она зашагала вверх по лестнице.

– Ты дала указание потому, что беспокоишься о Соммерсете? – спросил Рорк, поднимаясь вместе с женой.

– Конечно. Он поскользнется, его тощую задницу занесет снегом, а я потом разбирайся со смертью без свидетелей. Просто предотвращаю неприятности.

– Ну да.

Рорк обнял Еву за плечи.

– Хочу связаться с приемной семьей Дафны Страцца. Она дала понять, что не хочет, чтобы им сообщили о происшествии, однако мне нужно узнать ее поближе, а также выяснить, что известно ее близким об отношениях Дафны с мужем.

– Зачем?

– Детали. – Ева пожала плечами. – Возможно, благодаря им я или Мира поймем, как помочь Дафне вспомнить нападение.

– Тогда я оставлю тебя, а сам займусь увлекательным копанием в финансах Страццы.

– Да, кстати, его первая жена, возможно, получила, денежную компенсацию. Сможешь выяснить?

– Все занятнее и занятнее.

– Рада, что тебе нравится. Увидимся позже.

Она пошла к себе в кабинет, а Рорк – к себе. Кот немного посомневался, потом выбрал Евин диванчик.

Ева направилась в кухню, потом вспомнила, что может запрограммировать кофе со своего навороченного командного центра. А еще у нее теперь есть камин. Почему бы им не воспользоваться?


Ева включила камин, постояла, глядя на мерцающие языки пламени. И зачем она противилась Рорку, когда тот предложил переделать ее кабинет?.. Она села, запрограммировала кофе, открыла папку с информацией о Дафне и позвонила по видеосвязи приемным родителям Дафны.

Ответила энергичная женщина, слишком молодая, чтобы быть опекуном Дафны. Судя по виду, лет двадцати пяти, волосы невероятно красного цвета с ярко-синими прядками. На мочке левого уха несколько разноцветных колечек, совсем как у Макнаба, в правом – единственная красная серьга. Женщина выглядела почти кричаще яркой и счастливой.

– Я пытаюсь дозвониться до мистера и миссис де Сильва.

– Извините, их нет дома. Что им передать?

– Мне необходимо с ними поговорить. – Ева подняла жетон. – Я лейтенант Ева Даллас из Управления полиции и общественной безопасности Нью-Йорка.

– Нью-Йорка? – Яркая радость застыла, затем превратилась в страх. – Дафна? Что-то случилось с Дафной? Скажите мне, я ее сестра, Тиш де Сильва. Что с Дафной? Она… О, боже, боже… она…

– С ней все в порядке. Как можно связаться с вашими родителями?

– Они на Фиджи, воплощают мечту всей их жизни. Пожалуйста, скажите мне! Я живу здесь, пока они в отпуске, присматриваю за домом и за собакой. Я дам их номер, только скажите, прошу вас!

Не стоит ее мучить, подумала Ева. К тому же Миннесота намного ближе Фиджи.

– Говорю вам, что с ней все в порядке. Она в больнице, но…

– Она попала в аварию? На востоке сейчас жуткий снегопад, я видела репортажи.

– Нет, это не авария.

– Тогда что? Неужели он… – Тиш замолчала, подняла унизанную кольцами руку. – Погодите, дайте мне прийти в себя. Я больше не буду перебивать.

– В прошлую субботу ночью на Дафну и Энтони Страцца напали в их собственном доме.

– На обоих? – Тиш сузила глаза. – Они оба пострадали? Извините, я обещала не перебивать.

– Дафна получила серьезные телесные повреждения, но сейчас ее состояние значительно улучшилось. Вероятно, завтра или послезавтра ее выпишут из больницы. Энтони Страццу во время нападения убили.

Тиш де Сильва и глазом не повела, услышав про смерть.

– А Дафна? С ней все в порядке?

– Да.

– Скажите пожалуйста, где она? В какой больнице?

– Сейчас она в больнице святого Андрея.

– Кто на них напал? Зачем?

– Расследование продолжается.

– Вы еще не знаете? Разве Дафна вам не говорила? По вашим словам, с ней все хорошо, тогда почему она не сказала? Послушайте, со мной вы можете говорить откровенно. Я не истеричка, просто ужасно знать, что Дафне плохо, а мы не с ней. Как только мы с вами закончим, я сразу же свяжусь с нашими родителями, и мне нужно сообщить им правду.

– Вы сказали «нашим родителям», – заметила Ева.

– Родители Дафны погибли, когда ей было девять лет, и с тех пор она жила с нами. Так хотели ее папа с мамой. Семья – это ведь не только кровь, правда? Мы семья Дафны. Она моя сестра. У вас есть сестра?

– Не кровная.

– И все же она у вас есть, – сказала Тиш, проницательно взглянув на Еву. – Тогда вы меня понимаете. Пожалуйста, скажите, что случилось с моей сестрой.

– К ней с мужем применили физическое насилие. Дафна подверглась сексуальному насилию.

– Ее избили и изнасиловали, да?

Глаза Тиш увлажнились, пара слезинок скатились по щекам.

– Да.

– Она в больнице святого Андрея в Нью-Йорке и в стабильном состоянии?

– Да.

– Она в состоянии говорить?

– Да.

– Это она попросила связаться с нами?

– Нет.