Эгоистка

Разве мне нельзя было быть эгоисткой? Разве мне не разрешалось уступать время от времени, делать что-то для себя, следовать тому, что подсказывало мне моё сердце?

И я уступила.

Его губы утешали меня; теперь была моя очередь поцеловать его демонов, обнять его и попытаться дать ему понять, что он очень нужен.

Я касалась его груди, проводила пальцами по его шее, убирала волосы с его лица, а он целовал меня в ответ, ещё, ещё и ещё.

– Пообещай мне кое-что, – пробормотал он, прижимаясь губами к моим губам.

– Если я смогу это выполнить, – ответила я.

Я почувствовала, как его губы дрогнули в улыбке.

– Обещай, что ты целуешь меня, потому что хочешь этого. Не потому что ты расстроена, или тебе плохо от моего рассказа, или…

Я настойчиво прижалась ртом к его губам, впитывая в себя все его страхи.

– Я обещаю, – прошептала я, и это была абсолютная правда.

Я тоже почувствовала эту улыбку и то, как ослабло напряжение в его плечах.

Я почувствовала тихий вздох и прикосновение его рук, которые тянули меня и направляли, пока я не оказалась у него на коленях, ноги по обе стороны его бёдер. И он целовал меня снова и снова.

На мгновение мне показалось, что в мире всё правильно, по крайней мере, в том маленьком пространстве, которое занимали мы с Дани.

Его руки блуждали по моему телу, исследуя изгибы целенаправленно и в то же время с наслаждением.

Я держала руки по обе стороны от его лица, прижимаясь к нему, когда он прикасался ко мне, целовал меня и утешал. Я теряла себя в ощущениях, забывала на мгновение о боли, разбитом сердце и стрессе.

Всего на один удар сердца.

Рука оказалась под моей рубашкой и тут же переместилась к лифчику. Когда он обхватил мою грудь, я почувствовала, как она подрагивает, возбуждение дало о себе знать, когда он прикоснулся ко мне.

Я не могла сдержать себя, чтобы не сдвинуться, позволяя растущей выпуклости прижаться к стыку моих бёдер, почти дразня себя, думая о том, как хорошо будет чувствовать себя прижатой к чему-то более… внушительному.

Он застонал, и его выпуклость увеличилась, как и моя потребность почувствовать её.

Он просунул руку под мой лифчик, потрогал пирсинг на соске и провёл подушечкой большого пальца по затвердевшему узлу.

Это было чувствительное место, о чём он, очевидно, знал; потребность забурлила в моём теле, и я заскулила, прижавшись к его рту.

– Кэт, – вздохнул он.

– Я хочу тебя, Дани, – пробормотала я, и то, как его смех вибрировал во мне, было самым сексуальным, что я когда-либо слышала.

Это длилось недолго.

Смех перешёл в горловой звук, когда я позволила своим пальцам пройтись по его груди и животу, переместившись на его коленях настолько, что смогла взяться за пуговицу его джинсов.

Мне удалось расстегнуть их, прежде чем он отвёл мои руки, чтобы снять мою рубашку через голову.

Прежде чем я смогла продолжить работу над его брюками, он расстегнул мой лифчик, нетерпеливо спустил его с моих рук и остановился, чтобы посмотреть на мою грудь с выражением неоправданного благоговения.

Я ждала, забавляясь, пока он не поднял на меня глаза.

– Нет, нет, – сказала я, – не торопись. Не торопись.

Он ухмыльнулся.

– Знаешь, как давно я хотел увидеть твои сиськи?

– Ты видел мои сиськи, когда мы впервые встретились.

Он покачал головой, перемещая руку вверх к моей левой груди.

– Я видел очертания твоих сисек. Всё, на что я мог ориентироваться, это общий размер и форма, а также тот факт, что я был уверен, что у тебя проколоты соски. Знаешь, сколько времени я потратил, пытаясь представить себе реальную вещь?

Я подняла бровь, вздрогнув, когда он снова провёл большим пальцем по моему соску.

– Насколько близко было твоё воображение к реальности?

Он поднял голову, на его лице появилось лукавое выражение.


– Мои самые смелые мечты даже близко не подходили к тому, насколько ты чертовски сексуальна.

О, как же он был очарователен. Но прежде чем я успела что-то ответить, он наклонил голову вперёд и взял мой сосок в рот.

Мне потребовалось всё, чтобы подавить стон; мои соски всегда были чувствительными, но, когда я решила отпраздновать своё освобождение от Давида, сделав пирсинг на всех частях тела, они стали почти невероятно чувствительными.

Я была почти уверена, что при правильном прикосновении я могу достичь оргазма, просто играя с ними.

Я никогда этого не делала, но, конечно, не из-за отсутствия желания.

В любом случае ощущение от языка Дани, который забавлялся с моим пирсингом, было настолько близко к раю, насколько я могла себе представить.

Пока я пыталась молчать, его глаза сверкнули озорным и обожающим взглядом, и, прежде чем я успела потерять рассудок, я снова провела рукой между нами, чтобы вытащить его член из джинсов.

Он вздохнул с облегчением, когда я отпустила его. Тепло коснулось моей груди, прежде чем он вернулся к игре с моим соском.

Его член был твёрдым, уже пульсирующим и горячим, когда я обхватила его рукой.

Внутри меня, казалось, разгоралась борьба: часть меня была твёрдо намерена вернуть его удивительно толстый член в мой рот.

Вторая часть была полна решимости сесть на него как можно скорее, чтобы я могла почувствовать, как моя киска растягивается вокруг него.

И последняя часть меня не желала делать ничего, кроме как гладить его, чтобы не мешать ему ласкать мою грудь.

К счастью – или, что гораздо точнее, к сожалению – мне не пришлось решать.

– Какого хрена?! – раздался отвратительный голос позади нас, и я чуть не оторвала свой сосок, когда обернулась, чтобы увидеть разъярённую Эшли и ошеломлённого Артура, стоящих в коридоре.

И вместо того, чтобы ответить, я приняла очень хорошо продуманное решение запоздало прикрыть сиськи руками, когда все страхи, тревоги и кошмары разом ожили.

– Подожди, я разберусь, – сказал Дани, заправляя свой член обратно в джинсы, когда вставал. – Эшли, пока ты не взбесилась, помнишь тот раз, когда ты трахнула моего босса и парня, который разрушил мою карьеру, и они были одним и тем же парнем?

– Э, чувак, я здесь, – сказал Артур, но его голос был практически заглушен кинжалами, которыми Эшли смотрела на меня.

– Ты, должно быть, шутишь, – сказала она. – Я сходила с ума, пытаясь дозвониться до тебя после того, как получила загадочный телефонный звонок, и ради чего? Чтобы прийти домой и обнаружить, что ты трахаешься с моим братом?!

– Технически мы не трахались, – сказал Дани, и я разрывалась между желанием дать ему пощёчину за то, что он идиот, и дать пощёчину себе за то, что поверила, что он такой взрослый, каким себя считает.

К счастью, Эшли проигнорировала его.

– Так что это? Расплата? Ты поэтому позвонила, чтобы сказать мне, что собираешься переспать с моим… Господи Иисусе, Кэт, ему двадцать один год!

– Эшли, успокойся на секунду, – сказал Дани, – это не то, что…

– Меня вообще не волнует, что ты сейчас скажешь, – огрызнулась она.

– Может, тебе стоит дать Кэт хотя бы секунду, чтобы надеть рубашку, – предложил Артур, такой уравновешенный, что почти робкий.

– Может, ей не стоило снимать её рядом с моим братом?! – ответила Эшли.

Объяснений не будет.

Не будет никакого понимания.

А если учесть, как покраснело её лицо, и как гнев практически выливался из неё, то шансов восстановить нашу дружбу не было никаких.

Это было нормально. Я в любом случае предполагала, что так и будет. Просто теперь мне стало немного больнее от осознания того, что я ошибалась, и что у нас мог быть шанс.

Мы с Дани постарались не шуметь, так как Леона спала, на что Эшли несколько раз громко указывала, пока разглагольствовала.

Ей удалось попасть во все ноты: насколько я отвратительна, что это предательство, что она не думала, что я настолько мелочна, что способна на подобную чушь, но она догадывалась, что это имеет смысл, учитывая, как нелепо я поступила с билетами на концерт.

Дани попытался защитить меня. Его лицо стало таким же красным, как у Эшли, но у неё было уникальное положение: она была его сестрой и, в какой-то момент, его опекуном.

Это означало, что нападение на Дани вызывало реакцию мамы-медведицы, независимо от его чувств по этому поводу, и было невозможно преодолеть ярость, которую мне удалось вызвать в ней.

Тем не менее было приятно, что он попытался, и то, что они вдвоём кричали друг на друга, дало мне возможность, наконец, натянуть рубашку без того, чтобы все на меня пялились.

Не то чтобы это имело значение, поскольку Артур был единственным человеком в комнате, который не видел моих сисек, но по какой-то причине я чувствовала себя немного стеснённо.

Только когда я встала и взяла свою сумочку, Эшли снова обратила на меня внимание, остановившись на полпути в тираде, направленной на Дани.

– Куда это ты собралась? – спросила она.

Каким-то образом мне удалось найти свой голос.